Орденоносцы Глуховки

Л.И. Перцев. Орденоносцы Глуховки. Гизлегпром. 1940

 

На подъеме
Первый день на фабрике

 

Учитель говорил о Пете, как о способном мальчике. Отец и сам видел, что сын его — смышленный парнишка. Но учиться ему дальше было нельзя. Надо итти на фабрику. И тринадцати лет он пошел зарабатывать деньги.

Направили Петю работать на четвертый этаж учеником ставильщика. Все для него было непривычно и ново. „Вот бы сейчас сюда отца, все легче было бы",—думал он, глядя на диковинные машины и работающих на них незнакомых людей.

Подмастер с мохнатыми бровями и большими усами спросил Петю:

— Стало быть работать хочешь?

— Да...

— Сейчас дадим тебе хорошую работу,— сказал он и позвал Петю за машину. Там он посадил его на железный ящик между машинами, поставил перед ним корзину, наполненную белыми хлопковыми колечками — угаром, — и приказал:

— Вот тебе две гири, а вот корзина колечек, бей гирями колечко, пока из него масло не потечет. Понятно?

— Да.

— Ну, тогда и начинай с богом.

Петя взял две фунтовые гири и начал бить ими хлопковое колечко. Но сколько ни старался—масло не появлялось. Вспотел, устал, кисти рук заболели, а он все бил и бил... Вокруг него стали собираться рабочие. Они посмеивались, глядя на его „работу". Петя заметил, что за ним следят, и прибавил усердия, но все напрасно—масла не было.

К счастию, скоро пришел отец.

— Брось ты эту бесполезную работу, — сказал он,—и на мастеров не сердись: они со всеми учениками свои „штучки" проделывают.

Так началась петина трудовая жизнь. В лес и на Клязьму теперь ходить не удавалось. Проработав девять часов, приходил домой совсем измученный. Ложился спать в свой угол рядом с детьми соседей по комнате, —в казармах было принято вселять в каждую комнату не меньше трех семей.

Имя ставилыцика Петра Пронина закрепилось в списках, рабочих Глуховской фабрики.

Англичане

На фабрику в качестве высшего и среднего технического персонала Морозов приглашал англичан. Всем им он платил золотом. Для того чтобы быть ближе к русским, они вместо Джонов, Робертов и Джемсов велели именовать себя Роман Романычами, Яков Иванычами и т. д. Англичане чувствовали себя хозяевами на фабрике, пьянствовали, часто избивали рабочих и всюду хвастались:

— Без нас русская текстильная промышленность не обойдется.

Петр Владимирович Пронин запомнил один случай с мастером-англичанином Робертом Сумнером и одиннадцатилетним мальчиком Андрюшей.

Кабинет мастера-англичанина находился на третьем этаже. Эта была небольшая комната с двумя окнами, глядевшими во двор фабрики. В ней стояли два стола. Один — большой, на нем лежали толстые справочники, книги со списками, пачка английских газет и журналов; второй — маленький; сидя за ним, Андрюша мотал пряжу.

Однажды мастер вызвал к себе с ватерных машин работницу. На столе у него лежала связка початков пряжи, обильно покрытых маслом. В кабинете в это время находились только Сумнер и Андрюша. Пожилая работница робко вошла в кабинет. Мастер приказал:

— Подойди ближе.

Работница подошла к столу.

— Вы что же, так на хозяина работаете? Он вам работу дал, казарму, пищу, а вы ему товар портите? Вот початки с твоих машин — все в масле.

— Это от шкива брызги, не моя вина, — отвечала работница.

— А я вот вычту с тебя за всю пряжу, тогда узнаешь, чья вина. Вас надо всех в ад послать работать, там вы бы узнали житье, — кричал мастер, и от злобы его красное потное лицо тряслось, вместо глаз виднелись щелки.

Женщина не вытерпела и резко ответила:

— Адом нас не пугайте, мы хуже чем в аду живем.

Такого ответа англичанин не ожидал. Он вскочил и подошел к работнице. На один момент Андрюше он показался смешным, — вспомнилась кличка Сумнера — Корягин, которую дали ему на фабрике рабочие за его полную фигуру и кривые, точно коряги, ноги.

Мастер впал в бешенство и кулаками начал бить работницу. Платок с ее головы соскочил, и седые волосы рассыпались. Она упала, а Сумнер продолжал ее избивать, стараясь ударить по голове. Андрюша закрыл глаза от ужаса и склонился на стол. Опомнился он от толчка. Над ним, часто дыша и сопя, стоял Сумнер.

— Чего разлегся? Помни, ты ничего не видел и не слышал. Ну, ступай домой,—он толкнул Андрюшу.

На суде мальчик подтвердил, что действительно англичанин избил работницу. За это Сумнер уволил его с фабрики.

В лесу

Реакция, царившая в 1907 году в России, способствовала наступлению фабриканта Морозова на права текстильщиков. Царский министр Столыпин устроил кровавую расправу над рабочими и крестьянами. Это окрылило Морозова, и он был уверен, что рабочим забастовкам и волнениям пришел конец. Он сбавил и без того нищенскую заработную плату. Поднял цены в харчевых лавках. Увеличил квартирную плату. Агенты тайной полиции, которых было немало на морозовских фабриках, сообщали в полицию и Морозову о всех недовольных людях, о настроениях рабочих. Но, несмотря на это, тяжелые условия жизни неизменно вызывали забастовки. Молодой Петр Пронин внимательно прислушивался к разговорам рабочих о жизни, о порядках на фабрике. Он уже и сам был свидетелем многих расправ фабричной администрации с рабочими. И не случайно ему доверили известить кое-кого из рабочих, что в воскресенье за имением Волконских, в лесу будет митинг рабочих. Стараясь быть не замеченным фабричной администрацией, он передал многим мюльщикам, чтобы они приходили в воскресный день в, лес „по грибы".

Петр Пронин с большой тревогой и волнением ждал этого дня. На митингах, где произносились горячие речи и выносились требования фабриканту, Петр никогда не был. После ночного дождя воскресный день был теплый и солнечный, хотя лето уже уходило. В лесу на небольшой поляне собралось много рабочих. С разных сторон поодиночке, бесшумно, они стекались на поляну. Митинг начали. Петр пробрался между людьми, вставшими плотным кольцом вокруг оратора. Оратор был из Москвы. Он рассказывал о разгоне царем государственной думы, о том, что представители рабочих в думе сосланы в Сибирь. Он страстно говорил о положении рабочих на мо-
розовских фабриках в Глухове и закончил свою речь призывом ко всеобщей забастовке.

Оратор Петру Пронину понравился. Он даже подумал: „Точно у нас" на фабрике работает, — все знает, что творится.

Ему очень хотелось узнать, кто такой оратор. Он спросил пожилого рабочего, но тот ему ничего не ответил я только повел плечами.

Потом выступали рабочие.

Перед самым концом митинга кто-то из стоящих сзади крикнул:

— Стражники!

Все оглянулись. По просеке ехали казаки. Участники митинга хорошо понимали, что в лесу обороняться нечем. Вдруг из толпы рабочих раздался выстрел. Выстрелил провокатор и предатель, враг рабочих, который раньше сообщил полиции о месте митинга. Казаки ответили залпом. Вначале Петр подумал, что выстрелы были холостые, — не может быть, чтобы так вдруг стреляли по людям... Рядом упал молодой рабочий. Кровь красным пятном расползлась по рубашке. Все бросились в стороны от казаков. Петр Пронин и еще трое быстро побежали в лес, мимо дачи Волконских в деревушку я спрятались у крестьянского двора.

Рабочие разбежались по всему лесу. Выбегали к реке Клязьме и, не задумываясь, в одежде переплывали на другую сторону. Казаки на лошадях настигали бегущих. Отыскали они и спрятавшегося Пронина и с ним еще двоих. И тут же у крестьянской избы били их прикладами и под конвоем привели в Богородск. Арестованных оказалось шестьдесят восемь человек. Во дворе земской управы находился сарай, туда их и посадили.

На молодого Петра Пронина произвела большое впечатление зверская расправа казаков с подмастером Иваном Михеевичем. Его страшно избили прикладами и сапогами. В темном сарае, на соломе, Михеич умер.

Следствие закончили, многих выпустили, но на работу не принимали. Морозов сообщил об этом митинге в Орехово-Зуево. Там участников собрания в лесу тоже на фабрики не принимали.

Петр Пронин с большим трудом устроился работать на фабрику в Струнино, и то чернорабочим. Только через полтора года он смог вернуться в Глухово. Принимая его на работу, мастер сурово предупредил: „Возьмем мы тебя на фабрику, но только навсегда оставь свое бунтарство, держись за место, — ведь ты теперь человек семейный".

Подмастера Петра Пронина записали в разряд неблагонадежных.

Новая жизнь

В 1917 году рабочие прядильной фабрики оказали Петру Владимировичу Пронину большое доверие — его послали депутатом в Совет рабочих депутатов.

Великая Октябрьская социалистическая революция изменила жизнь Петра Владимировича. Он много работал в совете, получая крепкую политическую закалку, потом выполнил большое и ответственное задание по пуску национализированной фабрики, был председателем в первом фабкоме. Это научило его работать с массами, дало опыт, который так пригодился Петру Владимировичу в последующие годы.

Старопрядильная фабрика в 1923 году стала работать с полной нагрузкой. Во всех пяти этажах пускалось в ход стоявшее оборудование. В цехах нехватало технического персонала — мастеров, подмастеров. Школа фабрично-заводского ученичества на Глуховке таких кадров не готовила. Тогда стали выдвигать лучших людей из среды рабочих на руководящие хозяйственные посты.

Фабричные организации выдвинули Петра Владимировича Пронина на работу в приготовительный отдел мастером. Когда ему об этом сказали, он призадумался.

— С фабрикой я свыкся. Нет такой машины в приготовительном отделе, чтобы я не ремонтировал и не знал ее, — рассуждал Петр Владимирович. — Но, вот грамотность у меня слабовата.

Но его подбодрили, обещали помогать, если будет нуждаться в помощи.

