НА ТОРФЯНЫХ БОЛОТАХ

Бытовой очерк по песням, записанным в Богородском уезде

Д.И. ИСКРИН

 

В Богородском уезде на торфяных болотах работают тысячи или, вернее, десятки тысяч рабочих. Все они — пришлые, нанимаются из губерний, особенно нуждающихся в отхожих промыслах: Рязанской, Калужской, Пензенской, Тульской и др. Наем желающих работать производится ранней весной, обычно Великим постом. Представители торфяных предприятий ездят по районам местожительства торфяников и нанимают их посредством организаторов артелей, обыкновенно делающихся затем артельными старостами, и раздают нанявшимся денежные задатки. После Пасхи, в конце апреля или начале мая, на торфяных болотах приступают к работам.

Начало крупной предпринимательской добычи торфа в Богородском уезде, по рассказам крестьян, положено А.И. Морозовым, скупившим для этого крестьянскую землю за дешевую копейку: по словам крестьян, торфяные болота покупались им рубля по три за десятину. Совсем без чувства благодарности вспоминают торфяники о первых организаторах предприятий по разработке торфа.

Кто не жил на болоте,

Тот горя не знает;

А мы жили-поживали,

Все горе опознали:

И холод, и голод -

Великие нужды.

Мы с Рязани наезжали

Полными возами,

А с Москвы до Рязани

С горькими слезами...

Как с Рязани до Можаю

На горку въезжали, -

Как на горке, на горе

Контора стояла;

Во этой во конторе

Морозов гуляет;

Он гуляет-щеголяет

Со пером-бумагой.

Расписал нам вор-Морозов

Разные работы:

Кому каменну, кирпичну,

А мне торфяную!

Посылал нас Морозов

Штабеля складати;

А мы клали, прокладали,

Морозова кляли:

Пропади ты вор-Морозов,

Со своей работой!

Со своей работой,

Со торфяной болотой!

Старая работница торфяных болот, служившая у Морозова, рассказывала мне, как бывало, перед началом работ, на Николин день (9 мая) Морозов устраивал молебствие, а после него угощение своим рабочим.

— Бывало, подвыпьем и начнем ему эту песню петь, а он только гогочет! Целый день, до вечера, бывало, слушает наши песни...

Приведенную песню поют и на болотах, принадлежавших другим владельцам, только здесь имя Морозова заменяется именами соответствующих владельцев: Мазурина, Полякова и т.д.

По словам крестьян, работа на торфяных болотах представляется наиболее тяжелой сравнительно с другими промыслами: здесь непосильные тяжести, постоянная грязь и сырость, а иногда и вода по пояс и т.п. По отзывам лиц, близко стоящих к торфяному делу, малярия, ревматизм и грыжа — обычные последствия антигигиенических условий работы. Местные крестьяне, хорошо знакомые с характером промысла, здесь не работают, предпочитая заниматься какой бы то ни было другой работой, только не этой. Они попадали сюда лишь в голодное время...

Как живется торфяникам, мы можем видеть из их же песен о своей работе и о самих себе. Такие песни создаются ими в изобилии, чему не мало способствует самый характер их быта, - с их артельной сплоченностью и сравнительной свободой от занятий в нерабочее время. Состав песен, посвященных жизни торфяников на болотах, хотя бы последние находились друг от друга на расстоянии нескольких десятков верст, довольно однообразен — варьируются лишь частности. Этому в значительной мере способствует взаимный между болотами песенный обмен, происходящий ежегодно вследствие перехода некоторых рабочих с одного болота на другое. Конечно, чтобы сделаться известными на различных болотах, чтобы стать, так сказать, общим профессиональным достоянием, песни должны пережить годы и даже десятилетия, как постепенно, целые десятилетия складывался и сам тип торфяников, и весь строй их жизни.

Песнями переплетается вся жизнь торфяников, начиная от повседневного порядка их работы:

В поле птички не поют,

Нам уроки задают!

Петухи только поют,

Нам уроки задают!

Мы встаем на заре,

А глаза как у сове!

Хватаем за рамку,

Вспоминаем мамку...

Прогудел гудок на обед,

А в бараках девок нет.

Куда ж они деваются?

На работе запекаются!

Уж на небе солнце село, -

Не пора ль кончать нам дело?

Ах, клетки все

И ворочки все!

Штабеля покладем

И домой пойдем!

На работу - болят пятки,

А с работы-без оглядки!..

О тяжести торфяной работы частушки сыплются без конца:

 

Ах, мамаша, поверь дочке:

Болит спина от ворочки!

Уж ты, маменька моя!

Знать тебе меня не жалко?

Если б жалко меня было,

На болото не пустила б.

Мы работаем до поту,

Угодить мы все хотели!..

Трудно ходить по ходам, -

Ноги подломляются;

На углах стоят девчонки,

Торфу дожидаются.

Трудно, трудно нагинаться

За черной торфиной;

А труднее подыматься

По ходам с корзиной!

На болоте жить привольно:

От корзинок плечи больно;

На середине повольней -

Пояснице побольней!

На нашем на болоте

Заслужили девки честь:

На руках у них мозоли Не видать нашу работу;

А чужая сторона без ножа зарезала!

На нашем на болоте

Загорожен огород;

Там порезали,

Помучили народ!

Как приеду я домой,

Пожалуюсь маменьке родной:

«Мамушка родимая!

Работа лошадиная!»

Очень часто слышатся жалобы на непосильность задаваемых уроков:

На Ф....... болоте

Десятник Сережка

Задает урок большой, -

Говорит: «немножко»...

Десятники-кобели:

Задают они уроки

До самой до зари!

На ....... болоте

Десятники-сволочи:

Задают они уроки

До самой до полночи!

Довольно полную картину жизни торфяных работников представляет собой следующая песня:

Уж ты, мамка, ты, мамка моя!

Вспомни про меня!

Уж ты вспомни про меня,

И где дочка у тебя?

На чужой на дальней стороне

Обливается слезами!..

А домашние товарки

Все завидуют житью!..

Вы пойдемте, девки, с нами:

Вы узнаете про все...

Вы узнаете про все -

Каково в торфе житье!

На работу рано будят,

Долго хлеба не дают!

На работу мы пойдем,

Слезами торф мы обольем!..

