1917-1940 годы

В 1917 году к власти пришли Советы депутатов трудящихся. Весной 1918 года прошли последние выпуски в учебных заведениях дореволюционного типа: гимназиях, реальных училищах, частных школах. Осенью того же года учебные заведения получили статус единой трудовой школы. Богородская гимназия и Реальное училище стали школами II ступени. Обучение стало бесплатное и совместное.

Последний выпуск Богородской женской гимназии. 1918 год.

Патриарх Тихон в Богородске. Трапеза в женской гимназии. Май 1918 г.

Наступила новая эпоха в истории России. В самом обществе, во всех сферах общественной жизни происходила коренная ломка. Народное образование переживало все то, что переживало государство и народ. Советская школа, на фоне многочисленных реформ и экспериментов, несмотря на строгие идеологические рамки советского времени, во многом сохранила и успешно развивала уровень преподавания таких фундаментальных предметов, как физика, математика и русский язык. В известном смысле традиции дореволюционной русской школы продержались до 60–70-х годов XX века. Нельзя не отметить, что советская школа выдвинула целую плеяду педагогов, которые явились не только замечательными специалистами в преподаваемом ими предмете, но всей своею жизнью давали пример гражданственного служения Родине.

В 1919 году в помещении гимназии продолжали учиться в основном девочки. Чиновники от образования препятствовали переходу гимназии в статус средней школы. В начальной школе № 2 (в здании бывшей женской прогимназии) были набраны классы из девочек и мальчиков. Учителя начальной школы довольно быстро приспособились к новым условиям. В основном же здании школы (на Дворянской улице) царила неразбериха и саботаж. Из-за отсутствия стабильности в городе родители отдавали мальчиков учиться в Реальное училище (теперь педагогический колледж) или ремесленное училище (мужская школа, а потом ПТУ № 37). В коллективе учителей школы № 2 произошли изменения: пришли учителя физики, химии, биологии, математики. Ушли из школы молитвы и учителя закона божьего, а так же учителя, которые «громко» высказывали свои религиозные убеждения. Директор – Петровский Казимир Григорьевич и свободомыслящие учителя остались.

Выпускники в Советское время. 7 класс 1919 г.

Реальное училище. Выпуск 1919 г.

Появились серьёзные проблемы. Одна из них – отсутствие оборудования для кабинетов физики, химии, биологии. Частично выход был найден. Мальчики (особенно из рабочих семей) умели работать с инструментами и стали своими руками под руководством учителей делать полки, стеллажи, приборы. Девочки разводили цветы и ухаживали за «живым уголком», где была белка (принесённая из дома), ёж и ворона.

Вторая проблема – это создание ученического коллектива. Девочки смущались и сторонились юношей. Мальчики были более раскованными в поведении, бескомпромиссны в суждениях, с большой тягой к естественным знаниям. Чтобы сблизить ребят, директор школы придумал переписку с писателем-публицистом В. Г. Короленко [1]. Написал ему письмо и вскоре получил ответ. Письма Короленко, полученные директором школы № 2, передавались ученическому активу и зачитывались ими во всех классах.

Короленко писал о том, чтобы молодежь не замыкалась в своем кругу, а интересовалась жизнью окружающих их людей. Рассказывал ребятам о своей ссылке в Сибирь, о жизни народа в этой части страны. Писал о том, что совершенно плохих людей не бывает, что даже у бродяг, воров, заключенных и совсем, кажется, озверевших людей сохраняются черты, которые в народе называют «искра божья» – это проблески добра, любви и даже мудрости.

Много писал Короленко о самой незащищенной части общества – детях. Находясь в ссылках, он наблюдал за детьми, лишенными еды, одежды, гигиены, больных разными болезнями, сиротами и беспризорниками. Безразличие, жестокость властей возмущало Короленко. Обращаясь к детям школы № 2, он советовал углубиться в эти проблемы и искать выход из этого ужасного положения. И дети откликнулись. Ребята объединились в решении помогать детям. Девочки из дома приносили одежду, мальчики своими руками делали игрушки. Все укладывали в ящики, и в отдел образования губернии шли посылки с просьбой передать их детям Поволжья от учащихся школы № 2 г. Богородска. Активные школьники стали приходить к малышам из начальной школы и читать им отрывок из рассказа Короленко «В дурном обществе». Отрывок назывался «Дети подземелья». Дети с большим интересом и волнением слушали ребят, а потом задавали много вопросов. Чтение особенно удавалось ребятам, которые ходили в драматический кружок, который бессменно вела Надежда Николаевна Глаголева. Ставили на занятиях кружка пьесы Чехова, Островского, Гоголя. Но особенно удачной была постановка «Горе от ума» Грибоедова. Эту пьесу показали в городском театре и даже возили на просмотр в Москву. Ребят объединяло общее дело, поэтому появились дружески настроенные группы, которые образовывали ядро коллектива.

