Прошлое и настоящее Истомкинской фабрики

А.И.Смирнов. Прошлое и настоящее Истомкинской фабрики. Гос. изд-во Легкой промышленности. М.,Л. 1939

 

Брошюра знакомит с историей Истомкинской фабрики, начиная с момента ее основания до наших дней, от капиталистического прошлого, с его нищетой, бесправием, бескультурьем и рабским гнетом, до радостных дней социалистического строительства под знаменем Сталинской Конституции.

 

Брошюра организована Ногинским музеем краеведения.

 

В составлении брошюры принимали участие К.К.Горячев, М.Н.Малова, Г.Е.Малинкин и Ф.И.Николаев .

 

Предисловие

История Истомкинской фабрики есть частица истории всей Советской Страны.

Составителями этой книги проделана значительная работа по сбору и обработке материалов на основе рассказов рабочих-старожилов фабрики, данных районного архива, истпарта, а также книг, журналов и газет.

Из грязи, мрака, нищеты, бесправия и бескультурья проклятого прошлого, через горнило трех революций, под руководством партии Ленина - Сталина вышел рабочий класс на путь строительства социализма, на путь счастливой и радостной жизни. Сталинская Конституция подытожила результаты победоносного продвижения по этому пути.

Победа не дается без борьбы.

Саботажем, предательством, вредительством, диверсиями и открытой изменой родине классовые враги и их фашистские троцкистско-бухаринские агенты пытались мешать социалистическому строительству. Последствия этой черной работы врагов народа дают еще себя знать и на Истомкинской фабрике.

Все отрасли народного хозяйства Советской Страны, в том числе и легкая промышленность, энергично ликвидируют последствия вредительства. Назначаются новые руководители, очищается аппарат, перестраивается система заработной платы, обновляется оборудование и налаживается уход за станками и машинами. На фабриках развертывается соревнование за честь фабричной марки. Это служит новым толчком к дальнейшему развертыванию стахановского движения.

В книге показаны лучшие люди Истомкинской фабрики, заражающие своим примером остальных рабочих.

Выпуская эту небольшую книгу, издательство полагает, что она будет прочитана с интересом рабочими не одной только Истомкинской фабрики, но и рабочими других предприятий легкой промышленности, стахановцы которых вписывают в историю своих фабрик и заводов новые страницы борьбы и побед.

 

"Здесь, в СССР, в Московской области, мы имеем такие города, как Подольск и Ногинск. Эти города заслуживают того, чтобы мы их описали с энтузиазмом как растущие города СССР, в отличие от умирающих капиталистических городов".

Л. Каганович

(Из доклада на III Московской областной конференции ВКП(б)

"Все познается сравнением, и для того, чтобы правильно оценить настоящее, необходимо знать прошлое …"

"Рабочие создали завод, они же и должны написать историю его создания - историю своей работы".

М. Горький

 

I

ГОРОД Ногинск, около которого была основана Истомкинская фабрика, ведет свою историю из глубокой древности.

Рогожский Ям (Ямские слободы называли ямами, отсюда и слово "ямщик") , или село Рогожи, возникло, вероятно,. в эпоху войн князей московских с татарами. Тракт на Казань правительством быстро заселялся для несения повинностей ямской и почтовой гоньбы. В писцовых книгах за 1628 год имеется описание этого села: «...в селе Рогожи 38 дворов охотников Московской ямской слободы, а в них старых отставных ямщиков с их детьми 92 человека, а ямскую гоньбу гоняют по Москве с Рогожскими ямщиками вместе». Из этого видно, что село Рогожи было по тому времени населено ямщиками, обслуживающими большой тракт, связывающий Москву с Сибирью через старый Владимир, Нижний-Новгород и Казань.

Этот тракт имел свою печальную историю и слыл под названием «Владимирка». В серых халатах под звон кандальный, окруженные густым кольцом конвоя, по этому тракту двигались группы ссыльных. Только за 20 лет, с 1827 по 1846 год, здесь прогнали около 160 тысяч человек.

Сколько народного горя видела эта дорога, сколько людей» боровшихся с произволом самодержавия, прошло здесь, чтобы никогда больше не возвратиться на родину!

Закованного в кандалы, везли в Сибирь по ней первого русского республиканца, автора «Путешествия из Петербурга в Москву» - Александра Радищева, приговоренного Екатериной вначале к смертной казни (смертная казнь потом заменена была пожизненной каторгой). По указу Николая Палкина в далекий Нерчинск гнали по этому тракту и декабристов Сухинова, Мазалевского и Соловьева...

Очень ярко рисуется этот каторжный тракт в стихотворении «Владимирка»:

 

«Меж чернеющих под паром,

Плугом поднятых полей,

Лентой тянется дорога

Изумруда зеленей...

То Владимирка. Когда-то

Оглашал ее и стон

Беспредельного страданья

И цепей железных звон».

 

Вот на этой дороге и стояло село Рогожи. Здесь были развернуты кустарные промыслы, связанные с ямской гоньбой,- кузнечный и шорный, а также имелись склады с запасами фуража для ямских лошадей.

В 1781 году 5 октября именным указом сенату повелело главнокомандующему в Москве «открыть Богородский уезд», переименовав село Рогожи в город Богородск, с населением в 120 душ и постройками: церковью, богадельней, питейным домом и 40 жилыми домами.

Положение Богородска на одном из главнейших торговых путей в России, между Москвою - средоточением внутренней торговли и Нижним-Новгородом - важнейшим из пунктов промена товаров Европы и Азии не оказало влияния на его развитие экономическое и культурное и он ничем не отличался от других крестьянских селений, расположенных по этому тракту, с деревянными лачугами, покрытыми дранью и соломой.

Так выглядел Богородск 150 лет назад.

С 1788 года начинается рост города. Появляются кустарные производства, а в 1836 году их уже насчитывается до десяти. Они производят холстины, шелковые пояса, ленты и бумажные платки. Позже из этих кустарных предприятий вырастают фабрики Елагина, Морозова и Шибаева (Истомкинская). Заметный прирост населения города начался момента открытия в 1885 году железнодорожной ветки, связывающей его с Нижегородской линией.

Однако Богородск до революции сохранил тип старого патриархального уездного города. Лавки, дома купцов и чиновников, церкви и кабаки - в центре, а на окраинах города грязные и темные улицы с бревенчатыми, покривившимися избами; низкие, ветхие заборы, заросшие крапивой, стояли наклонившись, как бы ожидая дуновения ветра, чтобы, упав, прикрыть собой грязь немощеных улиц. На этих окраинах ютились рабочие семьи. Осенью и весной жители этих кварталов, утопая в грязи, тащились на фабрики по неосвещенным улицам. Ни театров, ни других культурных развлечений не было. Мужчины вечерами шли в кабаки, а женщины, сидя у ворот, в качестве воскресного развлечения лущили семечки.

Только Великая Октябрьская социалистическая революция всколыхнула и в корне преобразила старую жизнь Богородска. Сейчас на месте старого города вырос социалистический город - Ногинск. Широкая асфальтированная лента шоссе приводит в город, с его зелеными улицами, большими каменными домами, электричеством, трамваем, автобусами. По шоссе Энтузиастов, как теперь именуется старая Владимирка, расположены крупнейшие предприятия: прожекторный завод, Акрихин, Купавинские фабрики, Истомкинская и недалеко от шоссе - завод «Электросталь» - гордость советской металлургии.

Так за 20 лет, с того момента, как рабочие и крестьяне прогнали помещиков и капиталистов, изменилось лицо бывшей убогой и бессильной России, теперь могучего Советского Союза. Выросли новые фабрики и заводы, а старые, принадлежавшие когда-то капиталистам, перейдя в руки рабочих, реконструировались и стали мощными социалистическими предприятиями, с передовой техникой и новыми людьми - стахановцами, показывающими всему миру, как может работать пролетарий на своих предприятиях.

Истомкинская фабрика прошла тоже большой и славный путь своего преобразования.

Истомкинская фабрика была основана на правом берегу реки Клязьмы, в двух километрах от города Ногинска, в сороковых годах прошлого столетия. Огромный пустырь, поросший местами кустарником, принадлежал отставному подпоручику Ашиткову. Недалеко от большой дороги стоял его дом с вышкой, а вокруг господского дома были расположены небольшие жилые постройки дворовых людей. За ними ютились низенькие, будто вросшие в землю, избенки крепостных крестьян - маленькое село Истомкино. Из «ревизских сказок» 1858 года известно, что в этом селе было всего-навсего 19 душ мужского и 15 душ женского пола.

Место здесь было привольное и удобное для постройки фабрики. С одной стороны - река Клязьма, которая могла давать дешевую энергию, с другой - «каменка» - тракт на Москву, хороший путь для переправки товаров, а главное - вокруг было много голодного люда - дешевой рабочей силы. Вот это место и приглянулось фабриканту Шибаеву со Светлого Озера, где у него вместе с братом было отбельно-красильное и ситценабивное производство.

В 1857 году Сидор Шибаев покупает землю у Ашиткова и приступает к постройке новой фабрики.

Прежде всего, был возведен двухэтажный каменный корпус (позднее надстроен и третий этаж). В этом корпусе помещалось: 156 самоткацких станков, две печатных (набивных) одноколерных машины, десять красильных барок и два чана для кубового крашения, причем всю эту «технику» обслуживали 500 рабочих. Позднее сюда же была перенесена и отбельно-красильная фабрика со Светлого Озера.

Ситец не весь вырабатывался на своей фабрике, частью миткаль отдавался на сторону владимирским кустарям. Набивка производилась вручную, на столах. Рисунки (манеры) готовились в своей граверной мастерской, где резчики от руки гравировали рисунки на дереве.

У самой большой дороги был выстроен двухэтажный дом с террасой, выходившей к воротам, у которых всегда стоял городовой, зорко охранявший хозяйское добро и покой Сидора Шибаева.

1861 - 1865 годы были годами жесточайшего мирового кризиса в хлопчатобумажной промышленности. Этот беспримерный в истории кризис и породил целые армии безработных, которые, доведенные до нищеты, с отчаяния готовы были продать свой труд за гроши, чтобы избежать голодной смерти. Дыхание кризиса коснулось и Истомкинской фабрики. Сокращение рабочей силы, заработной платы, 13-часовой рабочий день, вот в чем нашли выход из создавшегося положения фабриканты Шибаевы.

Не менее тяжелое время переживала Россия в 1877 году, когда была война с Турцией. Многие фабриканты разорились. Царь и буржуазия бросили все для войны, чтобы потом, завоевав новые рынки сбыта, возвратить сторицею. Много фабрик стояло. Не то было у Шибаева. Он никого не рассчитывал, а устроил так, что по трое работали на одном станке. Заработок был ничтожный. Люди терпели большую нужду, но от работы не отказывались - иначе голодная смерть. За это было выработано много товара, хранили его в бунтах под открытым небом. Когда кончилась война, Шибаев открыл двери своих амбаров, завалил рынок мануфактурой и нажил огромные деньги,

В период 1866-1873 годов фабрика были значительно расширена, введено газовое освещение, а также прекращено ручное производство ситца на стороне. В 1868 году производительность фабрики равнялась 150 тысячам кусков, на сумму 1200 тысяч рублей в год при 700 рабочих, а к 1873 году производительность достигла 230 тысяч кусков на сумму 2 миллиона рублей в год при 1500 рабочих. Употреблявшиеся для набивки растительные красители были заменены искусственными - ализарином - и мощность фабрики доведена до 782 ткацких станков, шести печатных одноколерных машин, 20 красильных барок и пяти паровых машин общей мощностью в 124 лошадиных силы.

В 1881 году Шибаев пустил вновь приобретенный корпус, оборудованный 350 ткацкими станками, причем здесь же были установлены красильные и отделочные машины. Число рабочих в это время возросло до 1800 человек, а годовой оборот - до 2 миллионов рублей.

С 1883 года ситценабивное производство стало заметно сокращаться, так как фабрика развивала выработку одежных тканей крестьянского типа под одноцветное крашение, и в 1889 году набивное дело было совершенно прекращено.

Из управляющих Истомкинской фабрикой своей бесчеловечностью в обращении с рабочими фабрики и угодливостью перед хозяином выделялся некто Фирсов - богородский мещанин, ранее работавший на этой фабрике подмастерьем. Карьера Фирсова началась просто. При доме Шибаева жила прислуга Агафья Тихоновна, с которой хозяин был в связи. Чтобы скрыть свои грехи, он решил выдать ее замуж. Вот тут и подвернулся ему подмастерье Фирсов, которого женили на Агафье и назначили управляющим фабрикой. Фирсов стал ревностным хранителем интересов своего хозяина, удесятеряя богатство его путем беспощадной эксплоатации рабочих.

Говорил Фирсов всегда с ехидной улыбкой с подчиненными и подобострастно с людьми, от которых зависела его сытая жизнь. Наружность его была отталкивающей и непривлекательной.

- Дело было лет 40 назад, - рассказывает старый рабочий тов. Горячев, испытавший на своих плечах все «прелести» управления Фирсова. - Призывает нас он к себе в кабинет и говорит: «Вот что, ребята, фабрика стала, поломалось маховое колесо у паровой машины, необходимо в кратчайший срок исправить его. За работу я вам заплачу вдвойне и, кроме того, на каждого выдам по 10 аршин полусукна».