Оборотимся назад -

Все десятники стоят;

Все десятники стоят,

Работать девкам велят:

«Вы работайте, девчонки,

Вам домой скоро итить!..»

Под влиянием суровых условий жизни на торфяных болотах в песнях часто поминается «недобром» и чужедальняя сторонушка — мотив, так хорошо знакомый нам по старинным русским песням.

Уж я взгляну в окошечка:

Все чужая сторонушка!

Уж я взгляну во другую:

Незнакомая чужая!

Пойду-выйду на крылечко,

Голосочком крикну:

Я не здеся рождена, -

Не скоро привыкну!

На чужой сторонушке

Заклюют воронушки!

Без родимой матушки

Заклюют и галочки!

Кабы дома я была!..

Лучше б по морю плыла,

Белы камушки считала,

Чем чужая сторона!..

Оплата труда торфяников производится сдельно, по количеству выполненной ими работы. Будучи заинтересованы в большем количестве рабочих дней и в большем количестве произведенной работы, чтобы больше получить заработной платы, они тем не менее мечтают о лишнем нерабочем дне, хотя бы благодаря какому-нибудь необыкновенному дождю:

Ах, дождь-поливень,

Со всех деревень!

На этой на болоте

Чтобы не было работы!..

Поэтому, когда срочная работа в праздники и девушкам приходится обряжаться вместо праздничной одежды в свой обычный рабочий костюм, чтобы браться за свои рабочие корзинки, то они с горечью отмечают:

Нынче праздник воскресенье -

Получше уберусь:

Юбку рваную надену

И веревкой подвяжусь!..

Как обычно бывает в производственных предприятиях, так и на торфяных болотах, по отношению администрации замечается некоторое недоверие и недовольство, а иногда и страх. По крайней мере, частушки говорят:

Заведующие идут

Улыбаются;

Много с нас вычитают -

Не догадаются!

На........ болоте

Подымается торфок;

У нас много утаили,

Сами ходят без порток!

Десятник идет

Сердце забилося...

Стал он ближе подходить,

Клетка развалилася!..

Горькой, незаслуженной обидой отзываются частушки, составляемые по поводу несправедливых упреков слишком расчетливых распорядителей продовольствием в неэкономном, будто бы, расходовании рабочими пищевых продуктов.

На Сокольническом болоте

Много дверью хлопают;

А про девок говорят:

Много хлеба лопают!

Мы к конторе подходили,

Дверями хлопали;

Из конторы отвечали:

Много каши лопаем!

Особенно тяжело живется бедным труженикам, когда питание их поставлено неудовлетворительно и им выдаются несвежие продукты:

Полна, полна коробочка,

Только слушай и молчи!

Как у наших у конторщиков

Чудно бравые харчи!

Щи варят нам с тухлым мясом,

Каша пшенная немытая,

Масло с дегтем пополам;

Чай заварят вместо кохфея;

Корка черствая с водой!..

Должно сказать, что девушка с Сокольнического болота, говорившая нам приведенную песню, заметила, что эта песня к их болоту не относится, так как в настоящее время им выдаются продукты вполне свежие. Впрочем, песня о плохом питании не единственная. Частушки говорят:

На болоте жить весело:

Чай попьешь, есть нечего!

Как у нашей у кухарки

Растащили кашу галки!

На М...... болоте

Каши не варят;

На тухлых на селедках

Там народ морят!

Торфяники-парни, констатируя недостаток на болоте хлеба, утешают себя только тем, что здесь много девушек:

На болоте жить привольно:

Хлеба нет, девок довольно!..

Несомненно некоторые из этих песен являются отголоском еще хорошо памятного недавнего голодного времени...

Непосильный физический труд — лишь одна отрицательная сторона жизни торфяников. Можно сказать: еще больше тревожных переживаний и горя приходится на их долю, особенно на долю молодых девушек, от сердечных увлечений. Одинокие, оторванные от семьи и в то же время находящиеся постоянно на работе в обществе парней, окружающих их своим вниманием, девушки невольно поддаются соблазнам и верят обманчивым уверениям кавалеров в прочности их любви.

При этом должно отметить, что страдная рабочая пора на торфяных болотах — весна и лето — является наиболее благоприятным временем для сближения деревенской молодежи: время хороводов, игр и прогулок в лес и поле... Не даром поется:

Хорошо страдать весною

Под зеленою сосною!

Хорошо страдать весной!

Под лозиной и сосной!

Как сложна и нервозна жизнь девушек на торфяных болотах, можно видеть из следующих слов песен:

Мамаша мне пиша:

На болоте живи тиша!

А я мамушке в ответ:

На болоте тихи нет!

На болоте жимши,

Нельзя не тужимши;

С ребятами спамши,

Нельзя не страдамши!

В виду развращенного влияния на девушек болотного быта и деревенские парни просят не ездить сюда своих милых, чтобы им не измениться к худшему:

Меня миленький ласкает, -

На болото не пускает:

- «Милка милая моя!

Избалуют там тебя!..»

В нерабочее время, в часы отдыха, по песне, обычные картины болотской жизни:

На нашем на болоте

Там бараков не метут;

Как солнце на закате,

Так по парочкам идут...

Голосочек хриповат

Раздается там и тут:

«Приди, милка, на свиданье,

Хоть на десять минут!»

Здесь большой простор для разгула. Любительницы любовных приключений, вспоминая о своем житье на болотах, иногда говорят:

На болоте я жила

Много начудесила:

Троих в море утопила,

Пятерых повесила!

Обычная черта промысловых предприятий: в любовных приключениях девушек-работниц не последнюю роль играет и административный персонал предприятия:

На болоте я жила,

Кладовую мыла;

Кладовщик молодой,

Я его любила.

А кто ж это бачил?

Кто ж не говорил?

Наш десятник Шурочка в тужурочке

Меня с болота проводил!

От барака до конторы

Я похаживала.

За молоденьким десятником

Я ухаживала.

В конторе была,

Контору мела;

Конторщик Иван

Посадил меня на диван!

На болоте я жила,

Десятника любила!

Добиралась то того,

Заведующего своего!