Переписка с Короленко продолжалась до 1920 года. Он хотел приехать в школу, но болезнь и смерть 25 декабря 1921 года помешала этому осуществиться. На письма учеников стали отвечать его дети. Учителя литературы поддержали ребят и на уроках стали читать и изучать его повести и рассказы, такие как: «Слепой музыкант», «Сон Макара», «История моего современника». С помощью учителей изучались рассказы «Река играет», «Без языка» и другие. Литературная и общественная деятельность Короленко, боровшегося против произвола и жестокости властей, защитника угнетенных, оказала большое влияние на передовые слои Русского общества. Вся деятельность Короленко пронизана гражданским пафосом безграничной любви к России.

После смерти В. Г. Короленко коллектив школы послал просьбу-ходатайство в отдел просвещения губернии и в Союз писателей о присвоении школе № 2 имени Владимира Галактионовича Короленко.

Собравшийся очередной девятый Всероссийский Съезд Советов, проходивший после смерти писателя, почтил его память и удовлетворил просьбу коллектива школы № 2 г. Богородска за деятельность по подготовке рабочих кадров.

«Семена» доброты, сплоченности и взаимопонимания, разбросанные по классам высказываниями Короленко, давали свои всходы. Ядро класса, занимавшееся перепиской с В. Г. Короленко, втягивало в себя все новых активистов. Образовывались небольшие классные ячейки, получившие название – актив класса. После смерти Ленина в 1924 году всколыхнулась идеологическая работа. Ребята стали читать работы Ленина, а фраза «...учиться, учиться и учиться...» стала лозунгом активов классов. Как учиться коммунизму, ребята еще не понимали, но то, что надо овладевать знаниями и сплачиваться в дружный коллектив, всем было понятно. Из активных учащихся стали создаваться комсомольские ячейки, в состав которых принимали дисциплинированных, успевающих, активных ребят. Морально-этические требования были большими, поэтому некоторым давали срок для исправления. Некоторые родители были против комсомола и не разрешали детям вступать в ячейку. Таких ребят не отталкивали, с ними дружили. После формирования классных комсомольских групп, стали голосованием на собраниях выбирать школьный комитет комсомола, который и взял на себя функции приема в комсомол по рекомендации классной группы.

 

В 1921 году сразу в 3-й класс, в школу был принят Сергей Извеков. Догонять сверстников ему не пришлось. Он до школы занимался с опытными педагогами, поэтому по успеваемости он всегда был одним из лучших учеников. Учителей поражала разносторонность его интересов: технические и гуманитарные предметы одинаково увлекали его. После занятий в классах его видели то в одном, то в другом школьном кружке. В выпуск­ном классе Сергея избрали председателем ученического исполкома по организации общественных мероприятий школы. В праздничные и свободные от учёбы дни Сергей пел в храме на клиросе. В 1925 году Извекова, обладавшего прекрасным голосом, пригласили в архиерейский хор собора. В 1925 году после окончания школы Сергей переехал в Москву (Альманах «Богородский край» 2000 год, № 2). В 1927 году инока нарекли Пименом, и, пройдя по иерархической лестнице церкви, он стал святейшим патриархом Московским и всея Руси, предшественником Алексия II.

В 1924 году назначили нового директора Богаткова Василия Григорьевича. Но он задержался в школе недолго. В школе произошёл большой скандал. Недоглядели!!! Извеков перешёл в лоно церкви! Из губернии нагрянули проверяющие. Итогом проверки было увольнение нового директора.

В школу пришёл новый дире­к­тор – Горохов Владимир Владимирович. И инициатива по созданию пионерской организации пошла от него. Однако зарождалась она медленно, так как задачу было поручено решать учителям начальной школы, но это были в основном пожилые люди, и суть организации им была не ясна. Частично выручали комсомольцы. Целенаправлено же работа над пионерской организацией началась только с появлением пионервожатой. Коллектив учителей в эти годы: Иванова Екатерина Александровна, Терновская Лариса Иннокентьевна, Карпова Анфиса Николаевна и Русова Нина Васильевна – учителя русского языка и литературы, математики Шмелёв Алексей Николаевич, Подшивалова Екатерина Николаевна, Исаева Нина Николаевна, историю вела Недумова Мария Николаевна, химию – Сергей Иванович Малов, Бутырский Николай Александрович и Любаев Алексей Иванович. Физику вели Захаров Владимир Иванович и Подлипский Дмитрий Владимирович. Черчение и рисование Петр Порфирьевич Махов и Алексей Александрович Терновский, пение Карпов Михаил Васильевич, географию Шурупов.

Нестабильность обстановки в стране сказывалась и на жизни школы. Школа, запланированная как средняя, в основном учила до 7 – 8 класса. Ребята, которые в 1919 году поступили в первый класс, полностью окончили только 7 классов и ушли на работу, среди них Денисов Николай Иванович. Служил в военно-морском флоте, после войны окончил институт и работал директором школ № 14, 3 и 6, преподавал биологию и химию. Остальные ученики 27 – 29 годов выпуска уходили из школы после 9-го класса.

