Семья и учёба
Г. Ровенский
Из семьи священника
Девичья фамилия Веры Ивановны была Теплова. Отец её Теплов Иван Константинович (1884 г.р.) в 1909 г. окончил Пензенскую духовную семинарию, согласно списку выпускников семинарии – по 2 разряду.
Фамилий Тепловых в списках выпускников семинарии 19 века было немало: 1848 – Иван, вероятно, прадед Веры Ивановны; Сергей – 1868, Михаил - 1876, Рафаил - 1882, Александр – 1904, и наш Иван - 1909.
К году окончания относится первая фотография Ивана: нарядно, даже с шиком одетые, молодые люди (вероятно, певцы-псаломщики) с Иваном в центре.
Присланная для книги (из Челябинска) Клировая ведомость уточнила все данные и о дедушке Веры Ивановны, ТЕПЛОВЕ Константине Ивановиче. Он родился 18 мая 1857 г. в семье священника в селе Большая (Богородское) на р. Карнае Саранского уезда, окончил Городищенское уездное училище Пенз. губ. Определен в 1880 г. псаломщиком в храме с. Починки Чембарского уезда, в 1883 г. рукоположен в диаконы (вне штата), а с 1898 г. – штатным диаконом.
В 1915 г., согласно Клировой ведомости 1915 г. он продолжал служить в этом же селе.
Женой его, возможно, с 1883 г., была Алявдина Татьяна Семеновна (1861 г., с. Черная Пятина Нижнеломовского уезда Пензенской губернии, древнего рода церковнослужителей. У них было 6 детей: 4 сына и 2 дочери.
Клировая ведомость церкви в Починках сообщает, что в том 1915 г. старший сын Иван уже был священником в с. Сергиево-Поливанове. Мария - замужем за диаконом, Ксения - учительница в тех же Починках, Сергей учился в 4-м классе Пензенской духовной семинарии (окончил в 1916), Александр – в 3-м, а Николай в 17 лет в 1-м классе.
Вот такая ближняя Родословная – по отцу и деду Веры Ивановны – большая родня. В тяжелые годы именно они могли придти ей на помощь
В 1909 [1] г. Иван Константинович окончил Пензенскую семинарию и был определён в псаломщики в храм архистратига Михаила (деревянный, 1898) в с. Голодяевка Чембарского уезда (теперь Междуречье Каменского района).
1914, 22 января – определён на священническое место в с. Серго-Поливаново Керенского уезда и утвержден законоучителем местного училища. Здесь работала учительницей его невеста – Пазельская Софья Ильиничная, которая и вышла за него - перед определением в священники – замуж.
Мама Веры Ивановны Софья Пазельская родилась в 1894 г., была на 10 лет моложе мужа, происходила из духовного сословия и окончила Пензенское епархиальноеженское училище, получив прекрасное образование.
Воспитанницы Епархиального училища. Пенза. Около 1912. Внизу мама Веры Ивановны Мноян – Софья Пазельская
Софья Пазельская и Иван Теплов (после венчания). Назначение в священники - только после венчания
Священник Иван Теплов с матушкой Софьей. 1914 г.
У них в с. Серго-Поливаново родились две дочери – в 1915 г. Надежда, и в 1918 г. героиня нашего рассказа – Вера.
Крестный путь о. Ивана
В тот первый год власти Советов, когда родилась Вера Ивановна, произошли в Пензенской губернии первые ужасные события. В Пензе 5 сентября 1918 г. было арестовано 160 офицеров, 22 сентября - еще около 200, 5-6 октября расстреляно - 152 человека.
В плане жестокости провинциальный мещанский Чембар превзошел все уездные города Пензенской губернии. Из книги С.В. Зелева «Сурская Голгофа»:
«Проблему с переполнением тюрем стали решать путем массовых расстрелов заключенных. Так, в Чембаре 25 сентября 1918 г. были расстреляны 48 мучеников, объявленных капиталистами-заложниками. Среди них - чиновники, землевладельцы, стражники, белогвардейцы, крестьяне, духовенство. На рассвете под конвоем всех вывели в овраг на западной стороне города.
