Нижеследующие очерки были написаны в 1912 году неким Н. Родиловым. Среди обывателей Павловского Посада фамилия Родиловых не наблюдалась, возможно, это псевдоним или фамилия какого-то богородского или московского журналиста. Очерки посвящены павловопосадской общественной жизни, работе городского управления. Герой очерков – студент Бродилин, живший прежде в Германии, возвращается на родину, посещает разные павловские учреждения, бывает в клубе, в городском саду, разговаривает с местными купцами, учителями, врачами – все они рассказывают ему о павловской жизни, которая представляется «допотопной», а народ «первобытным». Студент Бродилин в раздумьи: с одной стороны, «он из Германии туманной привез учености плоды», а с другой – нужно ли все это в Павловском Посаде?
Итак, вместе со студентом отправимся в Павловский Посад начала ХХ века.
Е.В. Жукова
Павловские очерки
Н. Родилов
Часть первая
Павловский Посад. Общий вид. Фото начала ХХ века
Студент Бродилин не был в Павлове около шести лет. Он прожил два года за границей в небольшом немецком городке, где посещал политехникум, а потом поступил в высшее техническое училище на юге России. Готовясь к экзаменам, он решил провести некоторое время здесь, на родине, да кстати выяснить, какого рода деятельность он изберет для себя по окончании курса. Он соскучился о Павлове, и за границей, и на юге ему вспоминалась великорусская речь, эти чудаковатые старообрядцы, питающие такую нежную привязанность к дониконовской старине, и даже плоские берега Клязьмы с еловым лесом представлялись ему в поэтической окраске. В Павлове Бродилин нашел много перемен. Очевидно, эта старая большая деревня разрастается и улучшается, заметно превращаясь в крупный промышленный центр. По-видимому, посаду принадлежит какое-то значительное будущее. И Бродилин задумался, не остаться ли ему в родном Павлове? Пустить бы здесь крепкие корни, стать местным общественным деятелем и растворить в местной жизни свое интеллигентское «я»… Быть может, с течением времени удастся раздвинуть рамки своей деятельности, стать в ряды земских работников и – как знать? – явиться в качестве народного представителя в законодательном учреждении… Бродилин принадлежал к числу тех симпатичных натур, коим жизнь представляется не как исключительно профессиональная работа, но как служение общественное. Его как-то инстинктивно влекло ко всяким видам общественной деятельности; и за границей, и на юге России он, не отдавая себе отчета, пристально вглядывался в жизнь ячеек самоуправления, посещал заседания городских дум, осматривал городские учреждения... Естественно, что поселившись в Павлове, Бродилин прежде всего заинтересовался делами посадского управления.
Был погожий сентябрьский день. По случаю праздника, публика гуляла в городском саду, слушая оркестр пожарного общества. Бродилин встретил здесь своего соседа Петра Ивановича, промышленника с небольшими оборотами, человека начитанного и бывалого, и разговорился с ним о посадских делах.
– Вы изволите интересоваться нашими порядками? – сказал Петр Иванович – хотите знать самую суть дела? Видите ли, учреждения надо судить, как людей, по их поведению, по их жизни. Помните старую истину: «От плод бо познаете их». Мы сейчас наслаждаемся с вами тихим вечером, музыкой, дорожим возможностью отдохнуть и побыть на народе… но вот через какой-нибудь час времени, когда стемнеет, придет городовой и нас с вами выгонит из сада.
– Ну этого не может быть, – возразил Бродилин.
– А вот увидите. Истина почерпается из опыта. В саду нет фонарей, и когда наступает темнота, начинаются шалости и непристойности. Полиция, так сказать, предупреждает зло. Достаточно поставить каких-нибудь два фонаря, и мы получим возможность гулять здесь до полуночи. Но посадская управа их не поставит…
– Может быть, из экономии?