Воспоминания об учёбе в школе № 2 им. Короленко Любантер Марии Александровны 1912 года рождения:

«В 1930 году я окончила 9 классов (тогда была девятилетка) школы № 2 им. Короленко. В нашей группе было 25 человек, большинство городские, но были ученики из окрестных деревень (Молзина, Торбеева, Починок) – они ежедневно ходили в школу пешком, так как автобусов тогда не было. Занимались в две смены.

В конце каждой учебной темы сдавали зачёты – устно или письменно, в виде сочинения, контрольной работы. По математике работы оценивались в процентах, например, работа выполнена на 98% или на 100%.

Наша группа 9 „А“ была сильной, друг другу всегда помогали, и оценок „посредственно“ или меньше 80% было мало. Учились с увлечением, хотя не всем учёба давалась легко; не помню, чтобы кто-то мешал или отвлекался на уроках.

Были замечательные учителя, всю жизнь вспоминаю их с благодарностью. Они увлекали нас своей увлечённостью, отдавали нам свои знания и свою душу. Они создавали в школе атмосферу труда и радости, поэтому мы всегда с охотой шли в школу, чтобы узнавать новое и новое.

Очень любили математиков: Шмелёва Алексея Николаевича, Подшивалову Екатерину Николаевну. «Шмелёвские уроки» запомнились как удивительно насыщенные: обе классные доски за урок исписывались не раз, не было свободной секунды, но высокое напряжение работы всегда смягчалось доброй шуткой учителя. Подшивалова Екатерина Николаевна привлекала нас своей математической увлечённостью, и её мягко сказанные слова „ну, как же так?“ заставляли опускать глаза и краснеть самых отчаянных.

Карпова Анфиса Андреев­на – преподаватель русского языка и литературы, учила понимать красоту и любить родной русский язык; замечательно читала стихи и прозу, часто организовывала выезды в московские театры. Именно благодаря Анфисе Андреевне на всю жизнь я сохранила любовь к театру.

Каждый урок химии Сергея Ивановича Малова и Николая Александровича Бутырского мы ждали как чуда, и, действительно, видели чудеса, сопровождаемые негромкими объяснениями. С нами они обращались всегда вежливо, как с взрослыми, мы невольно брали с них пример.

Учительница истории и обществоведения Недумова Мария Николаевна была нашим классным руководителем, нашей настоящей „классной мамой“. Она переживала за нас, за каждого ученика, с ней можно было поделиться всем – и радостями, и огорчениями. Запомнилась её внешность: всегда подтянутая, аккуратная, в строгом, модном тогда бостоновом костюме и белой блузке, она выглядела удивительно красивой.

Запомнились замечательные учителя по черчению и рисованию: Пётр Порфирьевич Махов и Алексей Александрович Терновский – потом­ственный дворянин.

Общественная жизнь школы была бурной, мы принимали активное участие во всех начинаниях нашей школы, города и молодой страны. Объявлена кампания по переписи населения – мы бегали до позднего вечера с переписными листами по домам города и пригородов. Страна объявила борьбу с неграмотностью, так мы после уроков из учеников превращались в учителей ликбеза – занимались с городскими рабочими, выезжали проводить занятия в деревни.

В школе большой популярностью пользовались различные кружки: художественный, рукодельный, спортивный, музыкальный. Все школьные вечера проходили с участием собственного струнного оркестра».

В 1929 году в стране началась добровольно-принудительная коллективизация. Раскулачивали зажиточных трудолюбивых крестьян, семьи высылали, с ними уходили их дети, не закончив школу. В последующие годы нечем было обрабатывать и засевать землю, наступил голод. Народу раздали для получения продуктов карточки и талоны. Паёк на заводе состоял из селедки, стакана гороха или пшена. В начальной школе стали кормить детей бесплатными обедами: похлёбка из селёдки и гороховая каша, а также «подушечка» – это карамель размером с абрикосовую косточку, внутри повидло. Дома иногда и этого не было, поэтому дети с удовольствием приходили в школу и с нетерпением ждали обеда. Старшеклассникам на фабрике давали какую-нибудь работу, а потом кормили в столовой. Сильно бедствовали учителя.

В эти годы началось районирование территорий. Появилась Московская область, а город Богородск переименовали в Ногинск. По инициативе Алексея Максимовича Горького в 1930 году был созван съезд писателей. На нем почтили память умершего Короленко. Горький на съезде справедливо заметил, что Короленко как человек и писатель является «идеальным образцом русского писателя». В память о нем его имя присвоено средней школе № 2. Итак, с 1930 года школа стала называться полным именем – «Ногинская средняя школа № 2 им. Короленко». Это единст­венная школа в России, которая носит славное имя выдающегося писателя, демократа-гуманиста, публициста, общественного деятеля, смелого поборника за права человека.

