«Стенки» в Гуслицах
Сергей Михайлов
Одна из традиционных русских забав - «стенка на стенку» была распространена повсеместно. О ее вариантах в разных уголках России написано много. В данном материале мне хотелось бы рассказать об этой забаве в одном из интереснейших уголков России. «Старообрядческой Палестине», расположенном недалеко от Москвы - в Гуслицах.
В начале лета этого года мне в очередной раз довелось собирать материал в нескольких окраинных селениях гуслицкого края, в деревнях: Устьяново, Шувое, Гридино, находящихся ныне на границе Орехово-Зуевского и Егорьевского районов Подмосковья. В этот раз мне удалось пообщаться со свидетелями и непосредственным участником «стенок», которые имели место в указанном регионе еще в середине XX столетия.
Информацию об этой любимой в прошлом народной забаве мне приходилось встречать практически во всех местных деревнях. Но то, что мне рассказывали, было уже фактическим вырождением древних «стенок». О них, к примеру, очень много говорил гуслицкий старожил Николай Степанович Самошин, 1921 г.р., из деревни Анциферово. На его памяти они происходили регулярно как внутри самой деревни, между «концами» «Подъелочная» и «Подъяковлевская», так и между жителями Анциферова и соседними Костино и Хотеичами. Затевались они в местах традиционных гуляний: «Валюшки», возле деревни Костино. и в «Дубках», на берегу реки Нерская. «Стенки» между «концами» Анциферова имели место в самой деревне. На памяти старожила, в первой половине - середине XX века они являлись уже фактическими побоищами между «недружественными» деревнями или их «концами» со всеми негативными атрибутами - драками без каких-либо правил, поножовщиной и т.п. По словам Самошина, в Анциферове во время каждого престольного праздника такие столкновения не обходились без убитого. Аналогичную информацию мне довелось слышать и в большинстве других гуслицких селений.
Но в Устьянове, Шувое и других населенных пунктах юго-востока Гуслиц, где «стенки» просуществовали до середины 1950-х гг., они сохранили все атрибуты древней народной игры. Информация была получена от нескольких пожилых жителей, прежде всего от Екатерины Дмитриевны Бадалиной, 1925 г.р., бывшей регулярной свидетельницей их, и последнего оставшегося в живых непосредственного участника «стенок» - Бориса Дмитриевича Лебедева. 1928 г.р. Оба основных информатора - уроженцы деревни Устьяново (Орехово-Зуевский район), но ныне проживают в Шувое Егорьевского района.
Вопреки утверждениям известного егорьевского историка В. И. Смирнова, который считает, что «стенки» в рассматриваемых населенных пунктах прекратились в 1930-х-х гг., по рассказам местных старожилов, последняя «стенка» была в 1955 году, хотя Б.Д. Лебедев утверждает, что дрались еще в 1956 г., а после этого «стенок» больше не было. «Стенки» продолжались, только без ряда основных их участников, бывших на фронтах, даже в годы Великой Отечественной войны.
«Стенки» устраивались на лужку между деревнями Устьяново и Гридино. Место это до сих пор именуется старожилами «Гуляние». Традиционно расстановка сил распределялась следующим образом. С одной стороны выступали жители Устьянова, а также соседних деревень Абрамовка. Цаплино, Юрятино, Ботогово, Иванищево. По рассказам некоторых старожилов, к ним время от времени примыкали жители довольно дальних - Зевнево, Алешине (редко) и др. Некоторые старожилы утверждают, что здесь же фигурировали и жители Степановки, что не подтверждается участником «стенок» Б.Д. Лебедевым. С другой стороны выступали жители деревень Гридино, Шувое, Нареево, Равенская и соседних с гуслицкими - Курбатиха, Кузовлево. Станинская. В 2002 году в деревнях Егорьевского района Алешине, Кудиновская. Федуловская мне довелось зафиксировать информацию о бывших прежде «стенках» между жителями этих населенных пунктах и гусляками из Шувое, Нареево и Гридино, которым они всегда себя противопоставляли. Жители соседних негуслицких деревень в этих воспоминаниях не фигурировали. Понятно, что сюда, сходились не только участники «стенок», но и другие жители деревень, которые готовились «болеть» за своих односельчан, да и просто погулять и отдохнуть. Что же касается участников «стенок», то среди них были и жители Егорьевска и других мест, которые были «любителями» подобных мероприятий и специально приезжали для участия в них. В эти дни на «Гулянье» шла торговля самодельным квасом, пивом, другими алкогольными напитками. Жители деревень поначалу просто гуляли, танцевали, общались между собой. Гуляния устраивались с гармонями, балалайками, мандалинами, песнями, танцами. В советское время танцевали «краковяк», другие современные по тем временам танцы, а также традиционные гуслицкие кадрили. Кадрилей было не менее 5-6, их танцевали без музыкального сопровождения, под пение. Пели как сами танцующие, так и стоявшие кружком рядом. Самыми лучшими певцами в округе считались устьяновцы. В деревне гармони были через каждые пять-десять домов, а балалайки - чуть ли не в каждом доме.