Благодаря, можно сказать, сгущенной любовной атмосфере, нигде — ни на фабрике, ни в деревне - более ярко и полно не выражено, как на торфяных болотах, своеобразное явление современной жизни, — так называемое «страдание»: так называют любовные песни-частушки, а от них и самый обряд распевания этих песенок, почти вытеснивший старинные хороводы. Нигде, как на болотах, чаще не видишь «страдателей» и не слышишь их песен любви... В ведении «страдания» соблюдался известного рода определенный порядок: присутствующие расступаются, в середине образуется свободный круг, куда и входит игрок с гармонией, а около него располагаются две девушкисолистки. Приступают к «страданию» с особых начальных куплетов:

- Сыграй, Ваня! сыграй, милый!

Твоя игра с переливом!

начинает девушка-солистка. Ее подруга поддерживает эту просьбу:

- Сыграй, Ваня! сыграй, душка!

Спою я, споет моя подружка...

Иногда к этой обычной просьбе добавляют:

- Ты сыграл веселую, я спою печальную -

Пусть говорят про меня отчаянную!

Если игрок — родной брат девушки-солистки, то последняя заявляет:

Веселая компаньица:

Брат играет страданьица!

Затем начинается пение куплетов, которые и составляют содержание «страдания». Гармонист играет, а две солистки, медленно кружась около него, поочередно поют, причем стараются в своих куплетах давать друг другу соответствующие вопросы и ответы. Певицы поют, либо скромно опустив глаза вниз, либо устремив их в неопределенную даль. Окружающие для них как бы не существуют. И кажется, что порой они находятся в каком-то экстазе, далеко от окружающей их действительности. В такие моменты поэтического подъема или воодушевления от певиц часто слышатся новые, только что ими сочиненные куплеты. По окончании «страдания» вновь поются шаблонные заключительные частушки, с благодарностью гармонисту:

Ах, спасибо тебе, милый,

Что сыграл нам с переливом...

Ведение «страдания» в кругу необязательно: оно часто поется дома или в вагоне, - во время прогулок молодежи и т.п. Во время шествия гармонист обычно идет впереди; его окружают справа и слева девушки-солистки, а остальные следуют за ними парами.

Своего рода дополнением к «страданию», вносящим в него некоторое разнообразие переменой мотива и ритма, является пляска, сопровождаемая присказкой плясовых частушек в большинстве тоже любовного содержания и нередко — эротического характера.

В прежнее время печатались особые наставления, как лучше поступать при любовных знакомствах и как лучше познакомиться со своей симпатией путем переписки. Можно сказать: подобные руководства для нашей молодежи теперь заменяют частушки. Здесь целая наука любовного искусства: неисчерпаемый запас и всякого рода готовых комплиментов, и задорных острот по адресу милых, и едких упреков, и практических советов опытных людей, искусившихся уже в любовных делах...

Вот пример первого объяснения понравившихся друг другу молодых людей:

- Если хочешь со мной водиться,

Давай рядышком садиться!

- Не садись со мною рядом:

Заразишь меня ты взглядом!

- Мой взгляд суровый

На страдание здоровый!

- Твои глаза алмазные,

На страдание заразные!

- Голубые Твои глаза

Сердце режут больней ножа!

- Не жми руку мою туго:

Не законная супруга!

- Симпатия! Будь моею:

Все отдам, не пожалею!

Перед нами проходит история любви, начиная с первых, еще невыяснившихся, любовных томлений молодой девушки:

Товарочки, что такое?

Не дает сердце покоя!

Болит сердце, болит моя -

Я не знаю, по ком она...

Плачут глазки, плачут мои -

Я не знаю, по ком они...

У вступающих на опасный путь любви как будто вначале сохраняется некоторое благоразумие и осмотрительность:

Не страдала и не буду, -

Без страданья жива буду!

Не мани меня покуда:

Я не знаю, ты откуда...

Мене Ваня в любовь тяня,

А он, сукин сын, обманя!..

Лезу, лезу на березу,

Да боюся упаду!..

Полюбила я милова,

Да боюся пропаду!..

С другой стороны, и от доброжелательных подруг слышатся предостережения:

Не любите: я влюблена, -

Моя сердца загублена!

Вы поверьте мому горю:

Я слезами полы мою!

Не страдайте, девчоночки:

Посохнете, как елочки!

Не страдайте, девки, дюжа:

От страданья растет пуза!

Товарочка дорогая!

Не гуляй ты с Петей:

Он в нынешнем году

Изменяет третьей!

Полюбила я Ванюшу -

Загубила свою душу...

Не страдала, была бела;

Пострадала-почернела!

Не страдайте, девки, даром:

Все страдания с обманом!

Но у приступающих к «страданию» всегда больше любовного задора и кокетства, чем действительного желания не подвергать себя опасным испытаниям любви:

Мое страданье не велико:

Попробуй-ка заведи-ка!

Пострадаю я, попробую,

С чужедальнею зазнобою!

Паровоз идет по рельсам,

Роза ала на трубе.

- Скажи, скажи, залеточка,

По душе ли я тебе?

У меня в кармане роза,

Никем не помятая;

А я молоденька девчонка,

Никем не занятая...

События сменяются в самом естественном порядке: предостережения подруг забываются; собственные колебания и любовный задор как-то незаметно исчезают, - и девушка сама не замечает, как оказывается во власти любви... Товарочки, что такое?

От любви я так страдаю!

Я страдаю окаянна,

Болит сердце постоянно!

Голубые мои глазки

Стосковалися по Васе!

Он завлек меня речами, -

Я не стала спать ночами!

По залетке я скучаю, -

Не ем хлеба, не пью чаю!

Рой могилу, делай выход:

Без милого нельзя пыхать!

Влюбленные полны волнующих их чувств, которыми им хочется делиться с окружающими, и потому в частушках пред нами часто всплывают самые разнообразные впечатления и воспоминания «страдателей» из их переживаний:

Как у речки, край плеская,

Придет Петя, прилаская...

Что хотите говорите, -

На страданье хорош Витя!

Я свово залетку Ваню

На молитве вспоминаю!..

На залетку нагляжуся,

Спать спокойнее ложуся!

Уж пущай говорят,

Что мил ходит ночевать!

Положу его на праву ручку,

Сама буду целовать!..

Не ругайте меня дома,

Что гуляю я допоздна...

В поле

Белей его нет;

А мой миленький оденется, -

Милей его нет!

Иногда в песнях передается милому приглашение на свидание, дается ему какой-нибудь совет, делается за что-нибудь выговор и т.д.

