5 ноября в Московском музее акционерного дела (он также называется музеем предпринимателей, меценатов и благотворителей), что в доме №9 на Донской, прошла интереснейшая встреча с о. Николаем Васильевичем Солдатенковым - потомком знаменитого Козьмы Терентьевича Солдатенкова и, что не менее интересно, Александра Сергеевича Пушкина. Во встрече приняли участие потомки Солдатенковых, Морозовых, Коншиных, Армандов, Пржевальских; историки, краеведы, искусствоведы (представители Третьяковки и Музея им. Пушкина в Москве, а также Пушкинского музея на Мойке в Санкт-Петербурге).
Солдатёнковский вечер в Музее московского предпринимательства и меценатства
(Краткий, но не совсем короткий отчет)
М.Дроздов
Часть I.
10 октября исполнилось 190 лет со дня рождения К.Т. Солдатёнкова (1818-1901). 5 ноября на Донской, 9, в бывшем доме купца Простякова (или купца Мешкова - я уже запамятовал, надо спросить у Льва Николаевича) собрались:
Лев Николаевич Краснопевцев, основатель и хранитель музея. Ему мы и обязаны и музеем, и вечером этим.
Елена Ивановна Калмыкова, директор музея. И ей мы обязаны этим вечером замечательным..
Николай Васильевич (о.Николай) Солдатёнков, православный священник из Франции.
Виктор Феофилактович Ситнов, краевед и пр. и пр. из Павловского Посада.
Михаил Львович Гавлин, историк.
Татьяна Павловна Морозова, правнучка Саввы Морозова, и ее супруг Евгений Семёнович.
Елена Александровна Агеева, историк.
Александр Васильевич Антонов, философ.
Представители ГТГ, ГМИИ, Боткинской больницы.
Потомки Армандов и других купеческих родов.
Юлия Николаевна Соловьева, потомок нескольких московских купеческих родов, в том числе немецких.
Директор Дома-музея Пушкина на Мойке в С-Петербурге
Редактор с телеканала «Культура»
Редактор сайта «Богородск-Ногинск. Богородское краеведение»
Потомок Коншиных
Потомок путешественника Пржевальского
Солдатёнковы из Павловского Посада. Возможно, что тоже очень-очень дальние родственники… Если допустить, что во времена деда Кузьмы Терентьевича Егора в деревеньке Прокунино Богородского уезда большинство жителей было дальними родственниками на уровне троюродных братьев и сестер, то вполне возможно, что приехавшие Солдатёнковы – 9-ти-10-ти-юродные братья о.Николая. Ветвь Николая Васильевича, правда, успела породниться с потомками и Пушкиных, и Гоголей, а наши… А наши - простые русские, потом - советские люди, теперь числятся «россиянами» и всегда были честными и работящими, тоже ведь неплохо, что еще надо!?
И, конечно, кроме Солдатёнковых и потомков, членов разных купеческих обществ и нечленов, присутствовало еще очень много приличных и любознательных слушателей. Свободных мест не было, люди стояли.
Часть II.
На вечере, посвященном 190-летию крупнейшего русского предпринимателя, мецената и благотворителя, выступили (по порядку номеров):
1) Создатель музея Лев Николаевич Краснопевцев. Он осветил жизнь и творчество Козьмы Терентьевича. Жизнь – это понятно, скажете вы, а причем тут творчество? А творчество потому, что он ко всему подходил творчески, с вдохновением, а не узко, не утилитарно, тем более не с точки зрения повышения прибылей. Но прибыли у него тоже были хорошие, талантами коммерческими он обладал несомненно большими. Один из главных – талант общения: ладил этот старовер с нашими совсем нестароверами, с немцами и с евреями, со всеми ладил, и со всех «кранов» ему «капало», и не понемножку.
А как талантливый, творческий, ищущий истину и анализирующий жизнь человек, менялся он и в своих умонастроениях. Лев Николаевич не очень четко сказал, а я говорю прямее: начинал Солдатёнков как демократ, как и все тогда, в герцено-некрасовские времена, а закончил на национально-русских позициях, одним из последних славянофилов, редких тогда, немодных (а сейчас и сесть за то можно, как сел в свое время Лев Николаевич за «больше социализма»).
