Строитель спасения

Доклад, прочитанный в Паломническом центре

Морозов Валерий Геннадиевич, г. Ногинск

В расхожем понимании монастырь - это есть такая отдельная церковно-хозяйственная организация, религиозная община монахов т.е. людей, проводящих уединенную, как бы изолированную жизнь. Но совсем другая открывается картина при более пристальном прослеживании внешних, межмонастырских связей. Еще с начала эпохи христианизации края, в местности, населенной язычниками, приходят миссионеры-подвижники, молитвенники и просветители из великой Киевской Успенской Печерской Лавры, ставшей поистине христианской академией духовного просвещения всей Центральной Руси.

Отец Парфений набирался опыта в такой монашеской твердыне, приникал к такому благодатному источнику православной веры как Введенская Оптинская пустынь, где имел беседы с великим старцем Львом Оптинским. Паломничество в Саровскую обитель, поворотная и судьбоносная встреча с великим столпом православия отцом Серафимом оставили в душе отца Парфения неизгладимый след. Еще в 1839 году о.Парфений, став учеником старца Иеронима, будущего духовника Русского на Святой Горе Афонской Пантелеимонова Монастыря, впитывал в себя аскетические нормы монашеского делания, которые в будущем он привнесет в Берлюковскую обитель в дни своего настоятельства. И вообще считается, что середина 19 века – это время наибольшего расцвета нашей обители, которая через своих насельников состояла в тесном духовном общении со Святой Горой Афонской, монастырями Иерусалима, Соловков и Киева, Свято-Троице_Сергиевой Лаврой и Саровской Обителью.

Что же касается Свято-Троице Сергиевой Лавры, то для братии и насельников Николо-Берлюковской пустыни она являлась подлинно духовной кузницей кадров!

Судите сами: после смерти настоятеля игумена Антония благословением митрополита Московского Филарета (Дроздова) новым строителем Николо-Берлюковской пустыни назначается иеромонах Венедикт (Протопопов), который, отметим это особо, был до этого экономом Свято-Троице Сергиевой Лавры.

Что оставил в наследство отцу Парфению этот его предшественник – умный, в управлении неусыпно старательный, строгий и деятельный настоятель (в будущем архимандрит) Венедикт – тема отдельного разговора! Упомянем лишь, что 25 лет его служения стали одной из самых ярких страниц расцвета обители:

- возведен Соборный храм Христа Спасителя,

- простроена новая церковь во имя Василия Великого,

- каменная часовня при деревне Псарьки на владимирской дороге, которая, к слову, по благословению митрополита Крутицкого и Коломенского Владыки Ювеналия, нынешним настоятелем игуменом Евмением со благодетели будет возрождена и станет подворьем Николо- Берлюковского монастыря.

К прочему, добавим, что отцом Венедиктом был собран уникальный по созвучию ансамбль из 13 колоколов, самый большой из которых весил 1005 пудов (т.е. 16 с лишним тонн). Для этого пришлось построить отдельную двухъярусную колокольню.

Вот таким развернутым строительным фронтом, размеренной и строгой иноческой жизнью жила обитель до 28 июня 1856года, когда вышел подписанный Митрополитом Филаретом Указ, который гласил: «Состоящего (снова подчеркнем это обстоятельство) при Свято-Троицкой Сергиевой Лавре Гефсиманского скита иеромонаха Парфения назначить строителем Николаевской Берлюковской пустыни. Архимандриту Иннокентию ввести его в должность и посредствовать в принятии монастыря. Предписать Берлюковской братии у назначенного настоятеля пребывать в должном послушании».

Собрав личные вещи и неоконченную рукопись новой книги «О Промысле Божием» (первая книга «Сказание о странствиях…» в четырех частях уже вышла и принесла ему всероссийскую известность ) отец Парфений прибыл в Николо - Берлюковский монастырь. Не оставляя времени на раскачку, новый настоятель энергично взялся за дело строительства. Он полностью перестроил Казанскую кладбищенскую церковь, поднял на ее колокольню двухтонный колокол. Взамен обветшавшего, выстроил новый корпус монастырской гостиницы. Не оставлял отец Парфений и писательских трудов: кроме работы над книгой «О Промысле Божием» им был написан ряд ярких обличительных сочинений против раскольников.

