На футбольных полях и полях сражений Гражданской и Великой Отечественной войн

Мальчиком работал в типографии Е.М. Палладиной Ваня Егоров. В свободное время любил гонять мяч с друзьями по улице, которая называлась Заливной. Это место называлось «купцовское поле». В 1919 году он поехал в Самару к старшему брату Александру, который служил в 36-м бронеотряде Красной Армии. По ходатайству брата Ивана Егорова зачислили в бронеотряд сначала на должность самокатчика, а потом — шофера на машины марок «Фиат», «Остин». В 1920 голу красноармейцы приняли Ивана Егорова в комсомол. Вместе с отрядом он участвовал в освобождении Киева от белополяков. В Елизаветграде его немецкий «Бенц» понравился командарму Первой конной армии С. М. Буденному. Узнав, что Егоров из Орехово-Зуева, Семен Михайлович безоговорочно назначил молодого шофера-комсомольца своим личным водителем. «Мне приходилось возить не только Семена Михайловича, но и его боевых соратников К. Е. Ворошилова, Вардина, А. Пархоменко, О. Городовикова, О. Дундича, — вспоминал И. М. Егоров. — В 1921 году за отличную службу мне вручили грамоту красноармейца Первой конной армии с личными подписями Буденного, Ворошилова и Минина. Отдал ее в музей Орехово-Зуева. А в годы Великой Отечественной воевал в 170-й стрелковой дивизии 2-го Белорусского фронта в различных ремонтно-технических должностях. Наш командующий Константин Константинович Рокоссовский не имел утепленной боевой командирской машины, я проявил инициативу и из американских «Додж» 3/4 и легкового «Студебеккера» сделал маршалу хорошую командирскую машину. Очень доволен был маршал, когда испытывал машину в деле. С войны я вернулся капитаном, награжденным тремя орденами. А в футбол я и в Красной Армии играл. В 1926 году — за авиационную часть в Белоруссии, где служил, до Великой Отечественной войны играл в орехово-зуевских коллективах «Карболита», «Торфопредприятия», «Медсантруд».

В Орехово-Зуевском музее хранится автобиография уроженца генерал-лейтенанта войск связи В. И. Усова. С 11 лет после смерти отца и матери он стал работать учеником ткача на фабрике Саввы Морозова, затем в конторе рассыльным мальчиком, счетоводом. В 1904—1905 гг. принимал активное участие в забастовках на фабрике, нелегальных собраниях рабочих в лесу у Исаакиевского озера, на Мельнице, в 30-й казарме. В годы реакции подвергался аресту (в 1907 году) за хранение нелегальной литературы и оружия. Солдатом-связистом Василий Иванович служил 4 года в царской армии. В годы Первой мировой войны в звании поручика командовал взводом, а затем ротой. Солдатским комитетом в годы Февральской революции В. И. Усов был избран на должность начальника связи юлка, а позднее — дивизии. Его боевой путь отмечен следующими схами: Царицын, Дон, Кубань, Кавказ, Баку, Волочаевка, Хабаровск, Спасск, Владивосток. Он был начальником связи Стальной дивизии им. Жлобы, заместителем начальника Управления связи народно-революционной армии Дальневосточной республики. В 1927 оду Василий Иванович был назначен начальником Управления связи Московского военного округа, затем возглавил кафедру военной академии им. Фрунзе. В 1940 году только двум военным связистам, ему и начальнику Главного Управления связи Красной Армии И. А. Найденову были присвоены звания генерал-лейтенанта войск связи.

В годы Великой Отечественной войны Василий Иванович возглавлял Управление связи Центрального фронта и Московского военного округа. За боевые отличия он награжден тремя царскими орденами, орденом Ленина, дважды орденом Красного Знамени, двумя орденами Красной Звезды и девятью медалями. В своей биографии Василий Иванович пишет: «Я особенно любил спорт (футбол, коньки, велосипед). Перед домом, где мы жили, был каток фабрики Брызгалова, это на земле Р. Е. Сахарова, ныне Ремесленная улица в Зуеве. На этом катке я практиковался в беге на коньках и с 1904 по 1909 гг. ездил на гонки в Богородск и в Глухово. Футбольным кружком в Орехово-Зуеве руководил англичанин, инженер-химик Чарнок, а конькобежным и велосипедным кружками — англичанин Гейз Василий Яковлевич, тоже инженер-химик. Они работали у Викулы Морозова. На гонках особо отличались ореховцы братья Кынины, Мишины, Миша Савинцев, Полачев Саша, Васин Миша, Никитин Миша, Ильин, Любимов. В футболе принимали участие те же лица, что и на конькобежных и велосипедных гонках. В годы юношества мое участие в футбольных соревнованиях было недолговременным. Я играл на левом краю нападения. В одной из игр получил серьезную травму и выбыл из футбола навсегда... Ореховская футбольная команда в то время была лучшей в России, ее именовали «Морозовцы», так везде и называли... Я с детства был спортсменом, не оставлял спорт все 50 лет своей службы в армии и до сих пор остаюсь спортсменом». (1 ноября 1965 г. Москва). Трудовой, революционный, боевой и спортивный путь Василия Ивановича Усова без сомнений достоин подражания.