2) Виктор Феофилактович Ситнов, журналист, поэт, краевед и философ с родины Солдатёнковых – из Павловского Посада. Это он вместе с одним из Солдатёнковых местных (в Прокунино там все почти Солдатёнковы) и с о. Симеоном из Андронова сохранили надгробие Егора Васильевича, деда. А получилось так, что саркофаг этот – единственный оставшийся памятник по всем Солдатёнковым. Ну, конечно, еще - собрание древних икон на Рогожке, замечательные картины в наших музеях, редчайшие книги в Ленинке, огромная Боткинская больница, еще немало построек в Москве, в том числе великолепный «византийский» храм в Кунцево!
Виктор работает в архивах, там нашел он еще трех предков К.Т., углубил их родословную до середины, а то и до первой половины 17-го века, дошел до Клима. Конечно, фамилии у предков тогда еще не было, тем более трудно было искать, но Ситнов нашел. И прочитал он проникновенный стих, о российских родословных, из своего поэтического сборника. И кроме всего прочего, призвал Витя всячески сохранять букву ё, и в фамилии его земляков и вообще. Призыв, похоже, актуальный: как я заметил, многие выступавшие, тем не менее, называли Солдатёнкова Солдатенковым. А вообще-то, что там буква Ё - как бы вообще русский язык вскорости не ликвидировали!
3) Николай Васильевич Солдатёнков, о.Николай, по-другому. Он, несомненно, был обрадован такой аудиторией, ему было приятно: зал музея действительно был забит людьми, пришедшими послушать о Солдатёнковых и увидеть его, продолжателя рода. Особенно он рад был Павлово-посадским представителям, вспомнил и о наших с ним прогулках по Рогожскому кладбищу 17 лет назад. 17 лет тому назад привозили мы к нам в Черноголовку крепкого, нестарого, инженера-электронщика из Франции, служившего заодно в храме на кладбище Сент-Женевьев. Привозили тогда по линии Пушкинского общества как потомка Пушкина. А вот сейчас он, русский священник во Франции, гражданин, между прочим, России, предстал перед нами как праправнучатый племянник Козьмы Терентьевича (его «веточка» - от племянника и главного наследника К.Т. – действительного статского советника Василия Ивановича, он, если я не ошибаюсь, – правнук В.И.). о.Николай предстал перед народом и много интересного рассказал. Но не о родителях своих, дедках и бабках, прадедах и прабабках, как я надеялся, а больше о церкви, о нынешней жизни, о дочери, которая сейчас занимается продажей породистого французского скота в Россию. Хорошее и очень полезное дело, а то у нас крупного и рогатого скота тоже скоро не останется. И я не шучу, вы все это знаете не хуже меня.
4) Татьяна Павловна Морозова от имени потомков Саввы Морозова поприветствовала своего родственника. Не берусь вычислять сейчас степень их родства, но Мария Федоровна, мать Саввы Тимофеевича Морозова и Василий Иванович Солдатёнков были троюродными сестрой и братом.
5) Владимир Николаевич Яковлев, представитель Солдатёнковской, ныне Боткинской больницы сказал, что они стараются беречь традиции Солдатёнковской «больницы для бедных», чтут память Козьмы Терентьевича, установили бюст его.
Да, подумал я, установить-то установили, и правильно сделали, естественно, но в самом углу их территории. А надо бы прямо при входе, чтобы люди видели, кто основатель. Пусть даже останется больница по названию Боткинской (хороший человек был врач Боткин), но сделал-то ее купец Солдатёнков!
6) Представительница «Фонда Дягилева» рассказала об этом фонде и какую замечательную роль играет там о.Николай.
7) Михаил Львович Гавлин, кандидат исторических наук, автор нескольких трудов, посвященных Козьме Терентьевичу, рассказал, как эти труды создавались и подарил один из них о.Николаю.
8) Елена Александровна Агеева, кандидат исторических наук, известный исследователь старообрядчества, сообщила несколько интересных фактов из жизни Козьмы Терентьевича, в частности – о связях его с семейством Богатенковых (старообрядческий епископ Александр и др.). Крайне интересна была цитата из письма Арсения Ивановича Морозова Богатенкову, где он, «столп Рогожского благочестия», журит слегка и «самого» Козьму Терентьевича, что, мол, «Шекспира издает, а книги служебные старообрядческие некому напечатать»…
9) Татьяна Витальевна Юденкова, ГТГ, кратко изложила историю русской части коллекции картин К.Т. Известен, между прочим, только один живописный портрет Солдатёнкова – работы Горавского. Больше портретов он не заказывал…
Да, здорово было бы, если устроили бы они в Третьяковке выставку того, что осталось от солдатёнковского собрания. Кстати, что нельзя привезти из разбросанных по всему бывшему СССР картин, можно сейчас представить в неплохих и недорогих репродукциях. То же самое можно сказать и о том, чего уже, похоже, нет на свете (обозримом, открытом, во всяком случае).
