Сидней. Разные впечатления

Д.М.

В Сиднейском аэропорту давка на паспортном контроле хуже, чем в Домодедово. Угнетает несправедливое (или наоборот справедливое?) отношение к разным группам прибывших: подданные Английской королевы живенько так пробегают справа, буквально сканируя паспорта самостоятельно на специальных селфсервис стойках, а мы (все остальные,  тоже кстати с биометрическими паспортами) в толпе с представителями всех народов и национальностей мира (в основном азиаты и арабы) зигзагами тащимся в духоте к заветному офицеру-пограничнику. Периодически в эту толпу вклинивается какая-нибудь нервная дама в форме таможенного офицера и начинает всех доставать на предмет: что вы ели в самолете и не стремитесь ли вы эту еду тащить в заповедный австралийский край. Она прицепилась и ко мне, как репей с этим вопросом, видя, что я совершенно без каких бы то ни было вещей (все в багаже) и только маленькая сумочка с документами висит через мое плечо. Я еще дурак пошутил (а шутить-то с таможенниками, как и с копами нельзя!!!), что если что-то и прихватил с собой из самолета, то исключительно в своем животе. Она аж взвизгнула. Ну, думаю все, попал – сейчас поведут на рентген желудка, а то и вскрыть захотят для верности. Но как-то отбрехался, припомнив все возможные английские отрицания, ставя их, вопреки правилам и вместе и друг за другом лишь бы больше убежденности в словах!

Китайско-филиппинско-тайская толпа видимо свела с ума не только меня, как практически единственного белого возвышающегося над морем воронокрылых по цвету голов наших братьев, но и пограничный персонал, поэтому, когда я оказался перед лицом офицера он растроганно проревел местное приветствие: Хай мэйт. Конечно, раскрыв мой паспорт он несколько протрезвел, но все равно был любезен и не заставил меня краснеть подбирая нужные английские слова для объяснения моего (на его взгляд, совершенно идиотского) желания посетить Сидней буквально на несколько дней. Не иначе шпион, наверное, мелькнуло в его полицейской голове, но он отбросил эту мысль, резонно полагая, что Джеймс Бонд вряд ли очутился бы в этой грязной говорливой толпе с остатками самолетного завтрака в желудке.

Потом была длинная, как червяк вереница на таможенный контроль. Нескончаемые тележки с горами тюков и чемоданов, раскосые, скуластые, чернобровые, с детьми и без детей, кричащие, поющие, дожевывающие то, что не успели дожевать в самолете и я с единственным чемоданчиком голубого небесного цвета со скромной надписью на латинице (вдруг потеряется) YAMKINO.

Вдоль вереницы вновь прибывших устало перебирая лапами, изредка тыкаясь мордой с грустными глазами в сумки и чемоданы, двигалась таможенная овчарка. Рядом с собакой вышагивал мускулистый рыжеволосый офицер. Вот он пресловутый Австралийский въездной контроль. Нельзя ввозить продукты питания, растения и семена. Даже почва или грязь, застрявшая в протекторе ваших кроссовок еще на родине, запрещена к доступу. Об этих запретах предупреждают заранее. Если Вы самостоятельно заполняли иммиграционную карточку, то наверняка обратили внимание на интересные вопросы, на которые ни в коем случае нельзя отвечать положительно. Нет, конечно, отвечать надо правдиво, так как если вскроется обман, то приключение на таможенном контроле вам гарантированно.

Несмотря на кажущуюся переполненность и действительное ощущение столпотворения, все как-то незаметно быстро разошлись. Кто на выход из зала прилета, кто в сопровождении таможенных офицеров в комнату для досмотров. Я оказался в первой группе и, выйдя на улицу, ощутил приятный на первый взгляд теплый ветерок и приятную на первый взгляд, особенно после московских морозов, положительную температуру. На второй взгляд, который пришел довольно быстро вслед за первым температура оказалась слишком положительной, а ветерок обжигающим. На самом деле по австралийским меркам было совсем не жарко, а напротив довольно прохладно. Всего-то 27 градусов выше нуля. Для меня представителя северного континента 27 градусов тепла с ярким солнцем в придачу – настоящее пекло. В конце февраля в Сиднее столбик термометра может подниматься и заметно выше 40 градусов. Так что мне с жарой повезло. Вернее с ее отсутствием.

На привокзальной парковке меня поджидал мой армейский друг, который вот уже более 10 лет проживает в Сиднее. Немного странно было, залезать в автомашину со стороны нашей водительской двери, и еще более странно было не обнаружить там, где положено руля. В Австралии, как и в Англии и Японии, а также в некоторых других странах левостороннее движение, т.е. автомобили движутся всегда по левой стороне дороги, поэтому и водитель вместе с рулем располагается с правой стороны.