- Мы согласились и начали работу. Тяжелое это было дело, приходилось работать день и ночь. Помню: сядешь отдохнуть, а тебя валит сон, - совсем обессилели. Один из рабочих задремал и свалился с лесов. Две недели упорного труда, и все было готово. Опять закружились веретена и загромыхали ткацкие станки. Наступило время расплаты за работу. Вызывает вновь Фирсов, но на этот раз на квартиру к себе. Пришли мы. Впустили нас в комнату. Видим, на столе стоит графин с водкой и чашка огурцов.

«Ну что ж, ребята, выпейте по стаканчику, а после обеда выходите на работу. А тебе, парень, - обращаясь ко мне, говорит Фирсов, - я не советую пить - ты еще молод».

- Мы стали напоминать о мануфактуре и деньгах, которые он обещал уплатить нам в двойном размере, на что получили такой ответ: «Мануфактуры фабрика еще не наработала, - и, протягивая руку с рублем, добавил: а это вам на-чай от меня». Насчет же оплаты в двойном размере сказал: «Как вам, ребята, не стыдно, хозяину и так убыток большой, фабрика две недели не работала, а вы двойной оплаты требуете». Так мы и ушли ни с чем.

Фирсов не только руководил фабрикой, он распоряжался и частной жизнью подчиненных.

«Ты что пришел?» - спрашивал обычно он у рабочего, появлявшегося в его кабинете.

- До вашей милости, Лексей Лексеич.

«Ну, говори».

- Деньжонок нельзя ли? Заработаю.

«Деньжонок? А на что тебе они?»

- Сына женить хочу, свадьбу справить надо.

Здесь Фирсов подробно расспрашивал о невесте, кто она, откуда, работает ли на фабрике, и если ему не нравилось что-либо, то денег не давал и не допускал осуществиться браку. Фирсов больше любил говорить с женщинами, иногда делая им гнусные предложения.

Таков был этот Фирсов - управляющий фабрикой.

В 1883 году было приступлено к постройке бумагопрядильной фабрики, а в 1900 году к прядильному корпусу была пристроена вторая половина, поставлены новые паровые котлы, увеличено количество прядильных веретен до 35 тысяч, при пяти паровых котлах и паровой машине в 1200 лошадиных сил. После некоторого переоборудования получилось три отдельных фабрики: прядильная, ткацкая и красильно-аппретурная. Число рабочих увеличилось до 2300. Заработная плата их оставалась чрезвычайно низкой, а условия жизни отвратительными.

В 1907 году строится первая половина ткацкой фабрики с верхним светом шед. Закупаются машины для приготовительного отдела и новые ткацкие станки. Перед самой войной происходит пожар, который уничтожает часть старого ткацкого корпуса с приготовительным отделением. В огне погибают изношенные ткацкие станки, запасные части машин и другое старое имущество Рабочих выбрасывают на улицу, а Шибаевы приобретают на этом деле большие деньги: получив страховую премию, они достраивают новую фабрику.

 

II

В ТО время как Шибаевы на жесткой эксплоатации рабочих множили свои богатства, рабочие бились из-за куска хлеба, отказывая себе в самом необходимом.

Ютились рабочие в казармах; незавидно было это жилье. Лучшая казарма того времени отстроена была приблизительно в 1860 году для смотрителей, слесарей, вообще для рабочих самой высокой квалификации. Она представляла собой небольшое двухэтажное здание с маленькими окнами, испещренными переплетами.

При входе в казарму стояла огромная русская печь. Узкий темный коридор шел по середине казармы, а в конце его были сложены отопительные печи, от которых шли по потолку пятивершковые трубы, разносившие тепло по казарме. Отапливались печи дровами, пнями, а позднее и торфом.

По обеим сторонам коридора, одна против другой, находились двери, ведущие в комнаты (каморки) площадью от 6 до 10 кв. метров . Скученность была ужасающая: в каждой комнате жило не менее двух семей. Увеличивалась скученность еще тем, что рабочие из дальних деревень размещались прямо на площадках казарм и там ночевали.

Двери из комнат отворялись в коридор, где толпилась всегда детвора.

Освещался дом с помощью ночников. Ночник - это железный противень, наполненный маслом (льняным или конопляным) с вставленным в него бумажным фитилем. Ночники вешались под самый потолок и всегда коптели. Позднее взамен ночников в коридоре ввели керосиновые лампы. В комнатах же больше применялись сальные свечи.

Стены каморок были оклеены оберточной или цветной бумагой или выбелены окшарой, которая применялась для печатания ситца. Она содержала кислоту, и после побелки ею, правда, исчезали паразиты, но в комнате долго сохранялся неприятный резкий кислый запах. Помещение не вентилировалось, даже летом рамы не открывались, так как они были заделаны наглухо. Рабочие задыхались от спертого воздуха и с наступлением весны перебирались на ночь в так называемые балаганы.

Обстановка в комнатах была убогой. Ящик из-под пряжи, выпрошенный у мастера, оклеивался бумагой, и в нем хранились незатейливая посуда и хлеб. Только очень немногие из рабочих покупали недорогие стулья, большинство же обходилось самодельными скамейками. В больших семьях необходимой принадлежностью являлись лавки, расставленные по стенам. Кроватей не полагалось: спали на полатях или на полу. Стены украшались лубочными картинами религиозного или военного содержания.

При казарме имелся коридорный, или хожалый, на обязанности которого лежало подвозить топливо со склада, следить за своевременной топкой печей и уборкой помещения. Топили и убирали казарму рабочие по очереди, по числу взрослых. Главная же обязанность коридорного была следить за поведением рабочих. Хожалый все учитывал: что делал рабочий в свободное время, куда ходил, кого принимал, посещал ли церковь.

Всего было 13 казарм. Многие из них были так ветхи и плохи, что даже в старое время санитарной комиссией были назначены к слому. Одна из них сгорела в 1880 году. Во время пожара погибло несколько мужчин и женщин. Они бросились к боковым окнам, забыв, что в окна были вставлены и заделаны в каменную кладку железные решетки. Население сгоревшей казармы было переведено в казарму № 9.

Казарма №9 называлась «бешеной». Одиночки и семейные жили в общем зале, отчего было много скандалов, отсюда и произошло название этой казармы.

На берегу Клязьмы была спальня, прозванная «мазацкой». В ней жили рабочие-красильщики («мазаные»). Казарма была двухэтажная: низ - каменный, верх - деревянный. Во время сильного разлива низ затоплялся. Жители низа перебирались в верхний этаж.

* * *

Как же проводили время рабочие? Чем скрашивали они темную, неуютную казарменную обстановку? Пели песни, водили хороводы и часто играли в карты. Хороводы устраивались на лужке против теперешнего корпуса №2.

Мужчины и парни играли в городки - партия на партию; на проигравшем ездили верхом. Временные рабочие, пробыв зиму на фабрике, уезжали в деревню или переходили на другую фабрику. Их настроение хорошо отображено в песне того времени: «Я с хозяином расчелся, - ничего мне не пришлось...»

Настроение молодых пришлых рабочих, еще не совсем утративших связи с деревней, отразилось в грустной песне: «Отцовский дом покинул, мальчик, я...», а женщин-работниц - «Догорай, моя лучина, догорю с тобой и я...»

В праздники собирались гости, устраивались выпивки. Кроме праздников, поводом к выпивке были: крестины, свадьба, похороны, получка, приезд с родины. Горе и радость заливались вином.

Все праздники начинались посещением церкви. До 80-х годов в расчетных книжках были пункты, обязывающие рабочих, живших в хозяйских квартирах, посещать церковь. Вместо отдыха рабочий должен был под окрик хожалого вставать в два часа ночи и итти к заутрене.

Восемь раз в год ходили по казармам попы с молебнами. Во дворе фабрики устраивались торжественные молебствия. Приносились иконы, хоругви. Духовенством в парчовых ризах, блестевших золотом на солнце, провозглашалось многолетие хозяевам.

Сами хозяева были старообрядцы, имели свою молельню и награждали особо тех работников, которые держались старообрядческой веры. Такие рабочие могли рассчитывать на награду к празднику или на прибавку жалованья.

Никаких культурных развлечений па фабрике не было. С 1892 года под надзором попа иногда проводились чтения с туманными картинами. Если и появлялись книги, то обязательно религиозно-монархического содержания, причем некоторые из них, как например «Воскресное чтение», даже раздавались бесплатно. Особенно были распространены так называемые «троицкие листки» и журналы «Сеятель», «Паломник». Газет почти не выписывали. Лишь в 1892 году была организована очень небольшая библиотека для служащих, где книги отпускались за плату. С 1895 года хотя и существовал театр, коробочка на 150 человек, но он обслуживал лишь технический персонал и очень немногих из квалифицированных рабочих.

С 60-х годов существовала амбулатория и маленькая больница, в которой принимал один фельдшер, а уездный врач заглядывал только раз в неделю. Нечего и говорить, что такая «больница» не могла удовлетворить нужды рабочих; процветало знахарство.

Маленькое, одноэтажное, полутемное здание церковно-приходской школы являлось истомкинским «университетом». Школа начала работать с 1886 года и вмещала всего лишь 100 человек при нескольких тысячах семей. На школу тратились ничтожные средства - всего 600-700 рублей в год, в то время как на содержание собак фабриканты, получавшие миллионные барыши, бросали до 4000 рублей. Огромное количество детей рабочих оставалось за бортом школы. В школе основное состояло в изучении закона божия и церковно-славянского языка. О поступлении в средние учебные заведения, не говоря уже о высших, дети рабочих не могли и мечтать: туда им доступ был крепко закрыт.

Так жили рабочие и их семьи. Работали они по 13 часов в сутки. Рабочий день начинался в 5? часов утра. К 8 часам готовился куб, а через полчаса уже закрывался. На обед полагался один час, на вечерний чай - полчаса. Заканчивалась работа в 8 часов.

Часто приходилось так, что со своими женами работали в разных сменах и встречались с ними только в дверях фабрики. Перекинутся двумя-тремя словами, - и в противоположные стороны: мужья - на фабрику, а жены - домой, или наоборот. Так всю неделю, и только в воскресенье встречались в семье.

С 1876 года была установлена работа круглые сутки. Ремонтные работы на фабрике проводились обязательно в праздничные дни с 6 часов утра до 4 часов дня с оплатой, как за обыкновенный рабочий день. Хозяева удлиняли рабочий день, когда хотели. Так в период Нижегородской ярмарки работать заставляли и в праздники, и вечерами за обычную нищенскую плату.

Кладовая от фабрики находилась на далеком расстоянии. Отправка товара в кладовую производилась силами рабочих бесплатно. Также бесплатно по очереди рабочие были обязаны носить воду из колодца для фабричных кубов. В воскресенье с вечера вменялось в обязанность ткацким подмастерьям бесплатно помогать паровщикам запускать паровые машины и зажигать огни.

Заработная плата на фабрике была самая низкая в уезде: 8-11 рублей на миткале, 12-14 рублей на фасонных тканях. На красильной фабрике женщина получала 25-40 копеек в день, мужчины - до 50 копеек. Зарплата еще уменьшалась в моменты кризисов, например, в Турецкую войну.

Искусно разработанная система штрафов сокращала и без того скудный заработок рабочего. Штрафовали за каждый пустяк. В фабричных помещениях всегда был полумрак. Небольшие, всегда покрытые толстым слоем грязи оконца скудно пропускали дневной свет. Вечерами примитивные керосиновые лампы, а позже газовое мерцающее освещение еще больше ухудшало положение. Этот мрак отражался на качестве продукции: близны и помехи были частым явлением. Ни один ткач не мог избежать штрафа. Вычитали за баню, за больницу. В расчетной книжке в разделе «Особые условия найма», §1, говорилось: «С заработанного рубля имеет быть вычет на оборудование и содержание лечебницы при фабрике медикаментами, прислугой и пр. по 1? копейки и за баню 20 копеек в месяц с человека».

Зарплату выдавали раз в месяц, обычно в субботу. Так как часто в фабричной кассе денег не было, рабочие партиями, человек в 40-50, ходили пешком в Москву (за 50 километров ), на Басманную улицу, за получкой. Отправлялись после работы, часов в пять, и возвращались только в воскресенье к вечеру.

Большой процент жалованья уходил на покрытие долга фабричной лавке, в которой рабочие обязаны были брать недоброкачественные и дорогие продукты. Торговля сопровождалась обманом, обвешиванием рабочих.

При остановке фабрики на время ремонта рабочие без оплаты гуляли от двух недель до месяца. Нуждающиеся и многосемейные выпрашивали у заведующего какой-нибудь работы. Тот «милостиво» разрешал очищать двор, помогать ремонтным рабочим и т.д.

Прибавка жалованья зависела исключительно от настроения управляющего.