Ах ты, милка, стукни в окно -

Не видались с тобой давно!

Это какое же страданье,

Когда редкое свиданье?!

Что ж ты, милый, не пришел,

Когда я велела?

Всю ночку для тебя

Лампочка горела!

Стоит, стоит тебе, миленький,

По шее надавать:

Проводил меня до дому

И не смог поцеловать!

Ах ты, милка, стукни в стену -

Я к те выду, тебе встрену!

Известная «потаковница» и баловница своих детей — мать. О ней песни говорят:

Нет такого дружка,

Как родная матушка:

Она встретит и проводит,

На гулянье денег даст!

Очень часто девушка с матерью делит свои сердечные переживания. В песнях поется:

Отвори, мама окошко:

Голова что-то болит...

-Врешь ты, врешь, дочь-плутовка:

Под окном кто-то стоит!..

- Ах, мамаша, люблю Колю!

- Люби, дочка, даю волю!..

- Ах, мамаша, люблю Ваню!

- Люби, дочка, давно знаю..

-Ах, мамаша, люблю Мишу!

–Люби, дочка, давно слышу...

Но на чужой стороне, вдали от родительского дома, крепнет больше дружба между товарками. В любовных похождениях — подруги обычные спутницы.

Ты, подружка моя, Таня,

Мы с тобой все две!

Мы нигде не робеем:

Ты подружка моя, Таня!

Мы ходили по полям,

И дареные конфеты

Мы делили пополам.

Мы подруги обе ровны, -

Щечки алы, брови черны;

У нас фартучки с плечами,

Ни в работе, ни в гульбе!

Избранная подруга является при «страдании» и поверенной, и утешительницей, и советчицей... Заметив печальное положение своей «страдающей» приятельницы, ее подруга спрашивает:

Ты, подружка тайная,

Что ходишь печальная?

Спрашиваемая девушка отвечает:

Как же не печалиться?

Моя любовь кончается!..

У подруги всегда готов и рецепт, чтобы разогнать эту печаль:

Уж ты, Настя, не тужи:

Белый фартук подвяжи,

Сядь на лавку, песни пой, -

Опять Толя будет твой!..

Когда нет надежды на возврат милого, то слышится другое утешение:

Уж ты, Настя, не тужи,

Свово Толю не держи:

Мы с тобой бедовые -

Нам найдутся новые!..

Однако, на боевом фронте любви всегда больше врагов, чем друзей и союзников, больше предателей и изменников, нежели прочной привязанности. Здесь и самый близкий друг может оказаться самым злым недругом... Со стороны девушек нередко слышатся протестующие возгласы:

Ах, какие это подружки?

Отбивают друг у дружки!

Подружка моя Нюшка -

Ветряная мельница:

То была моя подружка,

А теперь соперница!

Лишь в очень редких случаях дружба оказывается сильнее любви к милому:

Ты, подруженька Аксюша,

Мы с тобой водилися:

Ты мово милово отбила,

И то не бранилася!..

Как ни заманчиво для девушки гулянье с молодыми парнями, все-таки, их конечная мечта — семейная жизнь: «ведь, весь век у отца с матерью не просидишь»... Поэтому, выбирая «залеток», ценят в них прежде всего качества, наиболее подходящие для семейного человека. «А на красоту, — говорят,— льститься нечего: за красивыми много девок будет гоняться...»

Нам не нужен мил красивый, -

Был бы только с нами лесливый

(ласковый).

Частушки часто рисуют пред нами мечты девушек о замужестве:

Меня милка спрашивал:

- «За кого замуж пойдешь?»

Я ему ответила:

«За себя меня возьмешь»...

Вон он, вон он: белый дом...

Я на лето буду в нем!

Безо всякого смеху,

Меня считают за сноху!

Мать, корову продавай:

Меня замуж отдавай!

В деревне загорелось,

Я бежала на пожар!..

Всю дорогу я молилась,

Чтоб остался Божий храм:

Нам венчаться с милым там!

Скоро, скоро под венец!

Я надену шесть колец:

Два витых, два литых,

Два колечка золотых!

Ой, батюшки! Вон пожар!

Горит город, - нам не жаль;

Остается Божий храм, -

Там венчаться, милый, нам!

Конечно, далеко не все девушки в «страданиях» ищут себе серьезных привязанностей. Для многих «страдание» — только развлечение с бесконечной сменой «залеток»:

Мой миленький хорош -

Десятого сорта;

Я на улицу пойду,

А этого к черту!

Я калинушку ломала,

Два куста оставила;

Лет семнадцати мальчонку

Я гулять заставила!

Я сидела на дому,

Морганула одному;

Другой догадался,

Ко мне привязался!

На реке я полоскала,

На березку вешала;

Я милого не любила,

А словами тешила.

У меня в косе большой

Ленточка алеется;

Я сегодня завлеку

Красного армейца!

Такие страдалицы, если дарят своих милых, то подарок выбирают соответственно качествам их временных избранников:

Подарила платок рваный:

Каков платок, таков малый!

Иногда любительницы кавалеров прямо заявляют о платности своей любви:

Я, бывало, завлекала

Богатого звания;

А теперя никакого -

Просто наказание!

Надевай-ка галифе,

А я юбку в складку!

Если хочешь пострадать,

Червонец задатку!

Обманывая своих любовников, они заявляют:

Такому растрепаю

Как узнать, с кем я гуляю?..

Но чего же не плясать?

Чего ж не ломаться?

Я милому сказала:

Много об нем думаю, -

Моего милого нет:

Некого бояться!..

Лучше бы его убило

Разрывною пулею!

Лишь временами в их душу закрадывается тревога и опасение о возможности расплаты за обман:

Не боюся - трое любят;

А боюся - голову отрубят!

Чтобы окончить роман без искренней любви, обычно требуется слишком немного: только разменяться подарками...

Чернобровенький мальчишка!

Подойди на пару слов:

Отдай беленький платочек -

Наша кончилась любовь!

В подобных случаях, если милый не возвращает платка, то даже бывает трудно сказать, чего девушке больше жаль — минувшей любви, или пропавшего платка:

С неба звездочка упала

На сарайчик весовой;

Вся любовь моя пропала,

И платочек носовой!...

Сложней разлука «милых» при прочной привязанности хотя бы одного из них.