Владимир Кирпичников жил в Орехово-Зуеве на Англичанке в многодетной семье. После окончания средней школы работал. Затем в Москве его приняли на службу в ОГПУ при СНК СССР. В те годы он уже имел четыре шпалы в петлицах. В 30-е годы в связи с болезнью уехал в Сочи, где работал начальником санатория «Меласс», а затем «Салют». С 1940 года был уполномоченным Кавказского побережья по санаториям, домам отдыха и госдачам. С 1941 года стал начальником эвакогоспиталя № 2133. Начиная с 1949 года работал в Москве управляющим трестом «Золототранс». Полковник з отставке Кирпичников награжден двумя орденами Красного Знамени, тремя орденами Красной Звезды, орденом «Знак Почета» и семью медалями. Владимир Семенович никогда не курил и не пил спиртного. В далекие 20-е годы он достойно защищал честь футбольных команд «Красного Орехова» и «Красного текстильщика». Он играл вместе с Перницким, Андреевым, Федяевым, Штаревым и другими звездами ореховского футбола.

С 1936 года ворота футбольной команды "Красное знамя" защищал Александр Сергеевич Селиверстов. Он сменил ушедшего в другой коллектив К. Бородастова. О первых днях войны Селиверстов вспоминает: «На второй день войны мобилизованных ореховцев посадили в вагон и отправили на фронт. У военкомата нас, футболистов, провожал Вася Самороднов. Ехали мы в одном вагоне с Костей Бородастовым. В Софрино нас распределили по разным подразделениям. Орехово-зуевские призывники звали Костю к себе, з артиллерию. Но он сказал: «Нет, я пойду по специальности, в повара». Осенью 1941 года я узнал, что Костя пропал без вести. Он был среднего роста, светловолосый, в воротах стоял надежно, играл смело. Обладал хорошей реакцией на мяч, очень красиво выбивал его в поле. Любил надевать на игру зеленую майку. Он жил в казарме № 11 на Крутом, работал поваром в Нарпите, а перед самой войной — токарем налитейно-механическом заводе им. Кагановича (ст. Люблино). Сначала он защищал ворота «Маяка», затем "Красного знамени". С 1940 года играл уже в других коллективах, сначала в московском «Сталинце», затем в горьковском «Торпедо» и московском «Металлурге». Горько сознавать, что такие замечательные товарищи и спортсмены, как Костя Бородастов, погибли в самом расцвете своей активной жизни. Кроме него с войны не вернулись многие мои товарищи по футболу, земляки Коля Исаев, Миша Клиншов, Вася Лебедев, Ваня Калмыков, Афанасий Рыжов, Леша Залетаев, Трофимов, Карасев, Полунин, Морозов и другие. Саша Селиверстов начинал играть в футбол вместе с другими мальчишками Крутовской казармы № 10. Затем семья Селиверстовых переехала в первую Никольскую казарму, где их соседями на третьем этаже были Мурашовы. После учебы в первой школе Александр Селиверстов стал работать слесарем на отбельно-красильной фабрике и одновременно играл в футбольной команде этого предприятия. В последующие годы он играл за БПФ-2, за сборную Орехово-Зуева.