Старожил тов. Горячев рассказывает:

«Был я молод. Работал старательно в течение трех лет, а все получал 60 копеек в день. Механик как-то обещал мне прибавить гривенник. Прибавки приходились обычно на пасху. За три дня до выдачи расчетной книжки механик призывает меня и говорит: «Я тебе прибавлю гривенник». Но случилось иное. Я был назначен в праздничный день на работу - обивать полотном купальню механика. А накануне товарищи пригласили меня на вечеринку. Прогуляв ночь, я проспал и явился к механику с небольшим опозданием. Механик сидел разозленный. Достав мою расчетную книжку, он разорвал ее и сказал: «Будешь работать за прежнее жалованье». Никаких отпусков не полагалось. Рабочих ежегодно рассчитывали на две недели - на страстную и пасхальную недели, по прошествии которых снова принимали на работу, но не всех: «ослушников» не принимали обратно.

Даже роженицам не давали отпуска. Нередко работницы рожали во время работы, прямо у станка.

Ни болезнь, ни инвалидность, ни увечье не давали права на пособия. Был такой случай: обрушилась крыша от тяжести снега - задавило двоих подавальщиков. Хозяин выдал по деревянному гробу и по три аршина сурового миткаля.

Никакой, конечно, техники безопасности не было, и неогражденные машины калечили рабочих.

Квалификацию рабочий мог получать только с помощью взяток. Платили опытному рабочему за «науку» известное количество рублей или ставили водку. Радовались, если обучающий был пьяница. Он частенько загуливал - тогда хозяином машины делался ученик, совершенно самостоятельно усваивавший основы работы.

Фабричные корпуса были низкие, темные, никакой вентиляции не существовало. Свежий воздух едва проникал через маленькие форточки. Освещение было газовое. На фабрике царили мрак и пыль.

Состав рабочих был разнородный. Главным образом это были местные крестьяне, которые систематически незаметно закабалялись фабрикантом, причем земли их разными методами отчуждались. Своих прав им нельзя было предъявлять: хозяин имел прекрасное средство - немедленный расчет с фабрики.

Часть рабочих были временными. Они нанимались на период «с пасхи до покрова». Жили они и вели свое хозяйство артелью. Скудное питание обходилось им 13-14 копеек в день. Организация этого питания поручалась избранному старосте, который обычно наживался на этом.

Мужская артель являлась своего рода резервом пожарной команды. По звонку конного двора мужчины стремглав неслись в пожарное депо, на ходу надевая каски и пожарные куртки. За каждый пожар в отдельности они получали мизерное вознаграждение и тут же его пропивали.

Женские артели жили еще хуже. Работницы покупали в фабричной лавке на 1-2 копейки селедочного рассола и кормились им с хлебом. Чай они не заваривали, считая его роскошью для себя, и пили кипяток.

Третья часть рабочих были постоянные, кадровые рабочие. Для них хозяин принужден был строить жилье, так называемые казармы.

Иногда фабрикант был принужден ссужать рабочих деньгами. Не жалость, конечно, руководила им, а желание закрепить рабочие руки. На деньги, полученные в рассрочку, рабочий строил себе домик, становясь вечным должником хозяина. Так расширились деревни Жуково и Доможирово.

 

III

АПРЕЛЬСКОЕ утро 1874 года. Ревет сердитый гудок. Еще не освободившись от вчерашней усталости, тяжело подымаются с пола рабочие. Одеваться им недолго: они спят, в сущности, одетыми. Не умывшись, не поев, бегут они на фабрику. Почти темно. Газовый фонарь, привешенный к потолку, еле освещает станки. Руки ноют, ноги подкашиваются, в желудке пусто. Только в 8 часов согревается куб. Через полчаса за станки, и так до 8 часов вечера.

- Ребята, - кричат братья Николаевы: - нельзя так: с утра до вечера гнем спину, а получать нечего. Замучили вычеты и штрафы. Бросай работу. Пойдем просить прибавки.

Рабочие выбрали 12 человек: трех братьев Николаевых, Алексеева, Петрова, Егорова, Никитина, Сергеева, Ефимову, Иванова, Васильева и Константинова.

Делегаты идут к хозяину. Вместо него выходит управляющий Пономарев. Не успев изложить свои просьбы, слышат окрик: «Молчать! Убирайтесь вон, если нехорошо! Много найдется на ваше место. Не желаете ли прогуляться к исправнику?»

Угроза не действует. Ткачи продолжают бастовать. Хозяин вызывает полицию, которая арестовывает делегатов. Бастующим грозят: «Если не начнете работать, запорем или по этапу вышлем на родину». Рабочие уныло тянутся к станкам. По одному вызывают их к исправнику. Робко входит в канцелярию рабочий. Развалившись в кресле, сидит исправник Иванов - самодовольный и важный, с тупым взглядом налитых кровью глаз, с неизменной плеткой в руке.

«Чем недоволен? Не стыдно? Обут, одет, в тепле. А куда денешься, если хозяин вытолкнет в шею? Чтоб этого больше не было. Ступай».

Вскоре по «собственному желанию» увольняются с фабрики 35 человек. Успокаивается исправник, так как ткачи, как доложил управляющий, «с конца апреля работают хорошо, жалоб на оплату нет». Исправник в свою очередь доносит московскому губернатору: «У господина Шибаева на фабрике идут дела блестяще. Рабочие, как один, показали: притеснений от фабриканта и управляющих нет».

Самое страшное для хозяина - организованность рабочих. Чтобы пресечь общение между ними в нерабочее время, коридоры казармы посредине забиваются наглухо. Теперь только половина живущих может общаться. Однако революционное брожение дает себя знать. На фабрику проникают слухи о стачках на других фабриках, о маевках, о каких-то кружках. Появляются рабочие, очевидцы и участники этих маевок. Они просвещают своих братьев и втихомолку распространяют кое-какие книжечки.

Начинают отмечать 1 Мая и на Истомкинской фабрике. Тайно в лесу устраиваются митинги.

В 1904 году пришлый рабочий Лавров своим непосредственным товарищам по работе сообщает о том, что делается в Глухове и на других фабриках, как рабочие организуются. В уточных ящиках находят социал-демократические прокламации. Нередко видят их и на улицах.

С некоторой боязнью, но жадно набрасываются рабочие на прокламации. Листовки призывают рабочих требовать восьмичасового рабочего дня, называют царя Николая «кровавым». Ни одну листовку не бросают рабочие. Порядочно «незаконной» литературы хранится в модельном сарае, в яме, вырытой под мастерской. Дело не обошлось без провокации. Шпионы все сообщили уряднику. Рабочие быстро переправляют литературу в другое место. Рабочие насторожены: тонкие, но невидимые «уши» фабриканта все слышат.

Задумали токари Сахаров и Чумагин покататься на лодке в день 1 Мая. На другой же день урядник, прозванный «Налимом», вызывает их. Он долго таскает рабочих по канцеляриям, видя в них забастовщиков.

Истомкинские рабочие начинают робко реагировать на революционные события. Рабочий чесального отдела Калинин и бывший столяр Глуховской фабрики Чирков являются одними из первых пропагандистов на фабрике.

В 1905 году рабочие организуются и смело выступают в бой со старым режимом, овладевая целым рядом важных в политическом и экономическом отношениях позиций.

Так истомкинские рабочие вливаются в общее русло революционного движения.

28 мая 1905 года ткачи побросали работу, предъявив к администрации фабрики требования о том, чтобы:

1) ежемесячный заработок рабочего был не менее 15-18 рублей;

2) харчи были улучшены и цены на них понижены;

3) плата за пользование баней была отменена;

4) роженицам выдавалось пособие;

5) выдавались пособия больным рабочим и сиротам;

6) работы под праздники прекращались не позже 8 часов вечера;

7) на обед давался не один час, а 1? часа.

Часть этих требований хозяин удовлетворяет, в просьбе же об увеличении заработка, в скидке цены с харчей и в выдаче пособий больным и сиротам отказывает.

Рабочие продолжают настаивать на удовлетворении всех требований. Убеждения фабричных инспекторов не действуют. И только угроза рассчитать рабочих, переслать их документы в богородское уездное полицейское управление, очистить квартиры заставляет их приступить к работе 3 июня, в 10 часов утра.

Так закончилось первое выступление рабочих. Зимой снова поднимаются уже все рабочие. Однажды после обеда собрались рабочие у входа в прядильную и не начинают работы - забастовка.

После останова прядильной молодежь под предводительством рабочего Калинина идет останавливать красильную и затем ткацкую. Остановлено все.

Вечером приходит агитатор Анна Ивановна. Рабочие требуют помещения для митинга. Растерявшаяся администрация дает зал прядильной фабрики. Он не вмещает всех рабочих, желающих присутствовать на митинге. Собираются в фабричной бане и в школе у учителя Левшина.

Однако полиция работает вовсю и решает обезглавить движение. Учитель помогает Анне Ивановне скрыться, нарядив ее в свою поддевку. Она благополучно добирается до Богородска, но ночью полиция ее находит и арестовывает.

Казачий офицер предлагает фабрикантам свои услуги: «две сотни казаков: одна на конном дворе, другая в городе, и по первому зову явятся к вам». Фабриканты и казачий атаман рассчитывают, что рабочие, конечно, пойдут выручать арестованного товарища, а казаки встретят их нагайками. Но затея фабриканта не удалась. Рабочие были вовремя предупреждены, и кровопролития не произошло. Казаки заняли фабрику.

Каждое утро гудок призывает к работе, но рабочие твердо решили не итти на фабрику, пока не будут удовлетворены следующие их требования:

1) введение восьмичасового рабочего дня;

2) увольнение от должности директора Образцова, мастера Лазарева, заведующего ткацкой фабрикой Тердецкого, табельщика Уткина и мастера Сафронова;

3) сокращение рабочего дня, сохранение расценок и 35%-ная прибавка жалованья; прекращение перебросок рабочих с одной работы на другую;

4) увеличение в чесальном отделении количества барабанщиков на шесть человек;

5) введение в штат специальных подметальщиков;

6) поднятие зарплаты на ткацкой фабрике до 15 рублей;

7) выплата роженицам в течение шести недель полного жалованья;

8) выплата рабочему во время болезни в течение трех месяцев полного жалованья, а за остальное время - половину;

9) бесперебойная работа харчевой лавки во время забастовки;

10) выплата за время забастовки всем рабочим полного жалованья;

11) ненаказуемость депутатов рабочих фабричной администрацией;

12) предоставление помещения для рабочих собраний.

Как ни грозили, как ни уговаривали, рабочие не приступали к работе. Мастера, смотрители и другие служащие послушны зову гудка и агитируют за пуск фабрики. Но рабочие твердо стоят на своем, и забастовка длится целых две недели.

Срывается забастовка только после того, как красильщики, поддавшись уговорам, приступают к работе.

Рабочие не получают ничего, кроме 3% прибавки. Дней забастовки им не оплачивают. Начинается расправа с «бунтарями». Увольняют в первую очередь руководителя забастовкой Калинина и смотрителя банкаброшного отдела. Понемногу забирают то одного, то другого рабочего. Окончательно разделываются с ними в апреле, после пасхального перерыва, на который обычно рассчитывали всех рабочих. Шпионы работали вовсю, и «подозрительные» рабочие были удалены. Опять голод, нужда, страх давят рабочих. Им запрещается даже ходить «гурьбой», по 3-5 человек.

Об этом кошмарном времени рабочие фабрик Богородска в одном из писем, помещенном в «Искре», так писали:

 

«Есть еще в России такие рабочие центры, куда прямые пути для социализма затруднены, где культурная жизнь искусственно и усиленно задавливается. Там рабочие живут без всяких культурных потреблений, и для их развлечения достаточна одна водка, продаваемая хозяином, да балалаечник или плясун из рабочих. Такие места напоминают стоячую воду в небольшом озере, где вода цветет и цвет садится на дно, образуя всякую грязь, которая втягивает в себя все, что на нее попадает».

 

Тяжело жилось и крестьянам, которые являлись жертвой издевательства, насилия и шантажа со стороны помещиков, фабрикантов и жандармерии. По рассказам очевидцев опишем, например, такой случай.

Река Клязьма и дешевые рабочие руки в окрестностях Истомкина привлекали многих фабрикантов. Одна французская компания промышленников мечтала тоже купить землю у крестьян около шибаевских владений и выстроить большую текстильную фабрику. С этой целью был созван сход в Каменках, со старшиной Викторовым во главе, на котором французы предлагали оформить сделку. Крестьянам очень хотелось получить деньги и иметь рядом фабрику, где они и их семьи получали бы заработок. Но вышло иначе. Об этом узнали Шибаев и Морозов и в целях устранения опасных конкурентов на этот же сход выслали своих управляющих. Фирсов и Свешников лишний раз рады были услужить своим хозяевам и очень ловко обработали крестьян. Они уговорили их продать землю не французам, а богородскому купцу Петру Зотову, который, обещав построить ленточную фабрику, построил... себе дачу.

 

IV

НАЧАЛАСЬ империалистическая война. Почти все трудоспособные рабочие забираются на фронт. Нет ни одной семьи, которая не лишается отца, мужа или сына. В цехах видны только женщины, старики и инвалиды. Фабрика переключается на работу для военного ведомства. Заработки снижаются. Образуются длинные очереди за хлебом. Затяжная война, огромное количество жертв, большие продовольственные затруднения вызывают брожение в стране. Надвигается революция.