Петр Владимирович стал работать мастером. Работа, как он и ожидал, оказалась сложной. К нему обращались за советом работницы, подмастера, на его обязанности лежало много забот: заправка машин, расчеты, составление графика ремонта. И тут он окончательно понял, что малограмотному все эти дела не одолеть. Петр Владимирович не растерялся, а решил: „Что ж, хоть и поздновато, а надо итти учиться..."

В вечерней школе взрослых он изучил арифметику, русский язык. Затем перешел к технической учебе. Здесь он вникал в тайны технических расчетов, научно обосновал производственные процессы, к которым привык на фабрике с детства. Когда все это было усвоено, Петра Владимировича послали на курсы усовершенствования мастеров при столичном институте. И этот этап остался позади, а знаний, казалось все еще нехватает. Петр Владимирович поступил на заочный курс Московского текстильного института. Уже в преклонном возрасте он кропотливо изучал высшую математику, прикладную и теоретическую механику. Вскоре Петра Владимировича назначили заместителем начальника приготовительного цеха, а потом и начальником этого цеха.

Враги народа, орудовавшие на Глуховском комбинате, своим подлым вредительством усложняли и запутывали работу фабрики. Они выводили из строя оборудование, делали частые перезаправки, пытались отстранить от работы таких честных и преданных большевистской партии людей, как товарищ Пронин. Но врагов разоблачили, разгромили. Перед коллективом Старопрядильной фабрики встал неотложный вопрос: добиться того, чтобы фабрика выполняла производственную программу. В борьбе за выполнение плана коллектив приготовительного цеха и начальник цеха Петр Владимирович стали в первые ряды.

В летнем парке

В Глухове есть хороший летний парк. Тенистые аллеи прямыкают в пруду, похожему на большое озеро. Главная аллея парка тянется к стадиону и дальше — в сосновый лес. В открытом театре, окруженном со всех сторон высокими и ветвистыми деревьями, проводилась фабричная массовка. Выступление нового заведующего Старопрядильной фабрикой Алексея Михайловича Иванова было очень кратким. Он рассказал об отставании Глуховского хлопчатобумажного комбината, в том числе и Старопрядильной фабрики.

Озёро в Глуховском парке

— Больше находиться в долгу у страны мы не можем, это надо понять, и я от имени всего коллектива рабочих и инженерно-технических работников фабрики обещаю, что план мы будем выполнять и отдадим долг стране.

После выступления Алексей Михайлович подошел к начальнику приготовительного цеха Петру Владимировичу Пронину и спросил его:

— Ну как, Петр Владимирович, скажите открбаенно, добъёмся мы перелома в работе в ближайшие дни?

— Вы же, Алексей Михайлович, настроение рабочих знаете — они горят желанием работать. Сколько к вам работниц до начала митинга по этому поводу обращалось?А приготовительный цех будет в ближайшие дни давать ровницы по плану.

Петр Владимирович ушел с массовки раньше, не остался смотреть художественную часть вечера. В голове накопилось много разных мыслей, и хотелось домой итти одному, обо всем подумать. Еще свежо было воспоминание о том, как враги народа на их фабрике травили его. „Вот новый директор Алексей Михайлович, молодой, энергичный, пришел на фабрику и правильно разобрался в обстановке с помощью партийного комитета и актива фабрики", — думал Петр Владимирович. Вспомнил он и свой разговор в парке с банкаброшницами Скрипкиной и Замореновой и мастером Куниным о том, что надо предпринять, чтобы выполнить план.

Задания начальника цеха

Петр Владимирович пришел на фабрику с утренней сменой. Составил план действий. В первую очередь он решил привести в порядок все оборудование приготовительного цеха. Мастерам каждой смены предложил представить план проведения ремонта. Ответственность за эту работу возложил на поммастеров и ремонтеров, а руководство ремонтом поручил сменным мастерам.

— Наша цель — не капитальный ремонт-делать, а устранить мелкие технические неполадки в оборудовании, мешающие „вы полнять план,—говорил Петр Владимирович мастерам.

Учетчица выполнения плана дала Петру Владимировичу сводку: 167 человек ведущей профессии приготовительного цеха — банкаброшницы — не выполняют норм. Разве может в таком случае итти речь о выполнении плана цехом? В вечернюю смену Петр Владимирович получил итоги проверки технического состояния оборудования. Цифры оказались очень убедительными. 600 веретен на банкаброшных машинах „гуляют", т. е. не работают.

Петр Владимирович решил в два дня привести веретена в порядок. Вначале посыпались возражения: нельзя, дескать, в двухдневный срок, многих частей нехватает, а во многих местах работы на пятидневку... Тогда Петр Владимирович сказал:

—У кого найдутся такие веретена, сам дойду посмотрю, вместе решим, как лучше сделать.

Оставалось решить еще одну задачу—ведь 167 банкаброшниц не выполняют нормы выработки. Посоветовавшись с заведующим фабрикой, он решил в каждом комплекте провести оперативные совещания. На них обсудить выполнение нормы выработки каждой работницей. Если работница отстает в выполнении, то надо выяснить, почему, и быстро удалить причины. Если она норму выполняет, нужно обсудить, нельзя ли заставить машину выпускать еще больше ровницы.

Сменным мастерам Петр Владимирович поручил вести точный учет всех производственных событий за смену — это очень важно для составления плана на следующий день.

Партийный комитет фабрики неустанно следил за работой приготовительного цеха. Петр Владимирович, хотя и был беспартийным, часто заходил в партком. Секретарь парткома Екатерина Васильевна Аншукова всегда была для него хорошим советчиком и чутким руководителем.

Однажды Петра Владимировича подозвала к ленточной машине пожилая работница.

— Я давно присматриваюсь к машине и решила вам сказать. Смотрите, как лента вытягивается.

Из высоких тазов медленно тянулась в цилиндры толстая, белая лента волокон прочесанного хлопка. Задевая верхнюю часть станины, лента получала ложную вытяжку.

,,Ладно, подумаем",— сказал Петр Владимирович.

В его голове зародилась мысль о сконструировании такого прибора для ленточной машины, который бы устранил ложную вытяжку.

В кабинете заведующего

Пронин вошел в кабинет Алексея Михайловича Иванова, когда там уже сидел Николай Михайлович Воронин, мастер приготовительного цеха.

— Ну, Петр Владимирович, уезжаю от тебя.

— Куда?

— В Среднюю Азию.

— Совсем?

— Нет, командируют за хлопком.

— Это хорошее дело. Я за Урал один раз в своей жизни ездил, только не за хлопком, а за хлебом. В 1920 году по заданию правительства формировались рабочие отряды для посылки за хлебом. Вот я и попал от текстилей. Послали нас в глухие места Томской губернии, чтобы мы доставили хлеба молодой республике. Целые эшелоны хлеба отправляли мы в города.

— А сейчас целые эшелоны хлопка из солнечного Узбекистана нам товарищ Воронин привезет. Так, что ли? - обратился Алексей Михайлович к Воронину.

—При помощи узбекских колхозников и местных организаций с задачей справимся.

—А я хочу, Петр Владимирович, насчет одного дела с вами посоветоваться. Вы знаете, на третьем этаже с 1932 года у нас стоит законсервированное оборудование. Двадцать две банкаброшных машины. Так вот, нельзя ли вам на них пряжу работать?

—Как пряжу? — переспросил Пронин,

— Приготовительный отдел сверх плана будет давать пряжу. Ведь использовать это оборудование для выработки ровницы нецелесообразно, а пряжи — другое дело. Так вот, Петр Владимирович, предлагаем подумать вам над этим делом. Вы старый прядильщик и все сделаете как нужно.

Петр Владимирович вспомнил, что на третьем этаже в ряд стоят двадцать банкаброшей. Там же без частей стоят чесальные машины и еще два банкаброша. И вот если на них будет работаться пряжа, то приготовительный отдел даст десятки тонн пряжи дополнительно, а это значит — десятки тысяч метров ткани...

Петр Владимирович загорелся желанием осуществить интересную работу. С большим оживлением он сказал заведующему фабрикой.

— Ладно, заставим банкаброши давать добротную пряжу. О новом задании Пронин рассказал своему заместителю, молодому работнику Александру Ивановичу Иванову. Тот тоже заинтересовался новой работой.

В ночной смене

Бывает и так, что ночная смена работает не с полной нагрузкой. Петр Владимирович установил личный контроль за работой ночной смены. Он обязал своего заместителя — старшего мастера Иванова регулярно посещать ночные смены.

П. В. Пронин у чесальных машин

Сегодня он решил сходить сам в ночную смену. Ночь стояла тихая, звездная, мороз уже сильно сковал землю. Черноголовский пруд задернула пленка первого льда. На нем чернели камни, куски старого дерева, брошенного ребятишками для пробы льда.

В такую ночь хорошо было итти одному, можно обо всем передумать. Свой приход в ночную смену Петр Владимирович решил посвятить гребнечесальным машинам. В своей комнате он быстро разделся и направился в отдел. Подошел к первому ряду чесальных машин и остановился у первой из них. Равномерно гудела гребенка. Дымчатая пелена волокон стекала с вальяна и лентой шла в койлер. Петр Владимирович на нескольких машинах снял для просмотра прочесанные волокна. На них выделялись белые комочки от непрочесанного хлопка. Их было множество. Если не исправить прочес на машине, — этот брак скажется на всем технологическом процессе. Так он проверил еще несколько машин. Не откладывая до утра, начальник цеха отдал распоряжение чесальным мастерам проверить прочес на машинах, работающих американской кардой (2-я сортировка). В то же время от внимания Петра Владимировича не ускользнула и работа тазовщицы. Работница делала плохую присучку лент и на ходу открывала крышки койлера. Хорошая работница делает присучку лент встык, а эта тазовщица накладывала ленту на ленту, отчего в этом месте она делалась толстая не проходила в отверстие койлера и шла на пол. Петр Владимирович подошел к работнице.

Цилиндр принудительного питания на ленточных машинах (изобретение тов. Пронина)

— Как же вы так присучаёте и на ходу койлер открываете?

— А мы всегда так.

— Тем хуже, что „всегда так". Хорошая работница этого никогда не сделает,—сказал он резко и тут же решил этот случай обсудить на комплектных собраниях.

