Пережитое
Документы репрессивной политики
Мы предполагаем и в дальнейшем публиковать документы и воспоминания о репрессивной политике большевиков, которая не ослабевала за все годы советской власти. И, может быть, принятое нами название не отражает всей трагедии... Может быть, не «Пережитое», а «Переживаемое»... Наверное, и живущие поколения не преодолели последствий этой трагедии.
Вот перед нами списки лиц, не имеющих право избирать и быть избранными в Советы («лишенцы», как их называли). Только по Богородску таких 815 человек, по каждой деревне, селу... Служащие, бухгалтеры, огородники, торговцы, священники, дьяконы, псаломщики, рабочие-кустари.
Представим здесь только часть «лишенцев» — деятелей религиозного культа (1923 г.):
«Сперанский Н.А. — 45 лет, священник
Былинский В.Л. — 70 лет, священник
Соболев П.Н. — 43 года, дьякон, священник
Востоков М.В. — 52 лет, священник
Уразов В.А. — 38 лет, дьякон
Кузнецов М.И. — 39 лет, служащий, дьякон
Дворецкий С. И. — 39 лет, конторщик, псаломщик
Ласкин М.П. — 46 лет, дьякон, священник
Баженов П. — священник
Третьяков Н.А. — 25 лет, учащийся, дьякон
Остроумов П. П. — 39 лет, псаломщик
Успенский А. М. — 55 лет, псаломщик
Смиренский Д.П. — 43 года, священник
Поспелов К.Н. — 52 года, священник
Барг Д.Х. — 56 лет, раввин 1 .
Списки огромные, но их надо публиковать.
Раскулачивание и выселение «нетрудового элемента» и антисоветски настроенных граждан, в основном, пришлось на 30-31 годы. В 1948 году также проводилось выселение в отдаленные районы СССР уже по сталинскому указу от 2 июня 1948 года тех, кто не выработал нормы трудодней в колхозах.
Публикуем некоторые документы того времени (фамилии, кроме репрессированных, изменены. - Ред.)
Председателю РИКа при Павлово-Посаде
от гр. Тарасовой К.А., Усовская, 3/Б.
ЗАЯВЛЕНИЕ 2
Живя на квартире в дер. Игнатьеве, Первомайская, 2, со своими родителями-инвалидами (отцом-паралитиком и матерью, страдающей пороком сердца); состоя ко дню раскулачивания на Бирже труда, являясь членом профсоюза текстильщиков за № 359183; восстановленная в избирательных правах Мосгубизбиркомом от 25-го июня 1930 г. за № 20194, я получила от Игнатьевского предсельсовета т. Иванова приказ — в 2 дня освободить квартиру, так как дом занимается под колхоз. Сознавая всю важность такой организации, я беспрекословно выполнила распоряжение т. Иванова, уехав на квартиру Усовская, 3/Б. При переезде т. Иванов попросил меня проводить его на нашу новую квартиру для описи имущества. Придя к нам с понятым-кузнецом из д.Игнатьево, т. Иванов приступил к описи.
Не зная, за что и на какую сумму с нас должна быть произведена опись, я не указала ему на другие вещи, находящиеся у нас вне снятой квартиры и разбросанные повсюду по случаю переезда. На другой день, явясь к нам с тт. Селезневым и Коровиным, а также с 5-ю возчиками, в моем отсутствии, пользуясь беспомощностью и перепутанностью двух стариков, т. Ивановым, без предъявления ордера, был проведен в доме обыск. Была подвергнута обыску и хозяйка дома, рабочая-ткачиха, вдова, со слезами открывающая им свои сундуки. Активное участие в этом деле т. Иванову оказывали тт. Селезнев и Коровин. После обыска все имущество — вплоть до половой тряпки — было увезено. Остальные вещи, находящиеся вне комнаты, были увезены без всякой описи. Обратно в д. Игнатьеве была уведена единственная корова, увезено сено; дрова же, наделенные нам, как и остальным крестьянам постановлением общего схода д. Игнатьеве, в количестве 4-х саженей, за пилку и перевоз коих мною было уплачено, были задержаны т. Ивановым на месте. На указание матери, почему нас не раскулачили в д. Игнатьеве, а дали переехать в другую деревню с затратой денег и сил, т. Иванов указал, что раньше не было распоряжения от Р.И.К., «а и что таковое пришло только сегодня». На указание матери о том, что дочь — не лишенка и что ее вещи не подлежат к отборке, т. Иванов, зная о моем восстановлении Губизбиркома, ответил: «Я ее лишаю, она такая же лишенка». На еще какое-то сопротивление со стороны матери т. Иванов обругал ее матерным словом.
Такие действия по отношению к моей семье считаю несправедливыми, т.к. уже в августе месяце 1926 г. отцом был сдан патент 1-го разряда, который имел с 1923 года и больше не возобновлял: задолжности перед Райфо не имел и по своему болезненному состоянию жил в эти годы на моем иждивении. На моем иждивении жила и мать-старуха. Я же, начиная с 1920 г., работала по сее время самостоятельно, работая последний месяц сестрой-воспитательницей в Павлове-Посадских яслях.