Стоял конец февраля 1917 года.

Зима уступала свои права наступающей весне.

В один из таких дней на фабрику приходит радостное известие о том, что в Петрограде восстали рабочие, солдаты и свергли царя. Сначала даже не верится, но 2 марта в 2 часа дня из Богородска и «Затишья» являются восставшие рабочие. Они прекращают работу на фабрике и вместе с истомкинскими рабочими двигаются в город. Подойдя к тюрьме, рабочие освобождают политзаключенных и вместе с ними направляются к городской думе. В городе не видно ни одного полицейского. Растерявшись, под напором массы, они быстро все сдали оружие, кроме урядника «Налима», который куда-то успевает скрыться. К восставшему народу присоединяются военнопленные, они приветствуют революцию.

На фабрике избирается первый фабком в составе 35 человек

Рабочие двинулись туда за разрешением разных вопросов и, главным образом, ища защиты от притеснения администрации.

Хозяева косо смотрят на действия фабкома.

Служащие держатся в стороне, фабрикант щедро награждает их, выдав 200 тысяч рублей. Они выбирают «свой» комитет.

1 мая 1917 года - грандиозная демонстрация. Стройными рядами рабочие фабрики с семьями, забрав плакаты и знамена с революционными лозунгами, направляются в город.

Большевики Пачков, Шаблыкин, Ашукин, Полидоров, Власов, Фаддеев и Лавров ведут энергичную пропаганду против войны и временного правительства, выявляя истинное лицо и роль эсеров и меньшевиков как прихвостней буржуазии.

Летом 1917 года большевики в Петрограде, Москве и других городах с исключительной энергией мобилизуют революционные силы рабочих и крестьян. Все больше и больше советы рабочих и солдатских депутатов пополняются представителями партии большевиков. Подготовка к свержению буржуазии идет полным ходом. Хозяева фабрики, чувствуя, что власть их колеблется, угрожают голодом. Директор Алексей Шибаев прямо заявляет рабочим: «Скоро жрать траву будете».

Наступают выборы в учредительное собрание. Они происходят в школе. Меньшевики и эсеры выставили своих говорунов. Они красивыми фразами убеждают рабочих голосовать за их списки, обещая всякие блага, но успехом не пользуются. Большевики получают преимущество при поддержке рабочих масс, которые идут за ними.

Тем временем война продолжается, а с каждым днем снабжение рабочих центров продовольствием ухудшается. Временное правительство теряет почву под ногами.

Надвигается голодная зима.

На фронте дела все хуже и хуже. Босые, голодные солдаты гниют в сырых окопах, пожираемые вшами. Нервы людей натягиваются до крайних пределов. Лозунг меньшевиков: «война до победного конца», становится ненавистным для солдатской и рабочей массы. Фронт разваливается. Не менее голодный тыл только и ждет сигнала свергнуть помещичье-капиталистический гнет. Сигнал дается в Петрограде 25 октября.

Возглавляемый партией большевиков, рабочий класс в союзе с крестьянской беднотой, при поддержке солдат и матросов, свергает власть буржуазии, устанавливает власть Советов.

Пролетариат двинул свои полки, чтобы нанести решительный удар старому буржуазному миру, миру лжи, насилия и грабежа.

24 октября 1917 года из Богородска в фабком Истомкинской фабрики поступает распоряжение о принятии решительных мер по охране важных пунктов фабрики: паровых машин, нефтяных баков, телефонной станции и др. Фабком сейчас же запрашивает комитет служащих об их позиции, и комитет служащих дает письменное заверение в своей солидарности с рабочими.

В ночь на 26 октября фабком собирается в полном составе. Каждый член фабкома занимает ответственный пункт. Рабочий Лашков дежурит на телефонной станции, несколько дней и бессонных ночей он не выпускает трубки, тревожно прислушиваясь к сигнальному звонку. Вся власть на фабрике переходит в руки фабкома. Перед ним огромная задача - не допустить расхищения фабрики, не выпустить за ворота фабрики ни одного куска товара, не дать пропасть ни одной копейке денег.

Выбирается контрольная комиссия, куда входят наиболее уважаемые рабочие. Шибаев и его приспешники пускаются на все уловки, чтобы выгрести добро из кладовых фабрики и деньги из банка. Из Москвы присылают до 200 подвод, и грузчики уже было приступили к переноске товара на подводы, но фабком возвращает в Москву подводы пустыми. Не удается впоследствии и другая попытка одного из бывших хозяев, бежавших за границу, забрать золото, спрятанное в одном из имений. ВЧК это золото конфискует, а Шибаева как соучастника отправляют в тюрьму.

Истомкинская фабрика национализируется, и во главе ее становится фабричное управление из семи человек.

Так кончилось беззаботное житье капиталистов и помещиков и эксплоатация рабочих господами Шибаевыми. Октябрьская революция стерла их с лица советской земли.

 

V

НОВЫЙ, подлинный хозяин фабрик и заводов - рабочий класс - принес с собой непоколебимую волю, кипучую энергию и страстное желание создать новую фабрику, которая явилась бы очагом культуры, просвещения, где росли и крепли бы новые кадры рабочих для молодой социалистической промышленности первой в мире Страны Советов.

Великий Октябрь поднял и воодушевил пролетариат на огромную работу построения социалистического общества. Ожила гигантская страна, веками лежавшая во мраке невежества и нищеты. Широко и свободно развернулась борьба за социализм, за перестройку всего народного хозяйства. Истомкинская фабрика, как часть этого хозяйства, включилась в большую работу. Нужно было налаживать производство, организовать по-новому труд, быт людей, очистить аппарат от вредителей, саботажников, осуществить диктатуру пролетариата. Все эти сложные задачи встали перед новым хозяином производства.

Империалистическая война принесла миллионы убитых и калек, разруху фабрикам и заводам, неурожай полям, людям голод, тиф.

Рабочий класс сплачивает свои ряды, организует железные батальоны и двигает их на защиту молодой республики труда от белогвардейских банд и интервентов, надвигавшихся со всех сторон к красной столице - Москве.

Эти банды, вооруженные империалистами всех стран и воодушевляемые русской буржуазией, хотели подавить революцию. Но ничто в мире не могло остановить это прекрасное движение миллионов трудящихся, порвавших цепи рабства и вырвавшихся на свободу, к свету, знанию и уничтожению социального неравенства на земле.

В 1918 году начинается гражданская война. На фабрике создаются добровольческие отряды из рабочих. Наступают тяжелые годы голода и разрухи. Фабрика не работает. Огромные корпуса стоят темные, угрюмые, молчаливые. Высокие трубы не дымят. Какая-то необычайная тишина висит в воздухе, как будто люди и машины отдыхают. Главная забота - достать продовольствие. На почве недостаточного питания развиваются эпидемии, тиф, дизентерия косят людей. Смертность настолько велика, что не успевают хоронить трупы. Вся жизнь на фабрике замирает. Расшатанный войной железнодорожный транспорт лишает возможности регулярно подвозить хлеб к пролетарским центрам. На фабрике создаются продовольственные отряды и направляются в Сибирь на заготовку продовольствия для армии и населения.

Приехав в Сибирь, в Омский округ, отряды размещаются по местам. Начинается трудная борьба с кулачеством, которое укрывает свои огромные запасы хлеба и, когда не удается, прибегает к огню, лишь бы не дать эти запасы для армии и голодающего народа. В борьбе с кулачеством погибает немало лучших сынов страны. Но крестьянство в массе своей охотно дает излишки, и тянутся маршрутные поезда с хлебом и фуражом к пролетарским центрам.

Интервенты думали быстро расправиться с пролетариатом, обрекая его на голод, и тем самым уничтожить все, что добыто кровью рабочих, но колесо истории движется вперед. Оно раздавило тех, кто пытался остановить его и повернуть в обратную сторону, ибо к прошлому нет возврата.

В июне 1918 года на Истомкинской фабрике организуется группа сочувствующих большевикам. Эта группа на фабрике ведет борьбу с меньшевиками, спекулирующими на трудностях и пытающимися внести разложение в ряды рабочих. Она прилагает все усилия, чтобы разъяснить их предательскую роль. Попутно с этим проводится и культурно-массовая работа - лекции и вечера. Вскоре эта группа мобилизует своих членов на фронт гражданской войны.

В конце 1918 года на фабрике организуется ячейка РКП(б), причем первым секретарем ее был тов. Лашков Николай Федорович. Широко развертывается на фабрике пропаганда большевистских идей. Члены партии проводят по казармам громкую читку общественно-политической литературы. В подшефных деревнях оказывается помощь семьям красноармейцев по ремонту сельскохозяйственного инвентаря. В период организации Красная армия переживает тяжелые моменты: не хватает теплых вещей. Партийная организация проводит сбор вещей среди рабочих и крестьян в деревнях, окружающих фабрику, и все собранное отправляется на фронт. Инициатива и контроль партийной организации проявляются всюду и везде. Женщины-активистки не отстают. В сборе и пошивке вещей для армии они принимают горячее участие.

В эти тяжелые годы гражданской войны, когда почти все мужское население ушло на фронт, женщина в тылу смело стала к станку, за плуг, а также за руководство работой организаций и учреждений. Немало женщин-работниц с фабрики выполняло ответственную работу и справлялось не хуже мужчин. Сейчас эти знатные женщины нашей страны, товарищи Карпова, Выборнова, Забалуева, Кожевникова, Тимохина, на ответственных участках хозяйственной и партийной работы. Много труда положено женщинами, когда они помогали Красной армии, организуя продовольственную и санитарно-медицинскую помощь. В 1919 году были организованы санитарные бригады из работниц фабрики. Они ежедневно в свободное от работы время ходили на вокзал: мыли полы, дезинфицировали вагоны, оборудовали их нарами, ставили печи, создавали необходимые условия для переезда красноармейцев на фронт.

Наступает первая годовщина Великого Октября. Празднование проходит с необычайным подъемом. Фабрика вместе со всей страной одевается в праздничный наряд. Красные полотна, портреты вождей пролетарской революции, лозунги, знамена украсили колонны демонстрантов, идущих стройными рядами на площадь.

Поголовно все трудящиеся в этот день вышли на улицу, чтобы организованно выразить свою солидарность партии большевиков и советской власти.

7 декабря 1918 года создается ячейка комсомола из 80 человек. Начинается быстрый приток подростков из среды рабочих, и в 1923 году ячейка комсомола насчитывает в своих рядах 218 человек, из которых 40 человек в 1924 году уходят на учебу в вузы.

Комсомол на фабрике проводит большую культурно-массовую работу, являясь помощником партийной организации. Везде можно видеть комсомольцев. Здоровая, жизнерадостная молодежь вся отдается общественной работе в казарме, деревне и на фабрике. В организации субботников комсомол играет крупную роль, идя впереди и увлекая за собой рабочую массу.

В конце 1920 года уездный комитет комсомола организует на фабрике отряд юных пионеров. В отряд входят 55 девочек и мальчиков. Начинается работа в звеньях. Фабком отпускает необходимые средства. Отряд часто собирается для чтения книг, первую прочитанную книгу «Спартак» Р.Джиованьоли инсценируют на общем городском сборе. Изучают революционные песни, законы и обычаи пионеров. Летом пионеры выезжают в лагеря, а зимой проводят работу по казармам с неорганизованными ребятами.

Но голод и сыпняк еще не были побеждены, и враги всячески пользуются затруднениями, волнуют рабочих. Забыв свое письменное заверение о солидарности с рабочими, данное ими накануне Октября, служащие тайно от фабкома организуют собрания, готовясь к контрреволюционному выступлению.

Партийная организаиия, получив помощь из Москвы, развертывает массовую пропагандистскую работу и пресекает происки классового врага. Теперь организации фабрики прилагают все усилия, горят желанием пустить производство уже не в условиях подневольного труда, а на основе новых, еще не виданных миром форм социалистического труда.

В семи километрах от фабрики находится болото, где правильными рядами стоят огромные штабели торфа, с запасами, намного превышающими потребность фабрики. Однако отсутствие транспорта лишало возможности вывозить торф и бесперебойно питать прожорливые топки паровых установок. Тогда решают строить узкоколейную железную дорогу. Весной 1920 года начинается прокладка дороги. Закипела работа: выравнивается грунт, подвозятся и укладываются шпалы и рельсы. Вскоре по новому пути суетливо забегал маленький паровозик, с грохотом таская за собой вагонетки, нагруженные торфом.

Первая победа истомкинских рабочих на трудовом фронте одержана. Фабрика постепенно оживает.

В ноябре 1921 года пускается ткацкий корпус.

Рабочие торжествуют, глядя на корпуса, освещенные ярким электрическим светом. В январе 1922 года заработала и красильная фабрика.

Рабочие возвращаются на свое производство, подвозится продовольствие, налаживается работа и в цехах.

Губсоюз текстильщиков выдвигает мысль о постройке электрического трамвая. Эта мысль получает свое осуществление. Широко и стремительно развертывается строительная работа, и весной 1924 года трамвай сдается в эксплоатацию. То, что и не мечталось старым «отцам» города, власть рабочих осуществила.

