Архитектура Москвы: Морозовы и Шехтель

Б.П. Гусев, исполнительный директор фонда «Русский модерн» им. Ф.О. Шехтеля

«Шехтель – один из творцов великого перелома в архитектуре конца XIX –начала XX веков, который по радикальности и исторической значимости сравним с такими эпохальными явлениями, как смена античной архитектурной системы или средневековой архитектурной системы – архитектурной системой нового времени» [1]. Эта характеристика архитектуры рубежа веков достаточно точно определяет вклад и значимость творчества знаменитого русского архитектора Федора Осиповича Шехтеля в преобразование городской среды Москвы. Это высказывание принадлежит известнейшему исследователю архитектуры 1900-х годов Е.И. Кириченко. Задачей нашего исследования является выявление той роли, которую сыграл Федор Шехтель в активной деятельности членов семьи Морозовых в строительстве уникальных зданий, до сего времени являющихся украшением Москвы.

Если среди пятидесяти зданий, городских и загородных усадеб, промышленных объектов и скульптурных монументов, спроектированных и построенных Шехтелем, работы, выполненные по заказам семьи Морозовых не составляют большинства, но им принадлежит безусловное лидерство в эстетическом совершенстве, утонченности архитектурных и декоративных решений, в мастерстве исполнения и создания максимальных условий комфортного проживания или другого целесообразного их использования.

Первым по времени в строительстве зданий по заказам этой семьи и важнейшим в творчестве архитектора стал особняк, известный, как «особняк З.Г. Морозовой на Спиридоновке». Построенный в 1893 году по заказу Саввы Тимофеевича Морозова, он сразу же по праву стал одним из красивейших зданий Москвы и принес его автору заслуженную славу одного из лучших архитекторов России. Здание, спроектированное Шехтелем в стиле анг лийской готики, не только не нарушило стилевого единства застройки района между Бульварным и C адовым кольцами, но и побудило талантливых коллег – архитекторов-современников к творческому соревнованию. Не случайно этот район старой Москвы может считаться неким подобием заповедника архитектурных памятников стиля модерн.

Строительство особняка на Спиридоновке явилось этапным и многозначным для двух корифеев 1900 годов – предпринимателя и мецената Саввы Морозова и реформатора, первооткрывателя новой стилистики в архитектуре Федора Шехтеля. Можно с уверенностью утверждать, что именно в этот период возникло, получившее впоследствии такое блистательное развитие творческое содружество двух выдающихся людей своего времени. Для Морозова строительство особняка, предназначенного для любимой жены Зинаиды Морозовой, явилось не только средством выражения особого отношения к близкому человеку, но и проявлением смелости в утверждении своих новаторских эстетических пристрастий. По сути дела, обращение Федора Шехтеля при строительстве к готике не является достаточно новым – XIX век уже стал для архитекторов временем нового открытия средневековья [2]. Новаторство Шехтеля при проектировании и строительстве этого здания заключается в том, что им впервые в архитектуре применена система единства полезного и прекрасного. Практическое осуществление двух составляющих триады Витрувия оказалось по плечу архитектору с недюжинным талантом. Утилитарное назначение особняка состояло в том, чтобы служить основным – господским – домом в комплексе зданий на участке городской усадьбы. Архитектор проектирует здание, исходя из целесообразной планировки помещений, используя, как справедливо отмечает Е. Кириченко, принцип «изнутри наружу» [3]. Поэтому так непривычно выглядит особняк, в котором фасад, обращенный к улице, только формально можно назвать главным. В действительности, фасады здания, обращенные во двор, ни в коей мере не являются второстепенными – «дворовыми». Это тем более важно отметить, если иметь в виду то, что особняк, его участок является частью уличной застройки, что ко времени строительства здания в Москве уже давно вошла в обиход рядовая застройка в виде цепочки сомкнутых в ряд более или менее разнообразных фасадов.

Если представить себе, что вы являетесь гостями хозяев особняка, то составить представление об облике здания возможно, лишь обойдя его (и желательно не один раз) со всех сторон. Только в движении возможно увидеть и оценить разнообразие и эстетическое совершенство оконных и дверных проемов, декоративных и конструктивных элементов готики на фасадах и, главное, сочетание объемов здания в композиции, полностью соответствующей содержанию – то есть функциональному назначению находящихся в этих объемах помещений. В наружном облике здания все является важным и значимым: размеры огромных окон, их стрельчатые очертания, прихотливый и в то же время строгий рисунок готических переплетов, форма арок крылец и даже фигуры химер на карнизе фасада.

