Воспоминания Александры Алексеевны урожденной Барабошкиной

(окончены 1992 г., родилась в 1924 - умерла 1994 г.)

Публикация Круглова Н.Н. и Ровенского Г.В. groven@rambler.ru

Дорогие мои дети и внуки, племянники и племянники!

То, что я слышала, видела и переживала, надеюсь, вам будет интересно знать и иметь представление о своих корнях семьи Барабошкиных (по прозвищу Романовых)

1. Моя бабушка Постнова Пелагея Кондратьевна родилась в 1853 году в деревне Чижово и в возрасте 10-12 лет осталась сиротой. Мать ее умерла после родов, оставив троих детей. В старину было поверье, что роженица до шести недель находится на краю смерти, но она пренебрегла этим, пошла смотреть свадьбу, оступилась, промочила ноги, простыла и отдала Богу душу.

Отец бабушки, Кондрат, оставил детей на произвол судьбы, а сам отправился в Москву на заработки. Иногда приезжал домой, снабжал своих детей, чем мог, а в старости опять вернулся домой и, будучи совершенно слепым стариком, доживал свой век в доме своем со старшей дочерью Пелагеей Кондратьевной и зятем Романом Федоровичем.

Бабушка, будучи старшей в семье, вынуждена была сама зарабатывать на пропитание, а также своим младшим сестрам: кормить их и поить, мыть и стирать белье, одним словом, растить. Она ходила по дворам: мыла посуду, полы, качала детей, ухаживала за скотиной, помогала в уборке урожая и т.п. Все это очень ее закалило. Бабушка выросла очень бойкая, волевая, властная, довольно красивая, с крупными карими глазами - все в деревне звали ее "глазастой Полей". Замуж она вышла за Романа Федоровича Барабошкина, который был ровесник или на год моложе. Одну сестру, Грушу, бабушка выдала замуж в деревню Хомутово (Потапово). Другую, Арину, в деревню Слободу. Свой век доживала она со снохой Анетой, а умерла в возрасте 86 лет 6 декабря 1939 года.

После смерти своей бабушка оставила в сундуке черную с прокладкой шерстяную юбку, пальто демисезонное из четвериковского сукна, несколько ситцевых платков, 1-2 шерстяных платка и, по-моему, все.

Ну, а теперь я опишу жизнь бабушки в последние годы и все, что я запомнила.

Пелагея Кондратьевна была далеко не глупа, очень остра на языки даже после смерти дедушки (Романа Федоровича) и папаньки (Алексея Романовича) оставалась, как бы правильнее выразиться, главой - корнем зла, т.е. старшей родом. Она отошла от домашних дел, можно сказать, от власти, но не потеряла своего влияния на происходившие процессы в доме и не теряла чувства собственного достоинства.

Маму старалась возвысить, т.к. она тоже была без опоры (папа умер) и вдруг она чувствовала, что в доме идет не так, рушится порядок, устой, и начинала отчитывать маму: ты что теперь снох распустила: когда хотят стирают, когда хотят моются, да еще два раза в неделю повадились- забыли, сколько дней в неделе? А корыто они наживали? Без дела бьют - пусть свое наживут, тогда как хотят. Еще одна пришла, ишь, летает туда - сюда, вверх, вниз, перед глазами рябит. Если бабушка начинала отчитывать маму (старшую в доме), то заканчивала Володей (младшим в доме) или наоборот, начинала с младшего: ты что теперь там на печке как сверчок пищишь - надоел, и кончит мамой, - всех распустила, все распоясались, какие хозяева. Встанет, руки в боки, ногой топнет и крикнет: "Ваш низ - мой верх", давая этим понять, что она, и никто другой строил дом и нажил все, что в нем было, и только она может уже маминых снох скинуть жить вниз. Конечно, сама она все понимала, что уже ничего не изменить, но заставляла всех умолкать и разбегаться по своим углам и местам, напуская страху хоть на время.

Бабушке шел девятый десяток, и пока бабушка доносила ложку с супом до рта (ели из общего блюда), половину расплескает, вот тогда мама и решила кормить, вернее, наливать ей в отдельную миску, чтобы бабушка была сыта.

Как только бабушка сошла вниз и увидела отдельное "хлебово", тут же миска была пущена в дверь вместе с супом: "Я вам что - кошка или собака? Хлебать со мной брезгуете? Мама заплакала и говорит: "Мамаша, я боюсь, ты ослабнешь, не доедая, у тебя ведь руки трясутся".

На другой день бабушка спустилась сверху утром (народу мало было) и сказала: "Анет, прости меня, Христа ради, я погорячилась" и все стало на свои места, и наступило спокойствие.

Примерно в 1936-37 гг. у нас на квартире жила Нина Петровна Прейловская и ей поклонник подарил духи в синей атласной коробке, внутри белый шелк. Нина Петровна жила наверху в "зале”, а в углу висели иконы. Бабушка полезла зажечь лампадку и нечаянно разлила духи. Весь день бабушка не находила места, была в подавленном состоянии, никуда не уходила, ждала, развязки. Только Нина Петровна перешагнула порог, бабушка кидается ей в ноги и причитает: "Прости, Христа ради, прости". Нина Петровна не догадывается в чем дело, моментально старается поднять с колен 82-летнюю Кондратьевну, прощает кающуюся, потом целует. Потом Нина Петровна долго сидела задумчивая и, видимо, очень переживала (поллитра водки стоила рублей 6, а духи 22 р. 75 коп.).

Бабушка после смерти дедушки стала брать спать меня с собой лет до 7-8, а потом года с 1932 стала спать с правнучкой Клашенькой (Петиной дочерью). Вначале она обещала отдать мне ключ от сундука, а потом стала обещать Клашеньке. Когда бабушка почувствовала свою кончину, заявила: "Я сорок лет прожила с Анетой (38), ей все и достанется", так она отреагировала своей дочери Ирине Романовне на ее просьбы, а что осталось в сундуке, я писала. Бабушка не дождалась моей первой получки (гостинцев). Я пошла работать 14.10.1939, а бабушка умерла 6.10.1939.

2. Мой дедушка Барабошкин Роман Федорович (1853 или 1854 года рождения, со стороны отца жил бедно. Женившись на бабушке, перешел жить к ней, нарушив традицию. В старину мужчина никогда не уходил из своего дома.

Оба - дедушка и бабушка были совершенно безграмотными (не могли даже расписаться). Несмотря ни на что, деду это не помешало впоследствии стать довольно богатым и скопить небольшое состояние. По всей вероятности, дедова сноровка, бабушкина деловитость и ум обоих позволили им круто повернуть жизнь в лучшую сторону.

Дедушка слыл неплохим маклером, а начал дело с перепродажи сарпинки и газовых платков, которые ткали на самодельных станках крестьяне близлежащих деревень (Фрязино, Старая и Новая Слобода, д.Новой, Чижово, Кармолино и т.д.).

Перепродавать он ездил в московские трактиры, где собирались мелкие купцы или перекупщики из разных губерний России, а позднее ездил и в город Тула.

За свою жизнь дед выстроил два дома (многим и одного дома построить было не по плечу).

Первый - по необходимости (дом, где они жили был ветхий и старый), второй- по надобности в силу не предсказуемых обстоятельств: поджога дома из-за ненависти или из зависти. В тот момент, когда подожгли дом, мимо по шоссе проезжал какой-то обоз из Фряново в Москву, увидели, как сзади загорелся дом, и подняли, т.е. разбудили спящих беспробудным сном.

Поднялся переполох, все очень растерялись, но успели вытащить из дома все. Мама взяла из буфета стопку тарелок, а про сына Петю, спящего в люльке забыла, только в последнее время, когда загорелся весь дом, о нем вспомнили. Кто--то вскочил в наполненный дымом дом и спас его. Дед Роман стал к тому времени зажиточным: за 3-4 месяца смог построить дом (были бы деньги), а в канун Покрова (14 октября) въехали в новый двухэтажный дом, который был больше и богаче прежнего.

Дед Роман был горячо верующий, ходил пешком молиться Богу в Соловки и Киево-Печорскую лавру, приучал своего сына Алешку прислуживать в церкви. Накопив достаточно денег, которые "лопнули» в 1917 году, дед не вынес удара: стал заговариваться, короче, впал в детство и в августе 1924 года скончался.

Дедушка с бабушкой прожили большую жизнь (примерно 49-51год). Не знаю, сколько у них родилось детей, а вырастили они 4-х дочерей и одного сына: (возраст примерный) Любовь 1875 г.р., Евдокия 1878, Аграфена 1879, Алексей 1883 точно, Ирина 1888.

3. Старшая дочь бабушки Любовь Романовна вышла замуж в деревню Назарово (которая расположена вблизи станции Асеевская) за Шагина Ивана Михайловича, жили зажиточно. В престольные праздники ездили мы к ним в гости на лошадях с ночевкой. Бабушка с дедушкой и Папаша со старшими детьми, мама ездила редко. Бабушка говорила: "Вот роди, вырасти, отдай замуж, тогда и ездей по гостям сколько хочешь (ведь дома была скотина, а ее не бросишь - вот и оставалась мама дома).

Я у тети Любы была всего один раз, когда она состарилась и слепая доживала свой век. Мы с мамой навещали ее перед смертью. Всю жизнь (в замужестве) страдала сердечными приступами (частые сердцебиения), но своего мужа пережила и скончалась в возрасте 73-75 лет, после смерти остались у тети Любы 2 сына и одна дочь, которая за ней и ходила, и доживала свой век в т.Любином доме (дом был хорош). Их дети: Борис, Сергей и Клавдия.

4. Вторая дочь, Евдокия Романовна, с детства была очень верующая, несмотря на запреты родителей, в 17 лет ушла в монастырь. Пробыла там не долго, лет 7. Молодые, красивые монашки, когда приезжали попечители, обязаны были им обслуживать их кельи, вот тут-то они и злоупотребляли. Короче, она забеременела от попечителя монастыря, владельца самоварного завода в Туле. Находиться там больше не могла, а вернуться домой тем более: это великий позор и грех не только ей, но и родителей.

Вот здесь бабушке и крепко доставалось от деда, который возвращаясь очередной раз из Москвы после продажи платков и узнав об очередных скитаниях своей дочери Дуняши давал волю своим эмоциям и позорил жену как мог.

После того как Евдокия Романовна сбежала из монастыря, она устроилась служанкой в богатый дом. Там родила дочку Марию и там же вышла замуж за дворника - вдовца Ражкова Петра Григорьевича на 4-х детей.

Только после всего этого еле-еле стали признавать и принимать дома родители.

Всю свою жизнь т.Дуня замаливала свои грехи. Судьба распорядилась так, что ее муж, дочь и неродные дети умерли, и свой век она доживала с неродными внучатами- родная дочь ее была бездетная, сердечница, умерла в 43-44 года и никакого потомства после себя не оставила. Умерла т.Дуня в возрасте 86 лет, как и ее мать.

4. Третья дочь Аграфена Романовна была выдана замуж в д.Трубино за приказчика Вискова Ивана Петровича. Свекровь ее была строгая, властная. Жили зажиточно (водили пчел), но главное - все дети были талантливы: рисовали, пели, играли на разных духовых и струнных инструментах -одним словом, природный дар от Бога и родителей.

Когда их раскулачили, старший сын Николай много хлопотал и дом все-таки не отобрали, а сбежавшие в Самарканд родители вскоре вернулись в Волоколамск, а затем в Дмитров, где они и жили, и только перед началом войны (В.О.В.) вернулись в свой дом (в одном из этих городов д.Ваня разработал ткань - искусственный мех).

Дом разделили со старшим сыном пополам, где и дожили до своей смерти.

Когда тетя Груша приезжала из Самарканда, она обязательно приходила к своей матери, привозила гостинцы: урюк и разные восточные сладости - у нас был праздник. Бабушка гордилась и радовалась, что хоть одна дочь скрашивала ее старость. Тетя Груша украдкой от мужа давала бабушке на личные расходы 3-5рублей.

