Альманах"Богородский край" N 4 (96)

У ЦЕРКОВНЫХ СТЕН / ПОЕЗДКА В БЕРЛЮКОВСКУЮ ПУСТЫНЬ

Иван ШЕВЕЛКИН

Душеполезное чтение. Ежемесячное издание общепонятных сочинений духовного содержания. 1864,ч.З.

В мае нынешнего года представилась мне возможность выполнить давнишнее желание побывать в Берлюковской пустыни и в новом Спасопреображенском Гуслицком монастыре, основанном лет пять тому назад посреди закоренелых раскольников поповщинской секты. Обрадовавшись свободному времени и прекрасной погоде, я не стал откладывать исполнение желания моего в долгий ящик и в одно прекрасное утро отправился из Москвы за Покровскую заставу на дебаркадер Нижегородской железной дороги. В Сергиевой Лавре, где побывал я перед этим, мне говорили, что по дороге этой надо проехать две станции, а там останется до Берлюковской пустыни верст пятнадцать; но я все-таки, боясь ошибиться, обратился к кассиру с вопросом: на какой станции остановиться мне, чтобы ехать в Берлюки? И что же? Кассир с усмешкой отвечал мне, что все торговые или фабричные села и деревни, лежащие на протяжении всей дороги вплоть до Нижнего, или около нее, ему известны, а о Берлюковской пустыни он слышит в первый раз. Признаюсь, известие это сильно меня озадачило.

— Да помилуйте, — говорю я, — Берлюковская пустынь, о которой знает вся Москва и усердно посещает ее, всего в пятнадцати верстах от вашей дороги; так как же вы не слыхали о ней!..

— Но ведь это пустынь, или монастырь, а не фабричное или торговое село, — сказал, улыбаясь, кассир.

Вот вам и французское управление! К счастью моему во время нашего разговора к кассе подошел купец и вывел меня из затруднительного положения.

— Вам в Берлюковскую пустынь? — обратился он ко мне. — Так нам вместе ехать до Васильевской станции.

Мы взяли билеты и в ожидании первого звонка, вместе, как знакомые, присели на скамейку.

— Вы помолиться едете в Берлюки? — спросил меня сосед.

— Главное — помолиться, а потом уже отдохнуть от московской жизни и подышать чистым воздухом. Говорят, что воздух и местоположение в Берлюках восхитительные.

— Что и говорить; во всей губернии не найдешь такого приволья! Мы таки раза по три в лето побываем У Спасителя; от нас, от села Купавны, до монастыря верст 15-ть будет, не больше. Если угодно, от Васильева до Купавны мы доедем вместе, а там и лошадку приищем до обители.

Изображение чудотворного образа Христа Спасителя «Лобзание Иуды» из Николаевской Берлюковской пустыни.

Я согласился на это предложение. Но вот раздался звонок и толпа народа повалила к вагонам. Для избежания давки мы пообождали немного и не торопясь, покойно вошли в вагон 3 класса, до невозможности наполненный; но делать нечего, надо как-нибудь перетерпеть часок тесноту и духоту страшную.

— Вот скоро и конец нашему путешествию по чугунке; Васильево виднеется, — говорил мой новый знакомец, — а вон и парень мой с лошадью.

— Так, значит, мы и в путь? Но не стесню ли я вас? Мне, право, совестно.

— И полноте! Лошадь у меня хорошая, тележка легонькая; мигом доедем. С особенным удовольствием выползли мы из душного вагона и, поместившись весьма удобно в щегольской тележке на подушке с пружинами, рысью покатили по гладкой дороге. Через село Кудиново, где, если верить покойному Загоскину, в 1612 году помещалась главная квартира Шишей, скоро доехали мы до села Купавны, знаменитого своими фабриками. По настоящему надо бы было воспользоваться радушным приглашением знакомца моего провести день этот у него и осмотреть довольно замечательную суконную фабрику в Купавне; но я торопился в пустынь и, отобедав, простился с добрым хозяином, дав слово заехать к нему на обратном пути.

