История Богородского института краеведения

М.С. Дроздов, Е.Н. Маслов

Пятые всероссийские краеведческие чтения. Москва-Владимир. 27-28 мая 2011 г. – М. 2012. С. 62-71.

О дореволюционном краеведении в Богородском уезде нам уже приходилось писать (Дроздов М.С., Маслов Е.Н. Богородские краеведы (краткий исторический обзор). // Третьи Всероссийские краеведческие чтения. М. 2009. С.41-45). Несмотря на то, что в Богородске работал в свое время оригинальный философ и «отечествовед» Н.Ф. Федоров, надо признать, что до 1917-21 гг. крайне мало кто занимался историей местного края. В Богородске не оказалось в тот период людей масштаба и глубины А.А. Дмитриева в Перми, А.А. Титова в Ростове Великом, В.А. Борисова в Шуе или Я.П. Гарелина в Иваново-Вознесенске. В 1920-е же годы яркой звездой на краеведческом небосклоне вспыхнуло (чтобы в 1930-32-м померкнуть, но и все-таки дать свои плоды, которые будут ощущаться через десятилетия!) удивительное создание – коллективный орган по изучению родного края под названием Богородский институт краеведения (БИК). О нем и наша речь. В своем исследовании мы опираемся на известные нам публикации и отчеты БИК, на документы ЦГАМО, на хронику и статьи в альманахах «Богородский край» за 1928г. и 1996-2002гг. и некоторые другие материалы.

Истоки БИК надо искать в рабфаке, основанном в Богородске 21 сентября 1920 г., или даже в народном университете «Труд и наука», что функционировал здесь еще раньше. Этот «университет» и рабфак привлекли в уездный и важный тогда фабричный центр весьма авторитетных московских лекторов, приезжавших сюда не только из-за пайка, но и из принципа. Принцип был: «знания - в массы». Доводились в массы знания самые разнообразные, в том числе и из области краеведения.

Вот что сообщает по этому поводу основатель Института Иван Иванович Успенский: «В самом конце 1921 года, а именно 28 декабря, президиумом учрежденного годом ранее Богородского рабфака было постановлено основать при последнем, в качестве учебно-вспомогательного его учреждения, Научно-педагогический институт краеведения, который, кроме чисто краеведческой задачи, преследовал бы и цели педагогические в смысле постановки преподавания на основе изучения местного края. Вместе с тем на должность заведующего Институтом от рабфака был назначен состоявший в его преподавательской коллегии проф. И.И. Успенский. В марте 1922 года указанное постановление было санкционировано Главпрофобром» (Успенский И.И. Ногинский (Богородский) научно-педагогический институт краеведения им. М.В. Ломоносова (8 лет работы). М., 1930. Далее все цитаты И.И. Успенского даются по этому изданию).

Надо сразу сказать, что еще раньше рабфака и Института появилась в Богородске идея создании Краеведческого музея. В журнале «Социалистическое строительство» №7 от 26 октября 1919 года на стр. 39-41 была помещена статья историка (в скором будущем заведующего кафедрой отечественной истории в Белорусском университете) Д.Жаринова «К вопросу об организации музея родного края в г. Богородске». Начиналась она так: «Музей родного края, предполагаемый для Богородска, является одним из первых опытов музея, ставящего своей задачей характеристику уезда... К счастью, Богородский уезд представляет... настолько яркие особенности и во всей России, и даже в Московской губернии, что устройство его музея ... не ставит перед организатором таких трудностей, которые нельзя было бы преодолеть». Далее автор со знанием дела дает характеристику пяти этапов развития уезда, которые должны быть отражены в экспозиции, он приводит и примерный экспозиционный план будущего музея, и даже говорит о перерастании его в перспективе в научное учреждение (что можно вполне понимать как намек на будущий БИК).