На гребнечесальных машинах Петр Владимирович с большой радостью наблюдал за проворной молодой работницей Александрой Грибковой. „Вот и норму всегда выполняет, и машины в чистоте содержит", — подумал Петр Владимирович. В банкаброшном отделе одна работница рассказала Петру Владимировичу о том, что некоторые поммастера не соблюдают текущий ремонт, а лишь тянут, да тянут—,,ладно, сделаем".

У начальника приготовительного цеха есть книга, в которую сменные мастера и начальник цеха заносят сведения о производственной работе. Петр Владимирович ежедневно смотрит за исполнением всех распоряжений и поручений, записанных в книге. Вот туда он и записал о текущем ремонте машин и приказал поммастерам внимательно относиться к запросам работниц.

Ленточные машины Петр Владимирович никак не мог обойти. У него уже были кое-какие соображения об устранении ложной вытяжки ленты. Прибор, или, как он назвал его, цилиндр принудительного питания, в чертежах и расчетах был готов. Он проверил возможность установки цилиндра позади машины и был удовлетворен проверкой. Теперь можно было сдавать заказ в мастерскую.

Ночная смена кончалась.

Зимние месяцы

Начиная с осени, из месяца в месяц, Старопрядильная фабрика выполняет производственную программу. Условия работы в текстильной промышленности стали еще лучше. Приехал из Узбекистана Воронин. Он рассказал на собрании рабочих приготовительного цеха о заготовке хлопка:

— Я был в Ферганской долине — долине белого золота. Я увидел там, как работают узбекские колхозники. Были женщины-стахановки, которые в десятки раз перекрывали установленную норму по сбору хлопка. Для Глуховского комбината мы заготовили исключительно первый сорт. Это нас обязывает давать, доброкачественную пряжу.

На полях там — хлопок, в сараях и хранилищах — обилие хлопка, но нигде не увидишь его разбросанным. На дорогах стоят ящики, куда колхозники кладут найденный случайно пушок хлопка. Я помню, один старый узбек пришел на сдаточный пункт и из карманов вынул хлопок, который он поднял на дороге. Такое любовное отношение к белому золоту должно служить нам примером, нам нужно так же беречь ценное сырье.

В приготовительном отделе начали наводить чистоту. Начальник цеха поручил мастерам провести подвеем сменам собрания таскальщиков, поговорить с ними о своевременной и бережной доставке ровницы, лент и холстов.

Петр Владимирович добился своего: банкаброши из законсервированного оборудования были готовы к пуску. Много пришлось повозиться с заржавевшими машинами. Сменили шкивы, подобрали шестерни, проверили вытяжные аппараты. Заправили ровницу для получения утка № 10. Пробный пуск машин показал, что пряжа вырабатывается добротная. И с тех пор машины пустили на три смены.

Тов. Пронин, у банкаброшных машин

В гребнечёсальном отделе все работницы стали выполнять производственную программу. В ленточно-банкаброшном отделе невыполняющих производственную программу почти не осталось.

Приближался день Открытия XVIII съезда партии большевиков. Коллектив приготовительного отдела решил встретить этот день производственными победами. Передовые работницы давали десятки килограммов ровницы сверх плана. В первом квартале 1939 года цех выполнил план свыше ста процентов и сверх того дал стране 19,5 тонны добротной пряжи.

В дни съезда Петр Владимирович осуществил свое рационализаторское предложение — установил цилиндр принудительного питания на ленточных машинах конструкции Платта.

На банкаброшах Гетерингтона очень изнашивались рамы, так как валик, вставленный в раму машины, вертелся и тер её. Петр Владимирович и здесь внес усовершенствование — валик предложил заменить втулкой.

Приготовительный цех проводит большую работу по закреплению машин одного отдела за определенными машинами предыдущего отдела. Например, за чесальными машинами закреплются определенные ленточные машины и банкаброши, отчего ровница идет тоже к закрепленным машинам. Твердое соблюдение аппаратной системы дает возможность вырабатывать доброкачественную пряжу.

— Наша ровница должна быть совсем без брака. Вот в чем наша забота и над чем мы должны неустанно трудиться, — говорит от имени своего коллектива Петр Владимирович.

Кремлевские звезды

Весной пришло радостное сообщение. Передовых текстильщиков Советского Союза правительство наградило орденами и медалями.

Награда радостно взволновала всю Глуховку. В газетах находили фамилии и имена знакомых, работающих на фабриках в Глухове. И первым из них был Петр Владимирович Пронин, награжденный самой высокой наградой — орденом Ленина. Заведуюищи фабрикой Алексей Михайлович Иванов и секретарь парткома товарищ Аншукова награждены медалью „За Трудовое Отличие".

День опубликования указа в центральных газетах на Глуховке был выходным. Друзья, представители фабричных организаций спешили на квартиры поздравить орденоносцев.

К Петру Владимировичу пришли товарищи по работе и секретарь парткома и поздравили с высокой наградой. Вначале он даже не поверил этому. Тогда ему показали газету „Правда". Он надел очки, быстро пробежал глазами по спискам и увидал свою фамилию. Рядом со списками передовая статья — „Награда обязывает, товарищи текстильщики".

— Да, меня действительно наградили... И первое мое слово к партии большевиков: благодаря ей я стал хозяйственным руководителем. Она меня воспитала и доверила руководить цехом...

Петр Владимирович крепко пожал товарищам руки. А через несколько дней он поехал в Москву. Его и других награжденных вызвали в Кремль, чтобы вручить высокую награду.

В Кремле собрались лучшие люди текстильной промышленности. Они тепло приветствовали появление председателя Верховного Совета СССР Михаила Ивановича Калинина.

Вручая орден Ленина Петру Владимировичу, Михаил Иванович сказал:

— Поздравляю вас, товарищ Пронин, с высокой наградой, — и крепко пожал ему руку.

Петр Владимирович принял орден из рук товарища Калининат и не знал, что ответить. Волнение мешало что-либо сказать. Михаил Иванович это заметил и попросил Петра Владимировича не волноваться. успокоившись, он ответил товарищу Калинину:

— Очень благодарён за награду и постараюсь оправдать доверие коммунистической партии и правительства.

Когда все награжденные получили ордена и медали, Михаил Иванович выступил с речью. Он сказал:

— Товарищи текстильщики, награда, которой вы отмечены коммунистической партией и правительством, обязывает вас работать еще лучше. Тогда, когда текстильщики работают хорошо и товаров много, их работа оценивается самыми широкими массами народа. Текстильная промышленность должна добиться такого положения, чтобы в наших магазинах лежали товары в запасе и каждый гражданин нашей страны имел возможность купить то, что ему нужно, и когда угодно.

Речь Михаила Ивановича была образная, с яркими примерами и сравнениями. Много в них было хорошего юмора.

В заключение товарищ Калинин дал наказ текстильщикам — выполнить досрочно производственную программу 1939 года.

Вечером Петр Владимирович проезжал мимо Кремля. Он смотрел на Кремль. Красные рубиновые звезды ярко светились в темноте вечернего неба.

„Там, в Кремле, живет и работает родной наш Сталин".

Все мысли и думы Петра Владимировича были о нем, о великом человеке.

Награда

Ткачихе Новоткацкой фабрики Марии Петровне Полововой сообщили, что правительство наградило ее за стахановскую работу орденом Трудового Красного Знамени. В глазах пожилой женщины заблестели слезы. Это были слезы радости, счастья. Через несколько дней она поехала в Кремль и, возвратившись оттуда, все еще взволнованная рассказала, как их в Москве принимали.

— Подхожу я к нашему Михаилу Ивановичу Калинину. А он посмотрел мне в глаза, улыбнулся и крепко пожал мою руку. Поздравил. Что было со мной тогда, — даже рассказать сейчас не могу. Волновалась очень... А в зале, где вручали ордена, сидят текстильщики — старые, молодые. Смотрю я на них, а мысли все о том человеке, благодаря которому мы так счастливо живем. И тогда я подумала: великий ты наш Сталин, воспитал ты нас оценил наш труд. Разве могла я, простая ткачиха, подумать о такой награде?

Мария Петровна прервала свой рассказ, немного задумалась и затем мечтательно сказала:

— Какая же прекрасная жизнь ждет нас впереди! Хочется больше и больше работать для нашей родины.

Тяжелое и безотрадное было детство у Маши. Одиннадцати лет ее заставили бросить школу и поступить.на фабрику.

На правом берегу Клязьмы, немного поодаль от Глухова, есть село Успенское. Там у фабриканта Панфилова была ткацкая фабрика, туда Маша и поступила работать. Доходы у Панфилова были значительно меньше, чем у его соседа Морозова. Чтобы не отстать от богатого соседа, Панфилов не брезговал последними грошами рабочих и находил всяческие способы их отнимать.

На панфиловской фабрике, как и у Морозова, широко применялся детский труд. Панфилов установил плату за обучение детей ткацкому делу. За обучающегося на ткача мальчика или девочку с родителей брали в день по двадцати копеек. На этой фабрике работала ткачихой сестра Маши, она и стала обучать девочку ткачеству, поэтому денег за обучение не пришлось платить. Когда одиннадцатилетняя Маша впервые пришла на фабрику и увидела станки, ее охватил страх. С удивлением она следила за летающим челноком, боясь, что он вот-вот вылетит и убьет ее.

Впрочем, привычка к шуму и к машинам пришла быстро. Способная девочка скоро научилась заводить нити, запускать челнок, различать брак на ткани, а через некоторое время стала работать самостоятельно.

В дни пасхи фабрика запиралась на целую неделю. И эти праздничные дни являлись для рабочих самыми страшными днями. Перед пасхальными праздниками Панфилов давал расчет всем рабочим, а потом набирал вновь. Ему было очень выгодно так поступать — он освобождался от людей, которые были им недовольны, выгонял больных и стариков, из которых он выжал все и которые теперь были ему не нужны.

После праздника у конторы вывешивались списки уволенных и оставленных на работе.

— Каждый из нас, — рассказывает Половова, — боялся лишиться работы. Плач и вопли женщин слышались в этот день у конторы. Те, которые были оставлены на фабрике, тоже ходили угрюмые — не уволил в этот раз, так может уволить в следующий.