Гражданская война была окончена. Уничтожив и выгнав со своей территории белогвардейские банды и интервентов, вся Советская Страна переключилась на восстановление разрушенного войной хозяйства. Задымили трубы фабрик и заводов, начал налаживаться железнодорожный транспорт. Постепенно страна одевается в строительные леса. Жизнь забила ключом.

В разгар восстановительного периода страну и весь мировой пролетариат постигло несчастье. В январе 1924 года умер великий гений революции, вождь всего трудящегося человечества - Владимир Ильич Ленин.

Глубокая печаль ложится на сердца миллионов людей. Всколыхнулась рабочая масса. Истомкинские рабочие вместе со всеми едут в Москву, в Колонный зал Дома союзов, чтобы проститься и взглянуть в лицо того, кто свою жизнь отдал за дело рабочего класса. В день похорон в Богородске на площади Карла Маркса собралась рабочая семья всего уезда на траурный митинг. 4 часа дня. Заунывные гудки по всей стране. Залпы орудий. На одну минуту все движение приостановилось в стране. Обнажаются головы. Слышится плач. Тело Ильича в это время на Красной площади в Москве опускают в склеп.

Потеря огромная, но дело Ленина продолжает жить и претворяться в жизнь миллионным народом под руководством партии большевиков и верного ученика Ленина - товарища Сталина.

Память о величайшем из людей партия чтит массовым приемом передовых рабочих в свои ряды. На Истомкинской фабрике в партийную неделю прибавляются десятки новых членов партии.

 

VI

С 1925 ГОДА происходит дальнейшее развитие и укрепление производства. Усиливается массовая выработка стандартных номеров пряжи и суровья. Прядильная фабрика выпускает основы ватерную №40 и мюльную №24, уток ватерный №14, мюльный №14 и №20. Ткацкая фабрика вырабатывает полотенца и рогожку четырех- и пятичетвертовую.

Рост производства в позднейшие годы ярко характеризуется следующими показателями.

С 1931 года фабрика полностью электрифицируется. Эффективность от электрификации выразилась в 40 тысяч рублей в квартал. Капитальное вложение в 1931 году в это дело достигало 250 тысяч рублей.

На ткацкой фабрике в 1928 году устанавливается узловязальная машина, механизирующая ручной труд проборщиков, а на прядильной в 1930 году ставятся новые трепальные машины системы «Платт» и банкаброш выпуска нашего отечественного завода им. Карла Маркса. Много механизмов и машин усовершенствуется самими рабочими.

При фабрике создается бюро рабочего изобретательства, которым руководит тов. Бессуднов, поммастера ткацкого цеха. Будучи сам изобретателем, он умело возглавляет это движение. Среди изобретений, представляющих интерес в масштабе всей текстильной промышленности, следует отметить машинку для механического изготовления заводных приборов к челнокам системы «Маврик». До сих пор эти приборы изготовлялись вручную. Всего на фабрике было внесено несколько сот изобретательских предложений, причем все они реализованы. Годовая экономия от изобретательства выражается многими десятками тысяч рублей.

На фабрике развернулось социалистическое соревнование рабочих.

Сила и значение социалистического соревнования заключаются в том, что

«оно превращает труд из тяжелого и зазорного бремени, каким он считался раньше, в дело чести, в дело славы, в дело доблести и геройства» (Сталин).

 

На гигантах-заводах и на бескрайных полях колхозов работает советский человек. Работает на себя, на свою родину, зная, что плоды его труда удесятерят благосостояние и мощь государства, хозяином которого является он сам.

Коллективизация сельского хозяйства и индустриализация промышленности поставили страну в ряды крупнейших государств мира. Социалистическое соревнование подняло производительность труда до такой степени, о которой и мечтать не могли прежние хозяева страны.

Высокая производительность труда ведет к изобилию продуктов. Отмена карточной системы, рост материального благосостояния трудящихся - вот те реальные факты, которые знаменовали собой правильность политики партии и правительства.

В недрах рабочего класса Советской Страны росло и ширилось новое движение, которому суждено стать историческим.

Первые удары отбойного молотка Стаханова в 1935 году разбили вдребезги старые нормы выработки и гулким эхом прокатились по всей стране.

Стахановское движение с неслыханной быстротой росло и ширилось во всех областях промышленности и сельского хозяйства, разбивая «ученые теории» о предельности, доказывая всю нелепость их позиций.

Появились новые герои труда - первые проводники стахановского движения в своих отраслях промышленности и транспорта: Кривонос, Сметанин, Бусыгин, текстильщицы Виноградовы и др.

С каждым днем росло и ширилось это прекрасное движение, охватывая сотни тысяч людей различных профессий.

В ноябре того же года с трибуны Кремлевского дворца прозвучали на весь мир незабываемые слова товарища Сталина: «Разве не ясно, что стахановцы являются новаторами в нашей промышленности, что стахановское движение представляет будущность нашей индустрии, что оно содержит в себе зерно будущего культурно-технического подъема рабочего класса».

Три тысячи лучших людей страны, побывавших в эти исторические дни в Кремле, понесли пламя любви к родине, к труду по всей необъятной стране, на все фабрики и заводы.

В цеховом комитете Истомкинской ткацкой фабрики необычное оживление. Здесь рабочие обсуждают новые методы работы, включаясь в стахановское движение. Обсуждают страстно, много высказывающихся. Поднимается одна из старых ткачих и говорит: «Вот я имею за плечами пятьдесят два года, но хочу быть стахановкой и перехожу на 4 станка». Ее поддерживает хор голосов: «Надо только подтянуться поммастерам и не допускать простоев станков». Всколыхнулась рабочая масса, и под руководством партийной организации растет армия стахановцев, мастеров мануфактуры, отдающих стране свои силы, знания и опыт.

Стахановское движение выковывает прекрасных мастеров своего дела. Стахановцы показывают свои способности инициаторов, руководителей. Многие из них выдвинулись быстро на командные должности на производстве.

Ярким примером такого роста человека является ткачиха-стахановка А.М.Карпова, поставленная на пост директора Истомкинской фабрики, выдвинутая трудящимися Ногинского района кандидатом в депутаты Верховного Совета РСФСР, теперь депутат Верховного Совета РСФСР, орденоносец.

Вот что рассказывает о своей жизни Александра Михайловна Карпова:

«Я еще не старая, мне 34 года, но когда я рассказываю детям, как жила до революции и как живу теперь, мне кажется, что я давно-давно живу, что у меня громадный жизненный опыт. Родители мои - истомкинские рабочие. Поучив три года, меня отдали на прядильную. «Зачем девчонке учеба? Читать, писать умеет, и довольно. Теперь работай, копи деньги на приданое», - сказал отец. Была я девочкой шустрой. Работа у меня спорилась. Так вышла из меня не плохая работница. Революцию я встретила радостно. Работала я уже на ткацкой, но в общественной жизни почти не участвовала.

Партийная и профсоюзная организации старались меня раскачать, развить, приобщить к новым методам работы. Ударничество меня захватило. Быстро я вышла на передовые позиции и уже в 1930 году за ударную работу была премирована экскурсией на Днепрострой. Тут я воочию убедилась, какой размах приобрело строительство в Советском Союзе. Вскоре я была принята в сочувствующие. Работала я в то время на трех станках, зарабатывала 150 рублей в месяц. Однажды, выступая на партсобрании, я дала слово перейти на шесть станков и сдержала его вскоре, как только нашла сменщицу - тов. Валяйчикову.

За первые же две пятидневки я выполнила план на 105%. Некоторые ткачихи смотрели на меня косо, бранили «выскочкой». Я продолжала давать хорошие показатели.

Как сейчас помню, 14 ноября 1935 года мне сообщает комендант: «Из Глуховского комбината звонили, тебя вызывают в Москву, возьми паспорт». Ничего не зная о предстоящем, беру паспорт, еду в Глухово. Там машины со стахановцами поджидают меня. Меня сажают и смеются: «Куда едешь?» Я молчу. - «К Сталину». У меня дух захватило - не верится. Подъехали к Кремлю. Мы опоздали, и на совещание стахановцев нас не допустили. Что делать? Поехали домой. На другой день, скрыв о неудачной поездке, как обычно, стала на работу. Работаю. Часа через три звонит директор фабрики: «Бросай работу, поедешь в Кремль».

Приехали в Московский комитет партии, получили там пропуск. С замирающим от волнения сердцем миновали кремлевские ворота и вошли в громадный дворец. Глаза разбегаются от окружающего великолепия. Нас посадили поближе к выступающим. В перерыв мы ходили по залам.

Выступали товарищи Каганович, Ворошилов, Орджоникидзе, Микоян и Жданов. Очень хорошо слушать вождей. «Уж не во сне ли все это?» - думала я. Говорит товарищ Молотов о реконструкции Москвы, о метрополитене. Вдруг в президиуме появился товарищ Сталин. Зал встретил его бурной овацией. «Да здравствует наш дорогой, наш любимый!..» Полчаса стоял товарищ Сталин. Тишины нет. «Я выступать не хотел, - произнес товарищ Сталин, - но раз просят, буду говорить». Я никогда не воображала, чтобы вожди так попросту говорили. Когда товарищ Сталин закончил свое выступление, снова загремела буря оваций. Все запели «Интернационал». Тов. Ворошилов и тов. Орджоникидзе руководили пением. Они нам, как близкие родные, задавали вопросы: «Сколько зарабатываешь, что думаешь купить?» Одна женщина, токарь, выступила в первый раз. Она очень волновалась. Ее ободряли. Товарищ Сталин сказал: «Ты замечательный оратор». И полились слова у нее свободно. В каждую мелочь входил товарищ Сталин. Выступил один комсомолец 18 лет, он заработал 1300 руб. в месяц. «Куда ты деньги денешь?» - спросил его товарищ Сталин. «Я хочу культурно жить», - ответил он.

Я очутилась около товарища Сталина. Секретарь нашего парткома не раз говорил нам о делегациях, которые допускались к товарищу Сталину. Я думала: то делегатки, а не я. Какую же радость ощущала теперь я, простая ткачиха! Каждый, кто честно, преданно работает, кто любит свою родину, может увидеть товарища Сталина.

Совещание стахановцев оставило неизгладимый след на всю мою жизнь. Оно еще более подняло мое настроение. По приезде домой я говорю своей сменщице: «Нужно переходить на 10 станков, там давали обещание, здесь должны выполнить его». И действительно, промфинплан я из месяца в месяц перевыполняю. Зарабатываю около 500 рублей в месяц, получила очень много премий: гардероб, буфет, ковер, радиоприемник, обувь, мануфактуру, готовое платье, путевку в евпаторийский санаторий для сына на три месяца.

Стахановская работа мне дала очень много: я гораздо лучше стала жить, училась в стахановской школе, теперь учусь в Институте повышения квалификации ИТР и хозяйственных руководителей, читаю газеты и непрестанно повышаю свой культурно-технический уровень. Вела все время общественную работу в профессиональной организации, теперь принята в партию Ленина-Сталина.

Справлялась я с работой на 6 станках, а затем на 8 и на 10. Меня спрашивали, как я справляюсь с работой на таком уплотнении. Я отвечала просто - стараюсь экономить рабочее время, каждую секунду стараюсь использовать. Обдумываю каждый шаг, каждое свое движение, чтобы не делать лишних движений и зря не тратить времени. Работу провожу по строго продуманному маршруту. Забочусь и ухаживаю за оборудованием. И учусь, учусь.

Мой пример заразил многих других, тоже вышедших в передовые ряды стахановцев.

Я стараюсь соблюдать интересы рабочих и не оставляю ни одной просьбы без ответа.

Как депутат Верховного Совета РСФСР, я служу народу и постараюсь оправдать доверие моих избирателей.

Навсегда останется в моей памяти день 23 мая 1938 года, когда на окружном предвыборном собрании рабочие Истомкинской фабрики выдвинули меня кандидатом в депутаты в Верховный Совет РСФСР. Я сознавала всю ответственность и важность работы депутата - посланца великого советского народа. Но я в то же время знала, что в этой огромной работе я буду не одна. Меня будут поддерживать мои избиратели, с которыми я буду находиться в непосредственной связи. Женщина раньше была самым забитым человеком. Ее уделом были - кухня, дети. Она была рабой. Октябрьская революция раскрепостила женщину. Теперь советская женщина везде: она инженер, летчик, врач, она стоит у руля управления государством. Как же не гордиться нашей родиной, как же не гордиться нашей большевистской партией, ведущей нас к коммунизму?»

Подобно тов. Карповой выросли сотни тысяч рабочих нашей страны, выросли в новаторов социалистического производства, в подлинных борцов за честь своего предприятия.

Среди ткачих Истомкинской фабрики большой популярностью и уважением пользуется сменщица тов. Карповой - Прасковья Ивановна Валяйчикова, в прошлом бедная крестьянская девочка, а теперь знатная стахановка.