Трудно представить, что пережили эти люди, делая последние шаги по родной земле, по земле, где прошло их детство, где жили их отцы и деды. Хотя среди них были не только горожане, но и сельчане всего Чембарского уезда, думается, они хорошо знали друг друга и теперь прощались, прощались со слезами, прощались лишь взглядами.
Некто Жилкин И.П., по кличке Чиряк, открыл пулеметный огонь, разрезавший тишину чембарского утра. Люди падали как подкошенные. Жертвой кровавой бойни стал и 62-летний священник Казанской церкви села Каменка Чембарского уезда Евгений Степанович Доброхотов, прослуживший на одном приходе 38 лет. Вместе с ним были расстреляны его сыновья - 18-летний Федор и 20-летний Николай. Трупы оставили на месте, присыпав землей.
Родственники казненных в страхе покинули уезд. Позднее в овраге устроили скотомогильник, место назвали Бусыжьим кладбищем, а недавно на месте оврага сделали пруд».
Напомню, что отец Ивана Теплова служил в это время в с. Починки Чембарского уезда. Потомки рассказывают, что обеспокоенный судьбой сына Сергея, окончившего семинарию в 1916 г., о. Константин ходил раскапывать братские могилы, ища пропавшего.
В 1920 г., а, возможно, чуть позднее, о. Иван с семьей перебирается поближе к обеспокоенному отцу в тот самый Чембарский уезд, в более богатое село Невежкино с двумя храмами и 4000 прихожан. Отсюда до села Починки - 25 км, а от Поливанова до отца было намного дальше - 75 км.
Наступали еще более тяжелые годы. Ленин в секретном письме в Политбюро писал в начале 1922 г.: «… я прихожу к безусловному выводу, что мы должны именно теперь дать самое решительное и беспощадное сражение черносотенному духовенству и подавить его сопротивление с такой жестокостью, чтобы они не забыли этого в течение нескольких десятилетий».
Конечно, даже не зная этого письма, о. Иван понимал, что надо жить осторожнее.
Село было богатым – имелось образцовое земское училище, и два храма - в честь Вознесения Господня с приделами Чудотворца Николая да Косьмы и Дамиана и Храм св. Ильи.
Скоро началась и новая жизнь. Новая экономическая политика (НЭП) возродила надежды, зашумели крестьянские базары, окрепли торговцы и ремесленники. И доходы у священников возросли.
Фотография 1928 г. – Вере (справа) 10 лет, Надежде 13. Платья, наверное, мама Софья сшила сама, «епархиалки» всему обучались.
В 1931 году заболела матушка Софья, дочери приняли на себя хозяйствование.
В чекистском деле о. Ивана записано, что арестован он был 26 февраля 1931 г. по обвинению в антисоветской агитации. Пока подбирали горе-свидетелей и подхалимов властей прошло 5 месяцев. Жене стало совсем плохо, она умирала, но попытки разрешить ему попрощаться с женой не удались. 27 июля 1931 г. он был приговорён к 5 годам лагерей [Дело № 9400-п; ГАПО (Госархив Пенз. области), ф. 182, оп. 1, д. 2686, л. 230 об. – 231].
В Родословном древе Тепловых записано о сестре, что Надежда воспитывалась в семье брата матери - Митрофана Ильича Пазельского, окончившего семинарию вместе с о. Иваном в 1909 г.
С кем из родни жила Вера, никто не помнит. Свои переживания в эти годы из-за смерти матери, ареста отца и за свою судьбу дочери ссыльного Вера Ивановна оставила при себе. В своих заметках назвала только дату и место окончания в 17 лет средней школы – Пенза, 1936 г. Судьбе она противопоставила хорошую учебу и аттестат с круглыми «отлично» по всем предметам.
В записях Веры Ивановны о дальнейшей судьбе отца: «...высылался в Карелию. По досрочному освобождению по болезни служил священником в селе Чуповка Кирсановксого района Тамбовской области».
Запись Веры Ивановны не точна. Чуповка не имела церкви, а входила в число 6 деревень прихода церкви Рождества Христова села Булыгино (Печурки) (*Справочник 1911 г.).