«Отлично помню игру со «Спартаком» перед войной, — рассказывал Александр Сергеевич. — Тогда мы наказали москвичей, всыпав им три гола, а они нам только один. Единственный гол мне забил Владимир Степанов. А ведь играли тогда все братья Старостины. Спартаковцы знали мой недостаток — верховой мяч я брал хуже. Видимо, по указанию тренера они стали бить по моим воротам верхом и каждый раз мазали. Это в какой-то мере помогло нам выиграть престижный матч у именитой команды. И еще. Спорт и труд у нас были всему голова. Любителей спиртного до войны в команде не было. Я всегда любовался игрой моих земляков, талантливых футболистов И. Рыжова, В. Самороднова, Н. Тарасова, Ф. Штарева, П. Теренкова, С. Мурашова, Л. Ильина, И. Калмыкова». Война жестоко обошлась с вратарем «Красного знамени» Александром Селиверстовым. Наводчик 152 мм артиллерийской батареи Селиверстов в 1943 году в бою под Ржевом потерял кисть руки, стал инвалидом войны. Вернувшись с фронта, Александр Сергеевич по семейной традиции стал работать на ОКФ, но спорту остался верен, стал футбольным и хоккейным судьей. В главной футбольной команде города его заменил в 1954 гоуа сын Валентин, усилив звено ее нападения. Популярный защитник «Красного текстильщика» Константин Беликов у своих земляков получил прозвище «Коммунист». Удивительная судьба у этого замечательного спортсмена, воина, труженика. В 1938 году он стал защищать честь сталинградского «Трактора», который впервые стал выступать в высшей группе. Этот молодой коллектив шел от успеха к успеху. В сезоне 1939 года «Трактор» в чемпионате страны занял почетное четвертое место. Начало войны 22 июня 1941 года застало футболистов «Трактора» в Донецке. Матч с «Шахтером» был назначен на 26 июня, и он состоялся, несмотря на то, что уже несколько дней шла война. Вечером в гостинице, на партийном собрании футболисты приняли текст телеграммы в Сталинградский комитет по делам физкультуры и спорта: «Просим считать весь состав команды мастеров «Трактора» мобилизованным на фронт». Прибыв в Сталинград, футболисты явились в партком тракторного завода и потребовали послать их в бой. Но им ответили, что они нужны в городе для выполнения важнейших заказов страны, и тут же, в парткоме, спортсмены получили назначения. Война подступала к Сталинграду. Завод эвакуировался в Челябинск, а вместе с ним уехали многие футболисты, ставшие рабочими, бойцами трудового фронта. В рядах защитников города приняли решение остаться В. Ермасов, С. Плонский, К. Беликов, А. Колосов, Г. Шляпин, Ф. Гусев. Сталинградские футболисты пробыли в боевом строю защитников города от первого до последнего дня обороны. В боевых группах особого назначения сражались В. Ермасов, К. Беликов, Л. Шеремет, А. Моисеев, И. Фролов, В. Зуев. В книге «Бессмертный марафон» ее автор Леонид Горянов описал подвиг ореховозуевца, игрока «Трактора» Константина Владимировича Беликова в дни Сталинградской битвы: «Более тридцати раз уходил в разведку знаменитый защитник «Трактора» К. Беликов, пробирался в ближайший и глубокий тыл гитлеровцев. Однажды группа, в которой действовал этот отважный воин, захватив «языка» и важные документы, двигалась в свое расположение. Внезапно советские бойцы попали в засаду. Автоматной очередью наповал сразило командира: «Всем отходить! Приказываю всем отходить именем Родины. Я остановлю гадов», — крикнул отважный футболист. Он залег за камни сталинградских развалин и в течение 40 минут сдерживал огнем автомата и гранатными залпами натиск взвода фашистов. Падали, сраженные его меткими выстрелами, оккупанты. Но вот уже на исходе боеприпасы. Вот уже почти сжалось кольцо. И выхода, кажется, нет. Но в этот момент над полем боя раздалось родное, русское «Ура!». Это товарищи, доставив пленного в штаб и получив подкрепление, пошли в атаку. Чудо случилось — живой и совершенно невредимый Беликов вернулся к своим». «Сталинград выстоял, но погиб навсегда как город. Жизнь здесь невозможна, — писали тогда западные журналисты. Но Сталинград жил и боролся за свое будущее. Уже весной 1943 года под руководством Василия Ермасова был восстановлен стадион «Азот» в районе Бекетовки. Он же из числа футболистов, сражавшихся за город, собрал команду, которая 2 мая 1943 года на восстановленном стадионе принимала московский «Спартак». Команда Сталинграда получила название «Динамо», так как в ней выступали все воины частей и отрядов особого назначения, это В. Ермасов, К. Беликов, Л. Шеремет, А. Моисеев, А. Колосов, В. Зуев, И. Фролов, Ф. Гусев, Г. Шляпин, С. Плонский, С. Пеликян, Ю. Белоусов, Л. Назарчук и В. Иванов. На стадионе удалось оборудовать 3 тысячи мест. Под звуки марша команды вышли на поле. Среди спартаковцев А. Акимов, трое Соколовых, Малинин, Сеглин, Смыслов, Глазков, Степанов, Тимаков, Морозов, Холодков, Оботов. Вчерашние фронтовики, герои боев, действовали неудержимо, остро, отчаянно и заслуженно победили 1:0. Гол забил А. Моисеев. Это было еще одно доказательство того, что сталинградцы все могут.

На следующий день на имя участников этого необычного матча прибыли поздравления от английских летчиков, от футболистов команды «Арсенал» — обладателей кубка Англии. На полосах заграничных изданий появились восторженные сообщения о матче, происшедшем на стадионе волжской твердыни. В письме в газету «Красный спорт» английский журналист Брюс Харрис писал: «Мы узнали из наших газет о матче московского «Спартака» со сталинградской командой... можно ли было думать, что Сталинград после таких переживаний, какие не выпадали ни одному городу, сумеет выставить на футбольное поле команду? Не есть ли это одно из проявлений того сталинградского духа, который свойствен русским воинам, и такого несокрушимого, который ничто не может сломить?!» Так Сталинград, его люди еще раз изумили и восхитили мир! И среди героев волжской твердыни был капитан Беликов Константин Владимирович, уроженец и воспитанник революционного подмосковного Орехово-Зуева.