– О нет! Подобного рода экономию вы встретите где-нибудь в Щвейцарии. Но не у нас. Фонари не поставлены по небрежности или потому, что некому было подумать об этом. Дожидаются, когда же наконец, в саду под покровом мрака будет совершено какое-нибудь ужасное преступление… Городские дела, молодой человек, требуют внимания и упорной работы мысли. Мы же находимся еще на такой ступени умственного развития, когда действиями людей управляет или корысть, или работа необузданного воображения. Вы знаете про историю перенесения ярмарки на окраину города?
– Что-то слышал.
– Вы помните, что Дмитров день, наш традиционный празник, связанный с довольно значительной ярмаркой, с приездом гостей и прочее…
– О, да! Это одно из самых лучших воспоминаний детства. Качели, цирк, груды лакомств, игрушек, волна движущегося народа…
– Ваше счастье, что вы приехали в нынешнем, а не в прошлом году. А то ваши лучезарные воспоминания подверглись бы жестокому испытанию. В прошлом году посадское управление решило провести один для всех неожиданный опыт – перенести ярмарку за город, на пустынную и низменную площадь, прямо в топкую грязь. Я несколько раз был там, и один раз явился без галош, а в другой , вытаскивая ноги из грязи, повалился в лужу… Лил дождь, а укрыться было негде. Торговцы и увеселители разного рода остались без дела и посылали проклятия по адресу городских заправил. Публика, появляясь на минутку, торопливо спешила скрыться. Вышло разрушение ярмарки и праздника. Вот образец нашей самоуправленской политики…
– Тут, очевидно, кроется какое-нибудь недоразумение или невольная ошибка мысли…
– Ха-ха-ха! В вас еще говорит студент, привыкший смотреть на жизнь сквозь призму творческих обобщений Мир деловых отношений базируется на другом фундаменте, молодой друг мой. Дело вот в чем. Влиятельные торговцы «рядов» произвели давление на думских деятелей в расчете увеличить свои обороты. О том же, что кроме владельцев в рядах существуют еще посадские обыватели и тысячи приезжих лиц из деревень, – об этом посадская дума запамятовала. Мало того, самоуправленцы надумали еще издать правила, стесняющие права приезжих иногородних торговцев.
– Это значит, что обыватель должен платить таможенную пошлину местным купцам?
– Несомненно. Но затея посадского управления была сплошь нелепа, то в текущем году они вынуждены были отменить свое постановление и вновь открыть для ярмарки Торговую площадь.
Собеседники дошли до своих квартир.
– До свидания, господин студент, сказал Петр Иванович.
– Очень рад был побеседовть с вами… У вас такой интерес к общественным делам… Быть может, из вас выйдет хороший «общественник»… заходите ко мне пофилософствовать. Наш муниципалитет – тема неисчерпаемая. Спокойной ночи!
Бродилин спать не пошел. Он еще побродил по Павлову, размышляя над тем, что узнал от Петра Ивановича.
– Каковы опыты! – размышлял он. – Ведь этак они могут произвести опыт и посущественнее!
Бродилин вспомнил свое пребывание в благоустроенном городке Германии. Там всякий вопрос, прежде чем поступить на рассмотрение ратуши, разбирается на страницах печати, дебатируется в частных кружках и, наконец, обсужается гласными в присутствии насторожившейся публики. Так ли в Павлове? – Постановление о ярмарке прошло под сурдинку и явилось полной неожиданностью для обывателя.
Бродилин сел на скамеечку перед свом домом и почти вслух проложал думать:
– Самоуправление – это та ячейка местной жизни, которая должна быть творящей силой прогресса. Оно должна идти в уровень со всеми запросами общественной жизни и удовлетворять все ее основные потребности. Конечно, материальное устройство самоуправляющихся единиц должно быть на первом плане! Но ведь что такое материальное благосостояние? Нынешний прогресс далеко шагул за обычные представления о задачах городского самоуправления. Трамваи Москвы не только изменили физиономию первопрестольной, но повлияли на ее жизнь, бюджет…
На соборной колокольне пробило двенадцать. Бродилин отправился спать.