Вырастили они 5 детей - 3 сына и 2 дочери.

Николай 1906 г.р., зав. клубом.

Алексей 1909 г.р., авиаконструктор.

Петр, 1912 г.р., болел.

Александра, закройщица ателье, впоследствии - заведующая.

Нина, домработница (метила в певицы).

На одном сыне остановлюсь более подробно. Петр Иванович заболел в армии - отнимались ноги (долго ему не верили), не мог долго ходить.

В армии считали, что кулацкий сын симулировал, и диагноз так и не установили. Болел лет 12-15 и где-то возрасте 34-35 лет скончался. Вначале отнялись ноги (он рисовал), а потом и руки. Очень тяжело было на него смотреть, когда на него садилась муха, он чувствовал, как она его кусала, не мог пошевелить руками и просил: "Муха, муха, не кусай раба Петра, улетай, пожалуйста". и при всем этом старался шутить и смеяться, а в молодости плясал лихо.

Дядя Ваня прилагал все усилия, связи, авторитет и положение для его лечения, но даже кремлевские врачи не могли помочь. Из Ленинской библиотеки сыну выписывали книги. Читал Петя "Черную и белую магию", а мне по руке нагадал приблизительно следующее: выйду замуж за вдовца и буду болеть всю жизнь - вот тебе и пророчество.

Умер дядя Ваня в 72-73 года, а тетя Груша в 75-77 лет.

6. Последняя дочь, Ирина Романовна, вышла замуж в деревню Фрязино (деревню потом перенесли и назвали в народе "Перетащиловка”, а на старой территории деревни и Капцовской фабрике выстроили прекрасный завод "Радиолампа”, ныне НПО "Исток").

В судьбе этой женщины, красивой, с карими глазами, правильными чертами лица, грациозной походкой, слились воедино трагичность жизни и судьбы. В юности она любила и была любима: жених Привезенцев Николай Павлович в чине подпоручика делал предложение. Родители ему жениться не разрешили - неровня. Вскоре родители умерли, он опять приехал к ней и очень просил выйти за него замуж. Видно не судьба была - она уже вышла замуж и у нее был ребенок. Привезенцев клялся в верности и любви, жить без нее не может, обещал усыновить ребенка, развестись со своей женой (он тоже был уже женат), намеревался отравить Аришиного мужа, ездил в Киев или в Воронеж к тому в госпиталь. Ирина Романовна гордо отвергла предложение и сказала: "Я была девушкой, ты не женился на мне, я дала клятву Богу и мужу и не изменю этому. Все кончено".

Итак вышла она замуж за Туркина Сергея Егоровича. В 1914 г. его призвали на фронт, а через год он вернулся без ноги (ампутировали по самое-самое).

Вырастили они 7 детей: 5 сыновей и 2 дочери. И вот здесь я остановлюсь подробнее.

1-й сын Константин 1914 г.р. был осужден на 10 лет как бригадир колхоза (во время сдачи зерна государству продали мужики несколько килограмм на водку).

2-ая дочь Антонина 1916 г.р. раза три выходила замуж, во время В.О.в. скрывалась (боялась посадят за растрату), оставила трехлетнюю дочь на руках у т. Ариши. Два-три года тетя Ариша ничего не знала: где дочь и что с ней, так и вырастила внучку (хотя и сама не работала, а Тоня так и осталась где-то жить на Украине).

Третий сын Виктор 1920 г.р. погиб на фронте.

Четвертый сын Николай 1922 г.р. в 1941 г. эвакуировался в ташкент, оттуда взяли на фронт, пришел цел и невредим, с медалями и орденами. По облигациям внутреннего займа выиграл 50 000 рублей. Не смог устоять, запил, и, пропив половину, дожился до белой горячки и попал в тюрьму (стал воровать на водку).

Пятая дочь Нина 1925 г.р. уехала вместе с братом Николаем в Ташкент, а когда его призвали на фронт. он посадил Нину в поезд, а домой она не вернулась. Судьба ее осталась тайной. То ли от поезда отстала, то ли заболела дорогой и умерла, то ли убили - никто ничего не знает.

6-й сын Анатолий 1927 г.р. жив.

Последние близнецы Валя и Борис 1930 или 1930 г.р. Валя умер, Борис жив.

Какой силой ума, энергии и воли надо было обладать чтобы пережить судьбы своих детей, а в конечном итоге свою. К этому надо прибавить: голодовка с 1918 по 1921 гг. и с 31 по 34, сдохла корова, в доме провалилась крыша, свекор несколько лет лежал парализованный, опорожнялся под себя, муж без ноги, дома - нищета, помощи ждать неоткуда и не от кого. Придет она бывало к нам, т.е. к своей матери, а та сама на шее у сына, а у сына десять человек - ничем не мог помочь. Пойдет брат Алексей ее провожать, положит молча руку ей на плечо, а она знай горючими слезами заливается, вот таким образом снимал с нее горечи и печали, а как она была ему благодарна, и лучше брата, и душевнее у нее никого не было. зато мать Пелагея Кондратьевна давала волю словам: "Твой воз - ты и вези!" Мужа тетя Ариша пережила, а сама умерла как то странно. Сшибли ее на кладбище велосипедом, сломали ключицу, дело шло на поправку, сходила на рентген, легла на кровать и сказала: "Я умираю - зовите сына Алексея", а через 3-4 часа она отдала Богу душу. В гробу она лежала гордая, властная, несломленная и красивая (странно, но факт).

Схоронили ее хорошо, хоть это она заслужила на этом свете. Царство ей небесное, пресветлый рай.

 

II.

1. Моя бабушка со стороны матери Мария Михайловна Вискова - уроженка д.Трубино Московской губернии, дочь фабриканта (в настоящее время в ее родовом имении расположена шелкоткацкая фабрика) вышла замуж в деревню Корпуса (близко от Лосинопетровской) за Белкина Василия Семеновича.

Мария Михайловна умерла в 1918 году (примерно в 68 лет) скоропостижно от свирепствующего гриппа "испанка". Незадолго до этого маме приснился сон - стоит она со своей матерью на берегу реки Воря, а мать ей говорит: "Вон видишь сестрица Саня стоит, я к ней пойду, а ты, смотри, не ходи. Мама моя приехала уже к холодным ногам.

Вырастили Мария Михайловна и Василий Семенович 6 дочерей и двух сыновей. Возраст приблизительно: Евдокия - 1870, Анастасия - 1874, Иван - 1879, Анна - 1883 точно, Мария - 1887 точно, Александра - 1890, Агриппина - 1892 точно, Михаил 1895, умер от рака.

Мой дедушка со стороны матери - Василий Семенович Белкин оставшись вдовцом и еще не выдав последнюю дочь замуж, страдал параличом, плохо помнил, много ел и, естественно, был в тягость сыну Ивану и невестке Сане, на плечи которых легли все тяготы м хлопоты.

Родной брат Василия Семеновича пожертвовал немаленькую сумму на золотой крест Берлюковой пустыни (наверное, монастыря, так как там жили монахи). Единственному сыну дед в наследство ничего не оставил, да и дочерей в основном выдавал замуж по расчету.

Старшая дочь - Евдокия Васильевна вышла замуж по любви за огородника Туманова Александра Петровича. Жили Тумановы отдельным небольшим хуторком, работали от зари до зари все дети и внуки. Спали в доме на полу подряд (кровати поставить было негде). Весь их род составлял человек 45. Все доходы от продажи сельских продуктов находились у главы - свекра и только после того, как выстроили каждому сыну по дому, произошел раздел. В придачу получили и деньги, которые делили то ли плошкой, то ли кружкой, и только после раздела стали жить независимо своими семьями.

В 60-65 лет т.Душа овдовела - муж попал под поезд на ст.Щелково. Впоследствии перед началом войны в 1939 г. весь хуторок переселили в д.Болобоново недалеко от ст.Монино.

Очень переживала тетя Душа и тосковала без преувеличения о своем райском уголке, с которым пришлось расстаться на старости. Доживала свой век т.Душа с единственным сыном Федором, и скончалась в возрасте 85 лет. Было у т.Луши с дядей Сашей 4 дочери и сын: возраст приблизительный - Нюра - 1893, Мария - 1897, Капитолина - 1901, Агния - 1905, Федор - 1908, Надежда - 1914 точно.

Вторя дочь, Анастасия Васильевна, в 22 года была выдана замуж в Павловский Посад за приказчика Балтерского (?) Алексея Алексеевича, вдовца старше ее на 12 лет, на троих детей. Выдавая падчерицу замуж, тетя Настя отдала все драгоценности которые принадлежали ее матери. Ни одной золотой вещи т.Настя не оставила ("я не наживала, и это мне не принадлежит»). Тетя Настя была рассудительная, тихая, спокойная, уравновешенная, всегда улыбающаяся, вроде бы и не было в ее жизни трех чужих детей, мужа старше её на 12 лет, да плюс своих родила троих. Муж т.Насти был воспитан, недурен собой, жили в достатке. На базар и за покупками ездили на пролетке, а если что покупала, то сама не носила, с нарочным доставляли домой. Свой век доживала с сыном Николаем. Умерла в возрасте 78-79 лет. Дети их: Глафира, Алексей, NN., Николай. Александр, Ольга.

Третья дочь, Мария Васльевна, была выдана замуж в свою деревню Корпуса за Сарычева Михаила Ивановича.

Вначале жили бедно, но дружно. Благодаря своему трудолюбию впоследствии жили прилично, хотя если уместно сказать "трудом праведным не наживешь палат каменных".

Идеальная чистота и порядок, во дворе ни одной соломинки, как это им удавалось - понятия не имею. В доме тишь да благодать, все дышало тишиной, спокойствием, согласованностью.

Вырастили они 4 сына и дочь (возраст указываю приблизительный).

Первый сын, Николай, 1909 г.р., очень трудолюбивый, тихий, спокойный, порядочный. До войны был кадровым офицером Красной Армии, кажется в Гродно. С первых дней попал в плен, но вернулся домой живым и здоровым, где и живет со своей женой Шурой.

Второй сын, Леонид, 1911 г.р. погиб в войну.

Третий сын, Василий, 1914 г.р. от скуки на все руки, веселый, быстрый, деловой, неунывающий, "не имей сто рублей, а имей сто друзей". Вместе со своей женой Лидой живут в родительском доме разделенном пополам со старшим братом Николаем. Детей - 5 человек, все вылетели из гнезда, но родителей не забывают (Саша, Витя, Галя, Нина, Валя).

Четвертая дочь, Анастасия, 1916 г.р., очень симпатичная, аккуратная, выдержанная, уравновешенная, прекрасная хозяйка, вышла замуж в Москву, где и проживает до сего времени.

Пятый сын, Серафим (Анатолий?), 1918 г.р. погиб во время войны.

Тетя Маня больше всех оплакивала младшего Анатолия. О его смерти прислали не только извещение, но и личные документы - все в крови. Пуля попала прямо в сердце.

Скончалась тетя Маня в 1980 году, в возрасте 93 лет, намного пережив своего мужа. Михаил Иванович умер в 1943.

Дети: Николай 1909, Леонид 1911,Василий 1914,Анастасия 1916, Серафим 1918, Александр 1920, Анатолий 1928.

Четвертая дочь, Александра Васильевна, вышла замуж за Никиту Афанасьевича в деревню Авдотьино в бедную семью. Вскоре после свадьбы она с мужем занялась строительством дома, подорвала свое здоровье и в возрасте (28-33) лет скончалась от чахотки. оставив троих детей сиротами: Ольга, Валентина (инвалидка-горбатенькая), Михаил (покончил жизнь).