Коллектив школьных учителей состоял из людей с высокими моральными качествами. Это были профессионалы, понимающие и любящие детей. Родители и дети относились к учителям с глубоким уважением. Даже озорники никогда не позволяли себе повысить голос или сказать грубое слово в присутствие учителя. Ученики получали в школе глубокие и прочные знания. Даже после семилетнего образования они впо­следствии стали бухгалтерами, библиотекарями, счетными работниками, служащими банков и контор, продавцами и рабочими. Это были уважаемые жители г. Ногинска.

Судя по удостоверению, выданному Московским Губернским Отделом Народного образования за 1930 г. выпускнику 9 класса школы им. Короленко г. Ногинска Фролову Арсению Владимировичу (он учился в одном классе с Любантер и Бандуриным), во время учёбы в школе учащие­ся, кроме основных предметов: родного языка, литературы, математики, обществоведения, естествознания, химии, физики, географии, иностранных языков, изобразительного искусства и физкультуры, изучали военноведение и проходили курсы, установленные программами МОНО. На курсах мальчики изучали черчение, машиноведение и предметы текстильного уклона: ткачество и технологию обработки волокнистых материалов.

Согласно свидетельства, выданного Пантелеевой (Фроловой) Антонине в 1931 году, девочки изучали теорию кооперации, розничной торговли, товароведение, счетоводство. По этим дисциплинам в течение 3-х месяцев на предприятиях Ногинска проходили производ­ственную практику.

Удостоверение, выданное в 1930 г. выпускнику 9 класса Фролову Арсению

Cвидетельство, выданного Пантелеевой (Фроловой) Антонине в 1931 году

В характеристике Фролова Арсения Владимировича читаем, что он состоял членом дружины по борьбе с хулиганами, работал в литературном, военном, физическом и хоровом кружках. Состоял членом бюро учебно-воспитательной комиссии и членом класскома. 18 апреля 1930 года был командирован в Шаховской район Московской области в качестве культармейца, где ликвидировал неграмотность.

Набор учащихся в 1931 году опять пришлось проводить в помещении небольшой начальной школы (№  11), так как отопление там было печное и зимой было тепло. В основном же здании школы была калориферная система отопления. В подвале была топка, которой разогревался воздух. Горячий воздух по воздушным шахтам накачивался во все уголки здания. Благодаря вентиляции, воздух был чистый, сухой и теплый. Архитектор Кузнецов проектировал здание для хорошей жизни, в годы же голода и неразберихи найти качественное топливо было трудно. Если же горячий воздух не поступал в здание, то оно быстро охлаждалось, а воздушные шахты способствовали возникновению сквозняков. Поэтому в холодное время года ребятам приходилось учиться в пальто и писать карандашами.

В 30-х годах были изданы дневники и рукописи В. Г. Короленко. В своих записях он описывал свою жизнь при царизме, как он подвергался полицейскому произволу (ссылкам, тюрьмам). Он был противником насилия, поэтому от смены власти ожидал спасения человека от эксплуатации и бесправия. Но, приняв вначале новую власть, он понял, что в стране, где существует произвол властей, развитие человека как личности невозможно. В своих дневниках он осуждал грабительскую экономику «военного коммунизма», жестокость, расстрелы без суда, и особенно переживает за будущее поколение России – детей, страдания которых приравнивает к страданиям и унижениям взрослых. Убежденный демократ (себя он называл «беспартийным социалистом»), Короленко не принял новой власти. Она разрушила его представления о жизни человека в гуманном обществе. После знакомства с содержанием дневников, чиновники от образования забеспокоились, но лишить школу её имени уже не могли, так как это было решение Всероссийского Съезда Советов. Негласно же влиять на директора школы они могли, поэтому с этих пор произведения Короленко постепенно уходили из программ по литературе.

Не все учителя подчинились этому давлению. Ученица Н. Н. Глаголевой, выпускница школы Капусткина (Мойкина) Галина Васильевна, будучи преподавателем литературы, на свой страх и риск, воспитывала своих учеников на произведениях В. Г. Короленко, призывая их к добру и уважению к человеку.

К 1934 году экономика страны стала возрождаться, и потребовались образованные кадры. В 1935 году был полный выпуск из 9 – 10 классов. В эти годы окончила школу Савушкина Ольга Михайловна, впоследствии директор школы №  11.

Выпускники вспоминают, что их учили замечательные учителя: по русскому языку и литературе Надежда Николаевна Глаголева, по истории Недумова Мария Николаевна, по математике Широков Вениамин Васильевич, по физике Захаров Владимир Иванович, по химии Пыляев Борис Николаевич и Любаев Алексей Иванович, по географии Соколов Сергей Сергеевич, по биологии Знаменский Дмитрий Дмитриевич, Богородская Валентина Ивановна – немецкий язык.