Часть вторая
Женская прогимназия, построенная сто лет назад на Царской улице. Фото 2007 года
Бродилин понемногу втягивался в обывательскую жизнь, расширял вместе с тем круг своих знакомств. В клубе во время одного из скучнейших антрактов, он разговорился с одним педагогом. Разумеется, речь зашла об образовательных учреждениях Павлова. Бродилин наивно ждал, что услышит от учителя сведения о том, каким образом осуществилось здесь всеобщее обучение.
– Да вы, кажется, с луны к нам пожаловали? – обрезал его учитель. – Никакой школьной сети не разработано и всеобщего обучения у нас не вводится...
– Но ведь это же постыдно! – горячился Бродилин, – бездействовать в то время, когда повсюду замечается такой подъем, такое воодушевление в области народного образования! Наконец, казна отпускает щедрой рукой средства на школьное дело… как же тут не воспользоваться благоприятными обстоятельствами?!
– Совершенно верно. Но для осуществления всеобщего обучения необходим интеллигентный состав деятелей самоуправления. Нужно иметь отзывчивое сердце и способность вникать в назревающие нужды населения, нужно нелицемерно любить просвещение… Вы зайдите когда-нибудь в посадскую Думу полюбоваться на собрание городских уполномоченных… немного там найдете горячих приверженцев образования. Не мудрено, что самоуправленцы уделяют мало внимания и забот начальному образованию.. Дело идет кое-как. Посадские школы не имеют собственных зданий и ютятся кое-где. Существующие школы не в состоянии удовлетворить спрос на них со стороны населения, и цифра ежегодных отказов в приеме детей все увеличивается. Нужно ли говорить об убогой обстановке школ, об отсуствии школьных библиотек, о полной заброшенности учительского персонала?.. Чтобы культивировать такой нежный цветок как образование, нужен искусный садовник. Наш же посадский староста г. Кулаков – человек приятный во всех отношениях, но это же не Стасюлевич, и даже имени Стасюлевича не слыхал…
– Как велика сумма расходов на просвещение?
– Довольно значительна, но она расходуется не на начальное образование. Вы, я вижу, из молодых да ранний, хотите все знать… Но я сегодня больше не намерен разглагольствовать… Я пришел сюда отдохнуть, понабраться приятных впечатлений, а разговоры о народном образовании вызывают у меня только желчь и расстраивают нервы… Не поверите, как близко мне это дело! Словом, я больше не буду говорить, а вот не угодно ли, я познакомлю вас с одним врачом, – он просветит вас на счет санитарного благополучия…
– Пожалуйста, я буду очень рад.
– Дмитрий Дмитриевич, позвольте вам представить, – Ленский, виноват, Бродилин, он хочет изучать допотопную старину.
– Дилювиальную эпоху? Я сам в этой области швах, – серьезно ответил доктор, не поняв шутки.
– Нет, он хочет изучать быт первобытных народов, обитающих в Павлове…
– Ага, понимаю. Но ведь уж второй звонок был… знаете что, здесь духота страшная, да и играют деревянно. Поедемте-ка после этого действия ко мне чай пить, там побеседуем.
Бродилин согласился.
Дмитрий Дмитриевич был очень любезный, но в то же время и очень раздражительный человек. По профессиональному складу ума, он рассматривал Павловский Посад как больной организм.
