По волнам времени. На страницах старых книг
В.Ситнов
Только за годы руководства страной Н.С. Хрущевым советскими «строителями коммунизма» было разрушено более десяти тысяч православных храмов. Уничтожены и безвозвратно утрачены сотни тысяч предметов «религиозного культа», в том числе рукописных и старопечатных богослужебных книг, являющихся памятниками духовной культуры православных христиан.
Знакомясь с местными храмовыми или частными собраниями старопечатных и рукописных книг, каждый раз убеждаешься, что вовсе это не «церковная макулатура», которая еще лет тридцать-сорок назад сдавалась и принималась по 2 коп. за килограмм. Невероятно, но факт! Впрочем, чего только не случалось в нашем «королевстве кривых зеркал»…
Особенно усердствовали в сборе подобной «макулатуры» юные атеисты. Древние фолианты принимались вторсырьем охотно: старославянский шрифт был своеобразным знаком качества «сырья», идущего на корм ненасытному бумажному молоху – вспомним огромные тиражи идеологической литературы.
Не были внакладе и сдающие, поскольку вес подобных книг нередко превышал полпуда. А за эти 16 копеек можно было купить желанный брикетик «сливочного с изюмом» либо целую буханку хлеба и два коробка спичек. И вообще, «строителям коммунизма» не полагалось держать дома религиозную литературу, которая еще и место занимает. А тут – хоть какая-то польза, да еще и уважение атеистических воспитателей за «достойный поступок»…
Среди разноцветных впечатлений моего детства по сей день не тускнеет яркая картина нашего воскресного базара. И особым фрагментом запечатлелась в памяти почти лубочная рыночная сценка: колоритные деревенские бабы, не спеша, аккуратно накладывают в граненые стаканчики расписными деревянными либо белыми алюминиевыми ложками фиолетово-розовую чернику-землянику из плетеных кузовков и лукошек. Потом стаканчик пересыпается в самокрутный пакетик из плотной старинной бумаги с таинственными киноварно-черными славянскими письменами. Пакетик этот в обмен на большую засаленную рублевку протягивается вам с непременным вежливым присловьем: «Кушайте на здоровьичко!»
– Спасибо, тетенька...
Бумажная купюра 1 рубль, имевшая хождение в 1947-61 гг. (81 Х 124 мм.)
Увы, но и такую «конкретную пользу» догадалось тогда извлекать из бесценного духовного наследия далеких предков наше «передовое» замороченное и затюканное колхозное крестьянство, наша полунищая, наполовину пролетарская деревня. Но даже в эту заполошную эпоху навязанных лжеидеалов, всеобщего добровольного компсихоза и бульдозерного энтузиазма спасены были Провидением Божиим редкие памятники древнерусской иконописи и книжности. Низкий поклон за это нашим общинам и благочестивым семьям, ревностно сохраняющим святоотеческие заветы и исконные православные традиции, завещанные предками.
***
Старинные книги... Их можно назвать чудесными рукотворными корабликами, которые с драгоценным грузом Божественной и человеческой мудрости преодолевают океаны времени и пространства на своем извечном пути к сердцам и разуму людей. Беззащитные перед огненной и водной стихиями многие из этих «бумажных корабликов» гибнут в пути. Губительна для них и стихия человеческого невежества. Тем ценнее каждый уцелевший и дошедший до нас экземпляр, тем более, если на нем обнаруживаются порой интереснейшие следы и свидетельства времени.
Вот степуринский Служебник* 1 XVII века с автографами мятежных Пушкиных. Книгу эту держал в руках сам Гаврила Пушкин – реальный герой трагедии «Борис Годунов»! Сколько разных неожиданных ассоциаций возникает в связи с этим: вдруг близким становится забытое «смутное время», оживают его образы и голоса, нарастает подспудно чувство тревоги, пропитавшей тогда здешние края, и вот вслед за запахом гари с потравленных нив вырывается вдруг из недр генетической памяти дикое ржание боевых коней и звон польских сабель в вохненских пределах...
Почти каждая «древлеписьменная» или старопечатная книга имеет свою неповторимую историю-биографию, запечатленную и отраженную в разного рода пометах, вкладках или вклейках, владельческих, дарственных или вкладных записях и т.д.
