Черноголовская газета № 9 (813) 8 марта 2007 года

Первое испытание "на зрелость" черноголовской науки о взрыве

К.К. Шведов, доктор физ.-мат. наук, лауреат премии Правительства РФ

В феврале минувшего <2006> года исполнилось 50 лет с начала строительства Научного центра в Черноголовке, а 20 февраля 2007 года черноголовцы - и, надо думать, не только они - отметили 100-летие со дня рождения одного из его основателей - Федора Ивановича Дубовицкого (в дальнейшем Ф.И.).

В связи с этими событиями мне хотелось бы вспомнить о некоторых, ставших историческими, эпизодах создания экспериментальной базы и наших первых научных результатах, полученных в Черноголовке.

Решение Совета Министров СССР об организации при ИХФ АН СССР научно-исследовательского полигона (Филиала ИХФ) в Черноголовке вышло 28 февраля 1956 года. Была поставлена задача дальнейшего развития работ по изучению свойств и процессов горения и взрыва конденсированных взрывчатых веществ (ВВ). Это было связано с необходимостью укрепления обороноспособности и создания "ядерного щита" страны в условиях противоборства двух общественно-политических систем. Важной целью создания мощной экспериментальной базы в Черноголовке была разработка новых методов исследования процессов детонации и взрыва зарядов ВВ достаточно большой массы, надежная оценка полезных свойств новых ВВ и составов на ранних стадиях разработок.

Меркулов В.В. и Савченко А.В. возле установки (фото из архива автора)

Работы по изучению процессов горения и взрыва интенсивно развивались в ИХФ АН СССР еще в довоенный период, после того как в 1934 году Ю.Б. Харитон организовал лабораторию взрывчатых веществ. И не случайно он стал одним из основателей в 1946 году ядерного центра страны и был его бессменным научным руководителем более 45 лет. Плеяда крупнейших ученых созданного Н.Н. Семеновым института активно взялась за решение новых задач. Институт стал базовым для подготовки кадров в Московском инженерно-физическом институте (МИФИ), специализирующихся по физике быстро протекающих химических процессов (физика взрыва).

Я, в числе небольшой группы студентов МИФИ, в 1957-1958 годах проходил практику и выполнял дипломную работу в лаборатории П.Ф. Похила, удивительной души человека, который называл нас не иначе как "сынки". Мне повезло: в лаборатории сложился хороший коллектив молодых, начинающих новые интересные исследования ученых и лаборантов. Здесь уже работал над кандидатской диссертацией А.Н. Дремин. В одной камере проводили взрывные эксперименты и сотрудники лаборатории А.Я. Апина во главе со Л.Н. Стесиком. Оба они вскоре стали первыми завлабами-взрывниками в Черноголовке. Время работы во взрывной камере было расписано по минутам. Мы постигали "науку о взрыве" всеми "органами чувств", подвешивая очередной заряд массой 200 г в не успевшей проветриться от дыма и пыли камере. Никто не жаловался на не вполне комфортные условия, каждый был увлечен своим делом. Моим непосредственным руководителем по дипломной работе был молодой и талантливый, к сожалению, рано ушедший из жизни, сотрудник лаборатории В.М. Зайцев. Работа с ним определила направление моих дальнейших исследований в Черноголовке. Он занимался разработкой нового по тем временам и очень информативного "электромагнитного" метода исследований взрывных процессов. Название метода связано с использованием для измерений магнитного поля, в которое помещался заряд ВВ с соответствующими датчиками. Магнитное поле создавалось пропусканием тока через две небольшие катушки из медного провода, которые после взрыва мгновенно превращались в груду мусора.

После защиты диплома и переезда вместе с семьей (у нас с Надеждой уже была шестимесячная дочь Марина) на постоянное жительство в Черноголовку в июне 1958 года мне пришлось работать, что называется, "на два фронта" - такие требования были у Ф.И., возглавлявшего Отдел горения и взрыва, куда входили названные лаборатории. Моей ближайшей задачей было "усовершенствование" электромагнитного метода для работы в Черноголовке. Речь шла о создании стационарной электромагнитной установки для исследования взрывных процессов на зарядах весом до 10 кг на открытой площадке павильона А-1. Я с увлечением принялся за работу, привлекая к ней сотрудников только что созданного КБ Филиала (начальник - В.И. Кукушкин, конструктор - А.В. Тюленев) и технические службы лаборатории П.Ф. Похила в Москве. Когда чертежи электромагнитной установки под названием П-Ш были готовы, к работе над ней самым неожиданным образом "подключился" Ф.И. Как-то мне позвонили подрядчики, которые должны были проводить работы по изготовлению деталей и монтажу основания установки, и просили срочно приехать для внесения изменений в документацию. Организация находилась далеко, где-то за станцией метро "Сокол", и я попросил машину у начальника АХО Филиала ИХФ в Черноголовке В.М. Никулина. Он дал мне "Победу", на которой обычно ездил Ф.И., предполагая, что она ему не будет нужна в ближайшее время. Я вернулся через час-полтора, и разразилась "гроза": в мое отсутствие Дубовицкому понадобилась машина. Никулин, конечно, взял все на себя, но и мне пришлось объясняться с Ф.И. Я рассказал ему, что представляет собой магнит П-Ш и для чего он нужен. Гнев Ф.И. сменился на милость, и в дальнейшем при его поддержке технические вопросы по созданию установки всеми службами Филиала ИХФ решались без проволочек.