Как уже упоминалось, план здания полностью подчинен функциональному назначению помещений и главной задаче, которую ставили при создании особняка и заказчик, и архитектор – созданию максимального комфорта проживания его обитателей. В интерьерах здания большое количество залов различного назначения, коридорное расположение детских и жилых комнат, лестницы, удобные и прекрасно декоративно оформленные, снабжены деревянными (с готической сквозной резьбой) и металлическими, выдержанными в едином стиле, перилами. Готическая резьба по дереву занимает огромные пространства стен большинства залов. Деревянная резьба встречает посетителя сразу же за дверями входа и сопровождает по анфиладам примыкающих к аванзалу помещений. Мастерство и чрезвычайно требовательное к себе, в части строгости соблюдения стиля, отношение архитектора заставило его не только добиваться стилевого единства декора резных деревянных стен, потолков, поддерживающих их стрельчатых арок и перил лестниц, но и полного соответствия всех других элементов внутреннего убранства. Запроектированная Шехтелем мебель, напольные часы, заключенные в готическую башенку-футляр, – все имеет строго определенные мастером места установки, составляя неотъемлемое целое с другими деталями оформления.

Описание морозовского особняка останется не полным, если не отметить уникальную особенность его интерьеров, которая была бы невозможной как без творческого содружества Шехтеля с корифеями изобразительного искусства 1900-х годов Михаилом Врубелем и Константином Богаевским, так и без благословления заказчика – Саввы Морозова. Богаевский, ученик Куинджи и постоянный поклонник творчества Врубеля, оказался таким прекрасным участником творческого триумвирата Шехтель–Врубель–Богаев­ский, что не только украсил своими огромными живописными панно стены залов особняка Морозовых, но и придал его внутреннему облику удивительное неповторимое и таинственное содержание. Живописные панно, выполненные в мрачноватой желто-коричневой и темнокоричневой гамме с изображением наполовину реальных, наполовину фантастических крымских пейзажей, сразу же придали зданию уникальную музейную ценность [4].

Врубель украсил здание неповторимыми по красоте цветными витражами и скульптурой, еще более подчеркнувшими уникальный готический интерьер здания, сделав его до сего времени непревзойденным по эстетической значимости образцом архитектуры и искусства периода рубежа XIX – XX веков не только России, но и мира.

Творческое содружество Шехтеля с этими замечательными художниками, возникшее при проектировании и строительстве дома Саввы Морозова при его одобрении и финансировании, принесло такие удивительно высокие художественные результаты, что не могло не найти серьезного продолжения.

В 1895 году Федор Осипович Шехтель спроектировал и построил дачу-усадьбу с конюшней, манежем и оградой, имеющей высокое художественное достоинство, для И.В. Морозова в Петровском парке в Москве. Этот прекрасный комплекс был любимейшим живописным уголком Москвы еще до 60-х годов нашего века, когда его варварски и бессмысленно разрушили при реконструкции прилегающих улиц. В этом же году Шехтелем была проведена огромная творческая работа по проектированию и реконструкции особняков, доставшихся в наследство от отца Викулы Морозова его сыновьям Сергею и Алексею. Особняк Сергея Викуловича был полностью перестроен в советское время: над первым этажом были надстроены три новых этажа, полностью лишившие старое здание архитектурной и художественной значимости. Тем не менее, в интерьерах первого этажа сохранились росписи и элементы декора, выполненные Шехтелем в замечательном стилевом разнообразии: двери в классическом, мавританском и готическом стилях; сводчатые потолки покрыты росписью масляными красками с орнаментом в виде стеблей чертополоха, переплетениями виноградных лоз, изображениями бутонов цветов и геральдических лилий. Архитектор Н.И. Сафон­цева с помощью сохранившихся архивных материа лов убедительно доказала принадлежность декоративного оформления бывшего первого этажа особняка С.В. Морозова творчеству Шехтеля [4].

Более выразительными являются практически полностью сохранившиеся интерьеры особняка Алексея Викуловича. Здание, построенное в 1876 году архитектором М.Н. Чичаговым в Подсосенском (б. Введенском) переулке, было перестроено архитектором Шехтелем. При этом им были созданы уникальные по красоте интерьеры нескольких залов. Не имеющие аналогов в мире интерьеры выполнены в египетском, славянском и готическом стилях.