В августе 1937 г. было открыто дело, в ходе которого репрессиям подверглись 35 человек, большинство из которых (23 человека) были приговорены к высшей мере наказания и расстреляны. 12 из них были пастырями ещё старой семинарской закалки: Константин Студенский, Владимир Карсаевский, Михаил Пазельский (родственник покойной мамы Веры Ивановны) и др.; остальные - диаконы, послушники, монахини бывшего Пензенского Троицкого монастыря.
Большой террор в Пензе достиг своего пика в январе - марте 1938 г., когда только за 3 дня, с 21 по 23 января, в городе было арестовано почти все оставшееся духовенство, это 39 человек священников, монахинь бывшего Троицкого монастыря. Среди них такие известные пастыри старой духовной школы, как иеромонах Нифонт (Беззубов-Пурилкин), священники Андрей Волков, Владимир Карсаевский, Михаил Пазельский, Константин Студенский, Александр Преображенский и другие. Все они были заключены в Пензенскую тюрьму и проходили по одному делу № 7454. Большинство мучеников были расстреляны 13 марта 1938 г.
В этой преступной вакханалии властей о. Иван был арестован в те же месяцы и присужден к лагерям снова на 5 лет. Направлен по этапу на ст. Сорокскую (с 1938 года – г. Белозерск).
Отец Иван остался жив, так как лагерь расформировался, и болезненного священника решились отпустить на волю. Иван Константинович Теплов с трудом, но возвращается снова в Чуповку (по заметкам Веры Ивановны), вероятно, в тот же дом, где он снимал комнатку.
Ему немного помогает деньгами старшая дочь Надежда, уже вышедшая замуж за Льва Евгеньевича Ключарева, чей отец священник Евгений Петрович (1884-8.03.1938) расстрелян в Бутове «за пораженческие настроения».
Из Ленинграда в Москву
Итак, Вера Ивановна Теплова в Ленинграде на учебе на физическом факультет ЛГУ. Студенческая жизнь с мизерной университетской стипендией. Она «грызет гранит науки», курс за курсом. Трудно, но весело.
Там, в Ленинграде, где-то пересекаются ее пути со студентом Института Внешней торговли Василием Ананьевичем из армянского рода Мноян. Родители его бежали подальше в Россию во время начала массового убийства армян турками в 1915 г.
Молодые люди полюбили друг друга и решили соединить свои судьбы.
Василий Мноян
Вера Теплова
С нетерпением они дожидаются получения Василием диплома. Уже известно и направление на работу – ему надо ехать в Москву и приступать к работе в Министерстве внешней торговли - экономистом.
Они прощались с Университетом Веры и Институтом Василия. Прощались с Ленинградом и всеми его красотами. Их ждала Москва, где жила её сестра Надежда с мужем, Львом Ключаревым.
То-то было радости встречи Веры и Василия с семьей Надежды.
Родные Василия приветливо приняли молодых их в свою квартиру на Переяславской.
Москва. Василий Мноян с женой Верой, в парке, конец лета 1939 г.
После приезда в Москву Василий заполняет анкеты в Народном комиссариате Внешней торговли.
Студентка Вера переоформляется в Московский университет и с сентября продолжает свою учебу на физфаке МГУ. Молодые ждут ребенка.
В мире уже шла война.
После подписания Договора с Германией (пакт Риббентропа-Молотова) широко развертывается торговля с Германией и ее союзниками. Молодые сотрудники были нужны всем наркоматам.
В апреле 1940 г. родилась у молодых девочка, которую назвали Ириной.
Известная всем дата 22 июня 1941 г. перевела страну на другую ступень жизни. В терниях…
Бомбардировка немцами Москвы заставила многие наркоматы в августе начать эвакуацию на восток, частью в Куйбышев, куда направлялись и посольства разных стран. Василий остался в Москве.
Вера вместе с дочкой и родственниками Василия уехала в спокойный Чембар. Грамотная студентка МГУ нашла там работу помощником бухгалтера швейной мастерской, переключившейся на работу для фронта.
Было трудно, но пришло еще большее горе.
