Святынь печальная судьба
Опубликовано в газете «Посадъ» №34 от 24 авг. 2001 г
Виктор Ситнов
Пролетарская философия разрушения старого мира сделала своё дело. С лица земли навсегда исчезли многие тысячи православных святынь, начиная с грандиозного московского храма Христа Спасителя и кончая беззащитными деревенскими церквушками.
Не избежали этой печальной участи и старообрядческие храмы нашего края. Лозунгу коммунаров «Все ценности мира принадлежат тем, кто их создал» суждено было остаться только на кумаче... Хроника разрушения народной души и памяти известна. Кампания по ликвидации «культовых учреждений» в Павловском Посаде и его окрестностях была санкционирована Центром. Как и прочие кампании государственной важности, она носила организованный и массовый характер, обставлялась, как выполнение «революционной воли» советского народа, потому и проводилась его же руками.
Местные власти неоднократно получали из центра подробные инструкции и предписания по закрытию и ликвидации церквей. Первым делом рекомендовалось ликвидировать «двадцатки» и «тройки» (церковные общины и их советы), после чего культовые здания, оставшиеся без хозяев и употребления, можно было закрывать без особых осложнений.
В этом отношении закрытие частных моленных в деревнях не представляло особой проблемы, так как здесь обычно не было официально зарегистрированных общин. Решениями наших сельсоветов они просто реквизировались и передавались колхозам под клубы, избы-читальни, овощехранилища и на прочие «общественные нужды». В начале и середине тридцатых годов такая судьба постигла моленные в Степурине, Теренине, Козлове, Щекутове, Шебанове, Казанском и других старообрядческих селениях.
В городе же работа с общинами велась по названной выше схеме. После беседы в соответствующем учреждении «сознательные граждане» подписывали заявления о «добровольном» выходе из совета общины. Эти «отречения», написанные «под копирку», до сих пор хранятся в городском архиве. Так, в результате массированной обработки, в сентябре 1940 года из «двадцатки» Свято-Дмитриевской общины при старообрядческом храме на улице Урицкого (бывш. Рождественской) осталось всего семь человек.
Если не удавалось договориться с церковным советом и ликвидировать «двадцатку», горисполкомом создавалась (тоже согласно инструкции) специальная «компетентная» техническая комиссия, которая неизменно «обнаруживала» аварийное состояние ранее прочного культового здания, которое затем закрывалось по причине «ветхости».
Именно под таким благовидным и «невинным» предлогом был закрыт упомянутый храм, о чем свидетельствует решение горисполкома от 17 января 1941 года:
«Учитывая аварийное состояние здания старообрядческого молитвенного дома Свято-Дмитриевской общины (по ул. им. Урицкого, 32), что установлено заключением специальной технической комиссии Горисполкома от 15.01.41 г., и руководствуясь постановлением ВЦИК и СНК от 8.04.29 г. «О религиозных объединениях» и инструкцией ВЦИК от 16.05.31 г. Исполком Горсовета решил:
1. Ликвидировать старообрядческий молитвенный дом Свято-Дмитриевской общины;
2. Просить Исполком Мособлсовета депутатов трудящихся утвердить данное решение.
Председатель исполкома Солдатенков. Секретарь исполкома Зыбина».
Решение это было утверждено. Сегодня можно только удивляться чёткости и оперативности действий наших властей. Однако зданию, о котором идёт речь, суждено было простоять ещё почти полвека, пока его не разрушили специально.
В 1941 году закрытый храм заняла военная комендатура. Не немецкая, а своя – павловская. Просторное, светлое, тёплое помещение явно понравилось военным, которые, будучи людьми без предрассудков, не смущались культовым назначением здания.
По русским сказкам ещё с детства запечатлелся у нас образ неунывающего, бравого и находчивого русского солдата – того самого, что сумел сварить кашу из топора. Не изменили себе наши военные и на сей раз, одним махом решив проблему отопления здания. На дрова пошла церковная колокольня, купол и прочие «архитектурные излишества». Даже двойные (для прочности) стропила под крышей – и те выпилить догадались... Короче, к 1947 году, когда сюда въехал городской радиоклуб, о культовой принадлежности постройки не осталось и намёков, кроме, может быть, несколько суженной алтарной части с восточной стороны. Как раз здесь и расположилась мастерская, где конструировал свои знаменитые приёмники для «охоты на лис» один из павловских пионеров радиолюбительства Ф.А. Ситнов.
Помню, как в середине шестидесятых годов ревностная богомолка тётя Шура, навещая в мастерской своего братца, опутанного проводами и окутанного табачным и канифольным дымом, пеняла ему: – Ай не страшно тебе, Федюшка? В алтаре ведь сидишь-то! Да ещё зелье куришь... Али Бога не боишься? Ведь – грех...