10) Мария Александровна Важкая, ГМИИ имени А. С. Пушкина, продолжила тему, только теперь в части, касающейся иностранных художников в коллекции К.Т. Оказалось, что в ГМИИ сейчас только три работы от Солдатёнкова. Немало вещей было продано, похоже, в 20-е годы заграницу. По мнению Марии Александровны, он любил картины спокойные, без социальной, что называется напряженности…
11) Александр Васильевич Антонов, главный редактор старообрядческого журнала «Церковь», коснулся религиозных корней К.Т., «крепости духа» (в свое время) у русских людей, силы женщин в настоящее время, мужских громовых голосов, главного раввина Шаевича, философского определения культуры и многого другого. Смысл, конечно, ясен – Козьма Терентьевич таков потому, что старообрядец. Как и братья Черепановы, и Кулибин. Я-то почти с Александром и согласен. А вот
12) Юлия Николаевна Соловьева, кандидат других наук, известный москвовед, автор многих книг… А вот Юлия Николаевна не совсем была согласна. Заметила она не без укора, что старообрядцы руку приложили к свержению царя. Правильно заметила (но Коноваловы, Гучковы, или там Керенский -.не были уже староверами, а были по большей части масонами, староверы Рябушинские – тоже!).
Ее горячий спич во славу Солдатёнкова и московского купечества вообще действительно стал украшением вечера и его ярким эпилогом. Резюме этой конструктивной и энергичной речи следующее: надо издавать певцов русского купечества Барышева (сына К.Т.) и Боборыкина (автора «Китай-города» и мн. .др), надо поставить на Рогожском кладбище памятник (крест) К.Т. и роду его, надо сделать на CD коллекцию картин Солдатёнкова. А не надо пессимизма: Россия есть и будет!
Часть III.
Ну и под занавес Лев Николаевич попросил меня выступить, но народ уже подустал да и надо было пообщаться, я отказался, хотя небольшая речь, конечно, у меня не то что заготовлена была (я чаще всего выступаю экспромтом), а был я к ней готов. То, о чем я не сказал, я напишу в конце этого отчета, а пока вот о чем.
Лев Николаевич подарил нам с Масловым и Ситновым по своей книжечке «Записки хранителя». Очень даже неплохой книжечке. Там относительно подробно рассказывается об известном в свое время политическом «деле Краснопевцева». И это интересно. Но книжечка-то называется «Записки хранителя», а там о его работе на музейном поприще, о том, как создавался этот замечательный музей, что там было и кто там был – сказано слишком, слишком кратко. Мне кажется, что в следующем издании (а оно, конечно, необходимо) надо основным сделать именно раздел о музее, подробно расписать историю музея, его первые экспозиции, первые встречи и вечера в музее и т.д. Неплохо бы упомянуть, а то и не просто упомянуть, нашу выставку 1991 года «Москва купеческая». Ведь ее стенды и составили фактически основу первой «купеческой» экспозиции. Я обратил внимание, что они и сейчас (сейчас только несколько щитов выставлено из двух, наверное, десятков) весьма неплохо выглядят. Кто-то пошутил: сделано было на века! А прошло-то уже 17 с лишним лет. Если нужно, то можно представить материалы об истории создания этой выставки, первой такого рода в Москве, назвать ее авторов и т.п.
Ну а что же я хотел сказать и не сказал на этом очень хорошем, теплом, душевном и информативном вечере (спасибо еще раз его организаторам и участникам)? Хотел я сказать, что мы, дорогие товарищи и господа, собрались на Донской улице. И что когда-то находились на Донской разные богоугодные без всяких кавычек заведения и жили достойные и даже известные люди, хоть и была это, ну, окраина не окраина, а близко к тому, золотари по ней «золото» вывозили из Москвы. С другой стороны - до дома Игумнова рукой подать. Шмелевы здесь жили. Скорее всего, - на «полуострове» между Б.Калужской и началом Донской. Потомственные почетные граждане Простяковы тут главные были домовладельцы. Им от родственника богатея Солодовникова достались и земля и здания. И «наш» дом – их или Мешкова (тоже потомственный почетный гражданин, «канитель и мишура»). А далее по улице в доме купчихи Мошкиной жил Левитан, ну не сам, не сам, а брат Адольф, но которому все от Исаака и досталось. А дальше - Мариинский приют , а потом училище для слепых, потом Арнольдовское училище для глухонемых (это – Третьяковы!), а кончалось владением Волнотеповых (промысловая, между прочим фамилия), родственников Морозовых, и лечебницей для психбольных Цетлина. На четной же стороне - Шмелевы, Простяковы, Брызгалов, церковь знаменитая Риз Положения. Ближе к концу - то, что прямо относится к сегодняшнему вечеру - Ремесленное училище им. К.Т. Солдатенкова, превосходное для своего времени (член Совета Морозов Петр Арсеньевич), за ним - Прядильно-ткацкое училище (попечитель все тот же Петр Арсеньевич). Да еще забыл, конечно, Бромлеев. Их много на Донской, и завод их рядом.