Но наибольшего приложения сил о. Парфения потребовали монастырские пещеры. Вспоминая свое детство, отец Парфений пишет: «…все игры мои и забавы были: или Богу молиться, или пещеры копать, или церкви делать!» И вот время делать церкви и копать пещеры пришло! Еще его предшественник архимандрит Венедикт начал обустраивать территорию монастырского леса над рекой Ворей. Вековой сосновый лес назывался Чернецким (от слова «чернец» то есть монах). Именно там находились природные карстовые пещеры, тянувшиеся далеко вглубь под самый монастырь. Эти пещеры и руками вырытые ходы и кельи использовались старцами Берлюковской пустыни, что искали наибольшего уединения для отшельнической жизни. Жертвователь колоколов Федор Федорович Набилков, передавая оные, просил настоятеля обустроить их «…в церковь Казанской Божией Матери в рощице, где устроен скит». Этот кладбищенский храм предполагалось сделать скитским. И сделать это выпало на долю отца Парфения. Территория Чернецкого соснового леса над пещерами была приведена им в надлежащий порядок и обнесена высоким тыновым забором из заостренных кольев. Скитской Казанский храм был отремонтирован, оснащен 7 колоколами и освящен. Также при непосредственном участии о. Парфения был выстроен деревянный корпус для иноков, ищущих молитвенного уединения. Благодаря усердию отца Парфения и его практической деятельности скитская жизнь при монастырских пещерах обрела свою размеренность и то духовное наполнение, которое по слову Сергея Нилуса: «…ведет христианскую душу по пути православия от жизни временной в жизнь вечную».

Самое первое, исторически зафиксированное упоминание о пещеростроительстве в обители касается подвизавшегося там с 1806 года иеромонаха Максима (Погудкина), то есть за 50 лет до прихода в монастырь отца Парфения. В жизнеописании иеромонаха Максима сказано что он, «…возлюбя безмолвие, начал копать себе пещеры».

В 1828 году в пустынь пришел отпущенный на волю крепостной человек московских купцов Куманиных, ведущих свою родословную из Переяславля - Залесского. Он принимает монашеский постриг с именем Афанасий, а в 1841 году его постригают в схиму с именем Макарий. С этого дня он уходит на монастырские пещеры и начинает жить там. Отец Макарий устроил себе келью, ископал колодец, чем извел источник чистейшей родниковой воды и проводил под землей почти все время в посте и молитве. Именно старец Макарий положил начало отшельническому духовному деланию в монастыре. К нему стекались люди со всей округи и приезжали многие из дальних городов и весей. За 6 лет , проведенных в пещерах , схимонах Макарий стал личностью известной и местнопочитаемой. Могила его у кладбищенского Казанского храма стала местом паломничества, а намогильный камень (по старинному преданию помогавший от зубной боли) носил на себе следы зубов страждущих. К сожалению, на сегодняшний день ни камня, ни захоронения обнаружить пока не удается.

Отец Парфений не оставляет усилий по увещеванию отошедших от веры православной и людей, впавших в разные расколоучения . Среди его наставляемых не только послушники и местные прихожане, но и присланный матрос, и витебский мелкий чиновник, и московский мещанин, то есть такие заблудшие души, на которых уделено внимание на правительственном уровне. Судя по отчету на имя митрополита Филарета, отец Парфений успешно справляется с этой работой и , докладывая, пишет , что его подопечные «совершенно оставили свое упорство.» Все это говорит о том , что при обители под руководством отца Парфения начинает действовать целая школа перевоспитания и вразумления. Много труда положил отец Парфений в устроение монастырской библиотеки. Сам, обладая навыком переплетения книг и документов, организует переплетную и иконописную мастерские. Приглашая в обитель художника, московского мещанина Николая Яковлева, вместе с ним создает живописную мастерскую. Художник впоследствии остается насельником обители и постригается в монашество с именем Сергий.