Сын потомственных орехово-зуевских текстильщиков, Сергей Мурашов окончил 7 классов первой школы. В 1929 году уехал в Ленинград к старшему брату Андрею, который к тому времени работал на ленинградском оптико-механическом заводе. На этом жо заводе стал работать и Сергей. После службы в рядах Красной Армии Сергей вернулся в Орехово-Зуево и стал работать на бумаго-прядильной фабрике помощником мастера. С первого до последнего дня войны старший сержант Мурашов находился в составе войск НКВД, участвуя в боевых операциях под Тихвином, в районе Синявинских болот, Шлиссельбурга. Войну закончил в тех местах, а штем был направлен под Алабино. В детстве Сергей Мурашов гонял мяч на пятачке между казармой и железной дорогой. В Ленинграде играл вместе с братом за заводскую футбольную команду «ЛОМЗ». За эту же команду в те годы играли ореховец Н. Савинцев и москвич Тимофей Артемьев. Его брат Андрей Мурашов играл за «Красный путиловец», за ленинградский «Спартак» и сборную Ленинграда вместе с именитыми футболистами Бутусовым и Батыревым. В составе этих команд неоднократно выезжал за границу на международные встречи. Андрей Яковлевич Мурашов — старшина запаса, участник войны 1941—1945 гг., которую закончил в Берлине. Средний брат Сергея Мурашова — Михаил работал на ткацкой фабрике № 2 ткачом, затем шофером Ореховского предприятия. Играл в футбол за третью команду «Красный текстильщик». В 1944 году погиб, освобождая эстонскую землю от фашистов. Сергей Мурашов в период службы в Красной Армии (1935—1937 гг.) играл за футбольную команду мастеров Ленинградского военного округа, а вернувшись в Орехово-Зуево, выступал сначала в составе футболистов команды БПФ № 2, а затем в команде «Красное знамя» и сборной города. Сергей Яковлевич играл левым защитником, на протяжении десяти лет был бессменным капитаном главной ореховской команды.

В 1936 году в ряды Красной Армии был призван Владимир Пряхин. Службу начал в Управлении коменданта Московского Кремля. Генерал, комендант Кремля, узнав о том, что Пряхин хорошо играет в футбол, играл за сборную команду Орехово-Зуева до армии, приказал ему срочно сформировать из красноармейцев пятую футбольную команду «Динамо» и приступить к ее тренировкам. Приказ генерала был выполнен, а Владимир Пряхин стал играющим тренером сформированной команды. Владимиру Ефимовичу пришлось участвовать в кампании по воссоединению Западной Украины и Западной Белоруссии с Советской страной, а затем и в войне с я Финляндией в качестве командира пулеметного подразделения. После Финской войны он вернулся в Орехово, немного поработал механиком одного из цехов завода «Карболит», и снова война.

На этот раз он ушел на фронт бить гитлеровскую нечисть. В должности командира пулеметной роты, а позже — заместителя командира батальона старший лейтенант Пряхин участвовал в боевых действиях на Центральном фронте в составе 930-го стрелкового полка. Был трижды ранен, контужен, долго лечился после демобилизации. На мирном фронте коммунист Пряхин работал сначала на заводе «Карболит», затем на Ореховском ХБК. «Мы, мальчишки 21-й казармы, — рассказывал о прошлом Владимир Ефимович, — вместо футбольного мяча набивали конским волосом чулок. Я жил в казарме на первом этаже в каморке № 5. Напротив меня жил знаменитый ореховский футболист Иван Федяев. Он иногда давал нам поиграть в настоящий кожаный мяч. Как мы гордились этим! Как-то купила мне мать новые ботинки, а я, выйдя на улицу, поставил ботинки для обозначения футбольных ворот. Во время игры я не заметил, как их у меня украли. В каморке мать меня поколотила и отправила в арестантскую... под кровать.

В начале 30-х годов футболистов для сборной футбольной команды города выбирали путем голосования. Для этого в назначенный день на стадионе собирали поклонников футбола, около 400 человек, по рядам выделялись счетчики, на доске мелом писали фамилии кандидатов в сборную города и количество проголосовавших за них. Из 20 кандидатов отбирали 14—15 человек по большинству отданных за них голосов. Все было просто и честно».

После войны Владимир Пряхин недолго играл за московский «Спартак». Получив партийное поручение вместе с Ф. Козыревым собрать первую послевоенную футбольную команду Орехово-Зуева, он активно включился в это нужное дело. Недолго он играл за местный «Химик», а с 1948 года стал нападающим футболистов «Красного знамени».