Пара бойких лошадок, запряженных в небольшой тарантасик, помчалась довольно быстро; проехав версты две по Владимирскому шоссе, мы своротили влево и верст шесть пробирались лесом. Миновав лес и деревеньку с крошечными избенками, а потом две барских усадьбы, завидел я вдали церковь прекрасной архитектуры и знаменитую когда-то лосинскую фабрику, принадлежащую казне. Недавно здесь кипели жизнь и деятельность, теперь же все мертво, фабрика стоит без дела, и, говорят, сдается на аренду желающим, или даже совсем продается; но желающих не оказывается. А жаль, что такая сильная вода, запертая прочными плотинами, которая могла бы вполне заменить дорогой пар, пропадает даром. Ведь есть же господа промышленники, заводящие паровые фабрики в местах безлесных; почему бы не заарендовать им, или даже не купить вовсе оставленный лосиный завод.

— Ну вот и Спаситель показался, — сказал мой возница, снимая шляпу и осеняя себя крестным знамением.

— Какой Спаситель? — спросил я.

— А Берлюки-то; ведь у нас больше говорят: «пойдем к Спасителю», а не в Берлюковскую пустынь, для того, что там есть чудотворная икона Спасителя, явленная; так мы все больше «к Спасителю» говорим; у нас бабы, пожалуй, и в толк не возьмут, коли скажешь — в Берлюки.

Миновав деревню и шелковую фабрику купца Соловьева, состоящую из нескольких каменных и деревянных корпусов, известную выделкою отличного бархата и шелковых материй высокого достоинства, мы вполне увидели Берлюковский монастырь, заслоняемый с дороги небольшой, но густой сосновой рощей. Мы подъехали к монастырской гостинице для приезжающих и приходящих богомольцев, расположенной против св. ворот обители в одном каменном и трех больших деревянных корпусах. Отец гостинник, ласковый и приветливый, проводил меня в каменный дом, отдал чистую и просторную комнату в мое распоряжение и предложил самоварчик с дороги. С особенным удовольствием напившись чаю, я пошел помолиться пред чудотворной иконой Христа Спасителя, называемой «Лобзание Иуды», а потом отправился полюбоваться обителью снаружи перед закатом солнечным. С юго-западной стороны из-за речки Вори, омывающей крутой берег, на котором возвышается Берлюковская пустынь, вид ее превосходен; отсюда виднеются: угловая башня, временная, должно быть, одноярусная каменная колокольня с висящим на ней огромным колоколом, большие ворота, ведущие из монастыря на обширную террасу, и двухэтажный каменный корпус настоятельских келий с небольшою в нем церковью; далее из-за забора в косогор виден вход в пещерки, над которыми недавно построена каменная часовня, а за ней между огромными соснами возвышается небольшой храм с колокольней. С восточной стороны к обители примыкает густая сосновая роща, обнесенная частоколом; с северной же стороны построены корпуса гостинных келий и конный и скотный дворы.

Монастырская гостиница.

Начало основания Николаевской Берлюковской пустыни относятся к временам междуцарствия, к 1612 году, когда безбожные и корыстолюбивые ляхи толпами, как голодные волки, бродили около Москвы и по ее окрестностям, грабили жителей и разоряли мирные обители иноков, полагая найти в них мнимые богатства. Предание повествует, что в это время, желая скрыться от кровожадных злодеев, в здешние места пришел благочестивый старец Варлаам и уединился в густом лесу близ речки Вори. Не имея ничего, кроме иконы святителя и чудотворца Николая, отшельник Варлаам, чтобы выпросить хлеба насущного, иногда покидал свою пустыню; окрестные же жители, полюбив старца, с любовью подавали ему все необходимое для жизни: и хлеб, и одежду. Когда о врагах отечества не стало слышно во всей России, старец Варлаам, плененный местоположением, совершенною тишиною и невозмутимым уединением, не захотел оставить пустыню, которая сохранила его от злобы поляков, и стал придумывать, как бы построить при убежище своем небольшую церковь для всегдашнего прославления имени Божия, и при ней келью. Когда же он объявил владельцу земли, где была его пустыня, и окрестным жителям о своем намерении, то встретил со стороны их теплое сочувствие благочестивому желанию его: владелец уступил старцу Варлааму порядочный участок земли, и жители помогли ему в богоугодном деле. К сожалению, до нас не дошло никаких письменных свидетельств о постепенном возрастании обители, созданной старцем Варлаамом; изустные же предания повествуют, что обитель его процвела, была окружена оградой и в ней спасалось много братии; потом стала она приходить в упадок; братия, не имея средств к жизни, разошлись по другим обителям. Во время управления Московскою епархией преосвященного Платона в Берлюковской пустыни оставалась только одна разрушавшаяся церковь во имя святыя Троицы, заросшая крапивой и репейником; келий же и ограды давно не существовало. Ревностный возобновитель святых обителей, архипастырь послал в запустелую Берлюковскую пустынь строителем иеромонаха Иоасафа, человека благочестивого и деятельного, и сам принимал живое участие в восстановлении обители.