Последняя дочь, Агриппина Васильевна, осталась без матери. Парализованный отец, брат со своей многочисленной семьей, так что жизнь ее девичья была безрадостной.

Сосватали ее в голодный 1919 год за несколько пудов муки за вдовца Короткова Федора Ивановича в д.Боково на 4-х детей и еще совместных у нее родилось два сына и дочь Лида, умершая в годовалом возрасте в 1924 г.

Тетя Груня растила детей, вела хозяйство, а дядя Федя воспитывал детей. Дети перед отцом отчитывались за свои поступки, поведение и дела, и только он сам мог наказывать или поощрять.

Федор Иванович имел большой хороший дом и исправное хозяйство., работников (не знаю, сколько). Их и раскулачили, и им пришлось покинуть родные места, где-то устроить старших детей, что-то кому-то раздать из недвижимого имущества. Помню, когда покидали они свой дом и ехали, куда глаза глядят, остановились на шоссе напротив нашего дома. На телеге были сложены необходимые вещи, сверху положена перина, а на перине два мальчика Толя и Коля. Подбежала мама, обнялась с тетей Груней и слезы у обеих покатились по щекам. У нас они не останавливались - спешили.

Благодаря своему уму, трудолюбию, упорству Федор Иванович вскоре приехал в Москву, купил большую комнату на первом этаже 2-х этажного дома у хозяина Клычкова Павла Дмитриевича, в которой и дожил до своего смертного часа. Тетя Груня была красива, находчива, оборотиста, весела и ко всему этому хорошая хозяйка.

Дядя Федя обладал исключительным умом, принципиальностью. выдержкой, всегда был верен своему слову, и, не смотря на свою тяжелую болезнь, он не терял чувства собственного достоинства. В доме у них чувствовался порядок, взаимопонимание и уважение.

Из всех маминых сестер больше всех я любила ездить к тете Груне. Приветливость, хлебосольство, снисходительность, причастность и понимание всегда присутствовали в их доме. И сын Николай Федорович и его супруга Людмила Сергеевна всегда добродушно и искренне меня принимали и принимают по сегодняшний день.

Их старший сын Витя погиб в Финскую войну (1939). Второй сын Леонид трагически погиб после войны. Третий сын Анатолий в конце декабря 1945 пропал без вести в Брестской крепости. Тетя Груня пережила и двух дочерей Антонину и Зою.

Умерла Агриппина Васильевна в возрасте 87 лет в 1979 г., а доживала она свой век с последним, единственно сыном, оставшимся в живых, Николаем Федоровичем, занимавшим высокий партийный и государственный пост, и его супругой Людмилой Сергеевной.

Про единственного брата моей мамы, Ивана Васильевича ничего не знаю. К ним (в родной дом мамы) я почти никогда не ходила, всегда останавливалась у т.Мани.

Помню, что он приезжал к нам уже в новый дом (а может и ошибаюсь), все лежал на печке, пил соду, гостил около недели и вскоре умер. Детей у них было много, вырастили 7 человек: Вера, Валентин (трагически погиб, убили), Александра, Надежда, Вася (погиб на войне), Галя, Рая.

А вот тетя Саня, его жена, ездила к нам в гости довольно часто. Мама говорила, что она из хорошей семьи - много читала, но была какая-то холодная.

Теперь я перейду к своим родителям:

Алексею Романовичу и Анне Васильевне.

В 1883 г. Пелагея Кондратьевна родила единственного сына- наследника Алексея Романовича.

Папанька с двух лет многое помнил, обладал хорошей памятью, хорошо учился, красиво писал. Когда ему было года полтора (вспоминал папа) он дал слепому деду Кондратию спички,тот закурил, борода загорелась, все кончилось благополучно, кто-то из взрослых был в это время дома. Лет с 7-8 папанька прислуживал в церкви по настоянию Романа Федоровича. Папанька своим детским умом осознал, как попы ссорились из-за денег и не мог понять призывы к добродетели, любви к ближнему и т.д. и с этих детских лет папанька не верил в бога. Окончательно он убедился после того, как по приглашению Никиты Афанасьевича (мужа маминой сестры Александры) посетил престольный праздник в Берлюковской пустыни(церковь или монастырь). Папа собственными глазами видел, как пили монахи и сквернословили в присутствии священнослужителей.

Лет в 15-17 он пристрастился играть в орлянку, а в 18 лет Роман Федорович решил его женить- таким образом отучить его играть. Возвращаясь как-то с последних торгов дед решил обратиться к извозчику (те все знали) и говорят: не знаешь где бы посватать невесту за Алешку (только стоящую), а извозчик подумал, подумал и говорит: есть на примете одна молодая, красивая, только не отдадут ее за Алешку- носом не вышел.

Алешка был широкоплечий, статный, высокий с крупными серыми глазами, румяный, стыдливый- своих рук боялся, а вот носом и правда не вышел. Нос был широкий да еще пополам разделен прямой линией. Но все это первое впечатление, после небольшого общения не видишь носа, вернее не замечаешь, а остается большая, притягательная сила этого прекрасного русского богатыря, доброта и тепло. Поженившись с Анной Васильевной (им было по 18 лет) Алексей Романович всю жизнь благотворил жену. В первые супружеские дни под подушку клал гостинцы (стеснялась досыта есть в чужом доме), в голодные времена отказывался от сахара, никогда не вмешивался во что она одевала и обувала детей, как вела хозяйство и т.п. Никто не имел право в доме поднимать голос на родителей или что требовать.

Папанька был крестьянин в полном смысле слова. Знал, когда надо сеять, откуда может пойти дождик(если ветер и туча с востока - дождя не будет). По капле молока в стакане чая определял ялова корова или покрылась и т.д. Сам ковал лошадь, делал грабли, чинил борону, колеса, телеги, по необходимости чинил хомуты. Никому не отказывал в помощи, вытащить застрявший воз с сеном или дрова, советовал от души и спустя много лет, если узнавали во мне внучку Алексея Романовича обязательно подвозили на лошади из Щелкова и говорили: "Хороший был человек- царство ему небесное".

Время на жизнь папе было выделено всего 53 года, но насколько она была богата событиями и разнообразием жизни и быта. С 24 лет жил в 2-х этажном доме, посуда фарфоровая- сервизы чайные и столовые, лампа керосиновая "Молния", свой колодец, огромный открытый двор, погреб, вмещавший несколько бочек с капустой, огурцами, грибами и пр.

Начиная с 1914 г.- первой мировой войны все очень менялось: в начале 1917 призвали на войну. Оставив дома 7-х детей, жену, мать и отца под 70 лет, младшей Кате 4 года, он так переживал, что потерял голос- совсем не мог говорить и его демобилизовали. Когда он пошел из Щелкова пешком домой и все думал, как же он встретит жену и детей. Около теперешнего РТС он стал кричать и голос прорезался, правда постепенно восстанавливался, но на всю жизнь остался сипатым.

В 1917 г. у деда лопнули деньги и отец с семьей остался на фуфах. До 1921 продолжалась война, свирепствовал тиф, голод и наш дом не обошла чесотка- ребятишки сидели на ветру, намазанные керосином(дегтем). С 1924 года стали оживать - уже ткали дети. Мама сновала, бабушка мотала шпули, папа заправлял в бедро основу, а особенно споро ткали сестра Полина и брат Коля. Но с 1931г. опять голод, карточки, коллективизация, отобрали телеги, тарантас, пролетку, лошадь, сбрую, борону и даже последние 20 мешков картошки.

Несмотря на все тяготы жизни в 30-е годы отец решился послать свои стихи в газету ("встала бабка спозаранку- одела юбку наизнанку"- все что я запомнила) ему ответили: поучитесь у Демьяна Бедного, так бесславно закончилась литературная карьера. Но я и брат Петя дальше стенгазет своих стихов не посылали- понимали свою бездарность.

Хорошо вспоминать свое детство, а каково все это пережить, когда не можешь не только одеть и обуть, а элементарно накормить хлебом свою многочисленную семью. Видимо, папанька все сжег внутри от переживаний, потрясений, безысходности, беспомощности, несправедливости и незаконности. В начале 1935 г. он сказал, что не может проглотить черный хлеб, все посмеялись, он больше не обронил ни слова, терпел и умер тихо 11.01.1936 в половине первого дня. Умирающему отцу бабушка старалась одеть крест, он молча уперся в подушку, тогда она решила просто положить на грудь не одевая на голову. Собрав последние силы он, молча глядя в глаза своей матери, движением руки скинул со щеки шнурок, тут вмешалась мама, обращаясь ко свекрови: "Дайте ему спокойно умереть, не мучайте. Он умер тихо, не вытянув ноги, а у него был рак желудка или пищевода, не проходило даже молоко. Папанька раньше часто ссорился со своей матерью и доказывал, что бога нет, а она ему говорила: "Вот будешь умирать, бога-то вспомнишь, ноги-то закарячишь", а он ей ответил: "Я никому ничего плохого не делал, а вот ты за свой язык будешь умирать, его на полметра высунешь, но и бабушка умирала тихо, без стона (я всему свидетельница). А еще папанька в ссоре со своей матерью говорил: "Как ты мне надоела, знать ты и не умрешь - грех то какой». Она его пережила почти на 4 года.

Ровно за год до смерти отца мы гадали под новый 1935 год. Взяли блюдце, скомкали полгазеты, положили и сожгли, стали смотреть на отражение сожженного- тени на печке и ясно все увидели гроб с венками. Мама не спала, время было примерно половина двенадцатого и в самый этот момент раздался стук в окно. Как мы испугались: Семен покраснел, я побледнела, бросили тарелку с пеплом на пол, ногой открыли дверь в сени и спрашиваем: кто там". Голос папы отвечает: "Я". В тот день он ушел в Щелково и не должен был приходить. Что случилось я не знаю, только вот так поздно он возвратился. Все громко смеялись сами над собой (мама, папа, Семен,Володя и я ). Рассуждали, для кого был предназначен гроб, то ли тому, кто гадал, толи тому кто в это время постучался, но ровно через год, 14.01.36 схоронили отца в красном гробу с музыкой, но бабушка заочно все равно сына отпела и положила в гроб венчик и подорожную.

 

Несколько эпизодов из жизни.

Как-то папа сказал: "Тебе Анет, хорошо, ты там наешься( имея в виду Москву или Подлипки), а я жду голодный до вечера. Мама отве-тила:"Вот завтра и поедешь со мной, узнаешь как мне достается". Видимо была осень, а может ранняя весна. Папа был одет в серое пальто(поддевка). Очередь была большая, все толкались перед дверьми. Когда пустили в магазин я вынесла два куска хлеба по 1 кг. Папа не успел взять кусок, как на него закричали: "Гоните этого большого мужика- он уже взял". Мама, пригибаясь подходила от окошка к окошку( выдавали хлеб в 6-8 местах), сбрасывая на плечи платок за платком, чтобы не приметили, а папанька в это время доедал свой кусок. Мама так вынесла 3-4 куска. Она сказала:"А домой чего повезешь, чем детей кормить будешь"."Еще купим",-но папу в магазин больше не пустили7 Маме повезло, она набрала много хлеба и сказала: "Ешь Лексей досыта." Он ел всю дорогу, а потом говорит: "Анет, я тебе больше слова не скажу, мое дело пахать, а тебе хлеб добывать".

Моя мама уроженка д.Корпуса Моск.обл. Белкина Анна Васильевна, род. 16.02.1883 г. в семье дочери фабриканта. Надо признаться, отец Василий Семенович был непрочь выпить и понемногу утрачивал свое положение и женино состояние. Маму просватали через дальних родственников за единственного наследника, к тому времени довольно зажиточного. Как-то по осени подкатил к дому невесты тарантас. Увидел отец невесты жениха и говорит:"я тебя за этого жениха не отдам- иди переоденься". Вышла невеста, высокая, статная, благородная - глаз не оторвать( не было 18 лет), всех обворожила. Посидели сваты, поговорили, чайком побаловались, да и разъехались не солоно хлебавши.