«Великолепная, истинно мужская игра, воспитывающая смелость, выносливость, ловкость и, главное, коллективизм, дружбу, — так отзывается о футболе Николай Николаевич Голицын и далее продолжает: — Вспоминаю лето 1928 года, тренировка на футбольном поле нашего города. По левому краю рвется к воротам Алексей Шапошников, звезда нашего орехово-зуевского футбола, в будущем игрок сборной СССР. Вот таранит оборону соперника центральный нападающий Григорий Архангельский. Вот катится по полю, словно яблочко, Вася Лебедев. А я, одиннадцатилетний тогда мальчишка, стою у бровки и, едва мяч вышел из игры, лечу сломя голову, чтобы подать его «самому» Савинцеву, «самому» Перницкому. Мы, мальчишки, в то время прямо-таки молились на них и страстно мечтали быть похожими на Шапошникова, Лебедева, Мурашова.

Помню 1929 год. До начала одного из матчей мы с мальчишками выкопали лазейку под забором. Но пролезть через нее успели не все. Милиционер схватил меня уже в подкопе за ногу, шлепнул по мягкому месту и отпустил. С Василием Лебедевым, которого в городе любовно прозвали «Яблочко», мне довелось играть в «Маяке» — команде, которая в 1936 году завоевала первый районный кубок по футболу. В 1937 году меня пригласили в Москву в команду мастеров. Затем — призыв в армию, и следующие три сезона я выступал уже за ЦДКА. С 1942 по 1944 годы воевал в составе 351-го танкового батальона 159-й танковой бригады под Сталинградом, на Курской дуге, в Белоруссии. К футболу вернулся в 1945 году, когда возобновилось первенство Союза. Играл в составе команды Московского военного округа.

После демобилизации меня пригласили в команду московских «Крылышек», здесь играл с такими мастерами, как Августин Гомес, Петр Дементьев, Никита Симонян. С 1947 года по 1950 год выступал за минское «Динамо». Окончил высшую школу тренеров, С 1953 года занимался тренерской работой. Тренировал омский «Иртыш», ореховское «Знамя труда», брянскую и кировскую команды
«Динамо». С 1966 года занимался с футболистами завода «Карболит». Из мастеров советского футбола был влюблен в Григория Федотова. Это был настоящий профессор футбола. На вид неуклюжий, но вышел он на поле, и глаз не оторвешь от него. Высочайшая техника, быстрый рывок, великолепный удар слета. В игре вел себя по-рыцарски, и в жизни душа-человек. Восхищался Петром Дементьевым, знаменитым «Пекой», играл вместе с ним. Футболист высочайшего класса, обладавший исключительной техникой. Росточка небольшого (всего 163 см), а как здорово играл головой! Позавидуешь его спортивному долголетию: еще в 30-е годы выступал за сборную, а закончил играть только в 1952-м...

А вот биография 1944 года, это футбольная команда 31-й запасной стрелковой дивизии в Алабино. Война еще шла, футбольной формы у солдат не было, и мы, игроки военной поры, сами пошили себе трусы из казенных солдатских кальсон, а футболки — из нательных рубах, нашив на них красные «спартаковские» полосы, изрезав на это кумач от списанных транспарантов. В этой уникальной форме я стою в одной команде с Иваном Супруном». Вся жизнь Н. Н. Голицына была связана с футболом. С 1977 года он на заслуженном отдыхе. В течение последних десяти лет он бессменный член президиума Московской областной федерации футбола. Многие его воспитанники защищают цвета команд мастеров разных лиг. Его сын Алексей, механик цеха завода «Карболит», с 1966 по 1969 годы играл за ореховскую команду «Знамя труда». Ветеран Великой Отечественной войны и ореховского футбола, Н. Голицын не теряет связей с городским и областным футболом, живо интересуется всеми спортивными событиями, а молодой подрастающей смене опытный мастер всегда дает добрые, нужные советы.

С детской футбольной команды 11-й казармы начал свой спортивный путь Василий Пересветов. Он учился в первой, а затем восьмой школах, работал учеником слесаря, наладчиком ниточных автоматов на КНФ. После Великой Отечественной войны окончил текстильный техникум, работал мастером, начальником РМО крутильно-ниточной фабрики, заместителем директора БПФ-2, начальником снабжения Ореховского ХБК. В 1938 году он играл в футбол за детскую команду «Маяк», которая в то время заняла первое место в Московской области среди детских команд. С 1939 года Пересветов играл в команде БПФ-1, а с 1940 года защищал честь только что организованной местной команды «Спартак». В августе 1941 года Василий Федорович был мобилизован в Красную Армию, служил в Московской отдельной мотострелковой дивизии особого назначения. Нес патрульную службу в Москве и ее окрестностях. 7-го ноября он в составе колонны 10-го мотострелкового полка участвовал в параде на Красной площади. С августа 1942 года воевал на Калининском фронте, затем в районе Пскова, Великих Лук, Неволя в должности старшины роты. С конца 1943 года он топограф стрелкового полка на Северо-Западном фронте, освобождал Латвию, Польшу. В составе 756-го стрелкового полка полковника Зинченко Федора Матвеевича участвовал в штурме Рейхстага. В книге «Герои штурма Рейхстага» ее автор Герой Советского Союза Ф. М. Зинченко так описывает те памятные Пересветову дни в апреле 1945 года: «В ночь на 8 апреля 1945 года 756-й полк был поднят по тревоге и, совершив марш, к 6-ти часам утра прибыл в новый район сосредоточения — лес, что в километре южнее городка Клосов и в 5 км восточное Одера... Перед обедом 9 апреля в полк прибыл начальник политотдела 79-го стрелкового корпуса полковник Иван Сергеевич Крылов. Бойцы многозначительно переглядывались: это уже кое о чем свидетельствовало... Иван Сергеевич долго и обстоятельно беседовал с бойцами о том, к чему они должны быть готовыми в ближайшие дни и в дальнейшем... Затем собрал политработников полка... Все внимательно слушали его выступление. А между тем каждого неотступно волновала все та же мысль: когда же вперед?