Над гробом строителя Иоасафа, погребенного против северной стены церкви святыя Троицы, им построенной, мы прочли следующую эпитафию, сочиненную, по преданию, митрополитом Платоном:

Здесь погребен Иоасаф строитель:

Он первый обновил обитель,

Иль мало то сказать, что он ее возобновил,

А всю из мертвых воскресил:

Ограды не было и строенья никакого,

Он все то сделал снова:

Лишь церковь ветхая одна была,

И та репейником с крапивой заросла;

Но он устроил все и иноков собрал,

И их духовным с Богом браком сочетал.

И так хоть умер он, но память есть нетленна,

Душа ж в обители небесны преселенна.

О Боже! Там его Ты душу упокой,

А нас благослови, чтоб был другой такой.

«Скончался 1794 года, месяца апреля 6 дня».

Теперь опишем внутренность Берлюковской пустыни. Из св. ворот, над которыми устроена церковь во имя святителя Василия Великого, при входе в обитель, глазам представляется небольшой одноглавый каменный соборный храм во имя святыя Троицы с двумя приделами в трапезе, во имя святителя и чудотворца Николая и великомученика Мины, воздвигнутый строителем Иоасафом и освященный в 1786 году митрополитом Платоном. Над притвором храма возвышается двухъярусная колокольня. Первоначально купол Троицкого собора был деревянный, по времени пришедший в ветхость; теперь же, старанием нынешнего настоятеля иеромонаха Иосифа, устроен весьма легкий каменный осмерик с куполом, покрытым белым железом. Внутренность собственно Троицкой церкви также совершенно исправлена: в ней стены украсились превосходной живописью и поставлен новый великолепный иконостас из розового дерева с резьбою из ореха, с позолотою в немногих местах и резными золочеными херувимами по верху. В иконостасе этом соединены изящность и простота, отчетливость работы и прочность. Справедливость требует отдать честь и хвалу московскому мастеру Павлу Варфоломеевичу Алексееву, который работал иконостас этот, а также клироса и два великолепных киота, розового же дерева с резьбою из ореха, в коих поставлены чудотворный образ Христа Спасителя «Лобзание Иуды» и икона Божией матери. Иконы в царских вратах, изображения на северных и южных дверях и образа святыя Троицы, Распятия и Воскресения Христова, Господа Вседержителя и Киево-Печерская икона Божией матери превосходно написаны в Сергиевой Лавре известным художником-иконописцем иеромонахом Симеоном. Местные иконы в нижнем ярусе иконостаса все в серебряных ризах с вызолоченными венцами, украшенными разноцветными каменьями, поставлены в вызолоченных бронзовых рамах за цельными зеркальными стеклами; в прочих же трех ярусах все образа хорошего иконного письма без окладов, окружены деревянными резными вызолоченными иконами. Иконостас этот замечателен еще тем, что стороны его и царских врат, обращенные во св. алтарь, украшены святыми иконами.

Надвратная церковь св. Василия Великого.