Но с музеем Богородского уезда оказались свои трудности, в то время как Краеведческий институт в Богородске был призван к жизни. В чрезвычайно тяжелых условиях того времени 1922-й и 23-й годы ушли в основном на решение организационных вопросов. В1923 г. появилось и первое сообщение в краеведческой печати «О создании при рабочем факультете Богородского научно-педагогического института краеведения» (журнал «Краеведение», №1). Вскоре, однако, БИК выделился из рабфака и 1 октября 1923 года был переведен на бюджет уездного исполкома. Устав БИК, составленный по образцу научного общества, видимо, не был опубликован, но в1927 г. появилось Положение об Институте (ЦГАМО, ф. 966, оп. 4, д.1782, л. 86-88). Из него следует, что «Задачами Института являются: а) всестороннее изучение местного края; б) разработка вопросов по поднятию его культурно-экономического состояния; г) содействие, при помощи указанного метода, осуществлению в крае культурно-просветительных целей; д) подготовка работников краеведения».

В конце 1920-х гг. БИК находился в ведении Музейного подотдела Московского отдела народного образования (МОНО) и финансировался им и местным советом. Отдельное помещение (причем явно недостаточное) Институт получил лишь осенью1929 г. - 2-й этаж дома № 69 по улице III Интернационала (ныне «Универмаг») общей площадью 202 кв.м. До этого времени БИК пользовался зданием рабфака (в неучебные часы). В том же 1929-м, по-видимому, году Институт приобретает имя М.В. Ломоносова.

В основе внутренней организации Института лежало выборное начало (срок выборов – трехгодичный). В управляющем органе - Совете – числились все возглавлявшие те или иные связанные с БИК организации и учреждения (до 54), а также пять выборных из числа членов Института. Президиум БИК составляли уже только 12 членов - семь председателей секций, представители рик'а (райисполкома), райкома ВКП(б), профсоюзов, а также избранные Советом из своей среды заведующий Институтом и ученый секретарь. Были избраны также ревизионная комиссия и редакционная коллегия. В структуру Института к 1930 году входили: 1) Музей местного края, содержавший около 1500 экспонатов. 2) Библиотека Института (около 1000 названий). 3) Заповедник «Живая Книга» площадью около30 гектароввблизи Богородска, основанный еще в 1918г. на месте имения «Волхонка». 4) Биостанция со школой юных натуралистов на «Волхонке». Там же размещался естественно-научный отдел Богородского музея. 5) Химическая лаборатория (при рабфаке). 6) Общедоступная астрономическая обсерватория с рефрактором (диаметр объектива122 мм)  и с метеоро-фенологической станцией, построенная в педтехникуме имени К.А.Тимирязева в1927 г. 7) Починковская метеорологическая станция 2-го разряда в 4 верстах от Богородска (вела непрерывные метеорологические наблюдения более 15 лет).

Работа Института проводилась по семи секциям: естесственно-научной, общественно-экономической, историко-бытовой, культурно-просветительной, научно-технической, учебной и художественной. На местах действовали волостные бюро краеведения, которых насчитывалось 16. Процитируем опять И.И. Успенского: «В общем, краеведческая ассоциация, известная под именем Богородского научно-педагогического института краеведения, заключает в себе 54 местных учреждения и организации. Что касается отдельных лиц, входящих в состав Института в качестве его членов, то общее их число в настоящее время достигает 517; из них 75 действительных и 442 сотрудника. Из членов Института мужчин 977 чел., женщин 140 чел., служащих 326 чел., рабочих 97 чел., крестьян 94 чел. (в том числе . председателей сельсоветов 56 чел.), членов и кандидатов ВКП(б) 57 чел., членов и кандидатов ВЛКСМ 31 чел».

Относительно бюджета Института, который в 1928-29 г. составлял 19545 р. (из них сметных ассигнований на Институт всего-навсего 1548 р., на музей - 7244 р., т.е. около 50%, остальные 50% БИК «зарабатывал») И.И. Успенский, не вдаваясь в подробности и не акцентируя, заключал кратко и печально: «Такая структура бюджета лишала Институт возможности развертывать свою деятельность в плановом порядке, по собственной инициативе и более тщательно». Комментарии, как говорится, излишни и только приходится удивляться энтузиазму краеведов того времени и восхищаться - по сути – подвигом их!