Жизнь- копейка, судьба- индейка. Надо было 6 дочерей определять. На красную горку сыграли свадьбу так или иначе. Когда карета запряженная подъезжала к храму, гости встречали жениха и невесту. Родственники невесты стояли в шляпах с перчатками, платьях со шлейфами, во фраках с бабочками, а гости жениха в красных рубахах, подпоясанные пояском и в сапогах, в юбках и кофтах красного ситца. Это было весной 1901г.

В кованном сундуке, обшитым тонким серебристым железом, оклеен -ном внутри брусничной бумагой, мама вынесла в приданое бархатную шубу на лисьем меху, 12 кусков постельного голландского белья, шерстяные кофточки, отделанные бисером и шелком. Мама пришла в дом жить к двум золовкам (т.Груша и т.Ариша). Пословица гласит: "Лучше семь деверей, чем одна золовка". Прошло замужества немного времени, в дом пришли купцы продавать шелк да необыкновенной красоты. Дед с порога им говорит, что ничего не надо, а у молодой глазки сразу загорелись. Муж сразу понял желание жены: покупаем. Дед переглянулся с бабкой, а Алексей полез под застреху и несет серебряные деньги, выигранные еще до женитьбы и спрятанные от родителей.

Дед Роман маму баловал. Поедет промышлять, ей - железную большую банку ландрину, а позднее и шоколадки. Мама в свою очередь свекру и сапоги, и сюртук почистит, и картуз подаст, когда тот в гости или в церковь собирается. Хозяйство вели свекор со свекровью, а мама - только работать( мыть, стирать, жать, картошку копать, сено убирать, скотину кормить и т.д.). Руки вечно в корыте или в земле, а после 1917 и недостаток, но мама всегда была аккуратная, видная, доброжелательная. От свекрови много слез пролила - горяча была. Начиная с 1914, а в особенности с 1917 пришлось маме ездить в другие губернии, ходить из дома в дом со своими старшими детьми Олей, Клавдией и Петей, выменивая оставшиеся запасы шелка, тканей, платков на хлеб, картошку, соль, мыло и др. Сколько она проездила и прошла- одному Господу Богу известно.

Что запомнила я, начиная с 30-х годов. Зимой основу сновала, весной- в лес за ландышами, грибами, всю сирень перед окнами обломает, сумки на перевес, а в руках молоко в бидонах и пешком до Щелкова, поездом- до Подлипок или Москвы и обратно с сумками продуктов; не зря, видимо, перед смертью кожа на ногах лопнула. А сколько переполоскала зимой и летом в речке пеленок или белья... Ни пером описать, ни словом пересказать. А когда выгребали из подпола 20 мешков картошки, ее дома не было. Пришла в дом, одна грязь да пыль осталась. Кинулась на красные подушки и как она кричала и причитала, а отец так ей тихо и говорит(я на печке сидела): "Брось Анет, всем- так, что людят- то и нам". И только благодаря маме(она спрятала под ухваты мешков 5-10 картошки) мы немного продержались.

После того, как все что было из серебра и золотых вещей, отдано за продукты в Торгсин ( торг овля с ин остранцами – Г.Р.), а голод продолжался, мама была вынуждена прямо в Торгсине вытащить из ушей золотые родительские сережки и бросить на весы. Ради кого она это делала- ради детей, а мы дети часто все это забывали, а сами стояли в слезах как в тумане.

После смерти отца осталась мама с 5-ми детьми( Женя, Катя, Семен, я и Володя), свекровью 82-х лет, двумя женатыми сыновьями (проживали все в одном доме). Всего 13 человек.

Мама работала в колхозе, денег платили за трудодни мало, а сельхозпродукты давали солому, картошку, овес, зерно, вот так. Крыша протекала, дом 28 лет без ремонта, а через 2 года, в мае 1938г. отдала замуж Катю, а в июне женила Женю. Дети взрослели, надо уже было не только одеть, а рядить, принимать сватов, худо, бедно готовить приданое( плохо не позволяло прежнее положение), вот и держала мама квартирантов- сколько не сколько, а платили. 13человек своих плюс квартиранты, а что делать? Да еще всем угодить: свекрови, снохам, квартирантам, о нас детях и помину нет. С 53-х лет( после смерти мужа) стала часто ходить в церковь (одно утешение). Во время войны отец Михаил благословил ее петь на клиросе и она до 87-88 лет каждый малый и большой праздники выстаивала в храме всю службу, а когда и отпевание - удивляюсь на выносливость по 4-6 часов выстаивать на ногах.

 

Небольшое отступление:

Мама рассказывала, что, вскоре после замужества, она с папанькой поехала в Москву на рынок, а там гадал слепой, водя пальцами по выпуклой книге- предсказывал судьбу. Они не знали, что загадать, и папанька предложил - Кто вперед умрет? - и слепой прочитал одно слово "муж". Они вскоре об этом забыли и, только когда мама в 37-40 лет сильно заболела (заражение после выкидыша), не ела и ждали- вот-вот умрет. Папа посадил детей в телегу и повез в больницу прощаться. Подойдя к маме последним, он встал на колени, заплакал и сказал: Я первый должен умереть, помнишь, что нам слепой нагадал? Вот и еще одно предсказание.

Мама родила 14 детей, вырастила 10, из них 5 мальчиков и 5 девочек, 5 похожи на маму, 5- на папу. Ей присвоили почетное звание "Мать- героиня" и Золотую звезду, которую она потеряла.

Если вникнуть, в 18 лет вышла замуж, 10,5 лет беспрерывно ходила в положении, до года и более каждого кормила грудью( Володю лет до трех) и не спала по ночам( округляя- еще 12 лет). В общей сложности до 40-45 лет не видела жизни,… а может это и есть настоящая здоровая жизнь.

Из детей мама любила, как мне кажется, Женю, Катю и Володю.

Умерла мама 4.03.1973, а 16.02.73 г. мы ей отметили 90-летие (так она ждала эту дату).

Доживала свой век, оставшись совсем одна. Все выпорхнули из гнезда. Петя с Женей сняли второй этаж и жили отдельно. Володя получил квартиру, Семен погиб, а Коля ушел из дома первым.

Всю жизнь кипеть как в аду, а смерть ждать в одиночестве в нетопленном доме, глядя в окно (ноги не ходили, лежать не могла, задыхалась; так сидя и умерла). Кто принесет поесть и накормит, кто вымоет и постирает, кто ласковое слово скажет? Хорошо хоть детей много, и, несмотря на это, страшновато. У всех свои проблемы, да и к своему долгу и обязанностям относимся все по-разному, но не забывайте: всем нам придет свой черед, а конец один

Когда я все о маме написала, мне приснился сон. Мама мне предло- жила написать в виде интервью и сказала как все сходилось, а потом задала вопрос- какими наградами награждена, а я и не написала, дописываю:

Медаль за доблестный труд во время ВОВ,

За победу над Германией.

Вот вам и сон...

Моя старшая сестра

Ольга Алексеевна в детстве и юношестве была очень ленива (одним словом - ляд ). Когда пришли в 1926 г. сватать- жених Зайцев Иван Николаевич сказал мне: "Никакого приданого не надо." Она очень нравилась ему раньше. Договорились о свадьбе, а мама молится, у Николая Угодника прощения просит за плохо обученную дочь к делам и все переживала, как она будет жить в семье, где три золовки.

Зато в замужестве Оля оказалась трудолюбивой, аккуратной, научилась вышивать, держала корову, имела приусадебный участок, после того, как перешли жить в отдельный дом (выстроенный специально для единственного сына).

Дом был небольшой, но очень уютный и удобный. В доме была довольно приличная мебель: дубовый диван, резной гарнитур, зингеровская ножная машинка, никелированная с шишками кровать, кожаная кушетка, ковры, изразцовая печка, крашенные полы, радио и электричество (у нас в Чижово до 1947-48 не было). Да, я забыла сказать, выдали Олю в Щелково (кто-то ей предсказал, что будет жить в городе). Иван Николаевич кроме основной работы еще и подрабатывал (клал печки, крыл крыши, плотничал). Всегда говорил, что настоящий мужик должен прокормить свою бабу.

Выражая свой восторг жене Иван Николаевич говорил: "У меня жена - баба-город». Понимайте как хотите. Несмотря на то, что Оля на производстве не работала, он ее очень баловал( единственный муж из мужей сестер), дарил подарки: золотые кольца, сережки, шубу оленью, редикюли и пр. Оля вынесла неплохое приданое, хорощо одевалась (до войны), обязательно отмечали день Ангела и прeстольный праздник Покров, а так же Рождество и Пасху.

Справедливости ради надо отметить, что многие заходили по пути к ним в дом, на что И.Н. часто говорил: - опять Барабошкины есть пришли , и еще Оля больше всего любила саму себя и в тоже время всегда была довольна жизнью, никому не завидывала и подчеркивала "какая я везучая". Родила Ольга 4-х детей - 3 сына и одну дочь.

Видимо не одну семью не обойдет несчастье. В возрасте 20 и 24 года она потеряла подряд 2-х сыновей в 1946 (или 1947) и в 1953., а в 17 лет сильно заболела скарлатиной дочь, любимица отца, и Оля потеряла душевное равновесие, но выстояла, справилась и на 45 году родила последнего своего ребенка Толю - своего любимца. На производстве работала от случая к случаю, но пенсию заработала, сама себя обеспечила, а добрые люди и дети снабжают продуктами и идет ей уже 91 год.

Так держать, Ольга Алексеевна!

Иван Николаевич в 61 год ушел из жизни прямо в магазине (отказало сердце). Дом их снесли, дали однокомнатную квартиру Оле и дочери Гале, а сыну 2-х комнатную.

Еще одна справка:

1. Сын Толя - 1927 г.р. умер в 1946,47.

2. Сын Борис - 1929 г.р. - не вернулся из армии в 1953.

3. Дочь Галя - 1946 г.р.

4. Сын Толя - 1948 г.р.

Моя вторая сестра, Клавдия Алексеевна,

Моя вторая сестра, Клавдия Алексеевна, 1906 г.р. (моя крёсная ) до замужества была поддержка и опора мамы. В отсутствии мамы все обязанности по дому ложились не на старшую Олю, а на вторую дочь Клавдю. Она сидела с маленькими братьями и сестрами (накормит, напоит, вымоет и спать уложит), вымоет полы и все перегладит и приведет в полный порядок, а кроме того всех и обшивала.

Клавдия в молодости, в меру красивая и симпатичная, вышла замуж за Жданова Александра Степановича (на "Пьяную улицу") в маленький дом к одной золовке. Свекровь - не родная мать Саши. Как и полагалось раньше, свекровь Прасковья Алексеевна вела хозяйство, а Кладя работая на фабрике ткачихой, вплотную занималась общественной работой, которую оставила на 90% в возрасте 84 лет.

Клавдя - независимая, добрая, своих : человек детей и двоюродных сколько хочешь, мы часто забегали поесть: то т.Паша кормила лепешками с творогом и замерзшим молоком (мы называли - "мороженое"), то кресенька кормила грибами и пирогами. Жили бедно, но дружно и весело и гостеприимно, последний кусок делили пополам.

Большие трудности пришлось пережить во время ВОВ. Оставив 4-х детей и мать, Александр Степанович ушел в ополчение, но заболел, попал в госпиталь и вернулся домой с оперированным желудком, слабым и больным. Когда А.С. лежал в Москве в госпитале, Женя (брат) от чистой души сказал: - Клавдь, ты не волнуйся, я тебе помогу похоронить Сашу. А вышло так, что Саша на 6 лет старше Жени, а умер Женя на 15 лет раньше Саши. Второй такой же случай - папа с бабушкой и Женя с Сашей.