Авторитет школы в городе был огромный. «Школу Короленко» – так её называли ногинчане – знали все. Родители стремились отдать своих детей именно в стены этой школы, на воспитание и обучение замечательным учителям. В последующие годы школа выпускала учеников после 7 класса и, в основном, после десятого. В школе окрепла комсомольская организация. Лучшие ученики входили в школьный совет, который был в курсе всех школьных дел, и к его решениям прислушивались учителя.

В 1936 – 38 годах директором школы стал Павёл Григорьевич Бурыличев – преподаватель химии. Это был энергичный, знающий свое дело, трудолюбивый человек. Прекрасный организатор, умеющий увлечь ребят на интересные дела.

Учителя и ученики уважали его и старались участвовать во всех его начинаниях. Стала постоянно выходить школьная стенгазета «Школьная правда». Два года её редактировал ученик старших классов, будущий собкор ТАСС в Японии, Анатолий Эрастович Васильев.

По-прежнему в школе работают различные кружки, в том числе драматический, бессменный руководитель Надежда Николаевна Глаголева. Они ставят «Ревизор» Гоголя. Постановка имела огромный успех. Члены кружка дружат с артистами Ногинского городского театра, ходят в гости друг к другу на представления. Организуется музыкально-поэтический кружок «Синяя блуза», которым в феврале 1937 года был подготовлен и проведен с большим успехом вечер, посвященный памяти А. С. Пушкина. Работают кружки по предметам: «Юный химик», юннатский по биологии и физический. По инициативе директора школы поя­вились военно-спортивные кружки – стрелковый, авиамодельный, конькобежная и лыжная секции. «Ворошиловские» стрелки в городских соревнованиях занимали первые места. Появились в стенах школы кубки и за победы в лыжных соревнованиях. Во дворе школы появилась волейбольная площадка, которая не пустовала, иногда до позднего вечера. Павел Григорьевич большое внимание уделял физической подготовке мальчиков, за что будущие защитники страны ему были благодарны.

В 1936 году окончила школу Ольга Семёновна Клементьева, впоследствии ставшая учителем химии школы № 2 им. Короленко.

Одним из выпускников 1936 года был Лукин Виктор Иванович, известный в городе врач-хирург, работавший в Городской больнице. Окончил в 1941 г. 2-й медицинский институт и с июня 1941 г. по май 1945 г. участвовал в боевых операциях на фронтах Великой Отечественной войны, сначала врачом стрелкового полка на Ленинградском фронте, затем врачом дивизиона бронепоездов на Центральном фронте. После лечения в госпитале с 1943 года был хирургом медсанбата 280-й стрелковой дивизии
1-го Украинского фронта. Закончил войну под Берлином в звании майора медицинской службы, награжден двумя орденами «Красной звезды» и другими орденами и медалями.

Учась в школе № 2, В. И. Лукин дружил с Махоньковым Михаилом Васильевичем. Перед окончанием 10 класса между друзьями решался вопрос: «Кем быть?» На что Михаил ответил: «Хочу и буду только моряком... Фашизм расползается по Европе все шире и шире. Не исключено, что ринется на нас. Вот я и хочу быть готовым к схватке с врагами, я буду учить военное дело, чтобы стать профессиональным моряком». Лукин вспоминает: «Он был очень целеустремленной натурой, собранным и волевым юношей. Он стал регулярно посещать клуб допризывной подготовки к службе на флоте, который размещался на Черноголовском пруду в Глухове. В клубе, как и в школе, он все быстро усваивал, дополнительно сам прочитал и изучил много книг по истории русского флота, изучал и устройство кораблей». В 1936 году Махоньков поступил в Одесское мореходное училище.

Сбылась его мечта – в 1939 году он с отличием окончил Одесское училище и был направлен в Ленинград на двухгодичные курсы по подготовке командного состава Военно-Морского флота. В 1940 году он их досрочно закончил, получил звание и назначение – так он стал кадровым флотским офицером. 22 июня 1941 года старший лейтенант Махоньков встретил Великую Отечественную Войну. Служба в море была не из лёгких. В 1944 году Махоньков вместе с экипажем принял командование сторожевым кораблём «Бриллиант». Шёл ему тогда двадцать шестой год.

Спасая от гибели охраняемый транспорт «Революционер», на котором было много людей, боевой техники и находился штаб похода, «Бриллиант» принял на себя удар фашистской торпеды, от взрыва которой сразу же затонул в холодных водах Карского моря 24 сентября 1944 года. Обладая хорошей маневренностью и большим запасом скорости, «Бриллиант» мог бы легко уклониться от торпеды, но его командир и экипаж приняли другое решение. В память о героическом подвиге «Бриллианта» и его командире Махонькове Михаиле Васильевиче в 1982 году в Ногинске на доме, где он жил, была открыта мемориальная доска.