В своей брошюре-отчете руководитель БИК перечисляет все работы, выполненные в Институте, опубликованные или (в большинстве) неопубликованные. Он делит их на 4 раздела: 1) естественно-научный, 2) общественно-экономический, 3) историко-бытовой и 4) «краеведно-педагогический». В первом отделе, наиболее многочисленном, мы находим фамилии В.И. Успенского, Т.С. Дмитриева, В.Г. Xименкова, Н.М. Попова, И.П. Окунькова, А.В. Афонского, Н.И. Биновой, Д.И. Сопова, А.Н. Царегородцева, Г.Н. Поваренкова, Б.П. Астафьева, А.И. Смирнова и др. Они вели в 1926-28гг. обследования полезных ископаемых (торф, фосфориты, болотная руда, глины, сапропель и пр.), а также изучали водоснабжение в городе и уезде, обследовали реку Клязьму, почвы заповедника «Живая книга», лесное хозяйство, флору и фауну уезда, вели метеонаблюдения в 64 точках.

В отделе общественно-экономическом, тоже весьма обширном, обращают на себя внимание очерки самого И.И. Успенского о роли уезда в народном хозяйстве Московской губернии, работы Н.С. Елагина, Н.Г. Канатчикова, В.Г. Комарова, М.М. Самета, В.С. Леонтович и мн. др. Примерами значительных акций БИК были коллективное длительное обследование пород крупного рогатого скота в уезде под руководством проф. зоологии С.Н. Боголюбского и участие в Комиссии по районированию (в результате чего Богородский уезд-район вошел в Московский округ, а не Ореховский).

Лично у авторов настоящего доклада наибольший интерес вызывают работы БИК в части историко-бытовой, историческое краеведение, богородские историки-краеведы того времени. Археологией целенаправленно тогда практически не занимались, тем не менее, Д.Г. Махоткин подготовил статью о доисторической культуре и быте местного населения. Все остальные работы богородских историков-краеведов касались в основном 19-20 вв., от масонских гнезд в уезде до истории промышленных предприятий и первичной организации ВКП(б). Целую серию исторических очерков создал М.П. Смирнов. И.И. Алексеев поместил в периодической печати ряд статей о населенных пунктах, промышленных предприятиях края, таких его жителях как Т.Лебедева, Н.Ф. Федоров, Б.Пильняк, И.И. Степанов-Скворцов. Отметим еще материалы И.В. Куликова, Б.И. Алексеева, Т.С. Дмитриева, А.Ф. Зайцевой, И.И. Успенского, П.А. Малахова и В.В. Горохова, И.И. Афанасьева, Д.И. Искрина. Изучался фольклор, и планировалось расширить эти исследования, имея в виду, что значительную долю жителей в то время еще составляли носители древней культуры и хранители устоев русской жизни – старообрядцы.

Кратко остановимся на вопросе охраны памятников истории и культуры. Бывшие барские усадьбы изучали два высококвалифицированных краеведа. Это инженер-строитель М.А. Владимиров, проработавший в Богородском уезде более 25 лет, и зам. председателя историко-бытовой секции БИК художник И.И. Морозов, обследовавший также и другие памятники и старинные постройки, собиравший материал о быте местных фабрикантов. Морозов был еще и «уполномоченным подотдела МОНО по охране памятников старины, искусства, археологии, народного быта и пр. в пределах Богородского уезда». В связи с усадьбами и художественными ценностями Богородска и уезда крайне интересные документы находятся в ЦГАМО (ф.5278, оп.1, д.119, лл.51-52; ф.966, оп.3, д.1479, лл. 34-37, д.15, л.178-168об.).

Так, в «Докладной записке» в Губмузей от 24 апреля 1928г. о художественных собраниях в Богородском уезде 1919 года И.И. Морозов пишет: «При разборке архивных бумаг по охране предметов искусства и художественных ценностей я случайно наткнулся на переписку... о художественных произведениях, бывших в пределах Богородского уезда в разных местах». Далее он приводит, в частности, описи художественных ценностей в доме Морозова, в бывших имениях А.Брокар, Д.Четверикова, Морозовых (в Васильевской вол.). В последнем случае перечислены картины Коровина, Виноградова, Юона, Степанова, Переплетчикова, Столицы, Левитана, Петровичева. Любопытно, что в том же деле 1928 года Музейный подотдел МОНО рекомендует Институту и Музею в составе БИК «самым срочным образом через уполномоченного Губмузея тов. Морозова и др. сотрудников Института произвести обследование указанных и других мест, взять на учет художественно ценное имущество… Вопросам охраны памятников искусства Институт должен вообще уделять больше внимание, чем до сих пор, тем более, что их этих собраний в дальнейшем может быть организована хорошая картинная галерея в Богородске». Заметим, что действительно неплохая картинная галерея в Ногинском краеведческом музее в конце концов возникла.