Прасковья Ивановна родилась в 1904 году в деревне близ Истомкина. Бедная крестьянская семья не смогла обеспечить ей обучение. Пришлось сидеть дома с ребятами. На фабрику пошла в 1923 году. В течение двух недель училась у ткачихи и потом стала на пару станков. Работа спорилась у ловкой ткачихи. В 1930 году ее ставят инструктором по качеству.

В дни, когда волна стахановского движения разлилась по всей стране, тов. Валяйчикова вместе с тов. Карповой стала на 6 станков. Это было в 1935 году. Работали фланель. В ответ на призыв Дуси Виноградовой они перешли затем на 8 и потом на 10 станков. Норму все время перевыполняли. В 1937 году после перезаправки на более низкие сорта (рогожка, полотенца) они стали на 6 станков. За образцы стахановской работы Прасковья Ивановна получила массу премий и наград. Среди них: ножная швейная машина, самовар, меховое пальто, обувь, платье, деньги и т.д. В 1929 году получила прекрасную квартиру в новом многоквартирном доме.

Стремясь к культурной и интересной жизни, т. Валяйчикова самоучкой овладела грамотой, прошла курсы техминимума и занимается в настоящее время в стахановской школе. С 1931 года она состоит в рядах партии. Сейчас она - член горкома ВКП(б) и парткома, добросовестно выполняет все задания партийной организации.

Она читает газеты, в ее личной библиотечке книги Горького, Островского «Как закалялась сталь» и т.д. Она имеет радио, патефон. Живет весело и счастливо. Может ли мечтать работница капиталистических стран о такой жизни? - Нет, это возможно только в нашей стране.

В 1938 году Прасковья Ивановна, как всегда, намного перевыполняет норму выработки. Так она выполнила норму (в процентах):

В феврале ..... ....... на 109,51

В марте. ..................... 110,19

В апреле....... .............. 111,97

В мае........ .................. 104,28

В июне . ..................... 121,52

 

«Никакого секрета в моей работе нет, - говорит т. Валяйчикова, - так может работать любая ткачиха, если будет, как я, не растрачивать понапрасну рабочее время, учитывать свои движения и усваивать опыт лучших ткачих и, кроме того, повышать свои технические знания».

Вот как работает Валяйчикова в настоящее время.

На работу она приходит за несколько минут до начала смены и начинает принимать смену. Задачу подготовки к смене Прасковья Ивановна определяет просто: «чтобы не стоять во время смены».

Придя на смену, она начинает проверять станок за станком - нет ли разладки, не оставила ли сменщица расколотую погонялку или валик. Просматривает состояние основы - нет ли оборванных нитей, нет ли помех на полотне. Проверяет челноки - нет ли забоин, не затупился ли мысок. Осматривает, как вычищены станки бригадой чистильщиц, которые работают ночью, не оставили ли грязь на проходе и под станками, не оборвали ли они нити, не испачкали ли товар. Обо всем замеченном она заявляет помощнику мастера и ликвидирует недостатки.

Затем припасает для работы уток, который раскладывает по ящикам.

Свое рабочее место она старается поддерживать в должном порядке. Необходимые предметы кладет всегда в определенное место, чтобы знать, где что лежит, и в случае необходимости не искать. Так, крючок и щипцы она кладет в отверстие челночницы, шкурку для зачистки челноков кладет в уточную коробку. Около каждой пары станков ставит корзинку с утком.

Когда пустят мотор и завертится трансмиссия, она начинает пускать станки.

Пуск станков и обход их во время смены она проводит по определенному выработанному ею маршруту.

В настоящее время она работает на шести станках: два станка - полотенца (основа 16 и уток 16) и четыре станка - рогожка (основа 24 и уток 20).

Пуск станков она производит по маршруту №1, считая, что она выгадывает время, так как не поворачивается от одного станка к другому. Пустив станки, если работа начинается с заработки и челноки ею заряжены до начала смены, она начинает обход станков по рабочему маршруту №2. Если же она приняла смену днем, после сменщицы, то, пустив станки, она заряжает челноки по маршруту обратному - №1.

Прасковья Ивановна замечает, что некоторые работницы пуск станков делают неправильно, теряя лишнее время. Так, например, ее соседка тов. Вахламина пустит один станок и тут же заряжает челнок, а другие станки в это время стоят. Если на пускаемом станке оборвалась нить, то она заводит нить на нем, не обращая внимания на другие станки. Прасковья Ивановна работает не так: сначала пустит стоящие станки, а потом будет заводить нить или ликвидировать разладку.

«В нашей работе, - заявляет она, - самое главное - знать, когда какую операцию делать, чтобы сократить простои станков».

Как меняет она челнок при доработке утка?

Когда она идет по маршруту и видит, что уток в одном челноке «доходит» (осталось две-три прокидки), то она не проходит, а останавливает станок, меняет челнок и продолжает маршрут. Некоторые же ткачихи делают наоборот: стоят и ждут, когда доработается уток до конца, а остальные станки в это время могут стать, или станок, где уток сходит, проходят мимо, а когда снова дойдут до этого станка, то он уже давно стоит.

Выгадать время важно и при обрыве нитей в основе. Если Прасковья Ивановна видит, что на одном станке оборвалась одна нить, а на другом три или пять, то она сначала ликвидирует обрывы там, где их меньше, а затем переходит дальше и тем самым сокращает простои.

Осмысленно относясь к своей работе, она большинство операций делает быстрее, чем это положено по запроектированным нормам времени. Так, например, «искание раза» она делает в 5,2 секунды, в то время как по норме полагается 9 секунд, ликвидацию обрыва основы она проводит в 13,5 секунды при норме в 29, зарядку челнока делает в 8,6 секунды при норме в 10 и т.д.

Там, где она достигла успеха, она старается свой опыт передать другим. Некоторые же операции она делает не лучше многих и потому продолжает учиться.

Как лучшая ткачиха она помогает отстающим ткачихам овладеть методами стахановской работы в качестве общественного инструктора. Еще недавно к ней были прикреплены пять ткачих, не выполняющих норм выработки, - после работы с тов. Валяйчиковой все они стали выполнять и перевыполнять норму. Теперь уже они инструктируют следующих пятерых, находя в этом виде социалистического соревнования одну из радостей жизни.

Много на Истомкинской фабрике ткачих, усвоивших основы стахановской работы и перевыполняющих нормы выработки, много героев социалистического труда. Среди них немало и молодежи, комсомольцев и комсомолок.

Вот, например, Прасковья Филипповна Рожкова, комсомолка, работающая на молодежном комплекте, который весной 1938 года завоевал красное знамя фабрики. Несмотря на свою молодость и сравнительно небольшой опыт, она относится также к лучшим стахановкам фабрики, поддерживая честь молодого поколения, воспитанного партией Ленина-Сталина и Ленинским комсомолом.

Тов. Рожкова родилась в Туле в 1913 году. С ранних лет осталась сиротой. В 1928 году приехала в Ногинск и поступила в няни. В 1931 году поступила на Истомкинскую ткацкую фабрику и после непродолжительного учения стала на два станка. Через 1? года перешла на три станка. В 1935 году вместе с лучшими представителями фабрики перешла на стахановскую работу и стала обслуживать шесть станков. Все время перевыполняет норму выработки, неоднократно премировалась.

С 1931 года она состоит в комсомоле, где ведет активную работу. В настоящее время работу на производстве совмещает с учебой в стахановской школе и работает профоргом.

У Прасковьи Филипповны Рожковой есть чему поучиться. Систематического перевыполнения нормы она достигла правильной организацией своей работы.

Так же как и все лучшие стахановцы, она приходит на работу за несколько минут до начала смены. Проверяет состояние оборудования и рабочего места. Зная, что при отсутствии большого запаса утка на фабрике его не поспевают запаривать или увлажнять, а сухой уток скорее обрывается, дает слеты и т.д., тов. Рожкова сама организует «запарку». Если она видит, что уток высох в корзине за ночь или вообще не увлажнен, она поливает его горячей водой. После этого бывает меньше обрывов и слетов. Рожкова требовательна к себе и другим. Если сама она следит за тем, чтобы станки были в порядке и чистоте, то того же требует и от сменщицы. Она строго принимает смену, так как дело требует порядка и настойчивости.

Маршрут обхода станков у Прасковьи Филипповны, как наиболее правильный, дает возможность сокращать простои станков до минимума.

Она обслуживает в настоящее время шесть станков: два станка - полотенца - основа №16, уток №16; два станка - рогожка - основа №24, уток №20, два станка - спецдиагональ - основа №24, уток №20.

Некоторые рабочие приемы тов. Рожкова выполняет в гораздо меньший срок, чем положено по норме. Она достигла этого благодаря соблюдению простых правил. Иногда даже малейший поворот руки дает экономию во времени. Например, зарядка челнока делается ею в 8,4 секунды, в то время как по норме отводится на это 10 секунд. Зарядку делает она несколько иначе, чем многие. Челнок берет она в левую руку, правой быстро снимает патрон и кладет в коробку; тут же берет правой рукой полный початок и надевает его. Челнок при надевании слегка повертывает левой рукой. Вот этот поворот и сокращает время. Многие же, надевая початок, повертывают початок, чтобы он лучше сел, и на это теряют больше времени, так как повернуть челнок легче и скорее - он имеет большую массу.

Быстро ликвидирует Рожкова и обрыв основы - вместо 29 секунд по норме она тратит на это лишь 13,6 секунды. Здесь она пользуется простым правилом: если на станке оборвались одна-две нити, то она за скало не заходит, а через батан разбирает и заводит нить. За скало заходит только тогда, когда оборвано 5-6 нитей и их заплело, или нити вылетели из скала.

Так, выгадывая на отдельных операциях время, Прасковья Филипповна получает возможность перевыполнять норму выработки.

Но тов. Рожкова в то же время хочет работать еще лучше. Отдельные приемы пока она в совершенстве еще не изучила и на выполнение их еще тратит время больше, чем полагается. Она упорно овладевает мастерством стахановского труда.

Знатные люди Истомкинской фабрики есть не только на ткацкой, но и на прядильной фабрике.

Много ватерщиц, мюльщиков, банкаброшниц, ленточниц на высоком уплотнении перекрывают свои нормы на 10-15-20 и больше процентов.

Одной из лучших стахановок прядильной фабрики является ватерщица Тимофеева Ольга Захаровна. Тов. Тимофеева родилась в 1902 г . в семье истомкинских рабочих. Учиться в детстве ей пришлось один год. В 1914 г ., двенадцати лет от роду, она поступила на фабрику в ученицы-ватерщицы. Обладая хорошей сноровкой, она быстро освоила работу и вскоре стала ватерщицей. Работать было плохо. Администрация в то время зверски относилась к рабочим. Однажды заведующий увидел около машины, где работала Тимофеева, валявшийся патрон и так затопал и закричал, что молодая девушка от страха чуть не упала в обморок. Хотел рассчитать, но не рассчитал, а, придравшись к этому случаю, гонял с машины на машину. Жила в казарме, в тесной каморке.

После революции 1917 года вздохнула свободно. Лучше стала работать, зная, что работаешь не на капиталистов, а на благо всех трудящихся.

В 1935 году работала на четырех сторонках по основе №40. На удары отбойного молотка Стаханова первая ответила переходом на шесть сторонок (1202 веретена) и все время перевыполняла норму выработки. Зимой 1938 года вместе со своей сменщицей тов. Смирениной перешла на обслуживание восьми сторонок (1616 веретен). Нормы выработки перевыполняли. В июне был сменен сорт, и теперь Тимофеева работает на четырех сторонках по основе №24.

В июне тов. Тимофеева выполнила норму на 108,27%, а в июле на 119,13%.

После введения единого расценка в соответствии с постановлением Совнаркома СССР Ольга Захаровна решила готовиться к переходу на 6 сторонок. Ответила на постановление высокими показателями работы. При подсчете выполнения нормы по валовой продукции без учета простоев в первый день введения новой системы по Истомкинской фабрике, 28 августа 1938 года, она выполнила норму на 116,94%, заработав 20 руб. 35 коп., а 29 августа уже на 125,36% и заработала 22 руб. 04 коп. Нет сомнений в том, что тов. Тимофеева перейдет на 6 сторонок и на этом сорте будет перевыполнять норму, и ее заработок будет 30-35 руб. в день.

Не плохо зарабатывают и живут на Истомкинской фабрике.

В работе Ольги Захаровны, как и у других стахановок, чудес никаких нет. Четкая работа, экономия времени, забота о машине. Вот, что рассказывает она сама про свою работу.

«На работу прихожу до начала смены. Осматриваю машины, все ли в исправности, чисты ли. Заставляю сменщицу ликвидировать все неполадки, а потом уже отпускаю ее домой. На четырех ли сторонках или на восьми - маршрут у меня определенный. К нему я привыкла и от него не отступаю. В работе не тороплюсь, не бегаю, но обрывы ликвидирую быстро. Когда иду между своими машинами, то обрывы ликвидирую сразу на обеих сторонах. Слышала, что некоторые работают по-другому, но я так привыкла. Маршрут обыкновенно имеет длительность 442 секунды (7 мин. 22 сек.), по норме полагается 446 секунд. Если случится завал, то я ликвидирую его постепенно, от обрыва к обрыву. Намотавшуюся на цилиндр мычку я стаскиваю сначала с рифли в сторону, а потом крючком ликвидирую совсем. Это не портит рифли. Присучку делаю всегда с одного раза. При норме в 5,5 секунды ликвидацию обрыва я делаю в 5,18 секунды. Из техминимума знаю, что правильная винтовая присучка дает меньше брака, сейчас беру обязательство в течение ближайшего месяца изучить и освоить винтовую присучку.