Не знаю, как в других австралийских местах, но в Сиднее меня поразили дороги – ровные, широкие, чистые. Друг признался, что моет машину раз в год, чаще не надо. Конечно, большую роль играет климат. Но не только. Ведь и в Сиднее бывают дожди, иногда очень сильные. Случаются и ураганы и наводнения, когда затопленными оказываются станции подземки. А красные пыльные бури – настоящее бедствие даже в Сиднее. Отличная система ливневой канализации, правильно спроектированные и построенные ливнестоки, уклоны дорог, перепады уровней. Все это вместе со слаженной работой коммунальных служб позволяет быстро привести улицы и проезжую часть в порядок. Скажу честно, я не видел ни одной ямы на дороге, ни одного открытого или разрушенного канализационного колодца, ни одной лужи.

Сказать, что Сидней красивый город – ничего не сказать. Сидней красивейший город, замечательно гармонирующий с окружающей его природой. Океан естественно омывает кривые линии городских бухт, застроенные современными зданиями на любой архитектурный вкус. Парки и скверы, создающие так нужные в жаркой стране тень и прохладу, оказываются совершенно уместными в том самом месте, где вы с ними повстречались. Фонтанные брызги, широкие листья экзотических растений, вездесущие какаду, яркие насыщенные цвета в отражении стекол окружающих зданий – это Сидней. А еще Сидней это люди. Люди самых разных национальностей. Плохо это или хорошо, но в неназванной столице Австралии, как в ветхозаветном Вавилоне смешение рас, цветов кожи и языков. В Сиднее можно запросто встретить даже русских. Те, что попали в Австралию с первой волной, со времен русских революций, собираются на православные праздники вместе, хранят забытый на родине особый старорежимный говор, печатают журналы и книжки, но «варятся» больше в собственном соку, не признавая за русских последующих пришельцев. Отвращение взаимно. Новые переселенцы из России не имеют подчас контактов с так называемыми харбинцами. Слишком уж разные они. Харбинцы – вынужденно осели в далекой стране, изгнанные с родных мест, убежавшие от пролетарской революции и социализма через Харбин, поэтому и называют себя харбинцами. Новые переселенцы, беженцы от неустроенности российской жизни начала 90-х  – сознательно поменяли место жительства, подгоняемые часто чисто материальными причинами. Кроме того, харбинцы считают себя истинными россиянами, без обидного определения: «из совка». Мой друг, устроившейся в Сиднее уже довольно давно, не ищет путей контакта с бывшими соотечественниками. Он стремится поскорее интегрироваться в окружающую среду, слиться с разноликой толпой и стать полноправным гражданином Австралии, что ему вполне удается. Некоторое время назад, он распечатал на принтере сертификат о гражданстве, присланный ему по электронной почте и все – он гражданин.

Надо сказать, что к документам в Австралии отношение совсем не российское. Да, собственно и документов в нашем понимании нет. Все документы заменяют собой водительские права. Конечно, нужен паспорт, когда необходимо выехать за пределы страны, а так живи без русской пословицы о том, что «без бумажки ты букашка, а с бумажкой человек».

Возвращаясь к тому, что Сидней красивейший город, надо сказать: в Сиднее удивительно гармонирует не только природа и архитектура, но и старое и новое. Рядом стоят первое здание, построенное в Сиднее еще в XVIII веке и суперсовременное здание, построенное в этом году. Бывшие портовые склады, корабельные доки, таможенные конторы, лавки торговцев, имеющие более чем вековую историю, реконструированы в соответствии с потребностями современного человека и продолжают жить своей непростой архитектурной жизнью.

Везде в Сиднее я вижу переплетение старого и нового, английской архитектуры времен колонии и хай-тек современной архитектуры. И никакого противоречия или отторжения. Полная победа гармонии.

Говорят, что Сидней заполонили азиаты, а также индусы, пакистанцы и другие любители «перемены мест». Скажу честно, правильно говорят. В Сиднее представители современных кочевых народов селятся обособленно, в кварталах, которые постепенно приобретают черты той или иной покинутой родины.

Мир меняется на глазах. В Париже нас удивляет количество смуглолицых «парижан», в Берлине запах шаурмы и кебаба становится привычным, как Рейхстаг. То же самое я увидел и в Сиднее. Все таксисты сплошь – китайцы, врачи и инженеры индусы, слушатели университетов и колледжей тоже не отличаются белым цветом кожи.