Что касается работы на местах, в «низовых краеведческих ячейках», то она началась еще до создания БИК. Самыми действенными были два объединения. Кудиновский кружок краеведения под руководством Н.Г. Канатчикова возник в1920 г. и включал в себя более 40 человек, занимавшихся, главным образом, экономическими исследованиями их округи и создавших свой музей. Павлово-Посадский кружок, руководимый М.П. Смирновым и насчитывавщий более 30 членов, вел, главным образом, работы историко-бытового характера. О конкретной краеведческой работе в волостных центрах Богородского уезда в 1928-29гг. писали неоднократно московские издания «Краевед», «Известия Центрального Бюро Краеведения», «Московский Краевед». М.Я. Феноменов в «Краеведе» (1928, №5) сформулировал свои впечатления от «низовой» краеведческой работы в Богородском уезде следующим образом: «В Богородске краеведение относительно молодо, но успехи здесь большие. Замечательно, что общий тон очень деловой, серьезный и спокойный. По-видимому, здесь чувствуется школа, созданная Институтом краеведения, а вместе с тем и благотворное влияние фабрики».

Результаты работы БИК публиковались в различных изданиях. 12 брошюр вышли под собственной маркой Института. Среди них 1) Xименков В.Г. - Недра и воды Богородского уезда, Московской губ. Гидрологический очерк.1925 г. 2) Успенский В.И. в сотрудничестве с Т.С.Дмитриевым - Гжельские глины (Гжельско-Карповский, Кудиновский и Павлово-Посадский районы разработок глин).1927 г. 3) Поляков Г.И. - Фауна Богородского уезда. Вып. I . Птицы.1924 г. 4) Титов Н.С. - Промышленное огородничество Богородского уезда.1927 г. 5) Горшков И.С. Очерк сельского хозяйства б. Богородского уезда.1930 г. 6) Искрин Д.И. - На торфяных болотах. Бытовой очерк по песням, собранным в Богородском уезде.1925 г. Многие печатные труды БИК не остались незамеченными в академических кругах. Так, работа В.И. Успенского получила лестную оценку акад. А.Е. Ферсмана, исследование Г.И. Полякова (между прочим, сына крупного фабриканта со станции Обираловка) о птицах Богородского уезда высоко оценил проф. Бутурлин. Членами БИК было подготовлено к печати еще большое количество разнообразных материалов, большинству из которых, однако, уже не суждено было увидеть свет…

В местной печати наибольшее количество краеведческих материалов публиковали И.И. Алексеев, М.П. Смирнов и М.Г. Фиалкин. За 1926-29 гг. в газете «Голос Рабочего» был помещено статей краеведческого содержания, в том числе: естесственно-научного характера – не меньше 12, общественно-экономического – не меньше 64, историко-бытового – не меньше 43. Как видно, примат общественно-экономических заметок очевиден. Уже само это показывает установку на активное участие тогдашнего краеведения в государственном строительстве. Дух того времени и его, так сказать, напряжение передает еще одна цитата из И.И. Успенского: «Тесная увязка исследовательской работы с основными задачами народного хозяйства Богородского края и с вопросами улучшения экономического и культурного благосостояния его населении, ... научно-просветительные мероприятия, проводимые с целью большего вовлечения в научную работу широких масс трудящихся, - все это ставит Институт в ряд учреждений, занятых строительством Богородского края».