...Немного воображения – и собрания книжных древностей, спасенных на вохонской земле, превращаются в некую историческую «гавань», куда из прошлых времен прибыли люди всякого роду и звания с разных концов России-матушки. Да все, почитай, староверы!
И все они мирно соседствуют, о житье-бытье толкуют и словами немудрящими готовы поведать о себе – раскрой только книгу. Осанкою важной и нравом выделяются из прочих именитые дальние гости.
Заглянем в андроновский Пролог* 2 дониконовских времен. По нижнему полю первых листов идет вкладная запись Рязанского архиепископа. Зримо представляешь, как в «поручи узорчатой жемчужной» благословляющая рука владыки отточенным гусиным пером выводит уверенным полууставом:
«... сентября в первый день великий господинъ преосвященный Мисаилъ архиепископъ резанский и муромский далъ сию книгу Прологъ из домовыя Пречистыя Богородицы и святыхъ страстотерпцевъ Христовыхъ Бориса и Глеба казны на свой домовой московский дворъ в большомъ Беломъ городе на Лубянке в церковь святыя и живоначальныя Троицы и святого архангела Христова Михаила. А за э ту книгу поминать священникамъ и диаконамъ въ церкви болшой Божией благоверныхъ великихъ князей и великихъ княгинь резанскихъ и преосвященныхъ архиепископовъ и епископовъ резанскихъ ».
Интересно, поминают ли нынче на Лубянке великих князей?..
А вот самодовольно побрякивает тугой мошной знаменитый российский купец и промышленник Строганов. Наживая капиталы великие, не забывает он и о спасении души. Витиеватым («строгановским») почерком выводит именитый купчина в Минее* 3 1608 года:
«Сия книга домовая церковная честныя обители Пречистыя Богородицы... и приделов ея и иных храмов тоя обители борисоглебского монастыря у Соли Вычегодския на посаде положение Никиты Григорьева сына Строганова по своих родителей для поминовения заупокойного... и по себе».
Вот – в андроновском рукописном сборничке XVIII-XIX вв. – весточка из Гуслицкого Спасо-Преображенского монастыря от невольника, за старую веру терпящего (орфография подлинника):
Современные фото Гуслицкого Спасо-Преображенского монастыря
«Сия тетрать, купленная у беливскова Родиона (жившего, вероятно, в дер. Беливо Б. у. – В.С. ), которой находился в Гуслицком монастыре и перейде в церковь (официальную – В.С. ), а мне же, находящемуся у него в кельи, посланному на 7 дней на увещяние формою духовного суда за перехот в старообрятчество; и купил я у него сию тетрать за 75 коп. серебром, и денги отдал сполна».
Любопытно, как попала сия книжица в Гуслицкий монастырь из наших краев, ибо еще прежде павловский мещанин, пробившийся в московские купцы, оставил в оной этакую милую запись:
«Федор Иванов Г[осподи]н Татарников навещал свою родную племяницу Елизавету Ананьевну в 1846 году месяца августа 23 дня. И пожилав ей на многие лета здраствовать».
А почерк каков – «пишет – ровно бисер нижет»! Прямо образец каллиграфии... Что же за «богодухновенную» книжицу преподнес любимой племяннице благочестивый дядюшка? Читаем: «Рассуждения учителей церковных… коль тяжек есть грех прелюбодеяния и коль бедственны бывают последствия его». Однако... Нешто заглянуть краешком глаза? Ну-ка, наугад: «... сласть бо временная, болезнь убо всегдашняя, страх отвсюду и трепет … и боязнь...», «... человек иже аще прелюбодеет с мужескою женою, смертию да умрет; прелюбодей и прелюбодеица, аще муж дерзнет лежати с женою мужатою, да убиются оба», «издревле смертьми различными прелюбодеи казнимы бываху, в законе моисееве повелеся камением побивати мужа и жену в прелюбодействе обретшихся». Дальше – перечисление и описание ужаснейших казней, кои и в кошмарном сне не приснятся. Нет, уж лучше закроем. Бедная племянница... Впрочем, Елизавета Ананьевна, похоже, рассталась потом с дядюшкиным подарком, который, побывав в монастыре и других местах, осел впоследствии у филимоновского крестьянина-старообрядца Андрея Михеевича Кабанова (бывшая дер. Филимоново – сегодня улица 1 Мая в черте Павловского Посада – В.С. ).