Много иногда приходится возиться с гуляющими веретенами. Слежу, чтобы все веретена были в работе. Если веретено стоит из-за неисправности опойкового валика, меняю его в валичной. Нашей администрации необходимо завести такой порядок, чтобы на каждой машине было штук пять запасных валиков в особой подставке, как это делают на лучших фабриках. Из-за неуспеваемости заправки веретена у меня почти никогда не гуляют. Втулку или сработавшийся бегунок быстро меняю сама.

Много приходится ухаживать за машиной. Особенно после перехода на низкие сорта. Машины часто забиваются пухом. Через 1?-2 часа после начала смены метелкой очищаю рамку с ровницей, обираю чистительные валики, шейки цилиндров, выбираю из крестиков пух. Чистоту навожу параллельно с ликвидацией обрывов. Цилиндровый брус часто приходится обмахивать погонялкой. Стараюсь к смене привести все еще раз в образцовый порядок. Если же была большая обрывность, то остаюсь после смены и чищу машины.

Чтобы меньше было ненужной работы, колечки никогда не бросаю, а кладу в специальный карман, а потом в мешок. Ровницу стараюсь использовать полностью. Катушку снимаю только тогда, когда на ней остается два-три витка».

Из массы стахановцев Истомкинской фабрики выделяется Домна Филипповна Фирсова - лучшая банкаброшница прядильной фабрики (на ровном банкаброше). За свои 36 лет она прошла трудный путь от жизни в семье бедной матери батрачки до интересной, веселой и счастливой жизни лучшей стахановки-активистки - путь, по которому шли многие славные воспитанники партии Ленина-Сталина.

Учиться в детстве ей не пришлось - с восьми лет пошла Домна Филипповна батрачить по Рязанской губернии. В 12 лет от зари до зари гнула спину она на огородах помещика в Коломне.

После Октябрьской революции она поступила на торфоразработки. В 1925 году ее, как лучшего бригадира по разгрузке торфа, направили в Истомкино. В конце 1926 года Фирсова поступила на Истомкинскую фабрику.

Работала она сначала тазовщицей на чесальных машинах. Через 1? года перешла на ленточные машины. В 1927 году была на курсах ликвидации неграмотности. В 1931 году окончила курсы техминимума и стала банкаброшницей на ровных банкаброшах. Работала в то время на одном ровном с двумя ленточницами. Норму с каждым месяцем научилась перевыполнять все больше и больше.

С началом стахановского движения перешла на уплотненную работу - обслуживание ровного банкаброша с одной ленточницей. Все время Фирсова идет впереди других, является инициативным работником. За те достижения, которые она имеет в результате своей работы, получила 21 премию.

Разностороння и обширна деятельность стахановки Фирсовой. Вступив в партию в 1931 году, она проявила себя активным членом организации. В настоящее время она член горкома ВКП(б), член парткома, группарторг, председатель организации по шефству над колхозом; находит время и для культурного отдыха. Она организовала хор Истомкинской фабрики, которым успешно руководит и который пользуется в районе большой популярностью. В составе хора 21 человек - от 35 лет до 67. Поет хор старые русские песни, поет хор песни из опер («Поднятая целина»), но самая любимая песня у хора и у слушателей - это «Песня о Сталине».

Кроме всего этого Фирсова учится в стахановской школе, читает газеты, журналы и книги.

На работе Домна Филипповна всегда бодра и весела. Работа у нее спорится. Ее также отличает борьба за экономию времени. Часто она повторяет администрации: «Дайте мне возможность использовать 420 минут рабочего времени полностью». Каждое свое действие она тщательно взвешивает, к действиям других относится критически, отбирая лучшее, в отдельных случаях предлагая свой опыт.

«Некоторые, например, стараются съем переработать, - рассказывает Домна Филипповна, - съем уже готов, а банкаброшница продолжает работу, считая, что, переработав ряд-другой, она даст больше. Это ошибка, так как при переработке повышается обрывность, портится ремень, и в результате машина больше простоит и выполнение бывает меньше».

В ответ на постановление Совнаркома СССР тов. Фирсова решила перейти еще на большее уплотнение - на работу на двух ровных банкаброшах. К этому она стала тщательно готовиться. Переговорив с главным инженером фабрики, она поехала в Глуховский комбинат, где одна из банкаброшниц работает на двух ровных банкаброшах. Но в Глухове работают другие номера и дают меньшую скорость. Съем в Глухове работается 1 час 10 мин., а у Фирсовой 20 минут (номер ровницы метрический 1,05). Значит, количество съемов в смену у Фирсовой будет в 3 раза больше, чем у глуховской банкаброшницы. Лента также будет сходить быстрее. На других же фабриках два ровных банкаброша на таком номере нигде не обслуживают, а если и обслуживают, то количество ленточниц увеличивают до двух на двух аппаратах.

Фирсова решила не отступать и переходить на такую работу, имея на первое время лишь только по одной ленточнице на аппарате и неквалифицированную работницу - на подвозке и раскладке катушек и для помощи по обслуживанию задка машины. От администрации Фирсова потребовала, чтобы машины были проверены и приведены в отличное состояние. В начале сентября Фирсова стала на две машины, освободив фабрике квалифицированную банкаброшницу, которую поставили на другую, незанятую машину, и таким образом помогла фабрике увеличить выпуск продукции.

В банкаброшном отделе прядильной фабрики обращает на себя внимание живая и энергичная, хоть и пожилая, банкаброшница Мария Кузьминична Севрюгина. Быстро идет у нее работа, проворно двигаются руки. Съемы один за другим подаются от ее машин. До начала смены она все приготовит к работе - и катушки и ровницу, обменит задранные валики, до работы, не дожидаясь смазчика, сама смажет веретена, чтобы не допустить простоя в рабочее время. Если на машине (она обслуживает два тонких банкаброша) подходит ставка, она срывает катушки до начала смены, чтобы не «зарваться» во время смены. Во время смены простоя у нее мало. Огромный опыт работы дал возможность уверенно и четко совершать различные операции, значительно скорее, чем положено по норме. Так, например, ликвидацию обрыва ровницы Мария Кузьминична проводит в 18 секунд при норме в 21,5 секунды, смену ставки (голой катушки на катушку с ровницей) - в 4,84 секунды вместо 5,35, ставку ровницы - в 6,03 секунды вместо 6,5.

Норму выработки тов. Севрюгина все время перевыполняет.

Вот результаты ее работы за последние 6 месяцев (в процентах):

Февраль. ............................... 109,77

Март. .................................... 112,59

Апрель. ................................. 117,6

Май. ...................................... 113,11

Июнь. .................................... 116,62

Июль. .................................... 118,66

Тов. Севрюгина принадлежит к лучшим стахановкам Истомкинской фабрики. Вот что рассказывает о себе Мария Кузьминична:

«Мне 55 лет, из них я 45 лет работаю на Истомкинской фабрике. С 10 лет пошла учиться на ткацкую, но после 2 лет работы перешла на прядильную, где через три недели уже начала работать на одном тонком банкаброше. Потом перешла на пару машин на высоком номере. В 1938 году номер с 5,6 понизился до 4,25. Многие говорили, что на паре нельзя работать, а я снова осталась на паре и своей работой доказала, что работать можно. За свою работу много раз премирована и награждена почетной грамотой.

До революции жила в казарме. Теперь живу в прекрасной квартире. Раньше, до революции, мою работу никто не ценил и не учитывал. Теперь советская власть нас возвысила. Я благодарю советскую власть и любимого товарища Сталина, которые окружили нас, стахановцев, вниманием и почетом. Я - стахановка и буду работать, не жалея сил, несмотря на то, что уже 45 лет работаю на производстве».

Много стахановцев на Истомкинской фабрике, и с каждым месяцем растут их ряды, так как условия работы улучшаются. Растет энтузиазм рабочих, стремление дать стране больше пряжи и ткани.

Ширится стахановское движение. Те стахановцы, о которых мы рассказали, являются лучшими представителями фабрики. Список прекрасных стахановцев далеко не исчерпывается ими. Можно было бы также рассказать не об одном десятке стахановцев Истомкинской фабрики.

В результате применения стахановских методов работы фабрика вышла из прорыва, в котором она находилась, но окончательно от брака не могла освободиться. Брак частично зависел от недоброкачественной работы прядильной фабрики, приготовительного отдела ткацкой фабрики, от плохого ремонта станков и, наконец, от самого рабочего.

Для изживания брака применяется производственный инструктаж двух видов: а) общественный инструктаж, осуществляемый путем прикрепления лучших стахановцев к отстающим рабочим, и б) инструктаж при помощи специальных работников.

Каждую декаду проводятся собрания по комплектам с обменом опытом лучших ткачей-стахановцев.

Эти мероприятия не замедлили дать свои результаты. Ватерщица Синицына выполняла план до инструктажа на 92,8%, после инструктажа на 106,9%, Кашер - 89,69% и 106,58%, Казакова - 85,21% и 102,48%, и таких примеров можно привести очень много.

Целые комплекты подняли свою производительность. Целесообразность такого инструктажа очевидна, и сейчас во всех цехах это мероприятие расширяется.

После обмена опытом с Ивановскими фабриками введен профилактический ремонт оборудования. Для экономии времени в производственном процессе рабочие места мастеров оборудованы телефонами для быстрейшего сообщения с другими цехами и складами фабрик.

Все средства и силы направлены для достижения высокой производительности труда и ликвидации брака.

Цехи горячо обсуждают обращение рабочих Ленинградском фабрики им. Желябова и их призыв: «Начать соревнование за честь своей фабричной марки, за то, чтобы каждая фабрика выпускала только первосортную прочную и красивую ткань, самые лучшие нитки».

Дружно подхватывается призыв ленинградцев. Поднимается новая могучая волна социалистического соревнования.

Истомкинские рабочие включились в серьезную борьбу за честь своей фабричной марки, и в этой борьбе они победят.

 

VII

НИКОГДА и нигде так широко и разносторонне не было организовано дело народного образования, как в Советском Союзе. Промышленность страны, гигантски шагая вперед, требует новых, квалифицированных кадров - мастеров социалистической индустрии. На фабрике создается целая сеть учебно-воспитательных учреждений.

Как готовили рабочих до революции?

Старый рабочий, инвалид труда тов. Курсков, вспоминает мрачные картины эксплоатации детского труда. С самых ранних лет дети переступали пороги фабричных корпусов и впрягались в отцовскую лямку. Тяжела была эта лямка.

- Мне было 10? лет, - говорит тов. Курсков, - когда меня отец на своем горбу притащил на фабрику (на улице было холодно, а теплой обуви не было). Притащил и оставил в ткацком цехе: «Смотри, не балуй, сынок, учись работать, будешь помощником мне». Сказал и ушел. От грохота машин, от мелькания вращающихся шкивов и приводных ремней у меня закружилась голова, веки отяжелели, и я закрыл глаза. Но скоро рука мастера прошлась по моей голове и вывела меня из оцепенения. «Бери щетку и подметай, видишь, грязь кругом», - сердито крикнул он, удаляясь по проходу в глубь корпуса. Так началась моя работа на Истомкинской фабрике, где проработал я 40 лет.

За гроши дети работали по 10-12 часов в сутки, выполняя непосильную работу: таскали куски товара, тяжелые детали или были просто на побегушках у мастеров, выполняя самые разнообразные поручения, получая часто пинки и выслушивая отборную брань.

Так «выращивались кадры» в дореволюционной России.

В Советском Союзе индустриально-техническое образование сильно развивается.

Стахановское движение создало новый тип школ - технические стахановские школы с двухгодичным сроком обучения. Сейчас в такой школе обучается 132 стахановца фабрики. Техминимумом охвачено 500 рабочих. Кроме того, имеются курсы повышения квалификации слесарей, электромонтеров, техников, начальников цехов и мастеров. Развернута большая сеть по политвоспитанию и профобразованию, ведутся занятия в школе малограмотных, где обучается больше 100 человек. В средней школе при фабрике обучается 1370 детей рабочих. Новое здание школы представляет большой дворец культуры и не может быть сравнимо с тем жалким деревянным домиком церковно-приходской школы, где господствовал поп, а на первом плане был закон божий и церковно-славянский язык.

Культурно-массовая работа широко развернута на фабрике. Экскурсии в Москву для осмотра музеев, памятников искусства, для посещения театров, а также фабрик и заводов. Молодежь организована в физкультурные коллективы. На опушке соснового бора широко раскинулся стадион, опоясанный спортивными дорожками.

Соревнования по футболу, теннису, гимнастике, зимой катание на коньках, лыжах, а также с гор - вот где закаляет свой организм рабочая молодежь. Бывший хозяйский сад, куда раньше не могли проникнуть рабочие, теперь превращен вместо отдыха рабочих. В нем имеется летний театр, а сквозь деревья блестит на солнце река с лодочной пристанью и купальнями.