Клавдя всю свою жизнь посвятила общественной работе до 85 лет, участвовала в самодеятельности с сатирическими частушками и пользовалась успехом среди окружающих ( то ли в домах отдыха, то ли в местных клубах).

Клавдия Алексеевна прожила долгую жизнь* Отметили с Александром Сергеевичем совместную Золотую свадьбу, и так, как Саша любил Клашу, дай Вам Бог, чтоб Вы так любимы были.

Вырастили они 5-х детей – 4 дочери и одного сына, которые, в основном, живут лучше ее в несколько раз. Эта чета - настоящие коммунисты. Всю свою жизнь, особенно кресенька , посвятили общественной работе, честно по совести и долгу отдавала все свои возможные силы и время для общества, не имея ничего взамен и выгоды. Как это удалось, судить не им. Клавде идет 87 год, она бодра, энергична и как всегда оптимистична. Здоровье тебе и мира, моя дорогая кресенька.

Александр Степанович умер в два денька и оставил после себя жену в 2-х комнатной квартире (дом снесли и предоставили жилье) и 5-х детей.

1. Лида - 1931 г.р.

2. Вера - 1932 г.р.

3. Виктор - 1937 г.р.

4. Зина - 1940 г.р.

5. Варя - 1946 г.р.

Мой старший брат

Мой старший брат Петр Алексеевич (мой кресный ) родился в 1907 г. Он очень похож на папу, не только внешне, но такой же молчаливый, справедливый, честный, работящий, не требовательный.

В детстве осенью в праздник Сдвиженье (в этот день все обитатели леса от мошки до медведя готовятся к зиме) в лес ходить запрещено, но надо было заготавливать дрова на зиму, и папа, Оля, Петя (кто еще не знаю) поехали в лес. Оля топором нечаянно отрубила Пете мизинец по первый сустав и безымянный - по второй сустав. С той поры ни Петя, ни Оля в этот день в лес не ходили.

Петя, работая в Пушкино на Джудовской ткацкой фабрике, нечаянно попал в ткацкий станок рукой и повредил ее перед самым призывом в армию. Испугался, что обвинят в том, что не хочет служить, и от комиссии скрыл. Поехал на рынок за корзинкою вместо чемодана) - такой плетеный сундучок из прутьев с 2-мя замками и ручкой сверху. Купив корзинку, подошел к цыганке погадать, а та сразу и говорит: "не быть тебе военным человеком". Петя рассмеялся и сказал: - "Вы все врете, я уже корзинку купил. А в результате он вернулся через две недели домой с недоеденными пирогами (вторая комиссия его забраковала) - вот тебе и гадание.

Там же в Пушкине он познакомился с Засечкиной Марией Семеновной и поженились на Смоленскую 10 августа 1930 г. Помню, как чуть раньше ждала родственников смотреть дом, но по неизвестной мне причине они не приехали ( весь день я не выходила из дома и ничего не дождалась).... На столике, покрытом белой скатертью (то ли с кружевами, то ли тюлем) стоял граммофон с трубой и крутили пластинки "Очи черные", "Чубчик-чубчик", "Спрятался месяц за тучку", "Скарлям.." и др.

В 1930 г. в 19 лет Маруся пришла к нам в большую семью к 3 золовкам и 4 деверям. Внесла она хорошее приданое - но сразу началась коллективизация, засуха, голод. В 1933 г. когда почти все, что возможно, было сдано в Торгсин, Маруся вынула из сундука браслет с синим камнем, который нашла в детстве в церкви на паперти. Браслет был какого-то красно-медного цвета, сплетенный цепью. Отметку пробы не нашли - видимо был сделан на заказ, оказался из червоного золота. В Торгсине браслет взвесили, а камень, сказали, ничего не стоит, и оставили себе. Потом, спустя лет 30, я узнала, что на таких дорогих вещах вставляли только драгоценные камни (так и дурят нашего брата).

За продуктами ездили 2 или три раза, привезли много всего (муки, крупы, масла), а Марусе от этого браслета привезли орехов, изюма и еще что-то из гостинцев. Позднее Маруся очень жалела о таком вкладе в общую семью.

Маруся в семье жила очень дружно, все ее любили, была она трудолюбивая, безотказная, скромная, тихая, совестливая.

Потом - война, похороны 13-летней старшей дочери (1931 г.р.) Клашеньки (осложнение на сердце после гриппа, в результате - водянка). Петю осенью 1941 г. призвали на фронт, служил он во время ВОВ в стройбате вместе с братом Женей. К счастью, оба вернулись живы и здоровы)

После войны в 1947 надо было жить своими семьями, занялись тогда реконструкцией старого дома - очень тяжело досталось всем, а у Пети с Марусей подряд родилось двое детей. Денег хватало "от и до". Работал Петя водопроводчиком, потом бригадиром и мастером. Ну, как говорится, вся жизнь повторится. Галя вышла замуж, пошли дети, но традиции в этой семье сохранились. Старшие вели хозяйство, младшие по магазинам и на огороде, в гости приглашали как в старину - и родственников Маруси и Пети, и молодых, и как-то ни жалоб на недостатки, на трудности и пр. Маруся всегда улыбалась, всегда гостеприимна, да видно так воспитаны: будь доволен тем, что есть. Прожили они дружно, любя друг друга, отметили "Золотую свадьбу", а потом Петя заболел тяжело и надолго, но терпел без крика и стона. Умер на 77 году. После его смерти к 6-ти неделям умер старший сын Алексей (Марусин любимец). У Гали, дочери, четверо детей, Марусе, дочери, не было покоя и хворать было некогда. Умерла Маруся примерно как и Петя 78 лет.

У них было много детей:

1. Клавдия 1931г.р. умерла в 1944г.

2. Лялька( примерно 1933) умер около годика.

3. Алексей 1937г.р. умер в 1983г.

4. Галина 1946г.

5. Александр 1949г.

Теперь в их доме живет Галя со своими тремя детьми. Старшая большая не в счет. Галя внешне очень похожа на Марусю, но быстрая, ловкая, сообразительная, аккуратная, хорошая Хозяйка, отзывчивая- очень много унаследовавшая от бабы Анеты.

Мир дому сему.

И еще более подробные случаи болезни Клашеньки, первой дочери Пети и Маруси. Родилась она в 1931. Весной 1942-43 (не помню) по направлению местных врачей Маруся со мной повезла ее в Моники (третья Мещанская) на леченье. Клашенька вся отекшая с большим животом еле-еле дошла до станции Фрязино-товарная, а на ступеньки ноги поднять не смогла. Маруся и я сделали руки крестом и внесли ее на платформу. В одном вагоне с нами оказался какой-то артист. Ведь Марусе было 31-32 г., он любезно проводил нас до больницы. Было воскресенье, нас не хотели принимать, но благодаря этому артисту, Клашеньку разрешили оставить (он дозвонился главному врачу домой). Если бы не он, чтобы мы делали. Она уже задыхалась. Видимо, бог послал нам этого человека с благородной душой. Лечение было облегчением, но не оздоровлением.

Мой второй брат

Мой второй брат Николай Алексеевич 1909 г.р. по характеру был вспыльчив, но быстро отходчив. В юношеские годы работал на фабрике в Пушкино или Ивантеевке, в Щелкове на Химзаводе вместе с братом Петей.

После армии поступил на завод, вступил в партию, обладал организаторской способностью. По сватовству женился на Кругловой Елене Ивановне (ур. д.Мизиново), полюбив с первого взгляда. Время было тяжкое (1934г.), запрет на церковь. Т.к. родители не отдавали дочь без венчания, Коля вышел из партии, обвенчались в Москве тайком. У нас в доме была небольшая свадьба. В нашей семье они прожили недолго - года три. Когда переносили д.Фрязино на новое место( теперь Перетащиловка ) Ленина тетка и Анеточка с мужем Туркиным Ив. Вас. пристроили их к своему дому, где они и начали жить отдельной семьей, а впоследствии отдельным домом.

Во время ВОВ Коля брат был мобилизован на военный завод в Москву, работал электриком. По характеру добрый, ко всем имел необыкновенный подход. Часто, возвращаясь из Москвы, он заходил по пути к нам, даст маме 2,5 кусочка сахара или 200 г. хлеба, а иногда пшена полстакана, посидит минут 5-10, а какая радость была на душе у мамы.

Вместе с Еленой Ивановной жили довольно прилично, дополняя друг друга, уважая и любя. Были гостеприимны, отмечали праздники. Из жизни Коля ушел в 37 лет, трагически погиб: ремонтировал в колхозе молотилку, полез на электрический столб и все...

Оставил дочь Нину 11 лет и сына Николая одногодку.

Смерти Коли предшествовал один сон, будто Бог унес его на крыль- ях в облака, и еще 10.8 на Смоленскую он сказал маме (ей было 62- 63 г.) :"Какая ты у нас хорошая, когда умрешь мы тебя на руках перенесем как плащаницу". Но мама пережила его на 27 лет. Погиб он 16.8.48 г.

Елене Ивановне предлагали руку и сердце, но она на предложение не ответила, а овдовела она в 35 лет. Всегда Лена с почтением относилась к свекрови и старшим, до смерти встречала маму и оставляла погостить, что мама и делала. Лена была аккуратная, расчетливая и умная. Никогда не повышала голос Свой век доживала с сыном Николаем.

Но по справедливости, надо отдать долг дочери Нине, которая на протяжении нескольких лет ежедневно навещала свою мать, обстирыва- ла, убиралась, а вместе с мужем Александром Михайловичем ремонтировали квартиру и обязательно приносили гостинцы. Умерла Лена в 79 лет в выстроенном сыну кооперативе, а свой дом продала. А как она любила своего сына! Видимо это касается всех последних детей.

Еще об одном случае не могу не сказать. В 1937 г. Коля с Леной ушли из нашей семьи. Мама дала им по-моему два стула (долю). Приехал Иван Ив.- отец Лены и сказал: если твоя мама даст хоть по одному стулу каждому сыну, ей в старости сесть будет не на что. Вынул 25 руб., дал Коле купить себе новые, а старые вернуть обратно Да, были люди в наше время...И сегодня это актуально.

Я с искренним уважением вспоминаю не только Николая, но и Лену, которая одна воспитала, вырастила, дала образование своим детям, которые относились к своей матери с почтением и любовью,- спасибо вам Нина и Коля.

Третий брат

Мой третий брат Евгений Алексеевич 1913 г.р. в детстве сломал ногу, катаясь с горки, 6 недель лежал на вытяжке, доставив много хлопот.

Долгое время он не мог найти профессию по душе и отлынивал от повседневной работы. Отец говорил: вот в армии тебя выучат, как надо работать. В армии он служил кавалеристом. Вначале накорми лошадь, а потом себя. Как-то в теплый весенний день во время купания лошадей он запел: "солнце низенько, вечер близенько". После этого его пригласили солистом в самодеятельность части, где его учили и ему улыбалась фортуна (дополнительное питание и особое внимание). Готовили поступать учиться поступать на певца, но не судьба: артиста не получилось. В армии на учении(во время упражнения "ножницы" на лошади) он получил травму: выбил зубы и, кажется, сломал ребро.

На похороны отца он приехал с опозданием и просто сходил на могилу и очень плакал, приговаривая: "Отец, ты как всегда был прав" После армии он до конца своей жизни работал шофером- профессия была ему по душе и он гордился этим. Женя был обходительный, ухажористый, хорошо пел и танцевал. Всегда был в хороших отношениях с начальством. Работая на автобусе,он всегда подвозил шедших пешком и не брал за проезд, правда много лет спустя он перестал это делать. Бывало, кто маму спросит, все говорили, какой у тебя Женя внимательный, никогда не проедет мимо и его многие уважают, не- смотря на его гордый, независимый, упрямый характер.