В 1936 году окончил школу и сын директора Бурыличев Владимир Павлович – драматург, член Союза писателей СССР.

Если выпускникам 1936 года после окончания школы удалось закончить учебные заведения перед Великой Отечественной Войной и получить специальность, то выпускники 1937 года, пройдя только 4 года обучения, получили дипломы, и ребята призывного возраста ушли в армию. В медицинских средних и высших учебных заведениях студенты прошли ускоренный курс, а практику проходили уже на фронте и в госпиталях, спасая раненых солдат.

Выпускники 1937 года

Выпускники 1937 года. Встреча в 1976 году.

Выпускник школы 1937 года Мещериков Виктор Александрович пишет: «...с благодарностью и глубоким почтением вспоминаю учителей школы им. Короленко Любаева Алексея Ивановича – учителя химии, Исаеву Нину Николаевну – учительницу математики, Карповых, Сидоренко, Иванову Екатерину Александровну, Подлипского Дмитрия Владимировича – учителя физики и учительницу по немецкому языку Валентину Ивановну Богородскую, которые положили много сил, здоровья, чтобы научить нас и подготовить к жизни. Вместе со мной окончили школу Лепетов Юрий Ильич, Васюков Василий Ильич, Рудавец Аркадий Григорьевич, будущие врачи Анфиса Васильевна Сергеева, Евгения Георгиевна Айзен, все они прошли школу отечественной войны и нашли своё место в послевоенном Ногинске».

Воспоминания Юрия Ильича Лепетова (1919 – 1994) из статьи в альманахе «Богородский край» за 2000 год, № 2.

«В школу № 2 им. Короленко я пришёл в 1927 году. Ногинск в этом году был тихий, спокойный, в основном одноэтажный деревянный город. На улицах росла трава, вплоть до центральной улицы, по которой ходили куры и другие домашние животные. По дорогам ездили лошади, запряженные летом в телегу, зимой в сани. В промышленности преобладал текстиль: глуховская мануфактура, основанная в 1848 году А. И. Морозовым, и текстильная фабрика в центре города и в Истомкино. Выделялись 3 – 4 этажные кирпичные общежития (казармы) для рабочих. Для перевоза рабочих в 1924 – 25 году в городе начал курсировать трамвай. Я немного помню город в период НЭПа. Особенно запечатлелся в памяти городской базар на площади Бугрова: обилие овощей, фруктов, в несколько рядов тянулись палатки, заполненные продуктами и одеждой. Немного стали забывать о голоде. Энтузиазм людей бил ключом и там, где надо – на восстановлении разрушенных фабрик и заводов, и там, где не надо – в уничтожении русской духовной культуры. И, уж если говорить о потерях, то самое печальное состояло в том, что в годы массовых репрессий мы потеряли миллионы людей русской и советской интеллигенции – интеллектуальное богатство, силу нашего общества. Не один миллион провёл свои самые творческие годы жизни в ГУЛАГах, разбросанных по всей Сибири и крайнему Северу. С ликвидацией НЭПа жизненный уровень резко упал. Причиной этого в народе считали непродуманную ликвидацию частного предпринимательства и начало оголтелой массовой коллективизации, и как результат этих шагов – введение карточной системы на продукты. Хлеба досыта не ели, выручала картошка. В такой непростой обстановке мы росли, учились, занимались спортом, общественно-полезной деятельностью.

Школа в 20 – 30-х годах всё время реформировалась под предлогом совершенствования, которое порой граничило с абсурдом. В школьную жизнь внедрялись соцсоревнования, оценка успеваемости в процентах, бригадная форма обучения и другое тому подобное. Но школа всё выдержала, так как были учителя! На нашу долю выпало счастье учиться у педагогов, которых я бы назвал золотым фондом школы. Это были интеллигенты в полном смысле этого слова. Так преподаватель литературы и русского языка Карпова Анфиса Андреевна владела немецким, французским, английским и итальянским языками, обладала высочайшим уровнем знаний русской, советской и западной литературы.