А где же местные майты, воспетые «крокодилом Данди» и другими певцами Оззи-неповторимости. Местные майты потихоньку вырождаются, как и автохтонные нации Парижа и Берлина, читай Франции и Германии. Снижается рождаемость на фоне увеличения рождаемости в семьях новых «австралийцев». Снижается уровень и профессиональный и интеллектуальный. Все больше майтов бросают школы, живут случайными заработками, садятся на социальные пособия как наркоманы на иглу , выполняют часто не квалифицированную, черную работу. Интересно, что это с точностью до наоборот с тем, что происходит в Европе. Там на игле соц. пособий сидят как раз приезжающие и плодящиеся в огромном количестве выходцы из Ближнего Востока и Северной Африки. Но это другая история.

Конечно, если отвлечься от глобальной проблемы очередного переселения народов и столкновения «востока и запада», компактные места проживания китайцев или вьетнамцев, индусов или пакистанцев представляются не искушенному туристу очевидной экзотикой, также как, например, дудящие в свои странные трубы аборигены где-нибудь на подступах к Опера-Хаус в Сиднее.

На фоне размышлений о разных народах и их перемещениях в рамках планеты (пока конечно) вспомнился мне разговор с Сиднейским таксистом – китайцем, как водится.

– Как вам нравится в Сиднее? – спрашивает меня он.

– Очень нравится, – отвечаю я.

Скажу откровенно, я не большой знаток английского языка, поэтому свободно поддерживать разговор, даже с англоговорящим китайцем для меня не легкая штука. Да и в России с таксистом я вряд ли разговорился бы.

– А вы откуда приехали? – как будто специально не отставал китаец.

– Из России. Из Москвы – гордо воскликнул я.

– В России сейчас холодно, да?

– В России сейчас холодно, да!

– А чем вам нравится в Сиднее?

– тепло!

– Да! В Сиднее тепло. Нет зимы!

– Да! Нет зимы. Всегда лето!

– Точно!

 Повисла пауза и мне стало как-то неловко, что последнее слово было не моим.

– А вы откуда? – спрашиваю я, давая понять, что китайцы вообще-то не похожи на аборигенов.

– Я из Китая! – с не меньшей гордостью ответил таксист и тут же добавил вопрос: А вы были в Китае?

– Был.

– Где в Китае?

Я начал перечислять: в Шанхае, в Пекине, в Ханчжоу…

– Правда? Я из Ханчжоу! Ханчжоу – мой родной город.

Дальше разговор шел вокруг Ханчжоу и остального Китая. Затем, таксист вспомнил, что учил в детстве русский язык, потому что была дружба Китая и СССР. Мы вместе вспомнили Мао и товарища Сталина, спели куплет старой песни «Москва-Пекин» как раз в тот момент, когда пришло время рассчитываться за поездку. Китаец наотрез отказался от чаевых, тряс мою руку и на китайском русском скороговоркой повторял: «Москва, Пекин, дружба»

Как у меня все-таки, получается, набрести на «русскую избу» в Токио, наткнуться на «русский район» вблизи Монмартра, сесть в сиднейское такси к китайцу, учившему русский язык в 60-е. Наверное, это тенденция и к этому надо привыкнуть.

Австралия очень далекая страна. Особенно, если лететь из Москвы. Больше 20 000 километров. Это не близкое расстояние здорово ощущается на борту самолета, когда кино смотреть уже нет сил, читать невозможно из-за странной быстрой усталости глаз в воздухе и когда ты один такой идиот среди пассажиров, летящий просто так, за впечатлениями.

Продавщица одного из модных бутиков Сиднея посетовала узнав, что я из Москвы: « Как же долго вы летели», а потом добавила: « А я из Канады и мне тоже приходиться долго добираться до работы».

– Отличная шутка – отреагировал я, посочувствовав нашему общему горю. Кстати в Сиднее продавцы, таксисты, бармены и официанты любят поболтать с посетителями и много шутят. По быстрой реакции собеседника или отсутствию таковой решительно отделяют своих от чужих.

– Мне пива – спросил я однажды в замызганном ирландском пабе Сиднея.

– Какого? – молодая розовощекая барменша выпучила на меня глаза.

– Лучшего!

– А-а лучшего. Понятно – сразу оценила меня и прочла насквозь пивная дама: турист, что с него возьмешь!

В другой раз, в другом замызганном пабе я притворился своим в доску: «То же, что и тому майту за стойкой». После этого вступления, мне пришлось быстро сваливать, пытаясь не расплескать пиво, от бурного потока восторженной речи про меня, мой обгорелый череп, про «тайгерс» и так далее. Когда я допив свое пиво «как у того майта», направился к двери, успевший запомнить меня бармен громко предложил мне захаживать к ним еще.