Выдающимся явлением не только Богородского уезда и не только того времени был альманах (бюллетень) «Богородский край», выпускавшийся сотрудниками БИК в 1928г. как приложение к газете «Голос рабочего». Кроме многочисленных материалов по истории и экономике хронике бюллетеня издатели живо откликались на разные события из местной жизни, связанные с изучением края. Помещались там и отрывки из художественных произведений писателей местного происхождения. Бюллетень вышел 6 раз (два номера сдвоенные, всего их формально 8). Цена была доступна – от 3 до 20 коп. Отзыв о бюллетене опубликовал в «Московском краеведе» №7-8 за 1929г. И.К-й (скорее всего - И.Г. Клабуновский). В нем, в частности, говорится: «На фоне общего издательского голода среди краеведческих организаций в стране - в Московской губ. особенно - попытка уездной краеведческой организации Богородска издавать постоянный регулярный бюллетень, заслуживает всяческой похвалы и одобрения…». Но «на фоне общего издательского голода» и в силу других, видимо, причин в1929 г. «Богородский край» уже не выходил и был «восстановлен» (возобновлен) нами только в 1996 году.

Продолжая обзор разносторонней деятельности БИК, нельзя не коснуться работы со школьниками. В этом направлении было немало сделано преподавателями, которые вели свои предметы (даже химию и физику!) с краеведческим уклоном, и сотрудниками БИК. Базой такой работы служила опытная школа им. Тимирязева, а также Педтехникум, в учебный план которого входил курс краеведения. Научно-просветительные же и отчасти популяризаторские цели Института достигались при помощи устройства конференций и публичных научных собраний (их тогда называли коллоквиумами), музейной работы, экскурсий.

Краеведческие конференции проводились в 1924-м, 1927 и 1929 гг. На последней присутствовало около 300 чел., в большинстве - школьных работников. На этих собраниях БИК подвергался и нелицеприятной критике, в основном со стороны партийных и советских органов, но отчасти верная эта критика, однако, не поддерживалась какой-то реально оказываемой помощью.

Представители Института участвовали с докладами на различных некраеведческих конференциях, совещаниях и  заседаниях, на волостных краеведческих конференциях и т.п. Среди выступавших на них были и приглашенные из Москвы П.Н. Миллер (общество «Старая Москва»), зав. Музейным подотделом МОНО И.Г. Клабуновский, инспектор того же подотдела Н.С. Елагин. 2 января1929 г. Институтом краеведения была проведена уездная конференция юных натуралистов. В связи с районированием Московской промышленной области 24-25 февраля1929 г. в Богородске созывалась краеведческая конференция представителей пяти соседних уездов: Сергиевского, Московского, Богородского, Бронницкого и Филипповской волости Александровского уезда Владимирской губ.

По сути, вся деятельность БИК являлась яркой страницей в истории подмосковного краеведения, но и на этом фоне выделялись некоторые особые события. Один из активнейших членов БИК И.И. Алексеев переписывался с М. Горьким и даже отослал ему некоторые из трудов Института. Горький откликнулся 19 декабря 1927г.: «В письме ко мне эти труды названы были «скромными». Мне кажется, я представляю с достаточной ясностью, чего стоят эти труды, как велика их ценность, и как много вложено в них действительной глубокой любви к своей стране и активной веры в ее великое будущее. Позвольте мне от души пожелать Институту бодрости духа и дальнейших успехов в работе. Знаю, что настанет время, когда эта работа будет оценена с удивлением перед работниками и с полным сознанием ее важности для рабочей России».

2 июня 1928 г. Институт организовал в местном педтехникуме литературный вечер с участием писателей Пильняка, Перегудова и Яковлева на тему «Богородский уезд в художественной литературе». 25 ноября1928 г. состоялось торжественное заседание Института по поводу открытия Богородской общедоступной астрономической обсерватории. В присутствии более 300 человек были заслушаны доклады проф. Баева, астрономов Набокова, В.М.Лосевой, И.В.Мухина. На открытие был приглашен почетный академик и почетный член БИК «шлиссельбуржец» Н.А. Морозов (обсерватории присваивалось его имя, о чем в Архиве РАН хранится соответствующее «Извещение»). Еще более многолюдное заседание Института прошло 13 января 1929г. в театре БОНО, где знаменитый исследователь, почетный член БИК Л.А. Кулик докладывал о поисках Тунгусского метеорита экспедицией Академии Наук СССР.

В 1926-28гг. Институтом устраивались Научные публичные собрания (коллоквиумы), на которых было сделано не менее 49 докладов и которые посетило 3747 чел. С сезона 1928-29 гг. под руководством как местных, так и специалистов из Москвы регулярно действовали семинары для повышения квалификации работников краеведения.