Влево от св. ворот возвышается обширный и великолепный храм, каменный, о пяти главах, во имя Христа Спасителя, чудотворного образа Его «Лобзание Иуды», однопрестольный. Он построен, в виде четвероконечного креста, покойным Берлюковским настоятелем архимандритом Венедиктом и освящен в 1847 году Высокопреосвященным Филаретом, митрополитом Московским. Внутренняя отделка храма, иконостас и в нем святые иконы соответствуют наружному великолепию его. В храме Спасителя в продолжении весны, лета и половины осени ежедневно совершается богослужение; зимой же служат в теплом соборе святыя Троицы.

В корпусе настоятельском устроена больничная церковь во имя всех святых, небольшая, но весьма изящная, с хорами для престарелой и больной братии, помещающейся в кельях подле церкви. В ней замечателен иконостас, весь резной и вызолоченный по толю, работы мастера Павла Константинова, проживающего в селе Купавне.

Настоятель обители и братия помещаются в трех больших двухэтажных каменных корпусах; тут же находятся обширная и светлая трапеза и братская кухня. Для просфорни и просфоряков архимандритом Венедиктом построен вправо от св. ворот небольшой каменный одноэтажный домик, весьма красивый снаружи и поместительный внутри. До вступления в управление Берлюковскою пустынью о. Парфения, теперешнего игумена нового Спасо-преображенского Гуслицкого монастыря, конный двор монастырский и сараи для экипажей, телег и саней рабочих, а также и сеновалы находились в стенах обители за братским корпусом на восточной стороне; считая такое соседство неуместным и неудобным, о. Парфений перевел лошадей и сараи в выстроенный им за монастырем новый конный двор, а в одноэтажном каменном здании вместо конюшен, сараев и помещений для рабочих, устроил хлебную пекарню, квасоварню, ледник, мастерские — портную, сапожную и столярную, и несколько келий для мастеровых из братии.

Церковь Казанской иконы Божьей матери.

За каменной монастырской оградой в сосновой роще воздвигнута небольшая церковь с колокольней, деревянная, снаружи и внутри оштукатуренная, во имя Божией матери. Казанские иконы Ее. Церковь эта перевезена сюда по желанию митрополита Платона из села Топоркова, за семь верст от обители; она замечательна тем, что в ней был окрещен блаженной памяти митрополит Новгородский и С.-Петербургский Михаил. Отец Парфений при вступлении своем в Берлюки нашел Казанскую церковь совершенно обветшалой; предполагая со временем устроить около нее скит для ищущих большего уединения, он возобновил ее, пристроил колокольню и оштукатурил ту и другую, а на колокольне на пожертвованные благотворителями деньги повесил восемь колоколов, до 120 пудов весу во всех. Против западной стены Казанской стены покоится прах схимонаха Макария, отличавшегося святою, подвижническою жизнью и необыкновенным трудолюбием. Его руками выкопаны пещерки несколько вправо от Казанской церкви в косогоре. Надо удивляться трудам и терпению благочестивого старца. Грунт земли, в которой не копал он, а выламывал, или, лучше сказать, выдалбливал пещерки, чрезвычайно твердый, содержащий в себе железную руду. В память старца Макария теперешний строитель о. Иосиф поправил пещерки эти, и соорудил над пещерой, в которой жил и подвизался покойный труженик, каменную часовню с благочестивым намерением, если Господь поможет, со временем устроить в ней церковь и учредить здесь неусыпное чтение псалтири за упокой душ умерших благотворителей Берлюковской пустыни.

Подле могилы старца Макария положен иеромонах Феодорит, умерший 27-го февраля прошлого 1863 года. Ученик, друг и собеседник покойного Макария, иеромонах Феодорит по подвижнической жизни и благочестию был ему подобен; сверх того отличался необыкновенною добротой, незлобием и величайшим терпением и покорностью воле Божией. Удрученный летами и тяжкою болезнью, он шесть лет пролежал на спине, не в состоянии будучи ни привстать, ни поворотиться; и никогда слово ропота не исходило из уст его, но одно благодарение Господу, посылающему недуги телесные в очищение души нашей.

В Берлюковской пустыни с самого основания ее заведено полное общежитие, которое и ныне строго поддерживается: все живущие здесь монашествующие и послушники получают от обители пищу, одежду, белье, обувь и все необходимое, и, на утешение, ежемесячно выдается чай и сахар.