…А вот – для контраста – забытое и пролежавшее лет сто в старинной книге целое письмо!* 4 Оно – как лучик света от сердца простой павловской девушки. Столько скрытой душевной чистоты и теплоты угадывается в немудрящих полуграмотных строчках, столько в них обаяния и светлой грусти. Интереснее иного романа читается сегодня этот крохотный обрывочек – отголосок настоящей, но уже растворившейся в вечности человеческой жизни.
(Орфография и пунктуация подлинника сохранена):
«ПАВЛОВО.
Любезному нашиму братцу Василию Ливоньтичю и Любезной систрицы Настасьи Яковливни во первых кланиюсь вам и желаю вам быть здоровым и поздравляю вас с наступающим празником Светлым Христовым воскресением и желаю вам разговется вдобром здаровьи.
Любезной братиц и Любезная систрица приезжаити кнам на пасху. Ато нам будит скучна настя постараиси приехать. Милая настя у нас мамаша все уегорья. Здоровья ее все так ни лучши. Можебыть Анюта поедит на пасхи в егорьевск.
Милая Настя еще прашу тибя пришли пажалуста мой рицеп каторой ты брала кагда утибя лиза ниходила. Миня очинь прасили Калонины уних тоже девочка ниходит 4 лет пажалуста пришли с сашай Семена данилычя. Ани поедут напасхи в понидельник. Нарицепи написана Маталовой. Пажалуста постараися. А напасхи будим ждать.
Астаюсь систра ваша горемычная Фекла. Иишо ты подумай Настюха все напасхита будут з жинихами А я одна пращаити».
Неизбывная провинциальная тоска...
В Святцах* 5 1882 года, принадлежавших крестьянскому семейству Масловых из деревни Щекутово, обнаруживаем на полях в форме заметок целый дневник-калейдоскоп событий прежней жизни и своеобразный календарь метеонаблюдений за многие годы. Фрагментарно приведем лишь десятую часть из почти четырехсот записей (орфография подлинника сохранена, но упорядочена хронология записей):
«Сия Богодухновенная книга нарицаемая Святцы Моск. Губ. Богород. уезда дер. Щекутовой крест. Терентия Маркова Маслова. Мая 27 – 1884 г .»
«Я ! Петр Маслов. Поступил в военную службу 1886 года с 1-го декабря»
«1886 год. Отец помир Тереньтий 1 мая в 12 часов дня. Жития его была 55 лет 20 дней»
«1889 г. на 9-е Декабря. Сон в 1 час ночи. Видех на небе к западу в виде венца окружающаго звездами и быстро играющими. Просил я свою мать посмотреть, но она не застала, уже пал книзу и разсыпался. 2-е. Видех три звезды и мать со мною. От них – огнь простирающь – у одной чють ни до земли. А среди их в виде змия стоящаго неподвижно и держаща главу кверху. А хвост к земле и извивающася, от Сих звезда явилася. Огненная. В виде лягвы и поплыла по воздуху к западу. И нашет облак светлый и темный и покры видение. Иван»
«1901 год. 1 июля открылась казенная торговля вином»; «4 июля ходил я погрибы и нашол 92 белых гриба в родневе»
«1904 год 7 марта был в училище молебен дер. Щекутовой. Воскресение 5-я неделя поста»
«1904 года. Воскрес. мая 23 числа в 6 часов утра был сильный дождь со снегом…»
«1906 года 6 генваря старообрядцы ходили на Иордан в первый раз на реку Клязму при деревни Корнево»
«1907 года (31 марта) по красной стороне снег стаил и Клязма выступила из берегов»
«1908 г. 9 апреля, полный розлив воды, ледоход»
«1909 года с 25 на 26 (мая) нашла туча з запада и шла на полдень в 10 часов вечера сильная освещала молния безпрестанно и шумел гром и дождь»; «8 июня вторник садили капусту, было в огороде сыро, был на реке паводок»
«1910 года с 20 числа апреля стали цвесть яблоны и был сильный цвет на всех плодах, погода была хорошая»; «15 мая был молебен по случаю болезни скота»; «24 мая садили капусту и шол дождь а потом жара до июня было 36 и 40 градусов»; «8 сентября была хорошая погода... был обмер земли и раздел полей»; «20 сентября. Было холодно и летел мелкий снег».