И в тот же день, наконец, долгожданное радостное известие: начальнику штаба майору А. Г. Казакову и топографу В. Ф. Пересветову приказано срочно прибыть в штаб дивизии для получения новых топографических карт. Мы знали, что это означает. Карты дадут точный ответ на вопрос, куда ляжет наш путь. Ведь всегда выдаются карты только той местности, на которой данная часть или соединение будут вести боевые действия. У штабной землянки собрались офицеры... Неустроев просто сгорал от нетерпения: «И где этот Казаков? Может, послать кого-нибудь навстречу?» Майор Казаков вернулся веселый, улыбающийся. И всем стало ясно: идем на Берлин!... Весь день 10 апреля мы изучали местность, расположение противника, все, что было к тому времени известно о его укреплениях и огневых средствах... Активно работал партийно-политический аппарат полка. Все политработники были направлены в подразделения. Главная тема бесед — предстоящее наступление на Берлин...

11 апреля состоялось полковое партийное собрание. Коммунисты собрались на небольшом уже зазеленевшем пригорке под высокой сосной. Мертвая тишина воцарилась, когда парторг полка капитан Яков Петрович Крылов перечислил поименно коммунистов, отсутствовавших на собрании по одной для всех причине: пали смертью храбрых в боях за Родину... Все встали, сняв головные уборы, почтили память погибших минутой молчания. — «Но в наш строй... встанут новые бойцы, которые делами своими будут достойны светлой памяти наших павших товарищей», — сказал Крылов. Затем он стал зачитывать заявления, анкеты, рекомендации тех, кто решил идти в предстоящий бой коммунистом.

«Прошу вас, товарищи коммунисты, принять меня кандидатом в члены нашей славной Коммунистической партии», — горячо и взволнованно обратился к собранию младший лейтенант Николай Алексеевич Антонов. — Клянусь, что в бою не посрамлю высокое звание коммуниста, не уроню чести нашего ленинского знамени!». За ним встали лейтенант Василий Андреевич Рыжков, сержант Василий Федорович Пересветов, другие воины. Коммунисты единодушно проголосовали за вступающих, так как каждого из них отлично знали, видели в бою, за каждого могли поручиться...». А 2 мая 1945 года Василий Пересветов был уже в поверженном Рейхстаге. После войны он переписывался со своим командиром полка полковником Ф. М. Зинченко, неоднократно встречался в Москве с однополчанами, фотографировался у Знамени Победы, водруженного над Рейхстагом его однополчанами Егоровым и Кантария из взвода разведки. Отгремела война. Находясь еще на службе в составе 150-й стрелковой дивизии, Василий Пересветов был капитаном футбольной команды этого прославленного соединения, ее центральным защитником. Вместе с ореховозуевцами Алексеем Пановым, Виктором Лямцевым и москвичом Ю. Нырковым играл в футбольной команде 3-й ударной армии, с ними же защищал спортивную честь Группы советских войск в Германии. Футболисты 3-й ударной армии выиграли тогда кубок Группы войск. Василий Пересветов вместе с другими товарищами по команде получил ценный подарок — аккордеон, а также краткосрочный отпуск на Родину. Вернувшись после войны в Орехово-Зуево, Василий Федорович один сезон играл за дубль московского «Торпедо», затем за ореховский «Химик», а с 1949 года выступал под шестым номером в команде Ореховского ХБК «Красное знамя». Пятнадцатью правительственными орденами и медалями отметила Родина старшего сержанта Пересветова за боевые и трудовые дела. Находясь на пенсии, ветеран войны и спорта продолжает трудиться на Ореховском ХБК, часто встречается с молодежью города, ведь ему есть что рассказать о футболе, о войне, о жизни.