Второй разговор с Дубовицким относительно П-Ш состоялся спустя значительное время на площадке павильона А-1. Были готовы детали основания установки, вырыт котлован, и мы собирались начать сварочные, а затем бетонные работы. Неожиданно - и, надо сказать, во-время - появился Ф.И., который любил своими глазами посмотреть, что и как делается. В то время защитной обваловки вокруг взрывной площадки павильона еще не было и мы не знали, как она будет располагаться относительно его лицевой стороны. Магнит мог попасть в обваловку - на это сразу обратил внимание Ф.И. Котлован длиной 12 и глубиной около 3-х метров пришлось перенести.

Уникальную электромагнитную установку запустили в постоянную эксплуатацию в 1962 году. Не все было гладко. Выпускаемые промышленностью осциллографы не вполне нас устраивали. Очень помогло содружество с Л.Н. Гальпериным и его опыт работы в отделе М.А. Садовского в Москве. Специально для установки Л.Н. Гальперин изготовил двухлучевой катодный осциллограф. Первые испытания подрывом заряда тротила массой в 10 кг подтвердили высокую прочность конструкции (с нее только "стряхнуло пыль"). Установка и приобретенный опыт исследований процессов детонации и взрыва нам очень скоро пригодились.

В 1964 году появилась идея об увеличении импульса или метательного действия мощных составов путем замены в них гексогена на октоген (более мощное взрывчатое вещество). Мнения ученых и специалистов о том, насколько вырастет эффективность новых составов, сильно разделились. Комиссия по созданию новых ВВ, возглавляемая Н.Н. Семеновым, решение вопроса поручила лаборатории А.Н. Дремина, в которой я работал. Мы понимали серьезность поручения и то, какая ответственность на нас лежит. В сжатые сроки на электромагнитной установке и с применением ряда других методов, иногда с 2-3-кратным дублированием, были определены детонационные характеристики каждого вещества при различных плотностях заряда. На основе сравнительного анализа результатов был дан обоснованный прогноз повышения эффективности составов. Теперь трудно представить душевное состояние м.н.с. (младшего научного сотрудника) из "никому не известной деревни, где болота и где лес, ФИХФа - страна чудес", представлявшего отчет на ответственном совещании в головной организации министерства. Наш подход и данные были настолько обоснованы, что никто из оппонентов даже не пытался их опровергнуть. И это было, по существу, первое серьезное испытание "на зрелость" всего, что удалось нам сделать к тому времени по изучению процессов детонации ВВ в Черноголовке. Впоследствии, когда составы были разработаны и внедрены, содержащийся в отчете прогноз полностью подтвердился.

Созданная в Черноголовке мощная экспериментальная база для исследования процессов горения и взрыва в интересах обороны страны не потеряла своего значения и в наши дни. Взрыв ВВ - уникальное и далеко не разгаданное явление природы - продолжает привлекать внимание ученых. Он, как высококонцентрированный и экономичный источник энергии, все шире применяется в различных отраслях промышленности, науки и техники.

Создание технической базы для проведения научно-исследовательских работ было неразрывно связано со строительством поселка, заботой не только о его внешнем облике, но и о быте и благосостоянии населяющих его людей. конечно, самой глубочайшей признательности заслуживает многогранная деятельность на поприще самого Ф.И. Поэтому для Черноголовки 50-летие Научного центра и 100-летие со дня рождения Федора Ивановича Дубовицкого - две неразрывно связанные исторические даты.

Прошел без малого год с начала празднования 50-летия создания НЦ в Черноголовке. Современные жители города не узнали практически ничего нового об истории и людях, которые его создавали своим трудом на пустом месте в буквальном смысле этого слова. В обращении Главы города Ю.А. Филиппова, опубликованном в "ЧГ", не было программы мероприятий, соответствующих масштабу этих событий. Не услышали мы ее и от руководства РАН - градообразующей организации. Выездное заседание Президиума РАН и предшествующие ему мероприятия косметического плана не прибавили энтузиазма жителям Черноголовки.

Мне кажется, что переживаемые Черноголовкой юбилейные даты важны не только для истории, они дают повод для размышлений о настоящем и будущем города и его жителей в новых условиях. Очевидно, необходимо объединить усилия всех ветвей власти и общественных организаций для поиска новых возможностей и средств для развития Черноголовки как научного центра, города, в котором удобно жить и работать за достойную зарплату различным слоям населения. И это будет реальным продолжением большого и важного для страны дела, которое стало главным в жизни Федора Ивановича Дубовицкого. Дела, которое, как мне кажется, не осознано до конца и не оценено по заслугам современниками.

Поделитесь с друзьями