В 1911 году квалифицированная ткачиха Мария Половова пришла наниматься на фабрику в Глухове. Но это оказалось не так легко сделать. Приказчики Морозова по распоряжению хозяина принимали на работу только по рекомендациям или поручительствам. Марию Половову взяли работать на Новоткацкую фабрику, но не ткачихой, а моталкой. Только много времени спустя, когда Морозов расширил производство, получив заказы для нужд империалистической войны, Полововой удалось перейти на ткацкий станок.

Фабрикант Морозов наживал на войне миллионы рублей. Но ему все казалось мало, и кроме штрафов, которыми он давил рабочих, он снизил и без того низкую заработную плату. Среди рабочих росло негодование.

Большевистская подпольная организация печатала и распространяла листовки, призывающие рабочих Глуховки ко всеобщей забастовке. В один из осенних дней ткачи начали забастовку. Как и обычно, Мария Половова пришла до гудка в утреннюю смену. Она заметила, что рабочие стоят группами и что-то обсуждают. Мария Петровна подошла к своим станкам, но старый ткач сказал ей:

— Сегодня работать никто не будет. Забастовка!

Мария Петровна еще в детстве слыхала о забастовках, но самой никогда не доводилось принимать в них участие. „Что ж, бастовать, так бастовать..."—подумала она.
Пустили паровую. Во всех корпусах завертелись трансмиссии. По залу между станков пробежали трое рабочих с возгласами:

— Товарищи, станки не пускайте! Забастовка!

Мастера в испуге бегают по корпусам, просьбами и угрозами пытаются заставить работать. Но к станкам никто не подходит.

Глуховский клуб и сквер, где до революции собирались рабочие митинги

Вдруг в одном иа углой обширного корпуса одиноко застучал станок. Забастовщики кинулись туда. Станок так же неожиданно умолк. У того, кто пытался сорвать забастовку, рабочие срезали на машине основу.

— Пусть знает нашу солидарность,— говорил старый ткач.

Ткачи выходили с фабрики. Здесь были мужчины и женщины, настроение у всех было боевое.

Мария Петровна вместе с многотысячной толпой пошла на площадь. Недалеко от ниточной фабрики шествие остановилось. В задних рядах не знали, почему передние не двигаются. Кто- то указал на Черноголовский мост. Там выстроилась казачья сотня и ждала рабочих. Повидимому, хозяева решили не пускать ткачей на площадь, не дать им объединиться с прядильщиками. Толпа снова решительно двинулась, казаки не устояли. На площади уже говорили ораторы, но Мария Петровна стояла далеко и ничего не слышала. Слова их ей передавали другие люди. По предложению большевиков были выработаны требования к фабриканту.

Казаки снова пытались разогнать рабочих. На лошадях с плетками они налетали на народ, но так у них ничего и не вышло. Рабочие не разошлись.

Забастовка длилась несколько дней. Морозов не отвечал на требования. Тогда на площади решили: итти к главной конторе и заставить Морозова дать ответ.

Морозов разузнал об этом решении и срочно вызвал солдат. Они остановились на лугу, у Клязьмы. И только забастовщики двинулись к главной конторе, — солдаты направились к мосту, чтобы пройти в Глухово. Рабочие узнали об этом и на мосту преградили им путь.

— Зачем пришли?—кричали они солдатам.—Видите, мы без оружия свои права защищаем!

Так солдат в Глухово и не пропустили. Морозов вынужден был частично требования рабочих удовлетворить. Забастовку прекратили. После этого многие участники и организаторы забастовки, члены подпольной большевистской организации и передовые рабочие, были арестованы. Их предали меньшевики и эсеры.

Позади остались те мрачные времена. Теперь Мария Петровна Половова знает, что трудится она не на фабриканта, а на благо народа.

Много тканей вышло из рук Марии Петровны: зефир, одеяла, плис, сатин, палатка, коверкот, лионез и много-много других.

Как-то Марии Петровне предложили перейти на выработку сорта „спецткань". Это товар чрезвычайно трудоемкий, и до революции на нем работали самые высококвалифицированные ткачихи. Работали, разумеется, на одном станке. Мария Петровна согласилась перейти на новый сорт и решила вместе с другими ткачихами встать на два станка. Работа пошла успешно.

Поразмыслив, Половова через некоторое время перешла на четыре станка. Надо заметить, что в те годы работа на станках была много сложнее, так как не было ламельных приборов, благодаря которым при обрыве нити станок останавливается.

Мария Петровна внимательно изучала трудоемкую ткань, приглядываясь к браку, усвоила особенности завода нитей. Перейдя на четыре станка, поставила перед собой задачу: успевать работать так, чтобы ни один станок не стоял. Для Марии Петровны стало ясно, что успех работы зависит от того, насколько ткачиха знает свой сорт. „Изучайте, за всеми мелочами наблюдайте, — советует она работницам, — сравнивайте, как работался другой сорт, изучайте основу, уток, и тогда гораздо легче будет наладить обслуживание станков". Мария Петровна не помнит ни одного года со дня развития стахановского движения, чтобы она не выполнила план, хотя перешла впоследствии даже на шесть станков. Такое высокое мастерство далось ей, конечно, недаром.

Не только своим опытом она добивалась отличной работы на станках,—она посещала кружки техминимума, не пропускала ни одной лекции мастеров, инженеров и одна из первых у себя на Новоткацкой фабрике получила значок ЗОТ.

По всем залам Новоткацкой фабрики проходили многолюдные митинги. Рабочие с большим возмущением говорили о предателях советского народа — троцкистско-бухаринской нечисти, которая хотела распродать капиталистам нашу родину.

В ответ на действия врагов Советского Союза ткачи брали на себя новые обязательства по выпуску тканей, желая увеличить этим богатство и могущество своей страны.

Мария Петровна в эти дни начала осваивать работу на восьми станках. Переход на такую уплотненную работу подсказал ей новые способы обслуживания станков.

— Каждая ткачиха,—говорит Мария Петровна, — если она хочет, чтобы ее станки работали без простоев, в любую минуту должна знать, что делается на каждой ее машине. И когда станок остановится, она должна сразу сообразить, почему он остановился.

Вот к примеру: на одном из станков я распутываю лишние нити у основы, намотавшиеся на навой, и хочу их завести. В этот момент вижу — остановился другой станок. Я сразу решаю, почему он остановился, и, если там дошел початок, то, прервав на время трудоемкую работу, сменяю початок, не даю станку стоять долго. Конечно, вся работа по пуску ставков у меня сочетается с установленным маршрутом обхода машин.

Когда я ходила в другие смены инструктировать ткачих, то замечала, что некоторые работницы займутся большой работой на станке, а об остальных машинах и забывают. А пуск других станков требует, может, всего лишь нескольких секунд. Вот и простаивают они, пока она не кончит большую работу. Отсюда невыполнение плана.

Два года назад в комплект, где работала Мария Петровна Половова, пришел новый поммастер — Агапов Василий Иванович. Человек он был очень спокойный, но первые же дни работы с ним показали, как он умеет заботиться о станках.

— Я вас прошу говорить мне о всяких мелких неполадках, — надо их исправлять, чтобы избежать крупных, — предупредил он ткачих.

И стал следить, как работают ткачихи. Он сразу заметил хорошую работу Полововой. Она быстро заводит нити и в то же время смотрит за основой, не допускает, чтобы пух и прочие налеты попадали в ткань, в то время как многие другие смотрят только за обрывами нитей. Эта забота о чистоте нитей, удалении посторонних примесей облегчала ей работу. Меньше было обрывов и вырабатывался совершенно безбрачный товар.

Василий Иванович рекомендовал всем ткачихам своего комплекта работать так, как работает Мария Петровна.

Половова приняла за правило заранее готовить машину к началу работы — смажет станки, заведет нити. Особое внимание она уделяет подготовке утка для каждого станка. Очистит каждый початок от пуха, заготовит заранее концы, и в процессе работы их долго искать не приходится. Это значит, каждая секунда у Марии Петровны на учете.

Василий Иванович Агапов стремится к тому, чтобы сократить обрывность утка. Тогда работница меньше будет подходить к станкам, а больше работать над улучшением качества тканей.

Новоткацкая фабрика. Тов. Половова за работой

Чтобы добиться меньшей обрывности утка, надо обеспечить хороший полет челнока, своевременный выход его из коробки, нормальную скорость полета без обивки челноков. За этим должен следить не только поммастер, но и сами ткачихи.

Мария Петровна постоянно следит за челноками (нет ли задоров, расколотых, с отошедшим мысом и пр.) и о каждом неисправном челноке говорит Василию Ивановичу.

У одной молодой ткачихи в другой смене шло много брака по ее вине, но всем казалось, что она работает старательно. Попросили Марию Петровну сходить к ней, посмотреть, в чем дело. Девушка расстроенно ходила от станка к станку. Мария Петровна понаблюдала за ее работой и подметила недостатки в работе молодой ткачихи: „Я теперь поняла, почему у тебя много брака, — сказала она девушке. — Ты же совсем не смотришь на полотно и поэтому пропускаешь брак". Мария Петровна рассказала ей, как различать брак на полотне, и дала твердый наказ: „Обязательно зорко смотри за тканью".

Профсоюзная организация решила провести общественный смотр оборудования. Председатель цехового комитета Татьяна Лебедева вместе с начальником цеха Ивашкиным и парторгом Хитровой подобрали для этой цели бригады. Эти бригады должны пойти в другую смену и там подробно проверить каждый станок и отметить его технические недостатки.

В одну из смен после работы пошла бригада: Половова, Агапов, Михайлов (поммастера второго комплекта) и другие — всего 16 человек. Бригада внимательно проверила каждый станок. Оказывается, там, где техническое состояние оборудования лучше, — и выполнение плана значительно больше. У поммастеров, которые технические неполадки устраняют не основательно, оборудование находится в запущенном состоянии. Мария Петровна заметила, что у ткачих этих комплектов появилось недопустимое равнодушие к состоянию своих машин. А раз так, то от брака не убережешься.

На совещании, которое собрали после осмотра, Мария Петровна рассказала о бригаде по чистке станков, которая не справляется со своей работой. Все отверстия для вливания масла были забиты пухом и грязью, а из своего большого опыта Мария Петровна знает, что это ведет к выпуску порочной ткани.