«1911 год. 23 и 24 апреля день был теплый. Купили пожарную трубу за 150 рублей в Павловском Посаде»; «21 июня нашла туча днем и буря дождь з градом поломало сады и кровли»; «16 июля был молебен для ведра»; «26 октября день был такой теплый и солнце, ходили босиком»
«1912 года июля 25 числа. Был в приходе общий молебен по случаю сильной жары – в округе горели леса и болота, было жарко» (узнаём, что пожары на болотах и торфяниках были всегда – В.С . )
«1913 года 16 мая проезжал по железной дороге Государь Император, погода была хорошая и дождя не было и холодно»; «капуста 15 коп. пуд»; «9 июля начали косить»; «13 июля начали жать, погода была хорошая»
«1914 года (31 января). На полях снегу почти не было, ездили на колесах и санях и видели грачей» «Просватали замуж Настасию Артемовну Кудрявцеву в дер. Рахманово за Петра Тимофеева Жарова. 5 февраля венчали...»; «16 июня был общий приходом молебен по случаю жары»; «10 июля жали рожь, была сильная жара»
«1914 год (2 апреля), померла мать Александра Липатьевна лет 87»; «июля 17 числа была объявлена мобилизация запасных, 18 числа явились в г. Богородск – и выбор лошадей, день теплый»; «24 сентября провожали ратников второй набор на войну»; «8 октября ночью мелкий снег, рекрута метали жребий...»; «17 октября Турецкий флот бомбордировал Одессу, Феодосию и Новочер каск»
«1915 года (17 февраля) снег и мятель провожали навобранцев в г. Богородск»; «5 марта снег и мятель хоронили Марфу Селуянову»; «Апреля 25 дня тепло, мобилизация лошадей»;
«3 июня в 12 часов дня шол сильный град как горох и дозжик покрыло землю»; «31 октября мобилизация ратников 2 разряда... пошол Иван Емельянов»
«1916 года (10 апреля), Св. Христово Воскресение день теплый, вода уходила в берега»; «апреля 15 дня сгорел дом в 5 часов вечера было на Пасхи в пятницу» и т.д.
…Удивительное свойство у этих коротких строчек: чем дальше читаешь, тем острее ощущение реальной сопричастности происходящему. Словно сам бродишь по окрестным полям, вдыхаешь целебный цветочный настой лугового разнотравья, любуешься бело-розовыми садами, гуляешь на сельской свадьбе, идешь с богомольцами на молебен, провожаешь на войну ратников под вечно волнующие звуки «Прощания славянки». (К слову, первым Георгиевским кавалером на той войне был донской казак Козьма Крючков – потомственный старообрядец).
Логическим продолжением описанных событий звучит сообщение полномочного представителя известнейшей в посаде старообрядческой фамилии Козловских, имевших красильные мастерские и домовую моленную. В андроновской церковно-певческой книге гуслицкого письма XIX века читаем:
«В сей книге написаны стихеры. Они принадлежат П.А. Козловскому». Далее следует запись: «В 1918 г. мука покупалась 125 р. пуд. Рабочий получал в день 10 и 13 руб. В августе месяце мука дошла 340 р., а в Москве 400 руб. пуд. Сахар 30 р. фунт, картофель 40 р. мера».
«Павел Артемьев Козловский.
Семейство мое, состоящее из жены Матрены Семеновны, дочери Анфисы, Зои и Анатолия уехали в Пензенскую губернию в 1919 г. марта 9-го, а апреля 12-го отвез Митю и Георгия, а 22 октября уехали я сам и Вася, а мать осталась дома.
Приехал со своей семьей 29 апреля 1922 г. В Москве хлеб (мука) в это время стоил да и нигде не найти 10 000 000 р. (за пуд). В августе 1922 года – мука 8 000 000 (восемь миллионов)».
Знакомая нам динамика цен по 1990-м годам, не правда ли?