На фабрике развернуто рабкоровское движение. Выходит общефабричная стенная газета «Погонялка». Вслед за ней появляются комсомольская, пионерская и школьная газеты. Организуются кружки самообразования, устраиваются литературные вечера.

Вся эта культурно-массовая работа имеет огромное воспитательное и политическое значение. Она организует рабочих на выполнение заданий партии и правительства, поднимает их культурно-технический уровень и мобилизует на выполнение и перевыполнение плана.

Тяжело жилось рабочему при капитализме. Изнурительная 13-часовая работа, плохое питание и скверные бытовые условия быстро изнашивали его организм. В сорок лет он чувствовал себя уже стариком. Туберкулез, хронический кашель, слабость, глухота, надорванная поясница - вот чем награждала людей капиталистическая фабрика. Не то теперь, при советской власти. Она создала дома отдыха, санатории, курорты, всевозможные специальные лечебницы и все это предоставила только трудящимся.

Один из рабочих фабрики, побывавший на курорте, рассказывает:

«Я никогда раньше и не думал, что попаду в Крым, а вышло это так. Как-то летом приходит к моему станку посыльный из здравпункта и предлагает мне зайти туда. Прихожу я в чистую, светлую комнату пункта, где получаю путевку в Крым на лечение. А болезнь у меня была старая, получил я ее еще при хозяине Шибаеве, работая в подвале фабрики на откачке холодной воды. Радостно забилось сердце, но в то же время как-то немного страшно было пускаться в первый раз в такое далекое путешествие. Сильное желание излечиться и побывать около моря взяло верх. Быстро мчал меня поезд сперва через леса, а потом через цветущие степи Украины и Крыма. Там я встретил много таких же рабочих, как и я, приехавших из самых отдаленных уголков страны на курортное лечение. Автомобиль доставил нас с вокзала в санаторий.

Сколько красоты и прелести увидел я здесь. Дворцы и парки, что раньше принадлежали помещикам, князьям и царям, теперь превращены в здравницы для пролетариев. Там, где тунеядцы отдыхали от безделья, теперь куют здоровье рабочих для новых подвигов на социалистической стройке».

Только за последние два года на фабрике было пропущено через курорты и санатории 60 рабочих, через детские санатории - 12 детей рабочих, дома отдыха длительные - 352 человека, однодневные дома отдыха - 350 человек, отправлено детей в лагеря - 274 человека.

Кассой взаимопомощи выдано безвозвратных пособий 49 тыс.руб.

Много средств израсходовано также на постройку детского городка.

При фабрике имеется больница на 60 коек с терапевтическим, хирургическим и родильным отделениями, а также зубоврачебный кабинет. Весь день работает амбулатория.

Это партия большевиков и советская власть обеспечили право на отдых и лечение тем, кто работает в шахтах, рудниках, на фабриках и заводах, а также среди просторов полей, взрыхляя колхозную землю.

Раньше на фабрике не было ограждений машин, и не проходило дня без увечья. Теперь во всех цехах на всех машинах опасные места имеют прочные ограждения. Подъемные сооружения на прядильной фабрике электрифицированы и дополнены автоматическими остановами, предупреждающими падение люльки.

Раньше ремни на шкивы надевались руками, что влекло за собой массу несчастных случаев, теперь установлены ремненадеватели, совершенно исключающие возможность ранения и увечья. Вентиляторы выбрасывают отработанный воздух, а в то же время струи свежего воздуха, вливаясь в корпуса и обогреваясь калориферами, распределяются по всем уголкам рабочих помещений. Все эти меры направлены к оздоровлению рабочих, к созданию гигиенической обстановки работы.

Налажено и питание рабочих. Ежедневно перед перерывом для обеда все машины останавливаются. Необычная тишина водворяется в корпусах. Люди быстрыми шагами направляются в столовую, расположенную внизу ткацкого корпуса. Огромный чистый зал уставлен столами с чистыми скатертями. По стенам картины, портреты вождей, лозунги. Ближе к окнам - растения, создающие уют своей зеленью. Веселый гул стоит в зале. Звенят молодые задорные голоса. Рабочие садятся за столы. В чистых алюминиевых мисках горячий, вкусный и дешевый обед. Люди отдыхают, слушают радио. Через полчаса по сигналу рабочие направляются к своим машинам. Пускаются моторы, начинают вращаться трансмиссии, оживают станки.

На фабрике всего занято около 3 тысяч рабочих, в том числе много женщин. Раньше, при капиталистах, была тяжелая обстановка работы для женщины. Она рожала у станка, носила тяжести в период беременности не могла кормить ребенка вовремя, была угнетена и бесправна.

Другую картину мы видим теперь. Ясли, детские сады, детские комнаты, продолжительный отпуск по беременности. Советская женщина - активная участница в строительстве социализма.

Она участвует в соревновании, она инициатор стахановского движения в текстильной промышленности. В Горсовете от фабрики 20 делегатов, из них 10 женщин. Нет такого участка, где бы не работала женщина, потому что нет бытового гнета, веками тяготевшего над женщиной.

Государство создало детские ясли со специальной молочной кухней и надзором врачей, где правильное питание и гигиеническая обстановка обеспечивают воспитание крепкого, здорового ребенка.

Детские сады фабрики ежедневно принимают до 400 ребят, получающих все, что нужно молодому организму.

Здесь начинается закладка коммунистического воспитания, здесь растет и крепнет гордость и смена истомкинских текстильщиков. Только в пролетарском государстве возможно все это, только власть рабочих обеспечивает бодрый и здоровый расцвет молодых сил.

Бытовые условия изменились до неузнаваемости. Из полутемных, низких и сырых шибаевских казарм большинство рабочих переселено в новые просторные помещения. Огромные кирпичные трех- и четырехэтажные дома возвышаются над старыми казармами. Как правило, переходя в новый дом, рабочий закупает и новую обстановку. Вместе со старой рухлядью выброшены и иконы. В квартире рабочего-стахановца появились предметы культуры: книги, картины, портреты вождей, радио, патефон - все это знаменует культурный рост рабочего.

За период с 1917 года выстроено 6786 кв. метров полезной жилой площади. Кроме того, выстроена средняя школа на 1372 человека, детский сад на 100 человек, баня с пропускной способностью в 900 человек в сутки. Так создаются культурно-бытовые условия для рабочих Истомкинской фабрики.

 

VIII

В ХЛОПЧАТОБУМАЖНОЙ промышленности довольно долго орудовали враги народа, презренные троцкистско-бухаринские последыши. Немало вреда принесли они и нашей Истомкинской фабрике.

Последствием вредительства явилась запущенность оборудования, в особенности на прядильной фабрике, отсутствие запасных деталей при искусственно созданной многосистемности ватерных машин (а отсюда - затруднения в уходе за оборудованием, его ремонте и консервация до 20 тыс. мюльных веретен), крайняя изношенность энергооборудования, почти полное отсутствие увлажнения и вентиляции и т.д. В результате вредительского планирования завышалась производственная программа фабрики, а в то же время фабрику «дергали» частыми перезаправками. При таком положении рабочие не выполняли норм выработки, и снижалась их зарплата. А этого только и добивались враги народа, рассчитывая таким образом сорвать стахановское движение и озлобить рабочих против партии и правительства.

Ставка врагов была бита. На фабрику пришли новые, молодые силы, выдвинулись на руководящую работу и люди из числа работников фабрики, доказавших свою преданность делу Ленина-Сталина.

Зима 1937- 1938 г . стала переломной в работе фабрики. Истомкинская фабрика, несколько лет систематически не выполнявшая плана, стала увеличивать выпуск продукции.

Директором фабрики был назначен молодой инженер-ткач М.Ф.Донцов.

Новое руководство стало выдвигать на руководящую работу новых работников и очищать фабрику от ненужных, мешающих работе людей.

На прядильной фабрике в начальники цехов были выдвинуты сменные мастера - инженеры Саргсян и Селюк. На ткацкой фабрике из сменных мастеров были выдвинуты на должность зам. заведующего ткацкой фабрикой комсомолец тов. Курсков и на должность начальника цеха - комсомолец тов. Голубев. На фабрику был принят ряд новых молодых инженеров и техников.

Весной был издан приказ наркома о том, что фабрика переводится на переработку низких сортов хлопка. Таким образом, было дано направление для работы фабрики, и в мае фабрика перешла на переработку в основном IV сорта.

Летнее время несколько осложнило работу фабрики из-за текучести рабочей силы. Вредители в Истомкине в течение нескольких лет срывали строительство новых жилых домов, и потому приходящих на работу новых рабочих расселять было совершенно негде. В этом году развернуто новое строительство.

В течение зимы и весной 1938 г . была проделана большая работа для того, чтобы обеспечить рабочим выполнение норм выработки, особенно на ватерах, где процент рабочих, выполняющих нормы, был особенно низкий. Значительное внимание было уделено ремонту оборудования, приведению в порядок существующей системы увлажнения, которая частично была обновлена. Большое внимание было уделено составлению смески хлопка с расчетом наибольшей однородности по номеру, крепости, длине волокна, влажности хлопка и т.д.

Перелом наступил: освоение норм выработки пошло быстро вперед, зарплата поднялась, и это дало возможность сохранить кадровый состав рабочих на фабрике.

Число работниц-ватерщиц, выполнявших нормы выработки, в 1938 году из месяца в месяц увеличивалось. В процентах от общего количества ватерщиц нормы выработки по месяцам выполняли:

Январь ......................................... ..5,97

Февраль ....................................... 23,81

Март ............................................ 11,86

Апрель (перезаправка) ................ ..1,19

Май .............................................. 22,39

Июнь ........................................... 66

Июль ............................................ 73,17

 

Таким образом, на Истомкинской фабрике была разбита пресловутая «теория» о том, что летом должна быть больше обрывность и что количество выполняющих норму должно уменьшаться.

Коллектив Истомкинской фабрики доказал, что если по-боевому и своевременно взяться за улучшение условий работы, то даже на старом оборудовании можно достигнуть больших успехов.

Коллектив Истомкинской фабрики доказал, что он живой, энергичный, спаянный коллектив, который может работать. Теперь он ставит себе целью достигнуть того, чтобы на фабрике все рабочие выполняли нормы выработки, и чтобы фабрика в целом выполняла и перевыполняла план. Кроме того, необходимо восстановить хозяйство фабрики и успешно провести жилищное строительство.

В 1939 году должна начаться реконструкция фабрики, которую в течение нескольких лет срывали вредители.

Основное направление проекта реконструкции, над которым сейчас работают непосредственно сами работники фабрики,- перевод на низкие сорта хлопка с использованием свободных площадей, увеличение мощности фабрики, улучшение условий работы.

Особенно большой реконструкции подвергается сортировочно-трепальный цех, который сейчас расположен в трех этажах и имеет лабазы. Лабазы будут ликвидированы, и фабрика будет работать однопроцессным способом. Будут поставлены мощные разрыхлительные агрегаты и однопроцессные машины.

На ткацкой фабрике часть старых станков будет заменена автоматическими. Значительно увеличится приготовительный отдел, в который будет добавлено несколько быстроходных машин. Все оборудование будет заказано на заводах Советского Союза.

Условия труда после реконструкции будут значительно лучше. На фабрике будет сделана новая система увлажнения, вентиляции и отопления, осуществленная по последнему слову техники. Будет реконструирована котельная, построена новая подстанция, переоборудовано электроосвещение, введена телефонизация. Новая механическая мастерская будет оборудована множеством токарных, фрезерных, сверлильных и других станков. Новое оборудование будет иметь индивидуальные моторы, поэтому в этих цехах не будет трансмиссий, затемняющих цех и требующих большого ременного хозяйства. Будут построены новые хлопковые склады. Наконец будет дополнительно развернуто жилищное строительство.

Мощность фабрики увеличится, вырастет и количество рабочих.

Если уже сейчас стахановцы Истомкинской фабрики заявляют, что они начали хорошо зарабатывать, что работать стало лучше, то после реконструкции условия для работы будут еще лучше.

Истомкинская фабрика из фабрики со старым оборудованием, со старой техникой превратится в передовое современное предприятие.

Двадцать один год отделяют нас от Великой Октябрьской социалистической революции. Двадцать лет куют свое счастье новые люди - герои, преданные своей родине, с любовью служат они своей отчизне, честно отдавая ей все силы, знания и опыт.

История развития Истомкинской фабрики является историей борьбы и побед двухтысячного коллектива рабочих, руководимых коммунистической партией, в то же время это частица истории всей Советской Страны.

Старожилы-рабочие, здравствующие еще и до сего дня, помнят тяжелую жизнь при фабриканте Сидоре Шибаеве, и они, прошедшие через строй фабрикантов, помещиков, жандармов и урядников, заявляют:

«Мы счастливы тем, что дожили до сталинского времени, мы счастливы тем, что дети наши никогда больше не увидят и не испытают эксплоатации, гнета, который испытали мы. Никакие силы не заставят нас работать на капиталистов. Проклятое прошлое ушло в вечность».

Поделитесь с друзьями