– Павлово построено на болоте, – начал доктор. – В гигиеническом отношении это одна их худших местностей Московской губернии. Малярия – коренная, истинно павловская болезнь. Шутники говорят, что г. Берман (местный аптекарь – Е.Ж.) на одной хине наживал по тысяче рублей в год. Очередная задача санитарного благоустройства – это дренаж почвы. Необходимо как можно скорее превратить это проклятое болото в благоустроенное место жительства. Естественные условия, благоприятствующие плану дренажа. Река Вохонка пересекает Павлово и образует превосходный спуск для почвенных вод. Другой насущный вопрос – необходимость мероприятий для обезвреживания этой самой Вохонки, которая принимает в себя спущенные воды бань и заводов и в которую обыватель кидает всякую гадость. Летом вы увидите в речке разлагающиеся трупы животных. В жаркую пору обитатели прибрежной полосы не знают, куда деваться от зловония…
– Итак, доктор, вы поставили свой диагноз, теперь что вы скажете по части терапии?
– Ха-ха-ха! Ну батюшка мой, лечение общественных недугов – дело трудное. Мы как люди ученых профессий, будем говорить с вами по-ученому. Вы, быть может, знаете, что некогда, не очень, впрочем, давно, передовые мыслители ломали головы над вопросом – в чем основной, главный рычаг прогресса? Джон Стюарт Милль, а за ним и другие нашли, что определяющим моментом прогресса является интеллектуальный уровень человечества…
– Какое же применение вы сделаете из этой дедукции по отношению к местной жизни?
– А мне думается, что закон, выведенный Миллем относительно целого, приложим и к более мелким общественным организмам. Какой-нибудь городской деятель может прийти к мысли о необходимости дренировать почвы только тогда, когда уяснит себе связь между общей заболеваемостью в данной местности и почвенными условиями. А для этого необходим известный уровень умственного развития. Городские деятели должны представлять из себя авангард интеллигенции, а не задние ее ряды. Ну а в нашей посадской думе публика серая… Кончайте скорее курс, да принимайтесь за городские дела.
– Митя, завтра рано вставать, – осторожно вставила жена доктора. Бродилин распростился.
Часть третья
Павловский посад. В центре – торговые ряды. Фото начала ХХ века
Как-то раз Бродилин зашел в торговые ряды за покупками. Приказчики отпускали ему товар, а хозяин сидел за прилавком, углубившись в чтение «Русского слова». Расплачиваясь с хозяином, Бродилин заговорил с ним. Оказалось, что их семьи были некогда знакомы между собой. Купец был человек своеобразный. Прикованный своей профессией к прилавку и имея много досуга, он привык размышлять, углубляться в разные вопросы; книга стала необходимой потребностью для него. Радуясь возможности поговорить с образованным человеком, купец весьма оживился. Он начал:
– Городские дела в застое. Самоуправление не в силах разобраться в вопросах жизни. Возьмите наши торговые ряды, где вы сейчас имеете удовольствие быть. Это ведь, не что иное, как жалкие лачужки, в которых, однако, ведется торговля с крупными оборотами. Если случится пожар, очень быстро уничтожит хранящиеся здесь богатства. Произойдет тогда непоправимое, истинно народное бедствие. Отсуствие приличных помещений сильно тормозит торговлю, задерживая вместе с тем развитие посада. Население Павлова быстро возрастает, но вы, быть может, заметили аномалию – торговля здесь отстает от промышленности, вместо того, чтобы идти в уровень с ней. Наш покупатель привык за покупками ездить в Москву. Посадская дума давно уж носится с мыслью построить новые торговые ряды, есть даже несколько архитектурных планов, но дело вперед не двигается. Правда, за это дело взялся Ф.Г. Краснов, который привык свои мысли доводить до конца. И все-таки берет сомнение…
– Скажите пожалуйста, почему слышишь повсюду этот безнадежный припев, это удручающее сомнение в возможности улучшений и благоустройства?
– Потому что некому производить насущную общественную работу. В составе посадского управления нет сил. «Жатвы много, делателей мало». Потребностей масса, работников нет. Общественные силы посада не организованы. Вот злободневный вопрос о водопроводе. Нет воды в колодцах. Что может быть хуже этого обывательского бедствия?! Необходимо во что бы то ни стало соорудить водопровод. Но кто же будет его строить, кто обдумает это большое дело? Самоуправление беспомощно…
– Очень рад возобновить знакомство с вами, – сказал Бродилин. – Меня удивляет, как павловский обыватель умственно вырос. Я второпях думал, что здесь одни черносотенцы живут… Я употребляю это слово в старинном смысле – как признак умственной неподвижности… теперь же убеждаюсь, что в Павлове живые, мыслящие люди.