А вот – не менее известная старообрядческая фамилия (точнее, даже две): «1874 г. Сия книга прорицаемая Праздники принадлежит деревни Рахманова братьям Тимофею и Антону Тимафеичам». Тут же: «1885 г. декабря. Сия книга по разделу досталась одному Антону Тимофееву Колонину». Далее: «Сии праздники принадлежат Рахмановскому обществу с 1918 года. Хотя она книга была единоличного А.Т. Колонина. Но по смерти передана в общество Рахмановского общест. Молитвенного дома. При старосте Д. Г. Куделине». Что и говорить, уважают старообрядцы порядок во всяком деле. Все у них основательно и надежно…
Пользуясь авторским правом, в заключение приведу последнюю надпись – из дорогой моему сердцу книги:
«Книгу сию, глаголемую «Октай»* 6 из собраний деда моего Якова Ивановича Ситнова, дарю на добрую память чаду моему Виктору Феофилактовичу, помогающему мне сооружать пруд-аквариум на эстетической даче «Волшебник», что близ озера в Заозерье. В лето 1971, когда на этой даче принялись посаженные березы, и вырос хороший урожай шиповника и цветов, привлекших много пчел.
Ф. Ситнов. 1971 г. августа 26 дня, г. П. Посад на р. Вохна».
На снимке 1906 г. Яков Иванович Ситнов, и старообрядческая моленная в деревне Степурино, где он был уставщиком (1930 г.)
***
Когда вновь слышишь сквозь время живые голоса давно ушедших людей – словно прикасаешься к Вечности... Помогают этому старинные книги.
Допускаю иронию читателей относительно шести дачных соток, засаженных березами. Как говорится – дело вкуса... Но речь здесь идет о другом. Речь – о неумирании в старообрядческой среде добрых древлеправославных традиций, связующих времена и поколения и не позволяющих нам превратиться в «иванов не помнящих родства». В этой среде особенно сохранилась, войдя в генетический код, святая «любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам» – залог «самостояния» и величия человека.
Самой жизнью рождена мудрость: «если оборвать корни – засохнут ветви и листья». Любой народ крепок и целен своей самобытностью. Думается, что самобытность русского народа с особой силой и полнотой проявилась в его отношении к православию. Оно всегда было на Руси главным духовно-нравственным стержнем народной жизни.
Пояснения:
1. Служебник – богослужебная книга для священников и православных, содержащая тексты церковных служб на каждый день, порядок из проведения, месяцеслов. Упомянут Служебник Московского печатного двора 1633 года из домовой старообрядческой моленной в дер. Степурино Игнатьевской вол. Богородского уезда. Владельческие записи XVII века указывают на то, что книга принадлежала думному дворянину Гавриле Григорьевичу Пушкину и его сыну окольничему Степану Гавриловичу, подарившим книгу в г. Касимов – в церковь Знамения Богородицы. Служебник был обнаружен в 1983 году известным исследователем старообрядческой культуры заведующей археографической комиссией МГУ И.В.Поздеевой.» (Здесь и далее примечания автора).
2. Пролог – собрание кратких сказаний о святых и поучений по дням года. Упоминаемый Пролог принадлежит одной из местных старообрядческих общин.
3. Минея – сборник, включающий в себя молитвословия для каждого святого православной церкви в отдельности или особого церковного праздника, излагаемые по порядку месяцев и дней каждого месяца. Упомянута Минея 1608 года из старообрядческой общины.
4. Письмо павловской девушки датируются, предположительно, 1900-м годом. Колонины весьма распространенная старообрядческая фамилия в Павловском Посаде, Рахманове и других местностях Богородского уезда. Кстати, Гавриил Карпович Колонии из Рахманова представлял уездных старообрядцев на Всероссийском старообрядческом съезде в Москве в 1906 году.
5. Святцы – церковный календарь с указанием православных праздников и дней памяти святых. Упоминаемая книга (из собрания автора) издана московской Единоверческой типографией в 1882 году. Книга экспонировалась на Всероссийской книжной выставке Общества любителей книги в 1988 году.
6. Октай (октоих – греч.) – «осьмогласник», книга православных богослужебных песнопений, разделенных на 8 гласов или напевов. Упомянутая книга конца XIX века входила в состав библиотеки старообрядческой моленной деревни Степурино.
(Материал в сокращении был опубликован в альманахе "Богородский край" N 1 за 2001 г.)
Поделитесь с друзьями