Особо стоит коснуться непростой истории местного музея. Уже в1922 г. БИК явился инициатором основания сельскохозяйственного музея при Богородском земотделе, в 1923г. - Богородской уездной промышленной, а в 1924г. – уездной кустарной выставки. Оставшемуся от них музейному материалу приходилось почти постоянно перекочевывать из одного помещения в другое, а по большей части находиться в свернутом состоянии. Тем не менее, в 1924-26гг. Музей принимал участие в отчетной выставке Главнауки в Москве и в местной сельскохозяйственной выставке, в1927 г. сам устроил шестидневную уездную краеведческую выставку при созванной Институтом в Богородске конференции. Эту выставку посетило до 1.000 человек. Был еще ряд подобных мероприятий.

С осени 1927 года Музей приступил к устройству постоянных своих отделов: естественно-исторического при школе юных натуралистов (на территории заповедника), сельскохозяйственного и кустарного (в Доме крестьянина), промышленно-экономического (в здании Института), «краеведно-педагогического» (в Педтехникуме) и художественного (там же). Но из-за сложностей с помеще- нием и финансированием вопрос о музее все время повисал. Даже в 1928 году И.И. Успенский в очередной раз вопрошал в местной газете: «Быть или не быть Богородскому музею местного края» («Голос Рабочего»,1928 г., №57).

Одной из функций БИК и его Музея была экскурсионная работа. За недостатком средств, сам Музей, однако, экскурсий не организовывал, но всячески содействовал их проведению местными культурно-просветительными и профессиональными организациями, для чего составлял на летний сезон план экскурсий по уезду с указанием маршрутов и адресов руководителей - членов Института. По такому плану на 1928 год, например, были намечены экскурсии в 45 пунктов уезда, только заповедник «Живая книга» посетило более 4.000 чел., астрономическую обсерваторию - 479 чел.

Как уже говорилось, об Институте немало писали, были и хорошие, и достаточно критичные, и просто великолепные отзывы. Само руководство БИК считало, что еще надо работать, работать и работать: «Несмотря на ряд положительных оценок работы Института, его президиум находит, что она является далеко недостаточной по сравнению с теми большими, с каждым днем усложняющимися задачами, которые стоят перед Институтом». И все же, несмотря на самокритику, руководителям БИК (с 1930г., после переименования Богородска в Ногинск, -уже НИК) вряд ли приходила в голову мысль, что конец Института столь близок.

«Краеведческую ассоциацию» обследовали всяческие комиссии, их выводы ужесточались. И если в 1928 году это называлось «знакомством» с БИК и делались мягкие выводы о недостаточной массовости в работе (ЦГАМО. Ф.966, оп.4,д.1782, лл.76-76об), то дальше было все суровее. Документ об обследовании НИК одной из комиссий, видимо, последней, находится в ЦГАРФ в «Переписке с институтами краеведения по административно-производственным, хозяйственным вопросам. 1932 год» (ф. 2307, оп. 17, д.91, л. 69-72) и опубликован Л.Рыбиной в нашем альманахе "Богородский край" N 1 за 1996г. В нем говорится и о проверке Института в 1930 году 26 июля районной РКИ (рабочее-крестьянской инспекцией), причем сразу же подчеркивается, что «Несмотря на конкретные предложения со стороны РКИ, практически на новые методы работы Институт не перешел».

Далее в документе совершенно сознательно акцентировано внимание на недостатках работы НИК и почти не говорится о его достижениях за исключением действительно выдающейся деятельности метеостанции Белякова. Директором БИК числится уже некто Погодин, ранее в документах Института не фигурировавший. «Штат Института состоит из директора т. Погодина, технического секретаря т. Кудиновой, научного сотрудника т. Успенского, ученого секретаря, зав. фенологической секцией т. Белякова, сторожа и уборщицы. Штат музея: по совместительству зав. музеем т. Погодин, научный сотрудник т. Татарнова. Институт получил из бюджета МОНО в1931 г. 4600 руб., на содержание штата — 4479 руб., научные расходы — 425 руб. в год и остальные на оборудование. Кроме того, на содержание Института из местного бюджета отпущено 3373 руб. На музей отпущено в1931 г. 5000 руб.» А вот примеры типичных формулировок выводов «Обследования»: «... следует отметить глубоко вредную по своей установке книгу агронома Горшкова «Сельское хозяйство в Богородском крае», явно отражающую правый уклон в анализе развития сельского хозяйства... Большинство лиц, связанных с Институтом, числится на бумаге, никакого участия в работе Института не принимает. Большая часть штатных и постоянно приходящих работников (Светлова, Мухин, Морозов, Окуньков) незаслуженно получают вознаграждения... Иллюстрацией случайного подбора людей являются классово-чуждые люди: «липовая» научная сотрудница Светлова и собиратель икон и прочего исторического хлама Морозов». И конечный вывод: «Считать необходимым, в целях создания продуктивности и практической целесообразности, реорганизовать Институт краеведения, слив его с Педмузеем, Домом санпросвета, сельскохозяйственным музеем, работе по геологическим изысканиям уделить особое внимание. Реорганизацию закончить в полтора месяца».