Среди преподавателей было много мужчин: по математике В. В. Широков, по химии Любаев Алексей Иванович и Бутырский, по физике Д. В. Подлипский и В. И. Захаров, Знаменский по биологии, Соколов Сергей Сергеевич по географии, и это были все прекрасные профессионалы и воспитатели. Это очень важно для школы, для поддержки дисциплины. Очень важно, что в наше время не было обязательным среднее образование. В школе было шесть 7-х классов, а восьмых только два. Продолжать или нет дальнейшую учёбу – рекомендовал педсовет школы. Хорошо был организован труд. Школа имела оборудованные слесарные и столярные мастерские. Много внимания уделялось эстетическому воспитанию, внеклассной кружковой работе. В шестом классе нас знакомили с музыкальной грамотой и биографиями композиторов. В старших классах у нас была школа бальных танцев, которую закончил и я. Был в школе большой драматиче­ский кружок, вела его Н. Н. Глаголева и другие литераторы. Коллектив подготовил пьесу Грибоедова «Горе от ума», с которой ездили в Москву и участвовали в республиканском конкурсе. Мы часто с преподавателями литературы выезжали в столичные театры и слушали оперы «Евгений Онегин», «Демон», смотрели спектакли «Горе от ума», «Отцы и дети», «На дне», «Гроза», «Ревизор» и др. Школе мы бесконечно благодарны за воспитание высоких нравственных и моральных качеств, чувства дружбы и товарищества. Благодаря учащимся 9-го класса, где классным руководителем была Л. Н. Смирнова, мы, одноклассники, собирались в 1967 году в школе после 30-летней разлуки, где каждый держал отчёт о своём пройденном пути. Каждый рассказ был по-своему интересным и непростым. После школы мы с друзьями Васюковым и другими поступили в Брянский институт транспортного машиностроения. Война нас застала в Мытищах на преддипломной практике. Брянск уже бомбили, и мы вернулись в Ногинск и поступили на работу на завод «Грампластинка», который быстро перестроился в завод по производству снарядов. Завод эвакуировали в Кемерово, где я был инженером-механиком до 1944 года, после чего работал первым секретарём Кемеровского горкома комсомола. Моя комсомольская работа продолжалась после переезда в Ногинск в 1946 году в качестве первого секретаря Ногинского горкома комсомола. Потом работа на НЗТА. Из нашего выпуска 1937 года вышли научные сотрудники, инженерно-технические работники, педагоги, врачи. Многие из них долгие годы работали в Ногинске (Чистякова Лидия Алексеевна была заведующей ГОРОНО, В. М. Коршунов – начальником железнодорожной станции).

Школа – это учитель и ученики. Каждый – индивидуальность. Раскрытие и использование этих личных черт каждого, способностей, таланта даёт тот результат, которому имя одухотворённое – образование! Поэтому, кто рядом с этим процессом вне урока (родители…), должны не разрушать, не экспериментировать и реформировать, а помогать, ненавязчиво, без стрессов и негативных процессов, не приказывать, а советоваться».

Вспоминает дочь выпускника школы 1937 года Коршунова Василия Михайловича, много лет проработавшего начальником железнодорожной станции Электросталь.

«Годы учёбы моего отца пришлись на самый пик репрессий в стране. После окончания школы он поступил в Московский институт инженеров железнодорожного транспорта, в 1942 году уже получил диплом инженера по эксплуатации железных дорог и был направлен по распределению на работу в Архангельскую область. Все военные годы и еще 6 лет после окончания войны он работал на Севере на инженерных должностях. С железнодорожного транспорта на фронт не отпускали. В 1951 году, уже, будучи женатым и имея троих детей, возвратился в Ногинск, где работал на Московско-Курском отделении Московской железной дороги инженером, заместителем начальника станции Ногинск, а с 1969 года и до самого ухода на пенсию – начальником станции Электросталь. Всегда очень ответ­ственно относился к работе, так как закалку получил в очень суровые 30 – 40 годы прошлого столетия, на которые пришлись и годы Сталинского режима, и годы Великой Отечественной войны. Время было голодное, трудное, безденежное, когда вместо зарплаты выдавали облигации государственного займа. Нелегко было прокормить троих детей. Сейчас дети выросли, выросли трое внуков, и подрастают уже четыре правнука. Василий Михайлович был старшим в семье. Из трех его братьев, кстати, тоже окончивших школу № 2, двое – Николай и Афанасий, были на фронте, а Афанасий Михайлович имеет еще медаль за блокаду Ленинграда».

Судьба многих выпускников 1937 года была трагична. Некоторые же, участвуя в боях Великой Отечественной войны на различных фронтах выжили, пережили лихое военное время, сумели с полной отдачей сил трудиться, воспитывать детей и передать свою любовь внукам и правнукам. Героически сложилась жизнь у выпускницы школы № 2 Писаренковой Зинаиды Герасимовны. После окончания школы поступила в медицинский институт и в 1941 году досрочно получила диплом врача. На долгих и трудных дорогах войны Зинаида Герасимовна спасала жизнь раненным солдатам и оказывала медицинскую помощь людям на освобождённых территориях. Её военный путь начался от Зарайска (1942 год) и до Литвы (1945 год). После освобождения Кенигсберга (Калининград) вышли к Балтийскому морю. День Победы встретили в Москве, но впереди были ещё бои на Востоке. И только после капитуляции Японии 3 сентября 1945 года для неё закончилась война. Вспоминая прошедшие годы, Зинаида Герасимовна удивляется, как худенькая, небольшого росточка девушка смогла вынести этот тяжелый изнурительный труд в любой обстановке, лишённый самых минимальных удобств. Это и был, наверное, русский патриотизм и верность своему долгу и отчизне. За время службы в армии Зинаида Герасимовна награждена орденами: «Отечественной войны II степени» и двумя орденами «Красной звезды» и многими медалями, среди которых «За победу над Германией», «За победу над Японией» и «Ветеран труда».