А еще я хотел сказать и спросить у Николая Васильевича (но не сказал и не спросил - так его окружили плотной стеной) о Сушкиных. Была такая богатая московская разветвленная купеческая семья тульского происхождения. Шмелевы их знали хорошо, Иван Сергеевич в «Лете господнем» вспоминает. Жили на Якиманке, Полянке и Серпуховке, на Тверской был известный дом Сушкиных. В Подмосковье несколько усадеб им принадлежало. Жертвовали на храмы много они, из них и первый русский игумен на Афоне Макарий (Сушкин). Была и старообрядческая ветвь у них. И был брат Козьмы Терентьевича Иван, отец Василия Ивановича, как раз на Сушкиной, старообрядке, и женат, да умерла она в 20 всего лет. Так вот, а вопрос-то мой заключался в том: успела ли она родить Василия Ивановича или он от другой жены? А если не от другой, а от Сушкиной, тогда много новых и необычных пересечений ожидается! Москва купеческая – она много-многомерная, в ней запутаться легко, но и открытия бывают фантастические! Запрошу у о.Николая теперь по электронке.
Ну вот, не совсем маленькая статейка-то получилась. «Не каждая птица долетит до середины Днепра», не все дочитают. Не могу писать коротко, а надо. Кратче, кратче надо излагать мысли и свои, и чужие. Здесь-то больше чужие. А надо все равно бы покороче. И поточнее. Буду учиться.
Солдатенковы
Только что вошедшего отца Николая Солдатенкова сразу же озадачивают вопросами.
Родственная встреча: Татьяна Павловна Морозова и о. Николай.
Хранитель музея Лев Николаевич Краснопевцев открыл вечер кратким историческим исследованием
О. Николай Солдатенков благодарит хранителя музея Льва Николаевича Краснопевцева за насыщенное историческими коллизиями вступление.
Яркое выступление Виктора Феофилактовича Ситнова. Он в своих разысканиях предков Солдатенковых дошел до середины 17-го века.
Представитель Боткинской (Солдатенковской) больницы говорил о том, что коллектив построенной на средства К. Т. Солдатенкова больницы для бедных не забывает об ее предназначении.
Елена Александровна Агеева напомнила слова Арсения Ивановича Морозова в адрес К. Т.: «… на Шекспира у нас всегда деньги находятся, а издать старообрядческие книги некому».
Главный редактор старообрядческого журнала «Церковь» Александр Васильевич Антонов говорил о феномене старообрядчества вообще и его ярком представителе К. Т. Солдатенкове.
Юлия Николаевна Соловьева предложила способствовать установке памятника Солдатенкову на Рогожском кладбище (где могила К. Т. Солдатенкова утеряна) и опубликовать литературные произведения сына К. Т. – И. И. Барышева (псевдоним Мясницкий) и Боборыкина – «певцов истинного купечества России».
М.С. Дроздов у стендов.
В. Ф. Ситнов у стендов
Лев Николаевич Краснопевцев дарит свою книгу «Записки хранителя» нашим краеведам.
В разговорах о нашей любимой «историчке» (Публичной Исторической библиотеке). Ирина Андреевна Гузеева и В. Ф. Ситнов.
Случайная встреча. Дроздов и представитель знаменитых Армандов (Инессу Арманд не забыли еще?). Но сегодня шел разговор об Армандах - промышленниках .
Солдатенковы из Павловского Посада.
Старообрядцы чем-то сильно рассмешили Дроздова.
Л. Н. Краснопевцев (в центре) и А. В. Антонов (слева).
В одном из залов музея.
Поделитесь с друзьями