Как я уже говорил Сидней красивейший город. И эта красота – для людей, а не просто так ради красоты, как это часто бывает. Бывает так, что в городе есть парк или сквер, но он холоден и безлик, там не слышится детский смех и не гуляют парочки. Почему? Потому что, парк этот или сквер или бульвар создан не для людей. То же самое с музеями и магазинами, ресторанами и пивными. В Сиднее все эти места – для людей. А во многих других знакомых мне городах такое редко встретишь.

Еще не могу не сказать вот что: в Сиднее нет «доски почета». Ну, вы, наверняка, поняли, что я имею в виду. Такая огромная плоскость, на которой фотографии «лучших людей» и «почетных граждан». Нет такой плоскости в Сиднее. Не нужна в Сиднее такая «доска почета», как, кстати, и во всем остальном мире, кроме, может быть, России, Венесуэлы и Монголии. Насчет Монголии я, правда, не вполне уверен. Зато такая доска есть в каждом городе моей Родины. Зачем она нужна? Или ее просто позабыли убрать в угаре переходного периода от «социализма с человеческим лицом» к «капитализму без души и сердца».

Каждый раз, когда мне в моем родном российском городе, попадается на глаза эта «доска почета» с фотографическими изображениями «лучших людей» и «почетных граждан», которых примерно 0,1% от всех жителей города, то мне хочется предложить открыть и другую доску «не лучших людей» и «не почетных граждан», на которой видимо должны оказаться все остальные 99,9% граждан. Как вы понимаете, среди «лучших и почетных», в основном, городские начальники и нужные городу иногородние. А как же иначе!

Помните замечательную детскую сказку о мальчике Нильсе, который в желании спасти любимого гуся от маминого ножа пустился в странствия. В этой сказке есть эпизод про каменный памятник короля и деревянную скульптуру морского капитана. Про то, как эти изваяния оживали каждую ночь и бродили по спящему городу. Король, по своему обыкновению, отдавал приказы, замечая непорядок, а старый морской капитан оправдывался на ходу за нерадивых горожан. Я думаю, что наша «доска почета» тоже оживает по ночам. Конечно, не доска, а отпечатанные на ней лица. Они, в виду отсутствия у них рук и ног, парят, наверное, по городу и окрестностям и в соответствии с субординацией, иначе нельзя, докладывают друг другу, приказывают, оправдываются за многочисленные ямы и ухабы на дорогах, перегоревшие лампочки и открытые канализационные люки. Так и летают всю ночь, а к рассвету опять рассаживаются на своей доске строго по ранжиру, как положено.

Австралия не перестает меня удивлять. Как же так, наш рабочий класс столько сил потратил на борьбу за свои права. Наши предки устроили революцию, да не одну. 70 лет пытались построить идеальное государство трудового народа, где все блага только для тех, кто горд достижениями своего труда. А в итоге – ничего. Все страдания и жертвы напрасны. Но в солнечной Австралии, в краю не пуганых капиталистов победил– таки пролетариат вместе со своими правами. Я был по-настоящему поражен, узнав, что в каждом австралийском городишке есть так называемый рабочий клуб. По требованию профсоюзов повсеместно устраиваются такие клубы для отдыха и развлечений, питания и спортивных увлечений рабочего люда.

Узнал я эту новость и не поверил. Не может такого быть вдали от коммунистов, социалистов и единороссов. Не верил, пока не увидел своими глазами в маленьком городке Кэмпбелтауне, что несколько южнее Сиднея. Огромное здание, сверкающее стеклом и бетоном, а на главном фасаде прямо-таки родной советский символ: рабочая ладонь, гаечный ключ и слесарный молоток. Внутри современного здания все, что рабочей душе угодно: кинотеатры, спортивные залы и бассейны, пивные и закусочные, игровые автоматы и букмекерские конторки. Даже про рабочих отпрысков не забыли. Для детей специальные площадки и игровые комнаты на любой вкус.

Хороша Австралия, красив Сидней, удобен Кэмпбелтаун, но тянет меня, как нильсова гуся на север, домой. И как ни приятно искупаться в южном океане в конце февраля, испробовать кенгурятины на гриле и вкуснейшего пива неизвестных сортов, тянет домой к родным и близким, к морозу и снегу на Родину.

Самолет приземлился точно по расписанию. Я вышел из здания аэровокзала, глотнул морозный воздух и воскликнул: я дома.

P. S. Не подумайте, что я идеализирую Австралию. Совсем нет. Проблем хватает и в Австралии. Нет там «доски почета» с портретами, так есть что-то другое, чего, к счастью, пока у нас нет.

Февраль 2013 года

Поделитесь с друзьями