На «болоте» обычно конец лета и осень, когда заканчивается работа артельных рабочих и приближается время отъезда по домам, являются роковой порой для выяснения истинных чувств «страдателей». В песнях даются советы девушкам:

Не страдайте, девки, дюжа:

Придет осень - дадим мужа!

Сами девушки приступают к своим милым с просьбами:

Давай, милка, одну клятьбу:

Осенью сыграем свадьбу!

Однако и осенью не так просто разрешается вопрос о замужестве, как обещают песни... «Осенняя» дума приносит много тревог девушке-торфянке:

Ты, подруженька, запой

За меня угрюмую:

Я совсем ума решилась

Осеннею думою!..

Не всегда девичьи мечты и надежды оправдываются на деле: жизнь нередко разрушает, казалось бы, самые верные расчеты. Порой девушке приходится становиться перед самым простым и в то же время неотвратимым фактом — пред исчезновением милого:

У машины много колес,

Мил уехал, любовь увез!

Закатился дружок Петя,

И где солнышко не светя!

Правда, иногда причиной разлуки страдавших пар бывают совершенно не зависящие от них обстоятельства. Особенно много таких жертв за последнее военное время:

Ах, война! Ах, война!

Что она наделала?!

Сколько девок, сколько баб

Сиротами сделала!

и после первых двух строк:

Мово милого убила,

Румянова, бедова!

Кабы не война,

Я бы бабою была!

Но чаще всего причиной разлуки бывает ветреность и измена парней: уж очень они эгоистически смотрят на свою любовь:

Стоит дуб на горе,

Распустя коренья;

Если девок не любить,

Просто разоренье!..

Парни не скупы на обещания своей верности милой. С их стороны то и дело слышатся заверения:

Она моя, моя!

Скоро будет жена моя!

Ах, гром гремит -

Верно, дождь будет...

Подлец я буду,

Когда тебя забуду!

Я тогда тебя забуду,

Роза милая моя,

Когда на камушке холодном

Вырастет зеленая трава!..

В пору расцвета любви, по песне, даже

Через речку, чрез мосточек

Подал милый голосочек;

Через речку, чрез плотину

Сказал милый: не покину!

Однако, плотина крепче держит воду, чем слова гулящего парня:

С неба звездочка упала

Мне на фартук голубой;

Пока ужинать ходила,

Мил занялся уж с другой!..

И в общем, девушки о верности своих кавалеров самого нелестного мнения:

Зеленая веточка

Рано отпадает!

Ненадолго вы, ребята,

Девок завлекаете!

Наши парни любодеи:

Они любят по неделе!

О том, как тяжело бывает девушке расставаться с своим милым, поется:

«До свиданья», - милый скажет,

А на сердце камень ляжет!

Уж я плачу, платок мочу:

С кем гуляю - бросить хочу!

Жалко, жалко того бросить,

Кто колечко мое носит!

Очень неприятно положение покинутой девушки. Об ее несчастии говорят подруги и знакомые парни и с интересом наблюдают, как она перенесет свою невзгоду...

- Ты, товарочка Аксюша!

Ты, свет мой дорогой!

Не гонися ты за Ванькой:

Он не займается с тобой!

- говорит, как будто соболезнуя, а в душе, может быть, злорадствуя, какая- нибудь подруга и даже соперница этой Аксюши... Но у последней всегда есть наготове ответ, чтобы выйти из своего затруднения:

- Это горе мне не горе:

Я привыкла при нем жить;

Об этом ветреном мальчишке

Не подумаю тужить!

Говорят про меня:

О симпатии плачу я!

Нет, я - бедная сирота,

Я не плачу никогда...

Бросил миленький любить,

За ним не гонюся:

Я сегодня вечерком

С другим познакомлюся!

Если Аксюша кроме сбежавшего Ваньки уже имеет у себя поклонников, то она отвечает:

Ах, товарка моя Таня!

Я этого не боюсь:

Полюбила я Илюшу

И за Ванькой не гонюсь...

Бросил миленький любить,

Я его подавно:

На примете еще пять,

Завела недавно!..

Бросил милый - наплевать:

На примете еще пять!

Неужели из пяти

Себе по нраву не найти?

Ухажер меня бросает,

А я им не дорожу:

Я такими ухажерами

Огороды горожу!

Ухажеров за мной много,

Ухажеры - лыбуда! (беднота)

Под горой большая яма,

Покидаю всех туда!..

На шутки или насмешки изменника даются такие ответы:

Мне милка изменил,

Я не против этого...

А смеяться надо мною

Я бы не советыла!

Довольно купаться:

Вода холодна!

Довольно смеяться,

Ведь я не глупа!

Я платочек полоскала -

След остался на воде...

Хотел милый насмеяться -

Не хватило в голове!

Не ходи, милый, по валу,

А то свалишься!

Я с тобою не гуляю,

А ты мною хвалишься!?

Мне сказали про измену,

А я рассмеялася:

- Голубые ваши глазки!

Я в вас не влюблялася!

Мне милый изменил,

Я об нем не думаю!

Меня дурою назвал -

Пущай ищет умную!..

Но чаще при изменах происходят бурные сцены ревности. На неверных друзей сыплются в изобилии обвинения и оскорбления.

Ах, какая незадача:

Мой дурак меня дурача!

- Что ты трепишься, трепало,

С какой девкой ни попало?

На столе стоит бутылка,

Половина молока...

Один вечер прогуляла,

И узнала дурака!

Залеточка завертелась!..

- И где совесть твоя делась?

Сидит Ванька на крыльце

С выраженьем на лице;

Я не долго думала,

Подошла да плюнула!

Дура, дура я была -

Куда разум дела?

За такого дурака

Замуж захотела!..

Когда с милым я гуляла,

Тогда был ему почет!

А теперя опостылел:

- Отойди, облезлый черт!

Оскорбленная объявляет о своем разрыве с неверным другом:

Не товарка я Мирону:

Он изменник свому слову!

Я, бывало, к нему льнула,

А теперь рукой махнула!

Но, конечно, объявлением разрыва роман не кончается: уж слишком трудно покинутой забыть нанесенное ей оскорбление... Кроме того, особенно на чужой стороне тяготит девушек их одиночество. Недаром они поют:

Ах, ребята, ради бога,

Не бросайте нас намного!