Станки Марии Петровны находятся рядом с выходом из огромного корпуса. Проходя мимо этих станков, молодежь с уважением смотрит на пожилую работницу, на орден, приколотый к ее рабочему халату.

Без суетливости, спокойно она работает на восьми станках. Изо дня в день перевыполняет свое производственное задание. Каждый месяц коммунистка Мария Петровна дает стране сверх плана много метров добротной ткани.

Награда партии и правительства придала Марии Петровне новые силы, новую энергию. Ткачиха Мария Петровна Полозова является настоящим мастером социалистического труда.

Новаторы

Отбельно-красильная фабрика стоит на берегу реки Клязьмы. Рядом с фабрикой перекинут через речку деревянный мост. По нему проложена трамвайная линия. А дальше начинается шоссейная дорога, ведущая в Ногинск. Со стороны Клязьмы первый этаж фабричного корпуса прикрывает длинная и плотная стена зеленых ветел. К самой воде склонились ветви, и листья, задеваемые гребнями волн, тихо шевелятся.

Шесть часов утра. Во дворе фабрики по асфальтовой дорожке быстро прошел в красильный цех Николай Васильевич Новиков.

В проходной будке удивились: слишком рано пошел начальник цеха на работу. Зачем бы ему так спешить?

Большое и ответственное дело внесло в жизнь Николая Васильевича много тревоги, заботы и волненья.

Узнал об этом деле Николай Васильевич вчера вечером.. Красильный цех Глуховской отбельно-красильной фабрики получил одно важное правительственное задание. А выполнить его — цело чести всего коллектива рабочих и начальника красильного цеха. У нас теперь есть ценнейшие красители — индантрены, выработанные советской химической промышленностью. От них во многом зависит реализация народного лозунга — „Советская ткань должна быть лучшей тканью в мире".

Этот новый вид красителя целиком вытеснил германский краситель и по своим качествам он даже лучше, чем германский. В текстильной промышленности наш советский индантрен уже кое-где начали применять, но с его освоением дело обстояло еще не совсем благополучно.

И вот эту большую и новую работу поручили красильному цеху Глуховской фабрики. У Николая Васильевича возникла тревога — справимся ли с заданием правительства? Вместе с тем росло и хорошее, радостное чувство — нам доверили совсем новое дело в Советском Союзе, надо постараться. А что может быть для советского человека радостнее и приятнее, как выполнение задания своего родного правительства? Ценность новых красителей огромна. Они обладают прочностью окраски, красотой и хорошими оттенками. В цехе Николай Васильевич обошел многих кадровых рабочих. Завязывал с ними беседу. Рассказывал о задании.

— Будем новые красители осваивать. Наши, советские. Как думаеш ь— справимся? — спросил он опытную работницу Пелагею Ковалеву.

— Дело-то ведь нужное, Николай Васильевич, как не справиться, — отвечала Ковалева, расправляя кромку товара. А когда Новиков рассказал о новом задании мастеру Латрыгину,тот сказал:

— Хоть сейчас, Николай Васильевич, начнем. Можно джиггера приготовить.

— Постой, постой, — перебил его Николай Васильевич, — не торопись — вот приедут из Москвы товарищи, посоветуют, как сделать, тогда и начнем.

Через несколько дней в красильный цех приехала сотрудница Московского научно-исследовательского института. Она предложила способ окраски индантрёном, который применялся некоторых фабриках.

— Верно, этот способ еще не освоили, но пока он один.

Николай Васильевич вместе с мастерами присутствовал при заправке товара. Смотрел за показателями температуры. Подходил к джиггерам, где работами руководил Латрыгин.

— Ну, как, Саша, суспензионный способ окраски? —спрашивал Николай Васильевич мастера. Вместо ответа Латрыгин вырезал у шва кусок ткани и показал начальнику цеха. На ткань было грустно смотреть. В одном месте она была интенсивно накрашенная, в другом — совершенно белесая.

— Да, за такое освоение индантренов спасибо не скажут, — подумал Николай Васильевич. Проработав некоторое время по указанному Научно-исследовательским институтом методу, Николай Васильевич пригласил к себе в кабинет работников своего цеха посоветоваться и подтвердить свои догадки.

В кабинет пришли Латрыгин, поммастер Татьяна Матвеевна Тихонова, химик Кукушкин, красильщики Ковалева, Симашина, и Гавришкина. Начальник цеха подробно расспросил о их работе по окраске тканей новым красителем, о состоянии джиггеров (машина, где производят окраску тканей). Внимательно выслушал предложения мастера, химика и работниц. Теперь он ясно представил себе метод освоения нового красителя. Совещание убедило его в этом окончательно.

— Ну, товарищи, а теперь в цех, надо испробовать наш метод окраски.

Николай Васильевич пошел в цех и следил за всей подготовительной работой. Проверил чистоту аппаратов. С поммастером произвел осмотр всех частей машины. Убедился в правильности составления раствора красителя. Он не отходил от джиггеров и непрерывно наблюдал и регулировал температуру ванной, хотя и знал, что красильщица Александра Симашина — опытная работница, „профессор своего дела", как иногда ее в шутку называют рабочие-красильщики. „Она все сделает так, как будет ей сказано, с понятием сделает. На нее положиться можно", — размышлял Николай Васильевич, но от машины не отходил. Он ждал получения первой пробы. Наконец, вырезали образчик. Окраска была добротная.

Скоро добились, что индантрен отдавал ткани свои замечательные красящие свойства.

Николай Васильевич дождался, пока всё куски материи были выкрашены, промыты, и после этого доложил в партийный комитет и директору, что отечественный краситель освоен.

* * *

Весть об удачном освоении советских индантренов быстро разнеслась по всему Советскому Союзу.

На фабрику в красильный цех стали приезжать из Москвы, Ленинграда, Иванова, Ташкента. Люди знакомились с процессом крашения и с его результатами. Окрашенные советским красителем лионез я тафта стали похожи на шелковые, хотя они хлопчатобумажные.

Борьба за освоение нового красителя-индантрена была борьбой за красивые и прочные ткани. Полусуспензиоаный способ окраски тканей, применяемый в красильном цехе Глуховской отбельно-красильной фабрики, состоит в следующем:

1. Отвешивается требуемое количество красителя в глиняный колпак и затирается до тестообразного состояния сульфированным хлопковым маслом.
2. В красильный джиггер наливается Требуемое количество воды, лучше—конденсат, и выливается краситель.
3. Приготовленный раствор подогревают острым паром (он идет непосредственно в раствор) до температуры 85—90° по Цельсию и в то же время производят накатку на ролик окрашиваемой ткани.
4. Накатываемой ткани дается от шести до восьми переходов на вышеуказанном растворе.
5. Температура в ванной снижается до 60° и дается восстановитель (гидросульфит с каустиком),отчего, краситель получает красящую способность.
6. По восстановленному красителю дается четыре-пять проходов, затем ткань, уже вполне окрашенная, идет на воздушные зрельни, где краситель окончательно окисляется и дает требуемый цвет. После этого вполне окислившаяся ткань подвергается промывке и мыловке.

Этот способ испытан стахановцами красильного цеха.

* * *

Стояли последние теплые осенние дни. Вдоль фабричного забора рядом с газетным киоском стояла длинная лавочка. На ней усаживались многие рабочие, приходившие на смену пораньше. Тут можно было встретить рабочего из красильного отдела, отбельного, но тема разговоров в эти дни была общая. Красильщики с гордостью рассказывали о новом советском красителе — индантрене. Их внимательно слушали. Завязывались обсуждения, воспоминания. Приходил посидеть и потолковать о делах фабричных дядя Илья, который многие годы работал здесь на фабрике в химической лаборатории. У него и прозвище было — „химик".

Первым делом он обращался к красильщикам: „Как там наши красители?"

— Ничего, дядя Илья ,— отвечает ему пожилой рабочий; из красильного цеха.

— А ты лучше про себя расскажи, как работал у Морозова в лаборатории, — неслось с другого конца лавочки.

— Да, у нас тоже одно дело было с новым красителем, когда я еще мальчиком работал. Заведующим химической лабораторией был профессор Порфирий Алексеевич Филатов. Свои научные труды имел. Вхожу я к нему в валеных сапогах, в полушубке — дело-то зимой было. Стоит он в белом халате (как доктор, подумал я) и на меня смотрит. „Ну, раздевайтесь, — говорит, — молодой человек". Я скинул полушубок, а шаг лишний боюсь сделать, потому что валенки на полу следы оставляли. Гляжу — полушубок некуда повесить. На вешалке лисья шуба висит. На окно положить, думаю, нельзя, там посуда разная стеклянная стоит. Подумал я и повесил свой полушубок на его лисью шубу. Он посмотрел тогда на меня и сказал:

— А я вижу, малый ты из боевых. Как звать теб»?

— Илья.

Он подошел ко мне, повесил на мое плечо полотенце.

— Ну ладно, теперь будешь на красильного мастера учиться, а пока мой, ступай, вот эти пробирки.

Морозов в самом деле хотел из нас красильных мастеров сделать, а профессора с дипломом выгнать, — ему невыгодно было платить полторы тысячи в месяц. А с нами он поступал, как с крепостными. Печально кончилась судьба профессора Филатова. Приходит как-то к нам в химическую сам Арсюша Морозов вместе со своей борзой собакой.

— Чем занимаетесь, Порфирий Алексеевич? — спросил он профессора.

— Делаю опыты с красителями для своего научного труда, — ответил спокойно тот.

— Это как же так, я никак не пойму, в моей лаборатории и на моей фабрике для „своего" научного труда? А что здесь есть вашего, уважаемый господин? — закричал Морозов, ближе подходя к профессору. Но тот спокойно продолжал работать, склонясь над колбами и пробирками.

— Чтобы без моего разрешеная никакой научной работы здесь не было! Делайте, что приказывают.

Профессор, видимо, вытерпеть больше не мог, он оттолкнул от себя Морозова и с дрожью в голосе сказал:

— Не мешайте мне работать, уйдите из лаборатории.

В этот же день Морозов уволил профессора с фабрики. Вот как...—закончил свой рассказ дядя Илья.

Морозовские времена канули в вечность.