Имея крестьянский надел в д. Игнатьеве, за последние 3 года фактически крестьянством не занимались за отсутствием в семье рабсилы. Самообложению, по постановлению общего схода, подвергались за 29-30 гг. в размере 7 р. 50 коп. (семь рублей пятьдесят копеек).
На основании вышеизложенного прошу Пред. Р.И.К. «вернуть нам отобранное имущество, в том числе корову, теленка, сено и дрова. Опись имущества находится у т. Иванова, копия с которой мне не оставлена.»
Тарасова К.
27.111.30г.
СПРАВКА
О результатах проверки жалобы гр. Кулаковой Т.И., проживающей в с. Мамонтове, Ногинского района, адресованное на имя Председателя Президиума Верховного Совета СССР товарища Шверника Н.М.
В своей жалобе гр. Кулакова Т.И. жалуется товарищу Швернику Н.М. на то, что ее дочь, Кулакову В.В., по общественному приговору колхозников селения Мамонтове Ногинского района от 9 июля 1948 года незаконно выслали в отдаленные области СССР.
Для опровержения приговора гр. Кулакова Т.И. приводит следующие доводы:
первое, что ее дочь, Кулакова В.В., с малых лет занималась общественно-полезным трудом и никакого паразитического образа жизни не вела;
во-вторых, что ее дочь, Кулакова Вера, была единственным кормильцем в семье, так как муж погиб на фронте, и из 3-х детей оставшихся, Вера была самая большая, и единственным доходом к жизни был ее заработок в государственных предприятиях. Так как в хозяйстве других источников дохода не было. Скот отсутствует, а на трудодни в колхозе ничего не давали, и моя дочь, как сообщает гр. Кулакова, была вынуждена работать на производстве и помогать мне воспитывать еще двух малолетних дочерей, так как получаемой пенсии за погибшего мужа в сумме 40 рублей мне для жизни с детьми не хватало, и она просит товарища Шверника Н.М. вернуть ее дочь домой.
Проверкой на месте установлено, изложенные факты в жалобе гр. Кулаковой Т.И. полностью подтверждаются, и ее дочь Кулакова В.В. была выслана действительно необоснованно, что подтверждают следующие факты:
Дочь Кулаковой, Вера Кулакова, рождения 1925 года, действительно с малых лет занималась общественно-полезным трудом. Так, например, в 1940 году в 15-летнем возрасте она в силу тяжелых материальных условий в семье по окончании 5 классов школы поступила работать на Глуховский х/б комбинат в качестве ткачихи, где проработала до 1943 года;
В 1943 году, в связи с болезнью матери, она ушла с комбината по собственному желанию и перешла в хозяйство матери, так как отец был на фронте и к этому времени погиб, а при матери было еще двое малых дочерей, и Кулакова Вера устроилась работать в Боровковскую больницу в качестве санитарки, где проработала до 1946 года.
Мать Веры Кулаковой — Кулакова Т.И. — все время работала и работает в колхозе, вырабатывая до 300 трудодней каждый год.
В 1947 году Кулакова Вера решила работать в колхозе и проработала весь сорок седьмой год, выработав 121 трудодень, и вместе с матерью у них было 350 трудодней. Однако, на трудодень, они кроме 800 грамм картофеля ничего не получили.
В 1948 году Кулакова Вера в силу тяжелых материальных условий поступила в артель «Культуры» и проработала с 5 января по 5 июля в качестве чулочницы, где перевыполняла нормы выработки. На свой уход в артель она имела устное разрешение председателя колхоза, и таких колхозников очень много. Из 70 трудоспособных колхозников на день проверки 16 работает в производстве и 27 надомников.
Таким путем Кулакова Вера не была тунеядцем и не вела паразитический образ жизни.
После высылки дочери Кулаковой Веры в семье положение ухудшилось, так как в 1949 году на трудодень в колхозе матери на 250 выработанных т/дней абсолютно не выдавалось ничего, и Кулакова Т.И. вынуждена в феврале 1949 года просить исполком райсовета разрешить прекратить учебу дочери Клавдии в 6-м классе и помочь устроить ее на работу. При помощи исполкома дочь ее была устроена на механический завод города Ногинска, где она и работает сейчас. Вторая дочь Валентина работает в пионерском лагере судомойкой.
Высланная дочь — Кулакова Вера в данное время находится по адресу Якутская АССР, прииск Курун-урья, где вышла замуж, также за высланного по фамилии Кузнецов.
Считаю вынесенный общественный приговор дочери Кулаковой Вере общим собранием колхозников селения Мамонтове Ногинского района необоснованным.
Инструктор Оргинструкторского отдела
Исполкома Мособлсовета 3
27 июня 1950 года.
Публикация Вс. Кузнецова и Е. Маслова
1 ГАМО,ф.б6,оп. 11, д. 221. 1923г.
2 Копия заявления хранится у публикаторов.
3 ГА г. Ногинска, ф, 235, оп. 1, д. 3.
Поделитесь с друзьями