Иногда покидаемая цепляется за малейшую возможность, чтобы только сколько-нибудь продлить свое непрочное счастье:

Давай, милка, пострадаем

Хоть единый вечерок!

До того ты меня высушил,

Что качает ветерок!

В надежде на возврат милого девушка прибегает к упрекам и мольбам, но трудно тронуть сердце парня, может быть уже охваченного страстью к другой...

- Ах ты, милый, какой ты стал:

Завлек сердце, любить не стал!

- Я тебе предлог давал:

Познакомиться желал...

Такого же характера ответ:

Ах, милашка, буйный ветер!

Я не сам тебя приветил:

Ты сама набилася -

Рядышком садилася.

- Плачут глазки, плачут оба,

По тебе, моя зазноба!

- Ну-ка, ну-ка, брось сурьезы:

Возьми платок, утри-ка слезы!

- Чем я тебе не уважила?

И встречала, и проваживала!

- Как лед пройдет и тот растает;

Так любовь и та оставит!

- Залеточка, друг сердечный!

Давай примем закон вечный!

- Зачем тебе закон нужен?

Чужой парень будет мужем!

- Давай страдать, не трепаться:

Пострадаем да венчаться!

- Скоро, скоро вкруг налою,

Только, милка, не с тобою!..

Естественно, при такой настроенности милый нередко на деле осуществляет свои слова, и покинутой приходится только беспомощно восклицать:

Мил божился и клялся:

В мясоед сыграем свадьбу!

А теперь, негодяй,

Позабыл свою он клятьбу!

Мово милова благословляют -

Меня плакать заставляют!..

У залетки завтра свадьба...

Где ж девалась твоя клятьба?..

Тебя к венцу повезут,

Меня следом понесут...

Тебе венцы наденут,

Надо мной свечи зажгут...

Тебя будут кружить,

Надо мной будут служить!..

Что на церкви тихо звонят?

Милый мой венчается...

Дай, подруга, сонных капель:

Жизнь моя кончается!

Милый женится - беда!

А мне, девице, куда?

В огороде есть пруда -

Суну голову туда!..

А затем, в минуты тяжелого раздумья, покинутой остается лишь, вздыхая, вспоминать безвозвратно минувшее...

Я, бывало, ждала его,

А теперь ждать некого!

Все по паре, парочке,

А я с милым в расстроечке!

Холодна вода в колодце,

Холодна, не видно дна!

Я, бывало, в парочке ходила,

А теперь хожу одна!

Все по парочке сидят,

А я не согласна;

Все лампадочки горят,

А моя погасла!

Все кусточки-палочки,

Все стоят по парочке;

А я молодешенька

Стою одинешенька!

Я любила цветы розы

По канавам собирать;

Я любила черны очи -

Приходится забывать!

Кари глазки

Где вы скрылись?

Где вы скрылись-запропали?

На век заставили страдать!

 

Потерей милого несчастье брошенной не исчерпывается: если девушка не выйдет с честью из любовного испытания, то ее ждет суровый, беспощадный приговор окружающего общества. Пощады ей ждать не от кого: ни от подруг, ни от прежнего друга...

Симпатия не хворала -

Посмотри, какая стала!

Дострадалася, разиня:

Под глазами стало синя!

Дострадалася, паскуда:

Капли пьет, говорит: простуда!

До чего довел миленок:

На руках плачет ребенок!..

Любовная атмосфера на торфяных болотах характеризуется не только в частушках, но и в остальном распеваемом здесь песенном репертуаре. Одной из любимых песен торфушек является песня о пагубности для молодца разлуки его с милой: «растоска-горе-печаль» — его удел... Эту песню, как бы в назидание своим ветреным кавалерам, девушки на Сокольническом болоте поют особенно часто: и при выходе на работу, и при возвращении с нее.

Ты прости, прощай, моя ягодка!

А еще-то прощай, цвет лазоревый!

Останной-то (т. е. последний) раз

я в гостях был у вас,

У вас-то я был счастливый мальчик;

От вас-то я отстал, разнесчастный стал:

Обуяла меня растоска-горе-печаль!

И не знаю, как быть, куда горе деть?

Я свое-то горе во чисто поле:

Во чистом-то поле там кусты густы,

Трава зелена, цветы лазоревые!..

Я сорву-то цветок, совью милому венок;

Надену венок на головушку, на кудрявую!..

Сердечные переживания торфянок иногда настолько тяжелы, что перед ними меркнет и забывается даже тяжесть физического труда:

На болоте мы живем,

Ничего не значит:

Кто любовью заведется,

Тот после поплачет!..

Конечно, не всегда слезами для девушки оканчивается ее торфяной роман, бывают и счастливые исключения: кажется, около 1 или 2 % работающей молодежи вступают в «законный» брак. Скромно и тихо проходит свадебное торжество вдали от семьи и родных брачующихся. Зато здесь в изобилии пляски и песни артельных подруг и товарищей. В песенный репертуар входят и старинные свадебные песни. На девишнике, между прочим, поют:

Большая дороженька

Конями укатана,

Чеботами притопана.

Кто же травку топтал?

Кто ее уколачивал?

Топтал травушку Иван,

Уколачивал Петрович:

Искал он себе перепелочку,

Молоду канареечку.

Перепелочку на тарелочку,

Канареечку играть в клеточку!

Брал Иван, брал Петрович

Аннушку за рученьку,

Семеновну за правую.

Говорила ему Аннушка,

Свет Семеновна:

«Отца с матерью забыла,

Тебя, молодца, полюбила!»

За дубовый стол сажала,

Белу скатерть расстилала,

Все конфеты выставляла,

Чаем, кофеем поила

И косыночкой дарила.

Косыночка - алый цвет,

А Ивана лучше нет!

Косыночка со углами,

А мой милый со кудрями!

(Называются имена жениха и невесты)

После венца поют:

Как во клеточке, во хорошенькой,

Сидел голубь со голубкой:

И гуртуются, и милуются,

Сизокрылыми крылами обнимаются.

- «Ты прости-прощай, свет-голубушка!

Улетаю я во чисто поле

Пшеницу клевать, куколь выбирать!»

Как за столиком, за дубовеньким,

Как за скатертью, за шелковенькой,

Тут сидел князь со княгинею.

И целуются, и милуются,

Белыми руками обнимаются!