По словам Е. Д. Бадалиной и ряда других старожилов, преимущественно женщин, гуляния и «стенки» происходили на «Петровки». т.е. в Петров пост. Она утверждает, что последняя стенка бывала на Петров день. Б.Д. Лебедев же рассказал, что «стенки» устраивались строго с Николы Вешнего до Троицы. На Троицу происходила последняя «стенка». Затем начинались покосы, другие полевые работы, и крестьянам было не до развлечений.
«Стенка» начиналась на гуляний часа в два дня. Поначалу в нее вступали мальчишки, более старшие подтягивались чуть позже. Когда кого-то, чью-то сторону начинали гнать, то за них начинали вступаться односельчане, сначала один-два, а после невесть откуда появлялись остальные. Гуляние заканчивалось. Все мужчины шли драться, а остальные собравшиеся превращались в болельщиков. Понятно, что вначале представители противоборствующих сторон разбивались на две большие группы, по несколько сотен человек каждая. Поначалу группы стояли друг напротив друга, затем с той или другой стороны выходил один из бойцов, как правило, сильнейший и пытался вызвать на драку противника. На его вызов из толпы неприятеля выходил один из наиболее сильных соперников. Они начинали драку, а следом сразу же в нее вступали остальные. Задача была рассеять толпу противника и гнать его до его деревни, Гридина или Устьянова. Часто преследуемых гнали и по самой деревне, и даже далее. Было немало случаев, когда бегущим приходилось спасаясь сигать в соседнюю речку Шувойку в праздничных костюмах - дрались в том, в чем были на гуляниях. По словам старожилов, верх чаще всего брали устьяновцы и их союзники, которые, несмотря на меньшую численность, нежели их противники, были более организованы. Они старались нападать сплоченной массой, разбивать строй противника и, рассеяв его, гнать в лес, в Гридино и т.д. Сами устьяновцы были не столь многочисленны, основную массу их стороны составляли абрамовцы и представители других союзных деревень. Но основные лидеры, которые и умели организовывать бой, были из Устьяново. По словам Б.Д. Лебедева, в последние годы существования «стенок» возглавлять бойцов довелось ему, а до войны эту роль играл некто Саввич (имени и фамилии его никто вспомнить не смог). После Саввича возглавлял устьяновцев отец Лебедева. В драке прежде всего была необходима ловкость и умение увернуться от ударов. На наиболее сильных бойцов противника устраивалась специальная охота, целью которой было вывести их из строя. Поэтому им с самого начала приходилось держаться вместе, чтобы в случае, когда противник окружит одного из них, другие сразу же могли прийти к нему на помощь и отбить его, не дав выве сти ценного игрока из строя. Дрались только кулаками, пускать в ход ноги было недопустимым.
На вопрос, какие бойцы считались наиболее сильными. Б.Д. Лебедев назвал своих односельчан - Сергея Юдина и Николая Спирина из Абрамовки, с кем дрался на одной стороне. После войны в «стенках» постоянно принимал участие боец из деревни Ботогово, имени которого ни Лебедев, ни другие информаторы вспомнить не смогли. Его участие всегда было залогом успеха устьяновцев и их союзников. Человек этот был крепкого телосложения. Он появлялся в толпе как бы неожиданно, складывал указательные пальцы в виде креста, что означало: «Гоним до Гридинского кладбища» и начинал бой. Из противников Лебедев смог вспомнить только Николая Бадалина из Гридино. Многих он помнит только внешне, но не может вспомнить их имена и даже прозвища.