Вместе с Василием Пересветовым в 11-й казарме жил его тезка Василий Лычагин. Отец Васи Лычагина, Федор Никифорович, рабочий-моделыцик механического завода, часто рассказывал сыну про «морозовцсв» и регулярно водил его с собой на стадион смотреть футбольные матчи. Василий Лычагин начинал играть в футбол в составе команды мальчиков 11-й крутовской казармы, затем его взяли в «Маяк». В армии ему пришлось служить долго, с 1940 по 1946 годы. Он участвовал в боевых действиях против Японии в составе 142-го танкового полка в должности башенного стрелка, а потом — механика-водителя танка Т-34. Старший сержант Лычагин после демобилизации в 1946 году вернулся в Орехово-Зуево, работал сначала на БПФ № 1 мастером ремонтного отдела, а затем на КНФ начальником ремонтного отдела. Один сезон играл в футбольном коллективе «Химика», а с 1947 года играл седьмым номером в «Красном знамени» до 1953 года включительно. О послевоенных годах Василий Федорович рассказывает: «Сначала мы играли только на первенство области. Кубок области выигрывали несколько раз. С 1949 года стали ездить на учебно-тренировочные сборы на юг, в Сочи, в Батуми. Разворовывание нашей команды началось с 1950 года. К чему это привело ореховский футбол, видно сейчас... На нашем старейшем «морозовском» стадионе на футбольном поле специалисты сажали траву, которую, я помню, называли у нас «поросячья». Она сжималась, как пружина.была длинной, но в сжатом виде невысокой. Небольшие участки с этой травой оставались на поле в 40-х годах за футбольными воротами. Помню, рабочий стадиона Егор вывозил свою машинку на двух колесиках с ножами и стриг траву на поле очень умело. А Григорий Федотов как-то сказал нам, что на Ореховском футбольном ковре играть приятно с любым противником. Непревзойденным специалистом по набивке шипов на бутсы у нас был Сережа Мурашов. Он набивал шипы двух типов: короткие и длинные, в зависимости от высоты травы на поле. На учебно-тренировочных сборах на юге его всегда навешали начальники московских футбольных команд и просили набить нужные шипы на бутсы. И он не отказывал землякам».

Оружейным мастером 11-й танковой бригады, квартировавшей в Монголии, начал службу в рядах Красной Армии в 1939 году Александр Иванович Ширин. Там и застала его война с Германией. Рядовой Ширин подал рапорт по команде об отправлении его в действующую армию на Западный фронт. Его просьба была удовлетворена. С 1942 по февраль 1944 гг. он воевал в составе 2-й гвардейской воздушно-десантной дивизии командиром стрелкового отделения. Освобождал Западную Украину, Польшу, форсировал Одер. Под Уманью был ранен, лечился в госпиталях Белой Церкви и Киева. После войны для продолжения службы был направлен в Харьковское военное училище войск МВД в батальон обеспечения. До войны Александр Ширин был страстно увлечен футболом. В Орехово-Зуеве играл за юношескую команду механического завода им. Барышникова, затем за «Рот-фронт» и за «Маяк». В Харькове гвардии сержант Ширин в дни увольнения ходил только на стадион, где, стоя позади футбольных ворот, наблюдал за тренировками местной команды «Динамо». Иногда он с обеих ног мастерски бил по мячу, летящему мимо ворот, тем самым вызвал у тренера Сергея Копейки интерес к себе. А вскоре по ходатайству тренера «Динамо» начальник училища полковник Тимофеев стал отпускать сержанта Ширина на тренировки. Целый сезон ореховский футболист играл в футбол и в хоккей за харьковское «Динамо». В ноябре 1946 года Ширин демобилизовлася и приехал в родной города Он был бессменным центральным защитником сначала в «Химике», затем в «Красном знамени». И зимой он не расставался со спортом, увлеченно играл за хоккейную дружину «Красного знамени». Он работал слесарем-инструментальщиком на БПФ-2, затем на литейномеханическом заводе вплоть до 1979 года. На заседании совета ветеранов спорта Ореховского ХБК в сентябре 1966 года Александр Иванович Ширин вместе с Леваковым, Турановым, Мониным, Селиверстовым и другими получил значок «Ветеран спорта». Болельщики Орехова дали ему кличку «Малина». За плечами Александра Ширина большая, интересная жизнь. Он верен спорту, не пропускает ни одного спортивного мероприятия в городе, отдает весь свой опыт воспитанию молодежи.