Женя долго дружил с Клавдией Ивановной Мухиной, которая ждала его возвращения из армии. Поженились они 26.7.38 г. в первые выборы РСФСР. Клавдия Ивановна, ур. д.Кармолино, работала на фирме "Луч", как ее теперь называют, была аккуратная, ловкая, быстрая, хорошо шила, довольно симпатичная, я бы сказала красивая. В первые совместные месяцы проживания я в нее была сильно влюблена. Клавдия сразу через 2 недели стала самостоятельно вести хозяйство, а вскоре и Маруся отделились и мы уже жили 3 семьи в одном доме.

Через три года началась война. Женя ушел на фронт, всем было тошно, а тут еще не сложились отношения со свекровью. Женя вернулся. В тяжелые послевоенные годы родился второй сын Костя, пришлось строиться, но такова жизнь. Клавдия очень любила своих сыновей, никогда на них не кричала и не била (пока мы жили вместе, потом не знаю), детей водила чистенькими, ухоженными, всегда с улыбкой. Такая счастливая, хорошая была пара.

Умер Женя в 61 год. Клавдия очень переживала и ушла из жизни в 66 лет. Я думаю, она не могла смириться со смертью мужа- так его любила.

После них осталось 2 сына: Анатолий 1939 г.р. и Константин 1948 г.р.

Моя третья сестра Полина Алексеевна 1914 г.р. самая добрая, работящая, властная, волевая, сильная натура.

В отрочестве ее лягнула лошадь и сломанная рука давала о себе знать всю жизнь.

В лет 14,5 ее пристроили (с харчей долой) к дальним родственникам в Москву. В Москве она окончила ФЗО, работала поваром, а в послед- ствии сменила специальность и большую часть трудовой деятельности проработала завскладом. В голодные 1931-33 годы Полина, работая в Москве поваром, получала, как и все, городские карточки. Соберет за неделю хлеб и другие продукты и везет к нам в Чижово. За проданный бы хлеб она могла хорошо одеться и обуться, а она спасала от голода многочисленную семью Барабошкиных. Считала, так и надо, и никого в этом не попрекала и не вспоминала. Папанька часами ждал ее у сторожки (ст. по требованию), чтобы хоть раз в неделю поесть хлеба без дележки, да и после замужества Полины с нетерпением ждал приезда молодых, т.к. Вася баловал папаньку американскими сигаретами и водкой. Это было как молния среди ясного неба, ведь папа быстро скончался, не наевшись белого хлеба досыта.

В молодости Полина была очень активная, участвовала на воскрес- никах, строительстве метро, в соревнованиях по лыжному спорту, пела в хоре (приглашали петь в хоре Пятницкого), но вышла замуж в 20 лет, и все это ушло на второй план.

В ФЗО Полина училась вместе с Ковалкиным Василием Григорьевичем, уроженцем г.Клина Московской области, за кого и вышла замуж в 20 лет. Вася был красивый, симпатичный, складный, внимательный, скромный, совестливый и... заядлый охотник. Работал с 7 до 7, а в выходные и праздники- на охоту. Полина и ружья прятала и ломала- бесполезно. Тяжко молодой женщине в выходные сидеть дома одной, а что делать. Его в последние годы жизни друзья приносили домой с охоты на руках: идти обратно не хватало сил.

Из всех пятерых сестер Полина вышла замуж раньше всех. Дала ей мама денег на перину и все приданое. Никакого чаепития, не говоря уж о свадьбе, да и крыши над головой у них не было (общежитие, частная комната). Пять лет скиталась по чужим углам. Вася служил в армии с 1936 по янв. 1939. Оставшись с годовалым ребенком на руках, без жилья, без денег, работы, ей приходилось очень туго, но Полина всегда была оптимистична. Витю, сына, отдавала тете Паше (Клавдиной свекрови). То сестра Оля сидела с ним, то я в каникулы сидела с ним вместе с Олей, потом приняли в ясли, на фабрику "Техноткань" как ребенка красноармейца. Вовремя брать его не могла из яслей, пока с работы из Москвы приедешь, и спит ее Витя или под столом или в углу под лестницей: хоть на улицу не выбрасывали и на том спасибо .

После пятилетней супружеской жизни Полина получила 4-х метровую комнату в коммуналке (санаторий Семашко, ныне музей-усадьба Гребнево), а в 1940 г. Васе дали комнату в стандартном доме с печным отоплением. В 1941 г. Вася с первых дней ушел на фронт. Она опять, только уже с 6-летним ребенком, осталась одна. Практически, лет 11 Полина растила сына одна ( то армия, то война, то без вести пропавший).

Во время войны Полина последний свой суп отдала совершенно не- знакомой женщине- не каждый сделал бы такой жест. От Васи с 1942 июня м-ца не получала ни весточки, а свекровь взяла к себе гостить, можно сказать спасла ее от голода. После войны вскоре умерла свекровь и она взяла к себе свекра, которого в 1953 и похоронила. Для наглядности: в 18-метровой комнате с 2-мя соседями (3 семьи) жили впятером (16-летний сын,3-летняя дочь и 75-летний свекор,- хорош букет - а самим по 37 лет). Надо отдать должное и Василию Гавриловичу. После смерти сестры Кати они без колебаний усыновили дочь, и Вася за свою жизнь пальцем ее не тронул, не крикнул на нее.

Лет 20 они жили в коммунальной квартире с соседями и не с кем не испортили отношений, а какие хвалебные слова были произнесены соседкой- к.т.н. Фогельсон Т.Б. на юбилейной золотой свадьбе во - дворце культуры, да и дома были подарки, поздравления, угощения, танцы и пляски, и конечно, песни. Третья пара в нашей семье отпраздновала золотую свадьбу.

Полина как будто была рождена всю жизнь преодолевать препятствия на жизненном пути, вкалывать всегда и везде, то ли в детстве дома, то ли у дальних родственников в Москве, да и потом (свадьбы, праздники, проводы, похороны) все говорили, что уж очень у тебя все быстро и хорошо получается, как будто в игрушки играешь. А если приплюсовать, и мама много лет ходила к Полине с Васей помыться и поесть, не говоря о всех нас - братьях и сестрах, племянниках и племянницах, тетках и друзьях.

В заключение могу сказать, что в старости она живет так, что можно позавидовать белой завистью: и дочь и сын помогают ей и материально и физически, ну а силы духа и оптимизма ей не занимать. Вася умер в 73 года, Полине идет 78 год. После себя они оставили: сына Виктора 1935 г.р. и дочь Раису 1948 г.р.

Да, совсем забыла, а какие у нее прекрасные внучки, все разные и одна одной лучше и с большим уважением относятся к Полине. В жизни не слышала от Полины жалоб на недостаток, на то, что не хватает денег, что нет здоровья, что в квартире нет какой-то престижной мебели или посуды. Наоборот, вспоминаю ее молодую: очень стройная, на каблучках, то в необыкновенном полосатом, то цвета озими платьях, то в необыкновенной шляпе и горжеткой на плечах, обязательно с газетой, радикюлем и рублем в кармане. Всем желаю быть такими- не завистливыми, не жадными, не злыми, а тебе, моя дорогая, здоровья, бодрости и всего-всего наилучшего.

Четвертая сестра

Моя четвертая сестра Екатерина Алексеевна 1916 г.р. закончила 7 классов в Щелково, т.к. в Ново была только начальная школа на все 5 де- ревень. Училась Катя отлично (часто ночевала у сестры Оли). Иван Николаевич говорил так:" Катя, какая ты красивая- тебя только на комод посадить вместо куклы и любоваться". Я этого не замечала, но если взять во внимание то, что за ней ухаживало много молодых людей, то получается, что так.

Замуж сестра вышла 1.5.38 г. за Костылева Виктора Осиповича, ур. д.Фрязино (выходила уже на Перетащиловку). Прожили в 13 лет в боль- шой любви и большой семье (свекор, свекровь, две золовки, деверь с женой и детьми).

Любовь принесла им равно радостей и огорчений. Были они счастливы? И да и нет. Двое детей умерли не доживши до года (Юра и Нина), а трое остались: 2 сиротами, третья жила удочеренная родной теткой.

Из жизни Катя ушла трагично на 35 году жизни, а через некоторое время Виктор Осипович лишился рассудка, дожил до 63 лет. Катя была молчалива, но в тоже время юмористична, упряма, терпелива, красива и рукодельница. В тяжелое послевоенное время из абажура сшила млад- шей дочке платье, чтобы сходить к своей маме в гости. Надо додуматься, а платье вышло очень красивое, шелковое - оранжевого цвета. Виктор Осипович, как и Иван Николаевич, не разрешал жене работать, но и требовал порядка. Виктор начал работу с ученика токаря, а закончил начальником сеточного цеха. Очень разбирался в технике - своим личным примером показывал, как надо качественно и быстро отремонтировать электровакуумное оборудование. Выигрывал в шахматы у более образованных сослуживцев и занимал 1 место по институту.

Когда Катя умерла, где-то в глубине души я считала - сколько ни живи, не наживешься - слава Богу отмучилась . Может, грешно так думать. Господи, прости меня.

Мама очень переживала: остались сироты. Катя хотя сама перебива- лась, но при удобном случае мама нет-нет и даст пятерочку. После них остались хорошие 3 дочери: Тамара 1939г.р., Лидия 1944г.р., Раиса 1948г. (удочеренная Ковалкина).

Четвертый брат

Мой четвертый брат Семен Алексеевич 16.02.1920 г.р. вплоть до призыва на ВОВ страдал болезнью мочевого пузыря. В 3-летнем возрасте испугался пожара (горели Сучковы по прозвищу Софроновы) и с тех пор на всю свою короткую жизнь остался косым и дразнили его "корсатый". Почему, не знаю? Был он добрый, отзывчивый, тихий, ни с кем не ссорился, любили его все без исключения: снохи, товарищи по работе и по деревне за доброту души. Пошел работать с 14 лет электромонтером. Костюм у него был коричневый, грубошерстный, а он и ничего не требовал, хотя деньги стал зарабатывать рано. Помню, как он болел малярией (вместе с Катей). Один раз у Семена поднялась температура до 42 0 , он как услышал, схватил с головы мокрое полотенце и крикнул: "поборюсь" (был очень крепким) и потерял сознание. На колхозной лошади отвезли в больницу - выздоровел. Говорят, очень редкий случай. В каком году, не помню- раньше 1938.

В армии он не служил, был на броне, а на фронт ушел в сентябре 1941, в теплый солнечный день. Отправили на Дальний Восток во флот, ехал долго и в дороге похудел на 16 кг.(из письма), а в мае 1942 умер в госпитале от болезни - какой не знаю. Ни жены, ни детей не было, а когда после войны в 1947 мама получила за него 7000 руб. то была по-моему рада, т.к. с января 1942 по 45 или 46 гг. мы ничего не имели от него, никаких известий. Смирились с его кончиной. И вдруг с того света от него помощь.

Любимая его песня:

Рано утренней зарей

Шла девица за водой,

В черном трауре одета,

С распущенною косой.

И вторая: “На Рязанском вокзале я корзинку украл” и т.д. и конец: “

...похоронят меня

и никто не узнает, где могила моя,

и никто не узнает и никто не придет,

только ранней весной соловей пропоет...”

Как будто предчувствовал свой траурный конец вдали от родного дома в 22 года.

Мой последний пятый брат Владимир Алексеевич рос болезненным, нервным, вспыльчивым с плохим аппетитом. В 3,2 года он сильно болел. Господа бога просили к одному концу , но благодаря здоровой закваске переборол, выжил и всю жизнь был очень худой и стеснялся ходить в баню. В начале 30-х голодных годов лежит он на печке и стонет, когда мама приедет что-то привезет, за это бабушка и прозвала его "сверчок". В 14-летнем возрасте пошел работать трактористом в МТС. Началась война, колхозникам ни грамма хлеба не давали, а трактористов и кормили и давали зерно. Видимо по неопытности работы с бензином он к 17 годам получил язву 12-перстной кишки. Еще одна болячка.