- «Ты прости-прощай, свет Аленушка!

Уезжаю я во Китай-город

Торгами торговать!..»

Очевидно, под влиянием современного колебания семейных устоев иногда на свадьбах поется песня «Когда имел златые горы», в которой проводится мысль, что бросающий свою подругу жизни впоследствии может оказаться сам в положении покинутого или даже прогнанного...

- «Когда имел златые горы

И реки полные вина,

- «Ах, речи, речи справедливы!..

Скажи ты правду всю отцу,

Когда свободные счастливо

С молитвой мы пойдем к венцу?»

- «Ох, твою, голубка, руку

Не раз просил я у отца:

Отец не понял моей муки -

Жестокий сердцу дал отказ!..

Проси у сердца ты совета...»

Страданье тронуто во мне...

Я верила святости обета:

Бежать с возлюбленным своим...

Когда бежать я с ним решилась,

Поверив клятве той святой, -

На Божий храм я перекрестилась,

С слезой глянула на дом родной...

Умчались мы в страну чужую,

А через год он изменил!

Все отдал за любовь, за взоры,

И ты владела мной одна!»

Забыл, забыл меня, беднягу

И сам другую полюбил...

А мне сказал, стыдясь измены:

- «Ступай обратно в дом отца!

Оставь, Мария, мои стены,

Я провожу тебя с крыльца...

Не плачь напрасно, моя милая,

Не стой ты долго под окном;

С пустой котомкой за плечами

Ступай скорей в отцовский дом!...»

В темну ночку-полуночку

Стучится кто-то под окном...

От сна девица пробудилась

И видит друга своего!..

Вставайте, все мои родные!

Гоните в шею подлеца!

Он прожил горы золотые

И реки, полные вина!..

Брак чаще совершается «по церковному», но бывают случаи и «по советскому». Старинные свадебные песни не забываются ни в том, ни в другом случае.

Темные стороны жизни на болоте кажутся еще мрачнее, если обратить внимание, как торфяники проводят свой праздничный отдых. Праздники, особенно «годовые», обычно ознаменовываются крупными выпивками. Самогонка покупается ведрами. Пьют ее и взрослые, и парни, и девушки... Пьют и поют песни в честь самогонки. Под плясовую игру гармоники раздаются присказки пляшущих:

Не судите, барыни,

Что мы люди пьяные!

Мы по четверти пивали,

И то пьяны не бывали!

Я вчера была пьяна,

Кочерыжку пропила;

А нынче захочу -

Достанется рогачу!

Я вчера была хмельна,

Нынче похмеляюся!

На дворе лежит зола,

Я на ней валялася!

Самогоночка моя

Пользительная!

Как мы пьем ее

Удивительно!

А в это время «матерые» торфяники с резкой черной прослойкой на руках и лице, сидя своей компанией, орут во всю силу своих легких и глотки свои песни: «Прощай, жизнь — радость моя», «Не велят Маше на реченьку ходить», «Как в Таганроге случилася беда» и т.д. С особым ожесточением поют на церковный распев:

Водочка двойная,

Настоечка травная,

Двойная-наливная,

Восхитительная!

Царь Давыд играл на лире,

Воспевал ее в псалтыри:

Какая водочка в мире

Потребительная!

Я в притчах Соломона

Читал во время оно,

Что жил царь Сиона

Расточительно!

Он сказки-прибаутки

Любил кидать на шутки

И пил ведра два в сутки

Приблизительно!

А я с ним не сравнюся,

За ним не угонюся

И с четверти валюся

Удивительно!

(Приводим только первую половину песни. Вторая половина, касающаяся пьяного разгула русского духовенства, помещена в «Песеннике революционных, комсомольских, антирелигиозных, украинских и волжско-бурлацких песен», изд. «Новая Москва», 1924 г., с. 48).

Любовь торфяников к песне, несомненно, светлая, живая струя в их темном мире тяжелого труда, сменяемого только разгулом... Торфяники сами любят слагать песни и в то же время чутки вообще к новинкам песенного творчества. Кочуя с родины на торфяные болота за несколько сот верст, они иногда приносят с собой песни, схваченные ими где-нибудь во время пути. Одной из таких новинок является в настоящее время так называемая «Елецкая игра», — современная сатира, в форме диалога двух приятелей, на женихов современной деревни, стремящихся при женитьбе взять побольше «нормы»: так со времени голодных годов и разного рода пайков «по норме» в некоторых губерниях стали называть выговариваемое с родителей невесты, в счет приданого, «продовольствие» для обеспечения ее, пока она не получит от общества надельной земли... «Норма», как и самое приданое, обычно назначается в зависимости от «достатка» родителей невесты и от достоинства жениха: «кто чего стоит». Приводим это новое, любопытное произведение современного народного творчества:

- Пойдем, сходим-прогульнемся,

Компанию навестим;

Под Елецкую игру

Немножко поговорим.

- Говорить с тобой согласен

Под Елецкую игру;

Головой своей ручаюсь,

Что не мало расскажу!

- Дорогой ты мой товарищ!

Где скитался так давно?

Об тебе я стосковался,

А тебе, ведь, все равно!

- Дорогой ты мой товарищ!

Себе девочку искал;

Я кобыле задал жару:

Все деревни обскакал!

- Дорогой ты мой товарищ!

Знать, нашел, чег8 искал?

Знать, на свадьбе погуляем?

Уж давно я не гулял!..

- На гулянье не надейся:

У нас дело не сошлось...

Просто вышло наказанье -

Из-за нормы разошлось!

- Знать, запросил ты с ней не мало -

Весь, наверно, урожай?

Уступил бы ты немного,

Вышло б дело, так и знай!

- Запросил я с ней не мало:

Двух коров да пять овец,

Лошаденку, яиц сотню,

Нову шубу под венец!

- Дорогой ты мой товарищ!

Чем скотинку-то кормить?

Позабыл, наверно, сена

Пудов сорок попросить?

- Было сено вспомянуто

И пять пудиков овса,

Говядинки два пуда,

Самогонки два ведра!

- Дорогой ты мой товарищ!

Твоя просьба до беды:

Не ухитрился попросить

Для посыпки лебеды?

- Дорогой ты мой товарищ!

Ты считаешь меня глупым...

У меня не забалуешь:

Я выпросил иструб!