Служба Божия совершается здесь по общему церковному и монастырскому уставу, ежедневно, весьма благоговейно и без торопливости; чтение медленное и внятное и пение стройное и протяжное. Всей братии в Берлюках до ста человек: часть из них исключительно занята церковным богослужением, пением и чтением в церкви, прочие же исполняют все монастырские работы, или послушания: одни приготовляют пищу для братии и богомольцев, другие пекут хлебы или варят квас, третьи заняты приготовлением просфор, иные шьют одежду, некоторые — обувь, другие рубят и возят дрова и так далее; одним словом здесь никто не живет праздно.

Берлюковская пустынь отличается истинно-патриархальным гостеприимством; все приезжающие сюда богомольцы или приходящие бедные странники на монастырской гостинице пользуются помещением и пищею из братской кухни без всякой платы за это; желающие же сделать пожертвование за покой и пищу могут спросить у гостинника кружку, замкнутую и запечатанную монастырской печатью, и положить в нее по своему усердию и достатку; и за это гостеприимство Господь Своею милостью не оставляет Берлюковской обители.

Источники доходов пустыни состоят: 1) из денежного капитала, положенного благотворителями на вечные времена в кредитные учреждения, процентами с которого обитель пользуется; 2) двух часовен в Москве: за Москвой-рекой у Каменного моста и на Немецком рынке; 3) часовни на торговой дороге из Шуи в Москву, называемой Стромынка, при деревне Мызиной; 4) двух часовен на Владимирском шоссе, которые, впрочем, не приносят дохода с тех пор, как началось движение по Нижегородской железной дороге; и 5) из пожертвований за поминовение, за молебны и за панихиды. Небольшой доход приносит также мукомольная водяная мельница, находящаяся в Дмитровском уезде. При пустыни есть небольшая запашка и сенокосные луга.

Старая монастырская водокачка.

Все, что мы здесь видим в настоящее время, устроилось с небольшим в шестьдесят лет без всяких средств, одним усердием благочестивых жертвователей. Справедливость требует указа здесь на труды и старания настоятелей Берлюковских, приведших обитель в настоящее цветущее состояние. Строитель Иоасаф первый возобновил обитель и собрал братию;

несколько лет спустя после него о. архимандрит Венедикт более всех предшественников своих положил трудов и старания на украшение пустыни; его же преемник, о. Парфений, пробывший только два года настоятелем Берлюковским, исходатайствовал у правительства 150 десятин строевого и деревянного леса для обители; приобрел до десяти тысяч рублей билетов кредитных учреждений; возобновил Казанскую церковь; построил новый конный двор с сараями; в старом помещении двора этого в стенах монастырских устроил хозяйственные заведения и несколько келий для братии; увеличил ризницу монастырскую приобретением двух великолепных сосудов с принадлежностями серебряных-вызолоченных и нескольких священнослужебных облачений; разобрал и привел в порядок монастырскую библиотеку и обложил множество книг переплетами; подновил совершенно потускневшие и почерневшие приделы в теплом Троицком соборе и наконец выхлопотал место на Стромынке при деревне Мызиной и построил там деревянную, снаружи и внутри оштукатуренную, часовню. И теперешний строитель отец Иосиф в короткое время много украсил обитель совершенным исправлением Троицкого собора, корпусов братских келий и гостинных помещений; кроме того он совершенно исправил в Москве обе часовни, в особенности же часовню у малого Каменного моста; его старанием несколько местных икон облеклись великолепными серебряными ризами, а также сооружена серебряная риза на чудотворный образ Христа Спасителя высокой чеканной работы с венчиком, украшенным бриллиантами.

Четыре дня, проведенные мною в Берлюковской пустыни, протекли незаметно. Мир, благоденствие и милость Божия да пребудут всегда с вами, добрые, приветливые и трудолюбивые старцы и братия, работающие Господу; не забывайте грешного Иоанна в святых молитвах ваших; время же, проведенное с вами, никогда не изгладится из моей памяти.

Поделитесь с друзьями