Черноголовская газета № 51 (699) 23 декабря 2004 года
Летописец Земли Богородской
М. Дроздов
24 декабря исполняется 100 лет со дня рождения нашего выдающегося краеведа Петра Петровича Копышева. Уроженец села Ново-Сергиево, он умер далеко от малой родины, но похоронен в родительской могиле… В Черноголовке его хорошо знали, в начале 80-х мы несколько раз приглашали его в Большую гостиную. Он способствовал становлению у нас отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры, увлек в краеведение немало людей. Да и первая статья об истории Черноголовки - его.
Мне трудно говорить сейчас о Петре Петровиче не потому, что нечего сказать, а потому, что надо сказать кратко о человеке, о котором можно было бы написать роман. Им самим, если собрать все под один переплет, написан толстый том, составленный из глав-эссе о селениях, предприятиях и людях Ногинского района. А сколько у него было заготовлено и не напечатано?! Его архив (он подарил его Ногинскому музею) содержит сотни, если не тысячи страниц, там целые диссертации о древних трактах Подмосковья, фабрикантах Федотовых, черновики, записи, наброски. Кое-что он подарил А.П. Мельникову, тот начал свое краеведческое служение под прямым влиянием Петра Петровича. Мне передал огромную библиографию Крыма (Крым тоже любил, часто бывал там и, отдыхая, время зря не терял, просмотрел газеты за много лет и выписал все интересные ссылки).
Он был многолетним членом совета Ногинского музея, куда в 1970-80-х годах входили почти все местные краеведы. Конечно, их уровень был разный. Одни ограничивались воспоминаниями детства, другие перепечатывали "свои" статьи из более старых газет, третьим для их трудов хватало и общих идеологических установок, все остальное, что называется, высасывали из пальца. Крыли буржуев точно так же, как их все сейчас превозносят, нахваливали революционеров и милиционеров, как ныне проклинают. Петр Петрович в подобных спорах не участвовал, он первый (да и единственный тогда из наших краеведов) начал работать в архивах…
Мы познакомились с ним четверть века назад, я интересовался историей северной части Богородского уезда, усадьбами, фабриками. Поиск по страницам тогдашнего "ЗК" ("Знамени коммунизма") однозначно показал, кто есть кто в тогдашнем краеведении, и прямо привел в Ново-Сергиево. Потом уже в гостеприимный дом, недалеко от развалин церкви, приезжал много раз: один, с семьей, с друзьями. Летом ходили на "Попову купальню". Было привольно, светло, весело. С балкона его дома открывался удивительнейший вид на долину Шерны. Зимой сидели в его кабинете, среди книг до потолка, беседовали, пили горячий чай или горючую самогонку местного изготовления. Зимой было грустно, тоскливо, зато как радовался Петр Петрович живой душе в полуживой деревне!
Говорил о родной округе, Богородске, Морозовых, Янишах и Протопоповых, показывал конспекты из Отдела рукописей Ленинки, копии архивных документов, переписанные его угловатым неровным почерком. Вспоминал детство, поездки с отцом в Богородск через Глухово, наплавной мост на Клязьме, сельскую школу, первую учительницу. До конца 1920-х годов и их село, и Боровково, и Ново считались формально во Владимирской губернии. Петр Петрович чуть-чуть окал и относил это на счет владимирского происхождения. Разговоры часто переходили и на личную, семейную жизнь, войну. Он ведь полковник, военный метеоролог, всю войну на фронтовых аэродромах, это он давал добро на полеты истребителей, бомбардировщиков или штурмовиков. После войны преподавал в Академии, жил в Москве, на Арбате купил массу книг у букинистов, они составили основу прекрасной библиотеки. Сын его Валентин Петрович - большой ученый и "секретный" в свое время профессор - внес большой вклад в совершенствование нашего ядерного оружия. Отец часто вспоминал его мать, свою покойную жену, расстраивался, глаза влажнели.
Порой заставал его за пишущей машинкой или с бутылочкой клея: он что-то аккуратно собирал, клеил, готовил свой архив. Он сам много фотографировал, а вот лучшие его фото сделал Мельников, лет 20 или 15 назад я отнес их в газету “ЗК” - и все, "с концами". Еще на стенах висели его этюды маслом, окрестностей главным образом. Потом выяснилось, что он не только сам писал, но и давал первые уроки живописи деревенскому парнишке Сереге. И угадал. Тот действительно оказался талантливым, теперь это известный ногинский художник С.А. Лапшин. У нас тоже его знают, мы устраивали выставку его картин в той же Большой гостиной. На одной картине (“Три поколения”) изображена мать Петра Петровича, долгожительница, как и сын, двух месяцев не дотянувшая до векового возраста.
Дружил наш Краевед и с преподавателем боровковской школы, занимавшимся топонимикой. Вместе ездили на заседания Географического общества, членами которого, как помнится, оба состояли. Вообще часто бывал в школах, беседовал с детьми на темы и древней истории, и сравнительно недавней тогда войны. Интенсивно печататься начал он после того как вышел в отставку, а потом и поселился снова в отчем доме. Вновь познавая родину, прошел пешком вдоль почти всей Шерны, а на велосипеде объехал весь, наверное, район, все видел своими глазами, из памяти своей вынимал многое и многое дополнял точными данными архивов. Он первый написал историю ногинских деревень, даже тех, о которых, казалось бы, и сказать-то нечего - деревенька себе и все тут. Героями его повествования стали Мамонтово и Боровково, Ново-Сергиево и Зубцово, Черново, Стромынь, Черноголовка, Щекавцево и еще десятки населенных пунктов. Блестящий по тем временам цикл сделал к 200-летию Ногинска. Печатался также и в Киржаче, и в Москве. Это все историческое краеведение, а была ведь еще замечательная серия фенологических этюдов, с них и начинал.
Он не дожил каких-то два года до своего 100-летия. Перед этим ослеп. Писал письма коряво, криво, потом перестал и так писать. Завещал похоронить себя только на родине, сын повез в последний дальний путь. Мы узнали только через несколько месяцев. Я рванул в памятную деревню. Да, сказал племянник Володя - похоронили…
Будете в Ново-Сергиево, зайдите на кладбище, справа от храма, почти на краю. До его дома напрямик метров 30! Прочтете там его фамилию, склоните голову над прахом летописца Земли Богородской, друга Черноголовки.
Он прожил без малого век и несколько эпох, пережил более десятка Правителей - от Николая II Александровича до Владимира Владимировича, 6 войн, 3 революции и контрреволюцию. Многое видел и много знал. И многое оставил после себя. В том числе - добрую память в нашем городке.
Поделитесь с друзьями