В Советской стране созданы все условия для большой творческой работы. Зимой Николай Васильевич неоднократно выезжал в Научно-исследовательский институт текстильной промышленности. Там его доклады об освоении индантрена слушали профессора, научные работники. Опыт красильного цеха Глуховской фабрики в научных кругах рассматривали как новаторство в текстильной промышленности. Да и образцы тканей убедительно говорили об успешной работе красильщиков.

Как-то на фабрику приехали из Костромы представители от льняной промышленности. Они просили помочь им освоить отечественные красители для льняных тканей. Их направили к начальнику красильного цеха. „Что ж, хлопчатобумажные освоили, теперь и льнянщикам помочь можно",—сказал Николай Васильевич. Небольшой опыт, проверка, и для льняных тканей нашлась благородная окраска.

При заключении социалистических договоров на новый год начальник цеха твердо решил добиваться выполнения плана каждым рабочим. Рабочих в цехе—сто сорок человек. Николай Васильевич хорошо знал, что больше половины из них — кадровики, проработавшие на фабрике от 5 до 30 лет, старые товарищи по работе. Николай Васильевич и сам когда-то поступил в фабричную лабораторию мыть посуду. Часто ходил в красильный цех, смотрел, как красят ткани, и загорелся желанием работать по красильному делу. Когда в школе фабзавуча молодежь выбирала профессии, Николай Васильевич попросил, чтобы его взяли учиться красильному делу. Так он начал совершенствоваться, полюбил свою профессию и от ученика в 1925 г. вырос до начальника большого красильного цеха.

Теперь он договорился с мастерами,что нужно просмотреть все оборудование и учесть требования рабочих о техническом его улучшении. Многие рабочие уже подавали заявления о переходе на уплотненную работу. Отжимщик Берестников один заменил съемщика ролика, второго отжимщика и промывщика. Уплотнение не помешало выполнять план — наоборот, продукции он стал выпускать больше. Зарплата тоже повысилась. Берестников в июне получил .982 рубля, а за 13 дней июля — 524 рубля.

Цех блестяще выполнил свои обязательства по социалистическому договору.

 

В начале апреля пришло сообщение о награждении Николая Васильевича Новикова орденом „Знак Почета". Известие его взволновало. Он не ожидал, что партия и правительство так высоко оценят его работу. С волнением отвечал он на приветствия, а у самого в голове рождались новые планы, новые заботы.

В цехе ставили новое оборудование Ивановского машино-строительного завода. Рядом со старыми почерневшими джиггерами вставали светлоголубые новые проходные красильные аппараты, оборудованные по последнему слову техники. Они герметически закрыты, и весь процесс окраски отмечается и регулируется по специальным приборам.

В новом, недавно пристроенном небольшом корпусе разместили промывной аппарат, тоже Ивановского завода.

Теперь, когда красильный цех обогатился передовой техникой, его дружный коллектив даст стране еще больше самых красивых в мире тканей.

Счастье

В жизни каждого человека бывает немало дней, которые он надолго запечатлевает в своей памяти. С охотой о них рассказывает товарищам и с любовью вспоминает все мельчайшие подробности.

Такими днями у Татьяны Ивановны Соколовой были дни, проведенные в 1935 году на Первом всесоюзном совещании стахановцев в Москве, в Кремлевском дворце, где она слушала выступление товарища Сталина.

Когда Татьяна Ивановна проходила через Кремлевские ворота и впервые вошла в Кремль, она сразу вспомнила, как в двенадцать часов ночи, дома, она вместе со своей семьей по радио слушала бой часов с Кремлевской башни. Сколько раз она произносила хорошие слова, идущие от самого сердца, о Кремле, в котором работает наше правительство.

И вот теперь она сама идет по широкой Кремлевской площади в Большой Кремлевский дворец. Как все просто и хорошо в Кремле. С группой стахановцев она останавливается недалеко от дворца, где стоит на каменном фундаменте царь-колокол. Напротив колокола на другом конце площади стоит царь-пушка. Все это напоминает о далеких-далеких временах.

Наконец Татьяна Ивановна во дворце. Она поднимается по широкой лестнице, устланной ковром, в большой зал. Между окнами — светлые мраморные колонны. В два ряда расставлены столики, за которыми рассаживаются делегаты. Длинный стол президиума, на нем — барельефы гербов союзных республик и в центре — герб СССР. А позади президиума стоит мраморная скульптура Владимира Ильича Ленина. Чуть пониже президиума — трибуна.

Всех, кто входит в этот зал впервые, поражает простота и величие Большого Кремлевского дворца.

Совещание открывал и председательствовал на нем Серго Орджоникидзе. Боевого сталинского наркома, того, кто первый поддержал почин шахтера Стаханова, горячо встретили металлурги, текстильщики, машиностроители.

Татьяна Ивановна с большим вниманием слушала выступления стахановцев. Ведь она сама, узнав о рекорде Виноградовых, перешла с двух крутильных ватеров на три.

Речи товарищей Ворошилова, Кагановича, Микояна и Жданова она прослушала, не проронив ни слова.

— Наконец, на трибуну поднялся самый родной и близкий человек в простой военной тужурке, товарищ Сталин,—рассказывает Татьяна Ивановна. — Все поднялись с мест. Крики „ура", „да здравствует родной наш Сталин" неслись со всех концов зала. Я смотрела на Иосифа Виссарионовича, и в моей голове сразу пронеслись все годы советской власти. Это он после Ленина вел нашу страну к победам социализма. И вот сейчас я нахожусь в зале с великим человеком и буду слушать его речь. Кажется, вся радость, на которую способен человек, в этот миг несется к нему, к учителю. Товарищ Сталин говорил медленно, понятно, и мы ловили каждое его слово.

Его величие раскрылось перед нами еще больше, когда он сказал:

,,Присмотритесь к товарищам стахановцам. Что этоза люди? Это, главным образом, — молодые или средних лет рабочие и работницы, люди культурные и технически подкованные, дающие образцы точности и аккуратности в работе, умеющие ценить фактор времени в работе и научившиеся считать время не только минутами, но и секундами".

Этими словами товарищ Сталин определил всю нашу работу, и от этих слов у меня появилось стремление работать еще лучше.

Товарища. Сталина я видела и в другие дни совещания. Надолго запомнилось одно вечернее заседание, по окончании которого товарищ Сталин прощался с нами. Он поднял правую руку, посмотрел на нас и ласково улыбнулся. Несколько раз встречали мы товарища Сталина с товарищем Калининым, левую руку в карман своей серой шинели, в военной фуражке, а рядом с ним шагал в пальто и кепи с палочкой в руке Михаил Иванович Калинин.

Я никогда не думала, что буду находиться так близко от наших вождей. Простота и скромность товарища Сталина мне запомнились на всю жизнь.

Уезжая из Кремля после совещания, стахановцы всех предприятий горели желанием скорее вернуться на производство и работать, работать так, как еще никогда не, работали".

* * *

Во время совещания в Кремле Татьяна Ивановна твердо решила перейти на четыре машины — восемь сторонок. И как только приехала на фабрику, поделилась своими соображениями с работницами, рассказала им о выступлении товарища Сталина.

На уплотненную работу вместе с Татьяной Ивановной Соколовой перешли Зотова, Купцова и другие. За их работой стали следить все работницы; многие до начала своей смены поднимались в пристройку третьего этажа ниточной фабрики, чтобы посмотреть, как работают стахановки на восьми сторонках. Они видели, как Татьяна Ивановна быстро обходила машины, ликвидируя обрывы нитей.

Крутильные ватера, на которых работает тов. Соколова

— А ведь смотрите, справляется наша Татьяна Ивановна, — удивлялись работницы.

— Да это она в первые дни только так, а потом .выдохнется, — заключали другие.

Но Соколова доказала, что можно работать на восьми сторонках крутильных ватеров. Приходилось, конечно, вначале нелегко. Работа на четырех крутильных ватерах—дело новое. Татьяна Ивановна начала с того, что выработала маршрут обхода машин. Начинает с крайней машины. Обойдет и заправит все нити на одной сторонке, затем идет в проход между машинами, обходя, заправляет нити на одной сторонке и одновременно просматривает вторую сторонку, но уже другой машины. И так обходит все машины. От последней'машины она опять возвращается к первой.

Когда Татьяна Ивановна идет по проходу к первой машине, она по пути посмотрит со стороны на все машины и, если на какой-либо из них обнаружит большой завал, то зайдет туда и исправит его, затем снова идет по своему маршруту. Из шести машин две машины работают № 85—шелк и остальные четыре машины, пряжу — № 134.

На своем опыте она убедилась, что соблюдение маршрута — главное. Но у крутильщиц есть еще одно важное условие для выполнения производственной программы и выпуска безбрачной продукции, — это мастерство при вязке ткацких узлов.

Татьяна Ивановна всегда одним и тем же способом вяжет узлы, которые указаны техническими правилами. Отсюда у нее выработалась скорость вязания их при обязательной обрезке ножницами концов.

Минут за двадцать Татьяна Ивановна приходит сменять работницу. На крутильных ватерах нужно, уделять особое внимание приему и сдаче машин.

Татьяна Ивановна принимает каждую сторонку и каждую машину в отдельности. Смена производится так: Татьяна Ивановна идет вслед за работницей, которую должна сменить, и принимает в отдельности каждое веретено, каждую машину. Если имеются какие-либо недостатки, они тут же устраняются.

Приближался день открытия XVIII съезда большевистской партии.

Коммунистка Татьяна Ивановна решила к этому дню перейти на шесть машин, т. е. на двенадцать сторонок. Вместе с ней перешли работницы Зотова и Хаменко.

Первая пятидневка работы Татьяны Ивановны на двенадцати сторонках дала неплохие результаты. Но Татьяна Ивановна решила на наибольшем уплотнении дать наивысшее выполнение плана.

Однажды она пришла в другую смену и увидела, что после съема многие вновь заправленные катушки прыгают. От этого нити обрываются, образуется много отсталых початков, а это отражается на выполнении плана.

Тут же она внимательно осмотрела машины и нашла серьезные неполадки. Бегунки, например, оказались различными по размерам, из-за этого повышалась обрывность нитей. На крутильных ватерах кольца смазывают салом для лучшего скольжения бегунков, и работница должна всегда тщательно следить за качеством сала, так как при плохом сале нитки в отдельных местах промасливаются.