Зимой в начале 1943 г. при поездке к родным в Чембар, еще в поезде, Василий Мноян заболел тифом, в горячке к тому же простудился, и врачам не удалось его спасти. Тернии продолжались, и нужно было стойко держаться.
Семья осиротела, но благо рядом были Мнояны.
В Москве, как вдове умершего сотрудника, в санатории Наркомата Внешней торговли в Малаховке им выделили комнату. Весной 1945 г. Вера защитила диплом.
Вере Ивановне присвоена квалификация «научного работника в области физических наук, преподавателя ВТУЗа и ВУЗа и звание учителя средней школы».
Была направлена в НИИ-20 Министерства вооружения. НИИ широко вел радиолокационные программы. Трудовая книжка Веры Ивановны отметила - «26 июля 1945 г. принята на должность инженера» через 8 дней после Решения государственной экзаменационной комиссии. Нужно немедля начинать работать и зарабатывать деньги.
Мы не знаем, чем Вера Ивановна занялась в НИИ-20 в эти первые годы работы, в каких программах по радиолокации – для ПВО ли, для флота или ВВС.
Но через 1,5 года энергичная Вера Ивановна переведена на должность старшего инженера, а в феврале 1948 г. стала исполняющей обязанности начальника лаборатории.
Через полгода, согласно Трудовой книжке она уступила эту должность, вероятно, пришедшему Афанасьеву В.А.
В 1947 г. удалось из Чуповки вызвать и отца – Ивана Константиновича, который с удовольствием занялся внучкой.
Воспоминание дочери Ирины о дедушке и своей семье
Дочь Веры Ивановны Ирину Васильевну Мноян хорошо знает наш город. Ее детские хоры известны и в области
«Когда он совсем переехал к нам в комнатку в бывшем санатории папиного Министерства в Мамонтовке, тогда мы подружились и сильно.
Он вернулся к родным и так был этому рад, что взял на себя все хозяйственные дела: стирал, гладил, готовил еду. Бабушка умерла в 1932 г., при первом аресте, и с тех пор хозяйствовал сам. Плюс лагерная закалка на самообслуживание.
Особенно приятны были с ним музыкальные минуты. Он почти 8 лет был псаломщиком во время и после семинарии, был у него хороший бас и семейная музыкальность.
Я играла на пианино, а он напевал.
Многое пел. «Молитву» Лермонтова пел часто
«В минуту жизни трудную,
Теснится ль в сердце грусть,
Одну молитву чудную
Твержу я наизусть.
Есть сила благодатная
В созвучье слов живых,
И дышит непонятная,
Святая прелесть в них.
С души как бремя скатится,
Сомненье далеко.
И верится, и плачется,
И так легко, легко... 1839»
А его любимую «Вечерний звон, Вечерний звон, как много дум наводит он…» он напевал и «бом-бом-бом» колоколов выводил
Арию Кончака очень любил слушать по репродуктору и подпевать. Так мы иногда коротали вечера с ним до позднего приезда матери».
о. Иван ТЕПЛОВ со старшей дочерью Ириной и младшей Верой
Да можно думать, что и выживал он в лагерях за счет этого своего дара – голоса и музыки. Многих певцов в лагерях берегли от мороза, чтобы голос не пропал. Да хора организовывали из зэков – кульпросветработа была и в лагерях, да когда начальство приезжало.
Умер он в 76 лет, похоронен на Гребневском кладбище в 1961 г. слева от аллеи, почти в конце. Потом и маму там похоронили рядом и прах тети Надежды».
[1] Эта дата по двум спискам в СЕТИ. В арестном деле 1931 г. год окончания семинарии ошибочно указан 1906 г. и назначение псаломщиком в 1907 г. Возможно, это связано с революц. беспорядками в семинарии (забастовками) в 1905-1907 гг. семинария не раз из-за этого закрывалась надолго, и Иван подрабатывал псаломщиком, у него был хороший бас. Только в 1909 г. смог Иван окончить курс. Дело № 9400-п; ГАПО, ф. 182, оп. 1, д. 2686, л. 230 об. – 231
Поделитесь с друзьями