Следует иметь в виду, что в семье Морозовых Алексей Викулович занимает особое положение. Это связано с кругом его интересов. Благодаря его склонности к изобразительному искусству, фарфору, старообрядческим книжным редкостям, главной сферой его деятельности стало собирательство коллекций, музейное дело и искусствознание. Очень скоро, используя возможности, представившиеся благодаря полученному от отца наследству, он достиг значительных успехов, а его коллекции приобрели известность далеко за пределами Москвы. В частности, собранная Морозовым коллекция фарфора стала впоследствии основой музейных фондов усадьбы-музея Кусково, а его деятельность в искусствоведении была отмечена в советское время званием заслуженного деятеля искусств. В соответствии со своими склонностями им была задумана и осуществлена в натуре реконструкция интерьеров. Ядром музейной экспозиции стала выполненная в любимом Шехтелем стиле готики библиотека-музей и связанные с ней входной двухцветный зал и лестница, в отделке которых архитектор широко использовал резьбу по дереву, гобелены и скульптурный материал. Настрой таинственности, атмосферу музея и старины создавала, в частности, скульптура карлика, сидящего на нижних ступенях лестницы. Библиотека, расположенная на втором этаже, имела не только книжные фонды, содержащиеся в готических застекленных шкафах и специальном помещении книгохранилища, но и уникальный по конструкции и исполнению шестигранный стол, изготовленный по проекту Ф.О. Шехтеля. Каждая вторая ячейка шестигранника являлась витриной, где хранились и экспонировались раритеты из коллекции старообрядческих книг Алексея Викуловича. Раритеты из трех таких витрин могли изучаться посетителями на трех столах, расположенных между ними. Если раздвинуть шестигранник стола от середины, то в полу открывалось застекленное отверстие, служившее потолком и устройством для искусственного освещения, расположенного на первом этаже кабинета, оформленного Шехтелем в стиле ренессанс. Завершал оформление библиотеки фриз по периметру помещения, роспись которого была выполнена по эскизу и под руководством Ф. Шехтеля. Роспись содержала эпизоды похождений персонажей старофранцузского готического романа рубежа XII – XIII веков «Рейнеке-Лис».

Этот роман, получивший широкое распространение на рубеже XVII – XIX веков, благодаря стихотворному переложению Гете, много раз переиздавался в 1900-е годы и, естественно, как живое свидетельство готического искусства привлек через 6 веков после своего выхода внимание архитектора. Несомненный интерес представляет побудительная причина, позволившая приверженному духу старообрядчества Алексею Викуловичу согласиться с предложенным Федором Осиповичем стилем оформления библиотеки и здания.

Главным достоинством вышеописанных зданий, выполненных Федором Шехтелем для семьи Морозовых являются их высочайшие эстетические качества, благодаря которым они по праву считаются памятниками архитектуры мирового значения. Однако , не только этими архитектурными объектами характеризуется творческая деятельность архитектора Шехтеля по морозовским заказам. Им спроектированы и построены: мемориальные часовня -памятник В.Е. и Е.Н. Морозовым на Преображенском кладбище (1897 г.), часовня – памятник Т.С. Морозову (1889 г.) и железная сень над фамильным участком Морозовых (1891 г.) на Рогожском кладбище. Гордостью архитектуры Москвы являлись и являются грандиозный комплекс торгового дома и гостиницы С.Т. Морозова «Боярский двор» (1901 г.), на протяжении всего советского периода России занятый структурами руководства страны: до последних лет – аппаратом ЦК КПСС, а в настоящее время аппаратом президента; две замечательные загородные усадьбы: «Одинцово-Архангельское» В.Е. Морозова близ Домодедова Московской области (1892 г.) и усадьба «Горки» З.Г. Морозовой-Рейнбот – (б. «Горки Ленинские») (1912 г.).

Отдельного рассмотрения требует здание, спроектированное и построенное под руководством Ф.О. Шехтеля для Художественного театра на средства С.Т. Морозова в Камергерском проезде (1902 г.).

Целью настоящей публикации является рассказ о высоком художественном вкусе представителей семьи Морозовых, позволявшем приглашать наиболее талантливых архитекторов своего времени для выполнения работ по строительству различных объектов, об их постоянном желании наряду с заботой об экономическом развитии страны, о ее процветании – посильно и активно участвовать в украшении Москвы, в ее культурной жизни.

Другой целью следует считать желание привлечь внимание к наболевшей проблеме – к необходимости возвращения Морозовым – потомкам предпринимателей – зданий, принадлежавших ранее членам этой семьи. Это необходимо потому, что лишь в этом случае может быть выполнена ставившаяся Морозовыми задача: приобщить людей к красоте, дать возможность любоваться плодами работы предков, столько сделавших для укрепления славы и могущества России, для ее процветания. Не открыв доступ посетителей в лучшие здания семьи Морозовых, не вернув их в культурный обиход, этого не сделаешь. Не думать о том, чтобы организовать в этих зданиях музеи или общественные организации культурного направления – значит не думать о будущем России, брать на себя вину перед грядущими поколениями .

1 Кириченко Е. Федор Шехтель. М., Стройиздат, 1973, с. 5.

2 Там же, с. 21–25.

3 Башенко Р.Д. Богаевский К.Ф., М., Изобразительное искусство, 1984, с. 15–25.

4 Сафонцева Н.И. По проекту архитектора Ф.О. Шехтеля. В сб. «Архитектурное наследие и реставрация», М., Росреставрация, 1990, с. 186–202.

Поделитесь с друзьями