Мы не знаем, была ли закончена «реорганизация» в полтора месяца, но знаем ее результат: Институт краеведения в Ногинске (Богородске) перестал существовать. Впрочем, не только в Богородске, не только в Московской области, а во всей стране происходили аналогичные процессы. Краеведение, музеи, институты, сами краеведы стали заложниками – и не только идеологии, а и (возьмем на себя смелость высказать такую мысль) политики, политики мировой. Надо признать теперь, что плохо ль, хорошо ль работал БИК (по-нашему, так – очень хорошо, учитывая весьма строгие рамки того времени), судьба его и его сотрудников от этого уже не зависела. Решение было принято даже не просто о краеведении, а вообще обо всем, что отвлекало от тогда главного – от модернизации экономики и мобилизации всей страны: нависала новая Мировая война. Так было!

Так было. Со страной и народом, и с нашим Богородским, Ногинским институтом краеведения. В середине 30-х годов о нем уже не слышно. Но функционирует Ногинский краеведческий музей, зародившийся в недрах БИК, и даже года с 37-го он находит себе довольно обширное помещение в бывшем торговом пассаже. В послевоенное время местные краеведы, конечно, знали о деятельности БИК, знали его труды, особенно – выпуски старого «Богородского края». Довольно многие печатные материалы 60-х-70-х гг. если не повторяли прямо, то существенно использовали публикации БИК, далеко не всегда указывая первоисточники. В 80-е годы мы уже довольно много и с гордостью говорили о БИК, а в 90-е в нашем новом альманахе со старым названием  «Богородский край» завели специальный раздел, посвященный истории БИК, там републиковали и некоторые издания его. С появлением сайта «Богородск-Ногинск. Богородское краеведение» на нем была выложена электронная версия брошюры И.И. Успенского и еще некоторые материалы, касающиеся, так или иначе, БИК. У современных краеведов есть теперь все возможности изучать как наследие Института, так и его конкретную историю.

Анализируя сейчас направленность работ БИК, видим, что предпочтение явно отдавалось естественным наукам и экономике, прежде всего поискам полезных ископаемых и т.п. Это можно объяснить, как стремлением краеведов помочь стране, так и стремлением властей использовать порыв многих людей хоть на какую-то пользу себе («краеведение = краестроительство», эти слова взяты в качестве как бы эпиграфа к книге Успенского) и ограничить одновременно интерес к прошлому (оно трактовалось исключительно как «проклятое»), оградить от политики. Среди относительно немногочисленных работ по истории превалируют темы угнетения (крепостного, заводского и пр.) и революционных выступлений. Обращает на себя внимание полное отсутствие внимания к элементам гражданского общества – сельской общине, земству, артели, профсоюзному, молодежному и т.п. движениям.

Зато – и это важное замечание –  находим среди работ, исследований и сообщений БИК немало посвященных современности – школьная перепись, судьба выпускников школы, современное хозяйство и т.д. По нашему мнению, неоднократно нами высказываемому, именно всестороннее изучение современности и недавнего прошлого, памятного еще людям, живущим в данный момент, – и есть главная задача краеведения. При этом не отвергается, конечно, изучение и всего остального в местном масштабе, но не считается первостепенным. И БИК был, по нашим представлениям, также достаточно близок именно к такой трактовке краеведения.

Поделитесь с друзьями