В 1944 перешел работать в институт учеником токаря, а затем из него вышел высококвалифицированный токарь. Володя любил свою профессию и гордился ею. Таких специалистов в институте можно было пересчитать по пальцам, но из-за всяких семейных неурядиц его не наградили ни одной правительственной наградой, что оставило след в его душе. Володя, несмотря ни на что, был достаточного роста симпатичный, интеллигентный, мог вести себя в любой обстановке, в любой компании с достоинством.

Кроме всего он был трудолюбивый, аккуратный и очень выносливый, обладал сильной энергией, трудился на работе и дома.

Женился он на 24 году на Галкиной Тамаре Алексеевне. Она тоже очень трудолюбивая, аккуратная, рукодельная, но жизнь прошла мимо них. Не получилось. Нет любви (которой было девать некуда, ни должного согласия и понимания друг друга). Вместе им было тесно, а друг без друга не могли - такова судьба.

20 лет они прожили в доме, который был перестроен в 47г., а в 1970-71 Володе дали квартиру, хоть это он заработал.

Умер 20.05.91г. от рака горла, как и папанька. Болел год и только 2-3 дня лежал, не вставая, не на что не жалуясь. Тамара ухаживала хорошо, он не ожидал. А внимания к нему так и не было.

У них осталось двое детей: Александр 1951 г.р. и Татьяна 1954 г.р.

Я еще вспомнила один эпизод из жизни брата во время ВОВ. Летом 1942 Полина, сестра, работала поваром в в/ч санатория Семашко. Вот и пошли Володя 15 лет и Витя (сын Полины) 7 лет, солдаты обещали вынести котелок с кашей. 1942 год был самый трудный, съели они два котелка каши, да так наелись, что Володя чуть богу душу не отдал. Переходя ручей возле Барского пруда Володя попил воды и его так раздуло, что он лег и не мог идти. Витя начал плакать и кричать- это спасло Володю- он собрал последние силы, встал и пошел. Этим он спас свою жизнь.

Я

Родилась я 15.05.24 г.

В 2-3 месяца дед Роман брал меня на руки, качал и приговаривал: мальчик, мальчик. Мама очень боялась, что он меня уронит, но этого не случилось, к тому времени дед лишился рассудка из-за лопнувших в 1917 г. денег, которых было довольно много. У меня до сих пор сохранились две ассигнации с Петром I и Екатериной II .

Росла я здоровой, крепкой, спокойной и неповоротливой с хорошим аппетитом девочкой. Видимо , в первый раз я ушла от дома далеко на усадьбу к дяде Васе Кузнечику (где живут Мордовичевы) и меня поразило множество разнообразных цветов: колокольчики, желтые бубенчики, махровые желтые колосья, незабудки, ромашки, лютики, куриная слепота, часики, липучки и большая белая черемуха.

Позднее я видела лет в 10-11, когда косили долину сзади "Пьяной улицы" к Барскому пруду- тоже очень красивый ковер из разноцветных цветов и разнообразной зелени, но такого впечатления не осталось.

Еще одно детское воспоминание- какая была прозрачная р.Любосе- евка (пока не построили завод "Радиолампа"). Каждая песчинка, травин- ка, букашка и рыбка были видны и плавали желтые кувшинки и лилии. Место, куда мы бегали купаться называлось " свищевка "(это напротив конца усадьбы Кутилиных).

Когда мне было 3-4 годика сидим мы за столом, внизу на кухне завтракаем, бабушка у самовара, а я возле бабушки. Коля брат ошпарил в алюминиевой миске из кипящего самовара соленую рыбу и понес. Миска от кипятка моментально нагрелась, он ее бросил и ошпарил мне живот (до сих пор сильно заметно), а также руку и ногу.

В возрасте 5-6 лет у меня опять произошел несчастный случай. Бабушка пекла ржаные лепешки, а мы просили помазать - бабушка сказала, что нет масла. Я нашла в углу под столом темную бутылку с резиновой пробкой, решив, что это оно и есть. Стала раскачивать пробку- она как от шампанского выскочила и содержимое- мне на лицо. Оказалась какая-то кислота. Меня водили к врачу Сахарову. Сидим мы с мамой и ждем своей очереди, а рядом сидят и говорят: "Какая не красивая девочка и еще все лицо будет обожженное." Бог миловал - даже следов не осталось”.

Заболею, бывало, лежу с температурой 38-39 градусов, а есть охота, хотя бы щей дали, лежу на печке, есть прошу, а мне говорят- подождешь; здоровая- щеки того гляди лопнут, а какого ждать, они сидят едят, ложки гремят, а я слюни глотаю.

Перед тем как войти в колхоз (видимо, чтобы не сдавать) зарезали корову, поросенка и, наверное бычка или телку, - висели 3 туши. Я, Семен и Володя лазили на чердак есть мороженую свинину. В колхоз мы вошли последними.

Еще эпизод, связанный с коллективизацией. Поздно осенью лил дождь, был вечер, какой-то Егор Иванович из Кармолино и еще кто-то - человек пять, сговорились отомстить за раскулачивание. Выходили смотреть, не подслушивает ли кто. Я лежала на печке, все слышала и видела (прямо как у "Павлика Морозова").

Мне было 6 лет, когда на 2-й день после свадьбы Пети Маруся одаривала свекровь и золовок (так было принято). Когда подошла моя очередь и мне Маруся вручила отрез ситца на платье (белый с черной паутиной) у меня аж дыхание сперло, вся покраснела, молчу. Мне говорят: "Что надо сказать?" Молчу. Подсказывают "спасибо". "Не стоит, - отвечаю я - мгновенно раздается громкий смех.

В голодный 31 г. 22 мая меня взяла т.Душа (мамина сестра) погостить к себе (хоть одну с харчей долой). У тети Души было столько продуктов, овощей, молока, творога, яиц - как я радовалась досыта поесть. Прошел месяц, и я соскучилась, захотела домой. До 12.7 престольного праздника Петра и Павла я еле-еле дождалась маму. Последнюю неделю я им всем надоела: ни ела, ни играла, только смотрела в окно, а когда приехала мама, я все время держалась за юбку, что- бы она от меня не ушла. Лучше голодной, но дома. Вот почему, наверное, я до сих не признаю чужие города и страны, только родной дом, несмотря на то, что любила шататься по дворам, да и до сих пор люблю ходить в гости и, что странно, всю дорогу к т.Душе помню и сейчас. В каком была платье, как собирали харчи в узелок, как шли по Щелково и где отдыхали и чудный райский уголок их деревни. А как ехала с мамой домой обратно - ничего не помню.

В 1934 г. в Подлипках уже свободно продавали хлеб по 1 кг. в руки. Я всегда ездила с мамой, носила бидон с молоком на продажу или обмен на хлеб. А на обратном пути несла сумку с хлебом. Да и билет на поезд не покупали, а до ст.Щелково ходили пешком.

Все новые факты всплывают в голове о голодных 31-34 годах. Не могу не описать один случай.

Хлеб мама закрывала в небольшой висячий шкаф с замком (который висел за печкой внизу). Ключ был кроме маманьки и у папы. Он иногда отрезал себе маленький ломтик. Братья приладились отверткой отвинчивать шурупы в петлях - отрежут немного и опять завинтят. Мы с печки это подсмотрели и тоже втроем (я, Семен и Володя) пользовались испытанным методом. Хлеб убывал, а замок висел как ни в чем не бывало. Однажды мама не выдержала и, при всех за ужином обращаясь к папаньке, сказала:- Лексей, ты уже совсем совесть потерял - посмотри, сколько хлеба осталось? А он отвечает: - Как это ты унюхала? Я, ведь, отрезал кусочек, на свет видно, будто сыр. Но скоро все раскрылось. Возвращается однажды мама, шкаф на замке, а дверца болтается - просто шурупы уже невозможно обратно завернуть.

Зимой папа возил возку, обеспечивал г.Щелково дровами, за это платили деньги - это был единственный доход. Папанька нас ничем не баловал, и мы ему однажды сказали (когда он получил деньги), что хоть бы раз дал нам на конфеты. Папа был выпивши (иначе бы он не рискнул), и раздал всем по 3 руб. (половину). Не успел он лечь спать, как мама отобрала у нас деньги - вот и все наши гостинцы.

Поздней осенью, когда в 4 часа уже темно, за окном льет осенний мелкий холодный дождь или в декабрьские зимние вечера, когда завывает ветер под окнами и в трубе воет, когда из дома никто никуда не выходит и трещат дрова в маленькой железной печке, папа садился за стол к керосиновой 10-линейной лампе и читал нам одни и те же два рассказа. Первый - о девочке сиротке, она, голодная, замерзла в снегу, а ей казалось, что ей тепло, сидит она за столом, ест горячие пироги, шумит самовар, а мама гладит ее по головке. Мы после чтения долго молчали, немного всхлипывали - так нам было ее жалко.

Второй рассказ – «Ванька Жуков". Я потом долго не могла заснуть, все думала, что вот глупый Ванька, не мог написать обратного адреса... Время прошло, и я сама стала бабушкой, прочитала "Ваньку Жукова" своей внучке Настеньке, а она говорит: - Ну и что? Этот рассказ ее не взволновал - много значит, кто, в какое время и и в каких условиях живет (сытый голодного не понимает).

Когда мне было 6-7 лет, папанька послал меня за водой на Святой колодчик, ну а я, как всегда стала отговариваться: - Почему я? Не пойду. И врезал мне отец веревкой три раза, хотя я и под стол спряталась. Больше он меня никогда не трогал, и слово его было для меня законом.

Обедали мы все вместе, как придет мама с полден. Нас, детей, по деревне не разыскивали - приходи вовремя, приучали к дисциплине - вовремя не явился - жди ужина.

Если бабушка в хорошем настроении, достанет из печки обед и накормит, а если все наоборот, отрежет ломоть хлеба, польет подсолнечным маслом, посыпет солью - повезло, большое ей спасибо. Но не дай бог провиниться, тут тебе от ворот поворот - иди где был, и пойдешь на гумно к т.Луше Никешиной или к д.Васе Кузнечику рвать щавель, дюдель, лезть на черемуху или в огород за репой.

С нами бабушка управлялась так: провинились - не кричит и не побежит догонять, да и не могла этого делать - просто выжидала удобного момента и щипала с вывертом непослушного ("охульника").

Родилась я и жила до 23 лет в двухэтажном доме. На втором этаже жил Петя с семьей, брат коля с семьей, а впоследствии в его комнате жил брат Женя с семьей до осени 1939. Наверху также спала и бабушка в закутке около печки, а в зале (общей комнате) принимали гостей, держали квартирантов. Внизу ели, играли в лото (мама была заядлый игрок - бабушка звала ее "каулихой"), учили уроки, а около двери справа стояла огромная железная кровать, в изголовьи и в ногах вся в причудливых завитушках - на ней спали родители и на ней умер папа, и внизу же была отгороженная кухня.

На втором этаже было 2 чулана, где стояли сундуки с добром, большие сени, терраса и прямо к стене во двор пристроенный туалет. Внизу сени сквозные с улицы во двор, а вместо чуланов - земляной пол, с одной стороны хранились дрова, а с другой хранились продукты на зиму и впрок (соль, мука, грибы, капуста, огурцы). Большая часть хранилась в погребе на улице. Полисадник был дощатый, резной. Впереди дома в саду росли две березы, сирень (двух сортов), цветы - мальва и осока. В саду стоял стол, иногда в праздники здесь пили чай, играли в лото.

Влево к шоссе была лужайка - там играли дети, сушили сено, около палисадника стояла скамейка, на ней сидели взрослые, разговаривали, а молодежь играла на балалайке, гитаре и пели частушки.