Встретилась Татьяна Ивановна и с другим видом брака. Медные цилиндры промывают керосином, и они часто становятся грязными. Соприкасаясь с нитью, они ее пачкают.

Татьяна Ивановна, закончив осмотр, стала требовать от администрации немедленного устранения этих „мелких" недочетов.

Машины исправили. Результат не замедлил сказаться. При работе на двенадцати сторонках Татьяна Ивановна стала давать на десять процентов больше своего плана.

* * *

Татьяна Ивановна любит свою профессию. Она убедилась, как высоко ценят партия и правительство труд людей.

Стахановское движение воодушевило ее на отличную работу. Татьяна Ивановна, достигнув небывалой выработки, хочет ещё И еще повысить производительность труда. И чем больше она ищет возможностей и резервов для повышения качества и количества своей выработки, тем больше она их находит.

Десятки, сотни килограммов пряжи сверх плана дает стахановка Соколова.

Квартиры рабочих на Глуховке. Поселок им. Ильича

При большем уплотнении работа у Татьяны Ивановны пошла еще лучше. Если раньше, когда работала на четырех машинах, или 1440 веретенах, она выполняла норму на 102,8% и за рабатывала в день 15 руб. 63 кон., то теперь, .после перехода на шесть машпн, или 2160 веретен, она выполняет норму на 115,7%, и однодневная зарплата составляет уже 27 руб. 79 коп.

Свою производственную работу Татьяна Ивановна широко увязывает с общественной. Она получила первую премию в конкурсе на самую чистую и культурную комнату.

Партийная организация часто дает задания члену партии Соколовой, и она всегда хорошо с ними справляется.

За последние годы Татьяна Ивановна была премирована более двадцати раз. Ее посылали как лучшую стахановку в Ленинград на экскурсию. На долгие годы запомнится поездка на пароходе по Беломорско-Балтийскому каналу. Там ее поразило величие сооружений Сталинской эпохи.

Жизнь стала совсем непохожей на ту жизнь, которую она знала до революции. Сейчас у Татьяны Ивановны прекрасная квартира из трех комнат, ее дети учатся в средней школе.

До революции она в своей жизни не видела счастья. В вечной нужде жила ее семья. Тринадцати лет она уже работала на ниточной фабрике. Это было давно. Теперь для Татьяны Ивановны наступила совсем другая жизнь. И когда она узнала о том, что ее наградили медалью „ За Трудовое Отличие", то взволнованно сказала:

— При советской власти я нашла настоящее счастье. Награда партии и правительства будет всегда звать меня к большому труду.

Знатные подруги

На Старопрядильной фабрике в тонкопрядильном отделе работает ватерщицей Анна Федоровна Баламутина. Ее работу на высоком уплотнении достойно оценило правительство. Она как лучшая ватерщица фабрики награждена медалью „За Трудовое Отличие".

Е. И. Войкова

А. Ф. Баламутина

Заведующий фабрикой, Алексей Михайлович Иванов, очень хорошо отзывается об Анне Федоровне Баламутиной:

— Она всегда старается вложить в свою работу знания.

В Москву, в Кремль, она и Анна Баламутина ехали вместе. Эта поездка была для них самым радостным событием. Они делились мыслями, планами, которые нужно осуществить в ближайшем будущем.

Поездка сблизила их еще: больше.

* * *

Пятый этаж Старопрядильной фабрики. В комплекте в два ряда стоят ватерные машины. На них перерабатывается ровница приготовительного отдела и выпускается готовая пряжа для ткацкой фабрики.

На двухъярусных рамах машины вставлены толстые белоснежные катушки ровницы. Они медленно повертываются, и с них тянется мягкая нить, вбираемая цилиндрами. В комплекте приглушенно гудят тысячи веретен, наполняя шпули пряжей.

В самом конце комплекта стоят четыре машины Анны Федоровны Баламутиной. Она обслуживает восемь сторонок, или тысячу двести веретен. Это — один из общесоюзных рекордов уплотненной работы. Конечно, она не сразу пришла к рекорду. Много упорного труда, много размышлений о том, как сэкономить минуты, секунды, чтобы успеть обслужить требовательные машины и выработать сколько-нибудь килограммов сверх нормы.

Однажды Анна Федоровна пришла на работу в вечернюю смену. Принимая машины, она заметила большую обрывность.

— Работать сегодня очень плохо, даже не успеваешь присучать, — заявила ей сменщица, показывая на свои машины.

Тонкие струйки наматывались на нижние и верхние валики. Пласты пушистого инея покрыли машины, но причин большой обрывности сменщица Анне Федоровне объяснить не могла. Анна Федоровна начала обход с крайней машины. Тут же она заметила отсталый початок. Ровница в цилиндры не заправлена. „Видимо, все время здесь нить обрывалась", — подумала она. Заправила конец ровницы в водилку, и выжимаемая из-под цилиндров потекла мычка. Но как только она задела нить за бегунок и отпустила початок, то сразу почувствовала, что нить не свободно идет с початка: очень натягивается. Она не стала присучать, а быстро, когда планки опустились вниз, посмотрела на початок сверху. Он был не в центре кольца. Следовательно, веретено сбилось в сторону. Его надо провернуть по центру. Таких веретен при своем обходе на машине она заметила немало.

В другом месте Анна Федоровна быстро и легко присучила нить, но она тут же снова оборвалась. Тогда она сняла катушку и просмотрела ровницу. Через небольшие промежутки на ровнице были пересечки — в одних местах толстые, в других тонкие. А этот вид брака очень повышает обрывность пряжи. Если даже не будет обрыва на ватерных машинах, то все равно нить оборвется на ткацких станках. Анна Федоровна осмотрела так первую машину, затем следующую и так все по порядку.

Присучает нити Анна Федоровна моментально, в пять секунд. Научилась она этому таким образом: когда она останавливает веретено, то в это же время находит пальцем на кольце бегунок и быстро заводит под него нить. А некоторые работницы .делают иначе. Первый их прием — остановить веретено, затем найти бегунок и завести под него нить. При этом приеме времени уходит значительно больше.

Когда Анна Федоровна пальцами правой руки подводит конец нити к переднему цилиндру, то, прислоняя конец нити к .мычке, пальцем долго не придерживает, как делают некоторые; это дает опять экономию во времени и хорошее качество присучки.

Недостатки, замеченные при обходе своих машин, она не только изучает, но и требует от поммастера их устранения.

На Старопрядильной фабрике невозможно было узнать, с какой машины приготовительного цеха поступила ровница. Лишь к весне на фабрике заговорили о сквозных стахановских бригадах. К машинам Баламутиной прикрепили из приготовительного отдела 61 — 62 машины тонкого аппарата.

— Теперь я знаю, откуда поступает ко мне ровница, и в любое время могу спросить о ее качестве, — рассуждала Баламутина, которую рабочие избрали бригадиром сквозной стахановской бригады.

Теперь она частенько ходит вниз в приготовительный отдел, и, всегда знает, кто виноват, если ровница с браком.

* * *

Пятнадцать лет назад Анна Федоровна Баламутина пришла из деревни на этот этаж и в этот комплект. Работать ее вначале поставили съемщицей. Молодая работница присматривалась, каким способом снимают съем опытные работницы, и очень скоро сама научилась хорошо работать. Она старалась аккуратнее снимать початки, не натягивая нити, чтобы не обрывать ее. Тогда после пуска машины подматывать нить приходилось меньше.

Вскоре способную ученицу заметили и быстро перевели работать на машину ватерщицей. В то время на машине вырабатывался уток № 16. Нити этого сорта были толсты, ход машины—быстрый, но Анна Федоровна не растерялась и скоро научилась работать хорошо. Старые работницы показали ей, как надо быстро присучать, чтобы избежать завалов, и научили всегда содержать машину в чистоте. Год за годом осваивала она прядение. С одной машины она перешла на две, потом на три. На ее машинах не было ни одной крупной аварии и поломки.

В последние годы Анна Федоровна была одним из первых организаторов социалистического соревнования в цехе. А потом перешла на уплотненную работу, на восемь сторонок, при высоком номере пряжи (85). Вслед за ней на уплотненную работу перешли и другие работницы.

— Когда я начала работать на восьми сторонках, я прежде всего решила хорошо изучить свою машину, — говорит Анна Федоровна. — Или вот об утке. Ватерщица должна обязательно знать, какая пряжа подходящая для ткачихи и какая — нет. Я всегда помню о ткачихе, к которой пойдет моя пряжа.

Занятия по техминимуму дали Анне Федоровне очень много. Она подробно узнала о вытяжке, крутке и мотке. Хорошо стала понимать, что такое недостаточная крепость и эластичность пряжи.

— С тех gор как я прошла техминимум, у меня появилась еще большая забота о качестве пряжи, — говорит Анна Федоровна.

* * *

Анне Федоровне предложили работать общеетвенньга инструктором. Первую серьезную работу по инструктажу она провела на машинах ватерщицы Буганосовой. Анна Федоровна свой инструктаж делит на два периода. Первым делом обойдет машины работницы, внимательно просмотрит оборудование, детально просмотрит вытяжной аппарат, узнает, нет ли „гуляющих" веретен и какова чистота машины. Затем она внимательно следит, как работает ватерщица. Ей она укажет недостатки в работе и посоветует, как изжить их. Так было и с Буганосовой, которой Анна Федоровна предложила правильное соблюдение маршрута и дала твердый наказ следить за чистотой машины. В этот же день по ее указанию на машинах проверили веретена. Буганосова теперь сама работает на восьми сторонках и ежедневно выполняет норму выработки.

* * *

Кто не знает на Новоткацкой фабрике ткачиху, коммунистку Евдокию Ивановну Войкову ? Рабочие зовут ее просто тетей Дуней. К ней, как к старой ткачихе, парторгу и хорошему задушевному товарищу, работницы и рабочие обращаются с разными вопросами. Это уже пожилая, седая женщина, но сколько в ней бодрости, жизнерадостности и веселья. В летние дни она занималась на фабричном дворе физкультурой, бросала гранату, и многие молодые рабочие и работницы, глядя на нее, серьезно занялись спортом.