Время настоятельства отца Парфения в Берлюках – яркий период обновления и пополнения братии монастыря. География насельников, желающих вступить в братию, обширна! От святой Горы Афонской до сибирских просторов!31 мая 1857 года в Берлюковскую пустынь зачислен схимонах Сосипатр на основании Указа Московской Духовной Консистории «пострижен в монахи в монастыре Ставроникиты Св.Афонские Горы архимандритом Неофитом.». Далее , 17 июля 1858 года в пустынь прибывает иеросхимонах Порфирий, давний друг отца Парфения и ученик иеросхимонаха Иеронима и игумена Афонского Пантелеимонова монастыря Герасима. И еще многие и многие. Этому пополнению монашествующих немало способствовала миссионерская и паломническая деятельность отца Парфения в прошлые годы. Одновременно с трудами по благоустройству Николо - Берлюковской пустыни отцу Парфению выпадает выполнить волю императора Александра 2 , который возымел желание направить на путь истинный многих заблудших и отпавших от веры православных, населявших местность Гуслицы. Монаршия воля совпадает с мнением и желанием митрополита Филарета, а подыскать место для устроения миссионерского монастыря в Гуслицах и привести это дело к должному усмотрению , по мнению архипастыря, с успехом может только отец Парфений, сам некогда обратившийся из раскола и обративший многих и многих заблудших к церкви православной. Отец Парфений направляется на новое поприще.

С 1866 года управлять обителью назначен иеромонах Иосиф (Иванов), также, на этом снова сделаем ударение, постриженик Свято-Троицкой Сергиевой лавры.

Вторая половина 19 века – новый всплеск пещеростроительства в обители. Пещеры созидались трудами иеросхимонаха иринарха, схимонахов Николая – слепца, Макария, Арсения, Феодорита, Варлаама, игумена Ионы, иеромонахов Вонифатиия, Порфирия, Адриана, иеродиакона Савватия.

В 1863 году при настоятеле иеромонахе Иосифе над Берлюковскими пещерами заложили храм во имя Собора Предтечи и Крестителя Господня Иоанна.

Об этом чуть подробнее.

Московский купец Никита Васильевич Щенников, приехав в Берлюки к настоятелю отцу Иосифу и испросив уединения, рассказал, что ему в сновидении являлся Иоанн Креститель и указал устроить в нижней пещерной часовне церковь в Его Имя. Этот недолгий разговор не имел практического продолжения. Но когда Никита Васильевич приехал к настоятелю во второй раз и рассказал, что сон повторился, сомнения в том , что это знак Божий, отпали. А, уже повествуя о третьем сновидении, купец Щенников привез огромное по тем временам пожертвование – 3000 рублей серебром на строительство пещерного храма и 1000 рублей серебром на иконостас. Всемилостивейшее архипастырское благословение владыки Филарета на начало строительства было получено и в 1863 году над пещерами был заложен фундамент храма.

Храм был построен довольно быстро. Наружный его фасад был подобен обычной церкви и имел купол. Но алтарная и трапезная его части были подземными и соединены пещерными ходами с кельями монашествующих. Это было глубоко символично – алтарное пространство как бы являло собой погребальную пещеру(кувуклию) Господа нашего Иисуса Христа. Всеми строительными работами руководил московский архитектор Николай Ильич Козловский, построивший подвалы под Храмом Христа Спасителя. Пещерные ходы были расширены и обложены кирпичом. А уже 15 ноября 1865 года состоялось освящение возведенного храма.