Радиоклуб в бывшем здании церкви, 1975 г.
С тех пор минуло полвека, и не осталось на земле ни «Федюшки», ни сестрицы его, ни самой церковной постройки ... После выезда из здания последних его постояльцев (ГК ДОСААФ) бывший храм был с трудом разломан бульдозерами в год своего 80-летнего юбилея, уступив место площадкам бетонно-блочного детского садика, странно перегородившего старейшую улицу посада. Симптоматично, что здание древлеправославной церкви было разрушено в год 1000-летия крещения Руси...
Судьба других старообрядческих церквей не менее печальна. Не могла новая власть смириться с тем, что почти в центре города – рядом с Советской улицей (ныне ул. Кирова) продолжает служить правоверным старый молитвенный дом, освященный во имя Дмитрия Солунского. Едва в 1932 году скончался здешний священник Афанасий Федулович Куницын, сразу же источник «опиума» для народа был закрыт, имущество описано и изъято согласно инструкции.
Весьма типична и схожа между собой судьба ещё двух старообрядческих храмов – большедворского (во имя Рождества Христова) и рахмановского (Дмитрия Солунского). Первый был закрыт в середине тридцатых годов, а второй – в 1940 году. В обоих храмах были устроены коммунальные общежития...
«Униженные и оскорблённые» – слова эти могут относиться не только к людям. Применимы они и к поруганным святыням, у которых сломили кресты, порушили купола, сорвали колокола, осквернили алтари...
По свидетельству старожилов-очевидцев, большедворский храм к концу войны был разобран руками пленных немцев (см. здесь: стр. 206), а рахмановский простоял как общежитие вплоть до семидесятых годов. На месте первого построен дом, а от второго осталась пустая площадка с живописным видом на извилистую Вохну и небольшое древнее кладбище в сосняке. На этом пустыре 23 октября 2000 года священником о. Михаилом Егоровым для здешних древлеправославных христиан был проведён молебен с освящением места под новую часовню (построена и освящена 8.11.2004 г., см. здесь стр. 104).
Чуть дольше прослужил старообрядческий храм во имя св. Николы в деревне Данилово, где молились ревнители древлего благочестия из всех соседних селений. Ещё до войны, после высылки здешнего священника о. Евфимия Савинкова, тут несколько лет служил приехавший из Запонорья о. Димитрий, которому тоже однажды известными органами было настоятельно предложено выехать отсюда «за 24 часа».
Генеральный план старообрядческой моленной, 1906 г 1906 г.
Всю войну местные прихожане молились без священника, а в 1947 году председателем Даниловского сельсовета были отобраны ключи от храма у его многолетней хранительницы Анны Ивановны Люсиной. Всю церковную утварь (а главное – иконы) местные старообрядцы успели переправить в андроновский молитвенный дом, где они хранились до апреля 1993 года, после чего были переданы в Корневский храм Рождества Богородицы, опустошённый после очередного ограбления.
В течение пяти лет помещение бывшей Никольской церкви в Данилове использовалось для хранения зерна и сена. Приезжавшему с Рогожского кладбища священнику о. Луке возобновлять службу в закрытой церкви не позволили. А в 1952 году строение было разобрано и отдано под жилье в соседнее Ново-Загарье.
Зло неистребимо, покуда души человеческие отворачиваются от Бога. Выпущенный однажды на свободу жестокий дух варварского отношения к святыням через десятилетия вернулся к нам в новом отвратительном обличье. С семидесятых годов и по сей день нет покоя нашему краю от богопротивного дела – воровства икон. Особенно страдают от этого благочестивые старообрядческие семьи и храмы, ревностно хранившие древние православные святыни. Например, в конце прошлого века за три ограбления Андроновский молитвенный дом лишился двухсот икон. Из одного только Корневского храма за четыре ограбления похищено более полутысячи лучших икон – целая галерея древнерусской живописи!
Судя по дореволюционной периодике, ограбление церкви было тогда делом редким и чрезвычайным. Нынче же это стало обычным явлением, «хроническим» неистребимым злом, наносящим нашим многострадальным старообрядческим храмам невосполнимый урон.
В канун и после московской «Олимпиады-80», когда резко возрос спрос на антикварные сувениры для иностранных гостей, волной нового «интереса» посрывало традиционные (местного производства) меднолитые распятия и образки со старообрядческих домов и крестов на кладбищах. Соблазнённая легкими деньгами, сельская молодежь вынесла на продажу вековые иконы, завещанные им предками вместе с благословением. Вместе с этими иконами благословение предков ушло из домов и семей. Кто знает, вернётся ли оно когда-нибудь...
Поделитесь с друзьями