«Красное Знамя», №15, 28.12.1919 г.
Святейший приехал...
Церковь Купавинской слободы полна народа. Как же, ждали, ведь, самого преосвященного патриарха Тихона! Около церкви собралась кучка рабочих фабрики Бабкиных и купавинских крестьян. Толкуют о приезде святейшего.
- А что, товарищи, это все торжество на приезд и встречу такого лица, наверно, не маленьких денег стоит, - заметил один.
- Да, чай, не в твоем кармане таковые денежки бывают, - ответил ему другой. - Церковный Совет не иначе как что-либо приберег уж, - как же, все ведь по его выдумке и сделано.
- Ишь ты...
- А поглядите-ка, православные, что в церкви-то делается, того и гляди, крыша сорвется и весь народ задавит, - вмешался третий.
- Да вот и задавит... А что Церковному Совету? Крыша течет, а он и не смотрит и на это деньги бережет, а святейшему со всей его свитой сто тысяч выдал чистоганом, - ей-ей…
- Крыша вот обвалится, тогда скажет, что, мол, власть материалов не дала. А вот этого материала, что с такой свитой и расходом прибыл - сами нашли по "твердой цене", только много раз повышенной до военного времени...
Все смеются... Проходит старушка и, крестясь, шепчет: "Господи, господи, народ-то нынче какой"...
В разговор вступает молодой рабочий в всклокоченной старой бараньей шапке.
- Э, да что вы толкуете, - разве не знаете, из кого Церковный Совет да все эти попечители состоят... И, продираясь в середину собравшейся группы, он, загибая пальцы на левой руке, убедительно тычет ими в глаза слушателей.
- Из кого, посмотрите только, весь Церковный Совет состоит: Яблоков - бывший торговец и спекулянт всем известный - раз. Чуркин - известный живоглот - два. Бухгалтер ... - барский слуга - три...
- Это - что правда, то правда, - перебивает его бородатый крестьянин, - мы люди темные, где нам понять; оно и все место-то наше, Купавна-то, темное. А насчет Яблокова - это правильно - у него и сейчас все можно достать, только шкуру с тебя сдерет.
- А Чуркин-то мясом все время торговал; мы голодаем, а он мясо продает, цену набивает. Вот, надысь, для детей хотела фунтика два разжиться - и где там - не подступись... - вмешалась какая-то баба.
- Это все торжество они для того и устроили, - задорно продолжает молодой рабочий, - чтоб нашему брату показать, что у них сердце болит о наших грехах...
- Для того и обдирали, мол, вас, чтоб этакое торжество великое на эти капиталы устроить, - перебивает высокий рабочий с худым темным лицом и сверкающими злобой глазами. Несколько минут нельзя разобрать, что говорят в куче. Все галдят разом, перебивая друг друга. Вспоминают отдельные случаи обид и живодерства со стороны местных торговцев и спекулянтов. Вдруг, над общим гулом разговоров возвышается один резкий, визгливый женский голос:
- А патриарх-то Тихон не приехал сам - епископа Сергия заместо себя прислал!
- Молчи, дура, тебе не все одно, что ль, не суйся, баба...
- Нет, не все одно, - вмешивается вновь молодой рабочий, взволнованно двигая на голове косматую шапку.
- Нет, не все равно... видно, Тихону мал куш показался на ста тысячах, видно, с Яблоковым да с Чуркиным не столковались.
- Маловато... - резонно подтверждает мужик, поглаживая бороду. В куче слышится смех.
Слушатель.
Поделитесь с друзьями