Позднее, большие реконструктивные работы в храме и ските проводились при игумене Ионе (Белобородове). Над колодцем, который отрыл у себя в келье иеросхимонах Макарий , был устроен гидропульс для поднятия воды в чашу под иконой Божией Матери «Живоносный Источник». Отец Иона привнес в обитель нормы строгого Соловецкого Устава и для насельников, ищущих наибольшего уединения выстроил дополнительные кельи в пещерном скиту. До прихода в 1917 году атеистических времен все, что было связано с пещерами, свято оберегалось братией от любопытных взглядов. Высокий обрывистый берег реки Вори надежно хранил свои тайны, свою отрешенность во времени. Но шли годы, монастырь перешел в чужие равнодушные руки, братия была изгнана и репрессирована. Монастырская жизнь в стенах обители прервалась. Церковь и скит при пещерах, лишенные ухода, стремительно старились и ветшали. И в одно очень дождливое лето стены подмыло и храм рухнул, прикрыв своими обломками пещерные ходы и кельи. Руины, в свою очередь , время также затянуло бурьяном и весь огромный провал со временем стал большой кладбищенской свалкой. Но, как говорят, нет худа без добра! Таким образом Господь законсервировал и сохранил уникальнейшее произведение, храмовое сокровище – 180-пудовый золоченый иконостас – филигранной работы Каслинских чугунолитейщиков. Супруги Щенниковы заказывали иконостас на чугунолитейном заводе города Касли (ныне Челябинской области), в то время самом известном на Руси и за рубежом традиционными формами фасонного «каслинского» литья. Литейный чугун - особый материал. Только ему присуща возможность сохранять в изделиях четкость силуэта и филигранность линий. Завод изготавливал скульптуры по моделям таких известнейших в России скульпторов как Евгений Александрович Лансере (тонкий художник- анималист) и Петр Карлович Клодт (его известные конные группы на Аничковом мосту в Петербурге)

Только изготовление иконостаса - без вывоза – обошлось Никите Васильевичу и Маргарите Григорьевне Щенниковым более чем в 1000 рублей серебром. Зато получился шедевр! Весь узор на иконостасе, полуколонны, навершие, - были «вызолочены через огонь намордан». Только чистого золота ушло на эту операцию не менее полутора пудов. Иконы были отчеканены на медных листах, чугунный растительный орнамент на дьяконских дверях натурально передает легкость живой листвы. Общий вид этого чуда потрясает лаконичностью и ясностью формы. Ни о каких других материалах при изготовлении иконостаса не могло быть и речи. Потому как храм подземный и любое дерево, а тем более живописный слой на иконах быстро пришли бы в негодность.

В числе объектов, переданных обители, из всего монастырского ансамбля, занимаемого 16-ой психиатрической больницей, значится и бывшее монашеское кладбище с зияющим провалом на месте, где когда - то стоял пещерный храм.

И снова по воле Божией нам помог затяжной дождь – прибив землю и мусор дождливой весной 2007 года, он обнажил часть иконостаса с фрагментом чугунного узора. Отступать было некуда – святыню надо было спасать! И 2 мая, в праздник преподобного Иоанна Ветхопещерника были начаты работы по расчистке на месте пещерного храма. На этот нелегкий труд с желанием выходили все: братия и послушники, прихожане и жители окрестных деревень, дачники и отпускники добровольцы, студенты московского клуба «Реставрос», школьники и пенсионеры. Энтузиазм был необыкновенный. За очень короткий срок проделан огромный объем работ. Одной земли, вынутой из провала, хватило на устройство подъездной дороги длиной в 250метров. И результат налицо – расчищены пещерные ходы и кельи, обнажились остатки кирпичных стен, церковный плитняковый пол, лестница, ведущая под землю и главная святыня – иконостас. Засыпанный землей и мусором, но не поверженный, а как бы выстоявший и выстрадавший эти долгие десятилетия глухого забвения. Сейчас картина скитского храма открыта почти полностью. Сам чугунный иконостас перенесен на территорию монастыря и планируются работы по его реставрации.

Настоятель Николо - Берлюковской пустыни игумен Евмений тверд в намерении храм во имя Собора Предтечи и Крестителя Господня Иоанна непременно восстановить. И в наших сердцах, его добровольных помощников, теплится надежда, что придет тот день, когда храм и скитская жизнь при нем будет возрождена. Та жизнь, о которой говорил святитель Игнатий (Брянчанинов): «Скитская семья иноков подобна корням дерева, трудящимся во мраке неизвестности, но добывающим, однако, необходимые жизненные соки для дерева православия».

Раскопки в Берлюковской пустыне. Находки. Иконостас

Раскопки в Берлюковской пустыне

Поделитесь с друзьями