Как видите, мы был далеко не из бедных. Дом к пасхе мыли все: братья - потолки, бабушка сидела с ребятишками, подростки таскали чистую воду и выливали грязную, женщины мыли стены и полы, а мама грела воду и готовила обед. Заранее со стен снимались иконы (в белой блестящей оправе под стеклом и в деревянном футляре). Снимали занавески, портреты - все чистили, стирали, гладили.

До запрета в начале 1930-х в доме в пасху разговлялись все вместе. Кричали: "Христос Воскрес - воистину воскрес". Поднимали всех детей часов в пять утра (так не хотелось рано вставать). Это был самый светлый, чистый, большой праздник. Все это ушло вместе с бабушкой и родителями в область предания. Когда это все вернется в веру, традиции предков, трудно сказать, даже и в то время было много семей, в которых не было каких-то традиций, порядка, благочестия, а что теперь спросить после 60-летнего неверия в бога. Семьи все порушены, родители в разводе, много детей от свободной любви, никакого уважения к старшим, да и старшие бросили все своих детей и внуков (только бы деньги зарабатывать). Все хотят свободы, а она боком-то выходит. Мало людей по-настоящему думают о спасении души своей, не завидуют, не хапают, проявляют доброту и отзывчивость.

В такой большой семье мы, казалось, варились в собственном соку и никто на нас не обращал внимания, но это только внешне: никто не имел право принеси в дом краденое; не из-за страха наказания, а чтобы не обидеть. Всегда говорили - где нашел, там и положи, сдачу - в шкаф. Я все думала, вот бы на мороженое взять или на конфеты- никто не узнает. Однажды мама спрашивает при всех и называет конкретную сумму, мол, кто взял деньги. Кто - то из взрослых ответил "Я взял на папиросы." Конкретная сумма. А мама сказала: "Надо спрашивать". Вот я и поняла, что в доме доверяли, но и проверяли.

Когда мама с вечера собиралась в Москву за покупками, говорила, называя по имени. "Я тебе завтра ботиночки куплю". Но, естественно, мы все сразу начинали просить( мне и мне...) Мама отрезала лучинку и говорила: "Померьте размер ноги и положите в сумку." Естественно, мама не могла купить всем и привозила одну или две пары; остальным она говорила: "Ты просил желтенькие, а такого цвета не было." Или «твоего размера не было» и т.д. Только, когда я стала взрослой, мама рассказала, как она бывало, только за деревню выйдет, все лучинки выбросит (все равно на всех денег не было). А почему ты нас обманывала? Чтобы нас не расстраивать. Эта неправда шла во имя блага.

Мама всегда привозила гостинцы, мы радовались и не огорчались по поводу обновок, потому что мама дома... и всем хорошо.

В те годы было много нищих (пенсии никому не платили, много было сирот после гражданской войны). Мама и бабушка считали грешным делом не подать хлеба или денег, а чаще мама наливала супа или щей и говорила: "Поешьте горяченького". У нас часто нищие и ночевали. Какая-то богачка из-под Фряново (видимо, раскулаченная) не могла, а может и не умела зарабатывать на пропитание. Вечером, когда все собирались внизу (осень, зима), она запевала одну и ту же песню: "Погибнешь ты, дева, в день свадьбы своей". Вторая, штатная, внучка или правнучка из рода Кондрашевых с.Гребнево, но она не ночевала, видимо, жила где-то недалеко. Вся деревня ее жалела (такая богачка, а стала побирушкой). Третья - т. Таня (ей шел 103-й год, жила с правнучкой, которая часто у нас ночевала). Сыну т.Таниному шел 78-й год, сам доживал со снохой и не мог ее обеспечить; и жила она как птичка божия, тихая, скромная, но довольно крепкая. Эта доброта и приветливость мамы и бабушки воспринимались нами как должное и как само собой разумеющееся; и в отсутствии старших мы делали тоже самое. Вот сравниваю наших теперешних нищих и нет у меня к ним сострадания: сидят, просят, а сами пьяные. Перестала я сочувствовать и подавать. Господи, прости меня.

Еще помню одну пару - мальчик лет 6-7 и слепой старец с большой седой бородой. Старец пел, а малец просил и водил деда. Оба они нечесаные, рваные, грязные, ноги разбитые; вот им действительно некуда деться, ни кола, ни двора, а у нас только еды было маловато.

Могу с гордостью сказать, что один раз всю ночь пасли лошадей - романтика, - слушала по утрам трели звучащие из коровьих рогов от тамбовских пастухов с восходом солнца. Ходила по грибы - слушала пение птиц, наблюдала за просыпанием природы, смеющейся прозрачной росы, медленно ползущих насекомых, - природа была девственна. В день рождения имениннику пекли "торт" (лепешка) на молоке, яйце, соде (вернее, в день ангела).

Несмотря на то, что семья была довольно большая, мама всегда держала квартирантов с начала строительства завода "Радиолампа" до самой войны и, даже, после войны. Кто только не жил: начальник гаража Степанов из Ленинграда, начальник цеха Лосиков, инженер Прейловская, маляр с женой( все перекрасил в доме, что можно было), судомойка Маруся из Тамбова, два рабочих, давильщик Головенков Миша и строгальщик Вася Лапшин.

О некоторых я тоже немного расскажу. Миша Головенков был очень крупный, здоровый, сильный, перед войной женился, и у них только что родилась дочка, и его как высококвалифицированного рабочего эвакуировали (дали бронь ). Эвакуировали то ли в Уфу, толи в Ташкент. Эшелоны ехали очень долго, жена с грудным ребенком, есть нечего, их несколько человек, украли колбасы по кружочку, его арестовали и все... Скорее всего, расстреляли. Жена его к нам после войны приезжала, надеялась, но увы... Какой был совестливый, порядочный.

Маруся из Тамбова говорила, что у них яблоки по саду валяются. Мы не верили: у нас не было сада. Она нам и привезла почти мешок. От теперешней "Чайки" до Чижово тащила волоком, высыпала на стол красные, вкусные, а через час почти все было съедено. Бедная Маруся. Так тащить, так мучаться. И все- таки людей вспоминаешь за их доброту. Не могла она привыкнуть к городу, так и уехала к себе в деревню, в Тамбовскую область (жила у нас в сенях).

Надежда Михайловна Родионова из Сталинграда. Муж ее был главным инженером тракторного завода, работал на иностранную разведку, его сослали и расстреляли (как изменника родины).

Сталинград, как вы знаете, был разрушен во время ВОВ до основания. При поступлении на работу в институт Надежда Михайловна скрыла данные о своем муже, а работать она поступила в плановый отдел, т.е. связана с секретными документами. Проработав где-то года два, ее уволили в течении 24 часов- дела на изменников и т.п. находились в Иркутске,- и все выяснили, а затем ее сына Вадика уволили из ВМФ. Вот такие пироги.

Еще немного об общих впечатлениях, и подведу черту под свое сложное, счастливое, незабываемое, голодное и праздничное детство. Ну и последний послевоенный случай, о котором не могу не написать. В Троицин день 1950 года Витя Ковалкин был у нас в Чижово, как всегда. Вечером часов в 10-11 брат Женя заехал поужинать домой (в это время он работал на "Мерседесе"). Витя говорит: "д.Женя, домой подвезете?" Т.е. на Московскую, где сейчас живет Полина. "Конечно", - ответил Женя и пошел ужинать. Витя залез в кабину, может что и тронул, но машина пошла задним ходом под горку к Постновым, Витя выскочил, крикнул, хотел плечами остановить машину, но увы...Машина врезалась в огород, а Витя оказался под колесом. Хорошо, что его голова оказалась между бороздами, а колесо на борозде. Клавдя, Женина жена, услышала крик, вскочила, подняли крик, прибежали от Марычевых мужики, вагой подняли колесо, высвободили еле дышавшего Ковалкина, который до 5 утра был без сознания и, только благодаря крепкому здоровью, все кончилось благополучно. А каково Жене было садиться за руль в таком состоянии и при таких обстоятельствах. Видимо мамины молитвы дошли до бога, ведь отношения между Женей и нами были далеко не благополучными. Тут поставлены были на карту жизнь внука единственного сына дочери и судьба любимого сына- ответственность за случившееся. Как мама причитала- надо было видеть.

Теперь подведу итог своего детства.

В детстве меня не любил никто из-за моей нерасторопности, ненужной искренности, из-за того, что все видела и говорила только правду. Из-за того, что не красивая, что не умела лицемерить, подлизываться и льстить. Только бабушка да Семен жалели меня. Почему- то с рождения я все делала из-под палки, все мне было тяжело, все меня дразнили, унижали, и я с детства потеряла в себе уверенность. Если говорят, что ты свинья, то ты и захрюкаешь. Так стало и со мной. Но впоследствии, когда стала уже взрослой, я не верила в комплименты, но с уверенностью могу сказать, что ко мне с детства хорошо относились подруги, товарищи Семена, сослуживцы по работе за мои суждения, правильные советы, независтливость, за постоянство, за смекалку, за умение вести себя по принципу: не лезь вперед и сзади не отставай. Хорошо ко мне относились и одноклассники да просто за то, что я приятная собеседница, прямая, но с определенным тактом, за умение поддерживать разговор на любую тему (в домах отдыха и вообще с незнакомыми людьми). Нескромно, но я так считаю.

Ну вот и все, мои дорогие потомки. Взрослую свою жизнь я описывать не стану, т.к. это отдельная полоса моей очень не ординарной судьбы и жизни, радостей и разочарований, которые очень тяжело вспоминать, да вы сами все знаете, и делайте свои выводы, как раньше делала сама. Правда, мне это было легче и наглядней, и правдивее, т.к. мы все жили под одной крышей.

05.08.1992 г.

 

Приложение 1.

 

деревенские:

Саша с песочком

Гуляка Кузнечик

Земчиха Саша солдатка

Вошенька Кузе мушка

Канай Саня голый

Паперя Серега Мороз

Белая барыня Балачиха

Бабаниха Ванта

Барабошиха Варшатский

Костер Сися-папа

Забадаиха Чухонец

Матрена-ляпа.

 

 

домашние:

Каулиха

Хорек

Корсатый

Петюля

Головастик

Сверчок

Гоготка

Белка-самоделка

Марлатка

Тумба

Толстож...

 

Свадьбы детей:

1930 22.5 Клавдя выходит замуж за Жданова

10.8 Петя женится на Засечкиной

1934 7.11 Коля женится на Кругловой

24.10 Полина выходит замуж за Ковалкина

1938 1.05 Катя выходит замуж за Костылева

26.6 Женя женится на Мухиной

1950 1.07 Шура выходит замуж за Клушина

1951 21.1 Володя женится на Галкиной

Только Оля вышла замуж в 1926 одна и, Семен не женился, а погиб

в 1942. 5 м-ц.

Короче мама выдавала или женила две пары в течение самое большее полгода (попробуй выстоять).

 

Приложение 2:

Песни нашей семьи:

"Слети к нам тихий вечер" (Оля)

"Трансвааль, трансвааль"

"Коробейники" (Петя)

Частушки сатирические (Клавдя)

"На терновой скамье" (Коля)

"Сулико"(Лена)

"Сердце красавиц", "Тройка мчится" (Женя)

"Как во городе во Саратове",

"Оренбургский пуховый платок" (Полина)

"Мой костер" (Вася)

"Сколько едет сразу дорогих гостей с Кавказа" (Володя)

"В лес девица за грибами,

"В островах охотничек" (Мама)

"Под вечер ненастный" (Ирина Романовна)

"У меня под окном расцвела сирень" (бабушка)

"Комаринская" (отец)

"Отец дочку зарезал свою, все гости в трауре рыдали" (Маруся)

"Эй, вратарь, готовься к бою" (Катя)

"Что же вы не пьете, дьяволы" (Шура).

Поделитесь с друзьями