Купец приятно улыбнулся на такой комплимент.
Среди так называемой интеллигенции Бродилин отыскал интеллигентов «чистой воды», центр жизни которых перемещен в идейную область. Такие люди размышляют, читают и готовы бескорыстно отдавать свои досуги общественным начинаниям. К одному из таких интеллигентов В.В. Канарейкину и зашел однажды Бродилин под предлогом попользоваться новыми книгами и журналами. Канарейкин служил в одном из ведомств и хорошо знал местную жизнь. Разговорились о городских делах. Канарейкин с большим интересом выслушал мнение студента о городском самоуправлении.
– Да, да! Вот именно! – восклицал Канарейкин.
– Вы даете совершенно правильные определения. Нашим самоуправляющимся единицам недостает некоторых ваших качеств – знания, интеллигентности, разумно направленной энергии. Вы говорите, самоуправление должно составлять центр местной жизни, откуда должны исходить живительные лучи благоустройства. Но это возможно только в том случае, если будут мобилизованы все интеллигентные силы данного пункта.
– Конечно, – согласился Бродилин.
– Известные учреждения приходится оценивать не только по степени непосредственно приносимой им пользы, но также и по некоторым косвенным влияниям. Я еще за границей заметил, что заседания городских дум с интеллигентным составом оказывает благотворительное влияние на нравы и умственное развитие населения. Это своего рода школа общественности. Скажите пожалуйста, наша посадская Дума имеет подобное значение?
Канарейкин расхохотался и долго не мог остановить параксизм смеха.
– Хватили! Заседания собраний уполномоченных ведутся так, как их не нужно вести. Но, возвратимся на первое, как любил выражаться чтимый старообрядцами протопоп Аввакум. – Интеллигенции в Павлове немного и численно она увеличивается с каждым годом. Мы живем здесь десятки лет, срослись с интересами Павлова, от нас питаются домовладельцы и торговцы, и вдруг – мы не обладаем правом голоса на городских выборах! Мы – агенты важнейших государственных, земских, промышленных дел и в то же время оказываемся не компетентными в решении местных вопросов только потому, что не приобрели домика или лавчонки. Что за нелепость!
– В чем же вы усматриваете выход из положения?
– Посад управляется на основании упрощенного городового Положения, которое является мертворожденным детищем петербургских канцелярий. Прежде всего нужно добиться перехода к общему, нормальному городовому положению, выйти из состояния учеников приготовительного класса. Организационный вопрос – это первый и самый существенный вопрос городского благоустройства. Городская Дума должна быть аккумулятором общественной энергии.
– Говорят, администрация тормозит все попытки в этом направлении?
– Вы запамятовали, что у нас, «хоть куцая, да конституция». Нужно вступить в живую связь с членами Государственной Думы. Надо заставить наших народных представителей работать в пользу местных нужд, надо заставить их прислушиваться к голосу населения… на предстоящих выборах в четвертую Думу нужно определенно выставить требования перед кандидатами о поддержке их со стороны вопроса о переходе к нормальному Городовому Положению и о реформах самого Городового Положения. Припомните идею Сперанского – связать Государственную Думу с местными Думами. Не пора ли приступит на практике к осуществлению этой идеи? Недостаточно создавать государственные учреждения. Нужно влагать в них «дух жив».
От Канарейкина Бродилин ушел в глубоком раздумьи. У него окончательно созрела мысль поселиться в Павлове и посвятить свою жизнь, отдать свои труды и знания на пользу родного города.
Поделитесь с друзьями