- Хорошо-ль в иструбе будет

С нареченною женой!

Попросил бы ты у тестя

Нову горенку с избой!

- Да нарвался на собаку

И не знал, что говорить!..

Ему, наверно, не хотелось

Свое хозяйство порешить!

- Ну, давай кончать Елецкую

До будущего дня!

Кому она не нравится -

Споем мы про себя...

- Ну, кончаю я Елецкую,

Не буду я ходить:

Раз товарищ меня просит,

Я стараюсь угодить!..

«Елецкая игра» пользуется большим успехом среди молодежи; ей посвящаются особые частушки:

Ах, Елецкая игра

До чего она мила!

Мать последнюю корову

На подметки продала!

Как Елецкую игру

Навсегда буду любить -

Хоть какое будет горе

Все равно развеселит!..

Почему приведенной «игре» присвоено название Елецкой, мне не удалось узнать. Можно думать, что оно указывает на место происхождения игры, или на фамилию ее автора.

Можно представить, как отзывается на здоровье молодых девушек тяжелый труд и их гульба с милыми, и почему им, как они сами говорят, часто вспоминаются их родители и особенно мать, всегда так отзывчивая к горю своих детей.

Вспоминай меня, родная,

Хотя в недельку один раз,

А я тебя вспоминаю

На часок двенадцать раз!

Уж ты, мамка, моя мамка!

Ты послушай на заре:

Не твоя ли дочка плачет

На чужой стороне?!..

(Вариант:

Встань-ка, мамушка, пораньше

И послушай на заре...)

Перед бедной труженицей часто встают картины далекой, но милой домашней жизни, и кажется ей, что мать ждет-не дождется своей дочки и переживает вместе с ней ее горести:

Дождик сильней поливает,

Меня мама вспоминает:

Мочит дитятку мою

На болоте бедную!

На родимой-то сторонке

Скоро праздник - Ильин день;

А мы бедные торфушечки,

Работаем целый день!

Скоро праздник годовой -

Мама встанет,

В окно глянет:

Нету ль дочечки моей?..

Кажется, «праздники годовые» особенно будят воспоминания о родной семье и родном уюте и более чем когда-либо заставляют грустить девушек:

На болоте мы живем,

По карьерам ходим;

Все праздники годовые

Во слезах проводим!..

С нетерпением ждут все торфяники окончания рабочего сезона и подсчитывают месяцы и даже дни, когда, наконец, они расстанутся с «болотной» жизнью...

На..... болоте

Осталось жить два месяца;

А уедем мы домой,

Все болото сбесится!

(Указание срока пребывания на болоте определяется временем, остающимся до конца работ. Сообразно с этим поется: то «два месяца», то «полтора месяца», то «окол месяца», то «полмесяца»).

Скоро, скоро нам домой

На машине маяться;

Меня мамка дорогая

Теперь дожидается!..

Нехотя уезжают только некончившие еще своих романов:

Скоро, скоро я уеду

На машине паровой...

Скоро миленькая скажет:

«До свиданья, дорогой!»

Скоро, скоро нам домой,

Сумки навалятся!..

У кого залетка есть -

Тошно расставаться!

Девушек дома ожидают допросы матерей, как они себя вели на чужой стороне. Но эти допросы не страшны «страдалицам»: ведь подруги не выдадут одна другую перед родителями... Поэтому — «смело говори, что хочешь».

Приезжаю я домой,

Мамка топает ногой:

- Скажи, дочь, пока не бита,

Кто горошился с тобой?

Менее надежны в сохранении сердечных тайн родные сестры:

Я страдала - мать не знала;

Сестра-сволочь доказала!..

Давая общую характеристику своей трудовой жизни на торфяных болотах и подводя ей конечные итоги, рабочие говорят:

На болоте одни тычки,

Черт тут не жил без привычки!

Заявляя, что такое-то болото «от Сибири уголок», добавляют:

Там помучился, помаялся

Молоденький народ!

Или:

Оно хотело провалиться,

Да осталось на годок...

По адресу болота слышатся пожелания:

Чтоб .... болото

Чтобы провалилося:

Причины недовольства болотом самые различные: одни, как мы видели, недовольны плачевными результатами «страданий», особенно если налицо плоды этих страданий:

На болоте я жила,

Много начудесила:

У переднего окна

Люлечку повесила!..

Другие, наоборот, недовольны тем, что прожили на нем без утех любви:

Ах, Ц... болото Какая не милая:

Я все лето прожила

Без дружка милова!

Все же вообще недовольны малой заработной платой, которая в конце концов «очищается», т. е. остается на их долю...

На болоте мы живем,

Ничего не значит:

Мало денег наживем,

После поплачем!

Вы налейте стакан чаю,

Забелите молоком...

Кто на болоте работает,

Остается дураком!

На болоте я жила,

Работала до пота -

Заработала за лето

Собаку да кота!

Конечно, многие, испытав однажды торфяное житье, уже более не возвращаются сюда. Им, по песням, кажется, что если бы было обито кумачом, то и тогда на него «на лето в эту пору не заманишь калачом», — или: «на лето, жива буду, не поеду ни на чем». Но зароки не ездить на болото слишком неустойчивы: велика притягательная сила заработка, который может и прокормить, и «нарядить». Практические соображения берут верх над всеми другими доводами...

На.... болоте

Проживу еще годок -

На суконную поддевку

И на шелковый платок!..

В период последней экономической разрухи приманкой на торфяных болотах служили продовольственные и вещевые выдачи. Частушки говорят:

Ах .... болото,

Растуды его, туды!

Кабы не было войны

Не поехала б суды!

Тогда выдача хлебных карточек, ситца и обуви подали рабочим повод ожидать и больших благ:

Скоро,скоро

Дадут пару,

Две подушки,

Одеялу!..

Кроме соблазна заработка на болото тянут и сердечные интересы:

На это на болото,

Растуды его, туды!

Кабы не было залетки,

Не поехала б суды!..

Как мне рассказывали на местах, при организации торфяных артелей кандидатов в члены этих артелей всегда больше, чем нужно, и чтобы попасть на работу, им приходится задаривать своих главарей и продуктами, и деньгами... Иногда бывает так: запись желающих производится, с них организаторами берется за «хлопоты» гонорар, но дело этим и ограничивается: никакого набора рабочих затем не бывает...