Родилась тетя Дуня здесь, на Глуховке. Отец и мать ее были потомственными текстильщиками. Одиннадцати лет она поступила работать на ниточную фабрику. Работать ее заставляли в день столько же, сколько работали взрослые, — по десять часов.

Все ее лучшие детские годы прошли на фабрике. Работа 'была несложная, но изнурительная. Ей давали бумажные этикетки, которые она должна была смачивать слюной и наклеивать на катушки. „Иногда полный рот набиралось клею, — вспоминает тетя Дуня. — Теперь-то хорошо — машина это делает".

Мать Войковой с большим трудом упросила администраторов перевести к себе на станки свою дочь Евдокию. Так, от своей матери Дуня переняла профессию ткачихи. В то время лопасть в ткачи было очень трудно.

Евдокия Войкова принимала участие в известной всем забастовке текстильщиков в 1915 году. Ей тогда было дано задание пройти по казармам и учесть всех, кто не хочет участвовать в забастовке, чтобы потом привлечь их на свою сторону. За это после забастовки квартирный смотритель, по указанию администрации приказал Евдокии Ивановне Войковой выехать долой с фабричной квартиры.

Среди рабочих Глуховки была страшная нищета. На фоне грязных, тесных рабочих жилищ дом фабриканта Морозова выглядел сказочным дворцом. Он был в саду, у пруда. У ворот сада всегда стояла стража и не пропускала туда никого из рабочих. Да рабочие и сами не решались подойти близко к забору морозовского сада. Ведь за такое „любопытство" сам Арсений Морозов частенько избивал их плетью.

Эти тяжелые годы остались позади. Закончилась гражданская война, хозяйство страны восстанавливалось.

В 1927 году на Новоткацкой фабрике ставили станки-автоматы советского завода «Красный арсенал". Бригады монтажников состояли из опытных ремонтеров, только что окончивших ФЗУ при Глуховском комбинате. Новыми станками ткача очень интересовались и заходили в цех посмотреть, как идет их установка. В числе этих рабочих была и Евдокия Ивановна Войкова. Она особенно интересовалась, как будет работать уточносменный механизм. И чем больше она вникала в новые станки, тем сильнее ей хотелось на них работать. Когда ей предложили пойти на освоение новых станков-автоматов, она с большой охотой приняла это предложение.

Первые дни она обслуживала четыре станка-автомата, постепенно присоединяя к ним другие. Так перешла она на восемь станков, потом — на шестнадцать, а в 1929 году — на 24 станка. Когда в стране развернулось социалистическое соревнование и ударничество, ткачи, обслуживающие автоматы, перешли на 32 станка.

Вредители, враги советского народа, чтобы опорочить станки-автоматы и организовать порчу продукции, заправили на станки сорт репс. Эта ткань с очень большим кручением нитей, отчего перетирались ремизы. Сам товар получался плохим, невидным, хотя труда на него затрачивалось много. По требованию рабочих этот вредительский ассортимент был снят со станков, и автоматы стали работать сатин (основа № 65, уток № 85, плотность на 1 дюйм 150).

На Новоткацкой фабрике Евдокия Ивановна была одним из инструкторов стахановских методов труда. Затем ее избрали председателем цехового комитета. Одно время были большие неполадки в товарной конторе. Неправильно производили разбраковку, неверно, учитывали брак. Для наведения порядков туда послали Войкову. Большой практический опыт работы подсказал ей, что нужно сделать в первую очередь для того, чтобы работа была улучшена.

* * *

Инициатора стахановского движения на машинах-автоматах, Евдокию Войкову пригласили в .Москву. Там в МК партии ей сказали, что в качестве гостя она приглашена на пленум Центрального комитета партии.

Пленум ЦК ВКП(б) проходил в Большом Кремлевском дворце. Евдокия Войкова пришла на заседание пораньше. Ей указали место — четвертый ряд, совсем рядом с трибуной. На заседании председательствовал товарищ Молотов, рядом с ним сидел товарищ Ворошилов, а напротив Евдокии Ивановны за столом президиума сидел товарищ Сталин. Пленум заслушал доклад товарищей Орджоникидзе, Кагановича, Микояна и других наркомов о стахановском движении в различных отраслях промышленности.

Евдокия Ивановна внимательно слушалак всё время не сводила глаз с товарища Сталина. Лицо, хорошо знакомое по портретам, она впервые видела так близко. Изредка товарищ Сталин бросал реплики, требуя от докладчиков некоторых объяснений. В замечаниях вождя чувствовалось, что он прекрасно знает очень много заводов, фабрик, шахт. Каждое его слово Евдокия Ивановна ловила и продумывала.

* * *

Вот уже несколько лет Евдокия Ивановна работает на 89 станках-автоматах. Нормы выработки она выполняет все время и дает продукцию без брака. О своей работе на автоматах она рассказывает:

„Главное — дружная и согласованная работа всех рабочих, обслуживающих автоматы: ткачей, отрывщиц, заряжалыциц. Мой поммастера Георгий Зубков не допускает поломок станка и механизмов. Я свой маршрут строю с таким расчетом, чтобы иметь возможность осмотреть и произвести работу как на переднем, так и на заднем плане. При обходе я чутко прислушиваюсь к работе станков и механизмов. Иногда, когда необходимость этого требует, я отклоняюсь от своего маршрута и считаю это правильным.

Например, рядом со мной стад станок из-за обрыва трех ниток, а в стороне от маршрута остановились два станка, но с обрывом по одной нити. В этом случае я иду туда, где для пуска станка требуется меньше времени. Отрывы на моих станках ликвидируются отрывщицей, которая не отклоняется от маршрута. Обслуживает она сто станков. Еще в нашей работе есть один очень важный момент — это прием смены. Если работница, которую я сменяю, будет оставлять мне спутанные основные нити, разлаженные и грязные станки, — это отразится на работе, на протяжении всей смены. В нашей работе этого нет.

Во всех трех сменах на автоматы подобрали ткачих и поммастеров на добровольных началах, и мы, все три сменщицы, стараемся сдать станки в лучшем виде и даже иногда остаёмся помочь, если к началу смены случилось много обрывов или запутанных нитей.

Автоматический цех, где работает тов. Войкова

В партийной группе автоматического цеха состоят ткачи» поммастера, техники и инженеры. Они избрали своим парторгом Е. И. Войкову. И это доверие она оправдывает. Евдокия Ивановна помогает политическому росту молодых кадров, заботится о них, всегда найдет время побеседовать отдельно с каждым человеком. Недаром Евдокия Ивановна всегда желанный гость у них в семьях. А как гордится Войкова многими молодыми членами и кандидатами партии, которые выросли здесь, в автоматическом цехе!

— Вот, например, бывшие „фабзайчата", — рассказывает Войкова, — Баженов Тихон Александрович, работающий теперь начальником цеха, или другой — Иванов Александр — выдвинут начальником 2-го корпуса, а бывший поммастер Константин Тимофеевич Кириллов работает уже мастером.

Евдокия Ивановна называет все новые фамилии и имена людей, воспитанных в ее цехе, говорит о массовой работе, проводимой в общежитиях.

Новой жизнью зажила парторганизация после исторических решений XVIII съезда партии и доклада товарища Сталина. На Новоткацкой фабрике работает ткачихой т. Живова. Она была делегатом XVIII съезда партии. Перед отъездом на съезд ей говорили:

—Счастливая ты—будешь слушать доклад товарища Сталина. Приедешь со съезда, все расскажи.

После съезда Евдокия Войкова и Живова вновь встретились. Делегатка съезда с большим воодушевлением рассказала свои впечатления о днях, проведенных в Кремле, о докладе вождя народов.

На XVIII съезде партии товарищ А. И. Микоян призвал работников легкой промышленности бороться за честь фабричной марки. Он сказал: „Надо поднять качество товаров до высокого уровня. Надо сделать так, чтобы больше не смотрели на заграничные товары. Надо сделать так, чтобы не парижские и лондонские, а московские и ленинградские товары были самыми лучшими, и это можно сделать".

Товарищ Войкова вместе с парторганизацией взялась за разрешение большой и важной государственной задачи — повышения качества тканей. На партийном собрании автоматического цеха заслушали доклад о работе своего цеха. Там выявили целый ряд больших вопросов, имеющих значение для всей фабрики. И товарищ Войкова переносит этот вопрос на партийный комитет фабрики, где заслушивается доклад главного инженера комбината и выносятся конкретные предложения.

З. В. Соломонова

Очень нужную и необходимую работу проводит Евдокия Ивановна с новыми рабочими, с новыми людьми, пришедшими работать в цех: она беседует с ними, выясняет, откуда они пришли, сама водит их по цеху, рассказывает о станках-автоматах и в течение первых дней наблюдает за работой новичков. Недаром молодые рабочие видят в товарище Войковой хорошего руководителя и чуткого товарища, с которым можно посоветоваться и поговорить „по душам". Благодаря работе с новыми рабочими в автоматическом цехе уменьшилась текучесть рабочей силы.

За хорошую работу по выполнению плана и качеству продукции автоматический цех от организаций фабрики получил переходящее красное знамя.

На Новогребенной фабрике наградили медалью „За Трудовое Отличие" молодую работницу-ватерщицу Зинаиду Васильевну Соломонову. Коллектив фабрики в ответ на награду выдвинул из своих рядов десятки, сотни новых стахановцев.

Знатные подруги — Евдокия Ивановна и Анна Федоровна после своего награждения стали работать еще лучше. Они предложили провести на Глуховском комбинате конференцию по качеству под лозунгом: „Глуховская ткань должна быть лучшей в Союзе".

Анна Федоровна Баламутина в социалистическом соревновании имени Третьей Сталинской Пятилетки вместе со всем коллективом добилась выполнения плана своего комплекта на 107 процентов.

- Награда передовых текстильщиков вызвала на Глуховке большой подъем. Рабочие, инженеры, технические работники выполняют свои обязательства, по увеличению выпуска тканей и пряжи сверх плана.

 

Орденоносцы Глуховских текстильных фабрик являются золотым фондом партии и правительства, а таких людей на Глуховке становится все больше и больше.

Поделитесь с друзьями