Футболу был предан и Борис Иванович Климов, коренной житель Орехово-Зуева, выросший в 31-й казарме Воронцовского района. Он учился в третьей школе и очень был привязан к прекрасному физкультурнику и футболисту Алексею Залетаеву, который был ему примером во всем. Любил его Борис Климов как родного отца, от него и передалась большая любовь к футболу. В 1936 году семья Климовых переехала в 79-ю казарму, там Борис стал заводилой всех культурных и спортивных мероприятий. При казарме было футбольное поле, одна детская и две юношеские футбольные команды. Для раздевалки Николай Прохоров выделил свой балаган. Ребята сами покупали себе мячи и спортивную форму, играли в любое время суток. До войны Борис Климов играл за местную детскую футбольную команду «Спартак». Война застала его в Москве, где разыгрывалось первенство центрального совета ДСО «Спартак» среди детских команд. Состязания были прерваны, ребят развезли по домам. В первые дни войны должна была состояться футбольная встреча ореховских и ковровских футболистов. Но почти все игроки основного состава «Красного знамени» были мобилизованы на фронт, и в Ковров поехала на игру наспех сколоченная из молодежи команда. Встреча состоялась, Борис Климов был участником этого необычного матча. До сентября 1942 года Климов работал на деревообделочном заводе пилорамшиком. В октябре 1942 года был мобилизован на фронт. Через «Дорогу жизни» молодого красноармейца доставили в блокадный Ленинград, где определили в 9-й отдельный зенитный артиллерийский дивизион ПВО Балтийского флота в должности разведчика подразделения управления. Дивизион прикрывал от налетов воздушного противника корабли флота. Во время боевых действий в районе Паланги при прикрытии наших торпедных катеров от немецких стервятников старший матрос Климов отличился. Он находился в самом пекле, где проходила схватка немецких пикирующих бомбардировщиков с зенитчиками Балтики, вовремя обнаружил в труднейших погодных условиях девять Фоккс-Вульфов, следил и докладывал о всех маневрах врага. В этом бою батареи дивизиона сбили 4 самолета врага, а Борис Климов после боя был представлен к первой боевой награде. В составе дивизиона Климов освобождал Либаву, Палангу, Кенигсберг. Однажды на фронтовой дороге в районе Паланги он случайно встретил своего земляка, сидевшего за рулем военной полуторки, Мишу Рыжова, бывшего защитника «Красного знамени». Борис Иванович был участником штурма города-крепости Кенигсберга. До демобилизации в 1947 году он был спорторганизатором в дивизионе, руководил сборной футбольной командой морской базы. Возвратившись в Орехово, стал работать товароведом в отделе снабжения завода «Карболит», затем перешел на БПФ-2, где отработал 22 года. Он успешно окончил техникум легкой промышленности, стал мастером, затем начальником паковочного цеха, а с 1970 года его выдвинули на должность начальника цеха ширпотреба. Один сезон Борис Иванович играл за футбольную команду завода «Карболит», а с 1948 года стал играть в основном составе футболистов «Красного знамени» под пятым номером. Особенно был дружен с Владимиром Пряхиным. Борис Иванович всегда пользовался авторитетом у зрителей, цветы от девушек первым получал он. С 1954 года Б. Климов занимался с юношеской командой «Красное знамя», в которой подготовил хороших футболистов Виталия Федорова, Михаила, Станислава и Юрия Петровых, Евгения Крылова, Лошкарева и других. Он был организатором на фабрике многих спортивных мероприятий, сам принимал в них участие, за что и был награжден ценным подарком — наручными часами.

В тридцатые годы за детскую футбольную команду первой Никольской казармы играл Геннадий Бухин. Он учился в третьей школе, до войны работал слесарем на крутильно-ниточной фабрике. В ноябре 1942 года был мобилизован на фронт. Воевал радистом в составе подразделения связи 615-го гаубичного артиллерийского полка. В марте 1943 года Геннадий Бухин был ранен под Старой Руссой. После излечения в госпитале он снова на фронте, в 703-м отдельном батальоне связи, с которым освобождал Псков, Пярну, Ригу, Таллинн, брал Кенигсберг. В Орехово-Зуево вернулся в апреле 1946 года, работал на предприятиях Ореховского ХБКдо самой пенсии. Сначала он защищал футбольные ворота крутильно-ниточной фабрики. Вскоре его заметили и в 1946 году пригласили играть за команду города «Красное знамя». В ее составе он защищал спортивную честь Советского Союза на шестом Всемирном фестивале молодежи и студентов в Москве в 1957 году. Тогда футбольной команде СССР (Орехово), занявшей третье место, был вручен диплом 3-й степени, а футболистам — бронзовые медали. Геннадий Михайлович награжден дипломом 1 степени Всесоюзного Совета добровольных спортивных обществ профсоюзов как помощник тренера за успешное выступление команды мастеров «Знамя труда» в сорев нованиях на Кубок СССР по футболу 1962 года.

Среди ореховозуевских фронтовиков очень много бывших футболистов и у каждого своя яркая военная и спортивная биография. Не уронили честь советского воина на полях Великой Отечественной войны бывшие рыцари футбола Василий Павлов, Леонид Ильин, Валентин Земцев, Виктор Лашев, Леонид Чеканов, Константин Чумаков, Юрий Петров, Алексей Хохлов, Григорий Журавлев, Георгий Рыбаков, Никита Морев, Иван Никулин, Петр Суконкин, Валентин Панов, многие другие. И что поделаешь, если:

«Время на возраст не делало скидок —
В юность входило свинцом и обидой.
Горечь утрат затаилась на дне.
Лучшие годы достались войне...»

(Коваль-Волков)

Поделитесь с друзьями