В отличие от уже упомянутого выше Анциферова, где «стенки» превратились в обычные массовые драки, зачастую с ножами, кольями и другими подручными предметами, описываемая «стенка» на юго-востоке Гуслиц продолжала до последнего оставаться классической русской «стенкой», где подобное было недопустимо. Мне рассказывали, что в последнее время некоторые отцы, зная нравы своих детей, провожая их на гуляния специально обыскивали, чтобы те не взяли на «стенку» нож, кастет или что-либо еще. Случаи, когда кто-нибудь брал с собой палку, кастет были очень редки. Те, кто позволял себе такое, презирались не только противниками, но и своими. Их впоследствии старались не допускать на «стенки». Презирались и те, кто бил лежачего. Б.Д. Лебедев рассказал несколько случаев попыток применения представителями противоборствующей стороны запрещенных предметов. В конце концов, уже после «стенки» такой человек всегда приходил к тому, кого он пытался ударить, просить прощения. Рассказывают, что в 1930-х годах был случай, когда несколько жителей деревни Нареево пытались на «стенке» свести счеты с одним из устьяновцев, ударив его ножом. По рассказам одних информаторов, он погиб, по другим данным рана оказалась не смертельной и человек выжил. Но «стенка» в тот день была испорчена, и о происшедшем в местных деревнях старожилы вспоминают со стыдом. Других аналогичных случаев никто не припомнил. В отличие от других частей Гуслиц, прежде всего того же Анциферова, где вражда с соседними Костино и Хотеичами существовала не только во время «стенок», на юго-востоке края такого не было. Так молодежь д. Гридино, где не было своего клуба, приходила в устьяновский, и никто из старожилов не припомнил ни одного случая драки. Таким образом, противостояние «стеночное» не переносилось на остальную жизнь.
Разумеется, на «стенках» существовали неписаные правила: не бить лежачего, бить только до первой крови, после чего противник выбывал из драки. Также было запрещено бить присевшего противника. Если человек присел, то это означало то, что он сдается и выбывает из игры. Через него просто перепрыгивали и бежали преследовать остальных недругов. Вопреки русскому обычаю устраивать «стенки» между деревнями на Масленицу, в рассматриваемой местности их не было. Были только «стенки» внутри самих деревень, между разными их концами, которые устраивались только несколько дней на Масличной неделе перед Великим Постом. В Устьянове они происходили между основной частью деревни и «концом», расположенном ближе к деревне Цаплино и именовавшемуся «Вшивый кончик». Причина такого обидного названия в том, что здесь проживала в основном беднота, которая занималась тем, что уходила в отход исключительно собирать «на погорелое».
Гуслицы до 1930-х годов были краем разбойничьим. Некоторые из ныне живущих стариков еще помнят последних представителей разбойного «промысла» - Кабана, Сизова и др. Сизов отличался огромной физической силой, но ни он, ни другие разбойники, в «стенках» участие не принимали, оставаясь лишь зрителями происходящего. Не позволял ли им участвовать в игре местный разбойничий кодекс чести, или же здесь скрывалась какая-либо иная причина, выяснить, к сожалению, не удалось.
До революции власти не мешали устраивать стенки. Но в 1920-1930-х годах было немало случаев, когда для их разгона из Егорьевска специально прибывали наряды конной милиции. После войны «стенки» также пытались разогнать, но для этого порой было достаточно одного милиционера - народ уже был слишком запуган.
Описываемые кулачные бои играли важную роль в физическом воспитании молодых ребят. Закаляясь в драках, они готовились к военной службе и к другим испытаниям. В то же время на «стенках» молодые ребята и мужчины имели легальную возможность выпустить наружу избыток энергии.
Одной из причин прекращения «стенок» в середине 1950-х годов стала государственная политика по отношению к сельским жителям (полное бесправие колхозников, непомерные налоги). Из деревень начался сильный отток наиболее активной части населения в города Егорьевск. Куровскую и др. Молодое поколение гусляков уже не воспринимают прежние традиции своего края.
К сожалению, в настоящее время мало осталось старожилов, кто помнит местные «стенки», и буквально единицы их непосредственных участников. Этот древний народный обычай в Гуслицах безвозвратно ушел в прошлое.
Борис Дмитриевич Лебедев. Фото С. Милайлова (июнь 2005г.)
Вестник Российского Фольклорного Союза. №4 (15). 2005. Стр. 41-45
Поделитесь с друзьями