В 1938 году окончила школу Г. В. Капусткина (Мойкина), которая много лет работала в школе № 2 учителем литературы, завучем, директором. Её одноклассницами были Н.В. Лужанская, З.В. Куприна (Мартынюк) и Густовская Тамара, которая после окончания 3-го мединститута, фарм­факультета, работала в Эвакогоспитале в Первой Советской больнице и 50 лет заведующей аптекой при поликлинике.

В 1938 году директор школы П. Г. Бурыличев был избран секретарем Ногинского горкома партии, потом переведен в Москву. Пришла новая директриса Екатерина Сергеевна Фомина. Небольшого роста, властная, строгая, требовательная женщина. Каждое утро она встречала детей, стоя на пятой ступеньке широкой лестницы, ведущей на второй этаж. Дети входили в школу. Справа в гардеробе раздевались и выходили в фойе. Здоровались с директором. Кто забывал поздороваться, с тем директор здоровалась первая и заодно спрашивала: «Ты сегодня хорошо выспался?», «Позавтракать не забыл?», «Уроки выучить не забыл?» и т. д. Дети старались не попадаться ей на глаза. По первому звонку учителя и ученики всех классов входили в кабинеты и готовились к уроку. Короткий второй звонок, и в полной тишине начинались занятия. Опоздавших встречала завуч, заводила их в буфет и усаживала за стол. Здесь выяснялись причины опоздания и, самое неприятное для опоздавших, проверялось выполнение домашнего задания. В класс опоздавший попадал только на 2-й урок. Роль ученического совета снизилась, но комсомольцы вели активную работу. Начиная с 7-го класса, в каждой группе были комсомольцы. Члены комитета комсомола приходили в класс и изучали с ребятами, желающими вступить в комсомол Устав ВЛКСМ. Актив организовывал вечера, новогодние елки, соревнования, диспуты, викторины, занимались с отстающими. Новогодние и выпускные балы проводились с большой предварительной подготовкой, часть с участием родителей. Это были карнавалы, танцы, аттракционы, разыгрывали сценки из различных пьес, читали стихи, выступал хор и ребята со спортивными упражнениями.

Классные руководители помогали комсомольцам, поддерживали связь с родителями, через собрания и посещения на дому, знакомясь с условиями жизни ученика. За различные нарушения, допущенные учеником, с классного руководителя спрашивали не меньше, чем с родителей.

9 ”Б” в 1939 году.

Выпускница Богаткова Лариса Сергеевна вспоминает:

 «Я окончила школу им. Короленко в 1939 году. Класс 10 „Б“. Классный руководитель – Пыляев Борис Николаевич. Он вёл химию. Высокий, полный и очень добродушный. Никогда не повышал голос. Учеников любил. Было свойственно только ему за невыученный урок „слегка пожурить“: „Ну, что ж ты, дружочек?“. Называл фамилию другого ученика и говорил: „Ты, голубчик, позанимайся с ним“».

Класс относился к Борису Николаевичу с уважением. Прямая противоположность ему – учитель математики Широков Венедикт Васильевич. Как правило, он держал за спиной видавший виды, сложенный в несколько раз портфель, очень похожий на голенище сапога. И вот так, с портфелем за спиной, стремительно входил в класс и сразу делил доску на пять частей ровными вертикальными линиями. И, не поворачиваясь к классу, называл пять фамилий учеников. Одновременно у доски решались сразу пять задач. Весь класс следил за правильностью действий. Если появлялась ошибка, вызывал других учеников. Количество отвечающих у доски доходило до 10 человек. Венидикт Васильевич мог и пошутить. Мне он за ответ у доски как-то сказал: „Что делать не знаю... «Четыре» тебе поставить, так плакать будешь... А на «пять» я и сам не знаю“».

Погиб Венедикт Васильевич в годы Великой Отечественной войны. Светлая ему память.

Мария Николаевна Недумова – учитель рус­­ского языка и литературы (окончила Богородскую женскую гимназию). Уроки её были интересными, много внимания уделяла внеклассному чтению. Очень следила за собой. Всегда аккуратно и просто одета. Этого требовала и от своих учеников, особенно от девочек.

Сергей Сергеевич Соколов. Учитель географии. Очень строгий и недоступный. Уроки проводил интересно.

Александра Петровна Сидоренко. Учитель биологии. Объясняя урок по биохимии (дейст­вие азотной кислоты, ксанто-протеиновая реакция), она стеклянной палочкой всему классу сделала на запястьях „пометки“. И весь класс был „меченый“ (остался след-шрам). Уроки давала строго по учебнику.

Раиса Владимировна Захарова. Учитель истории. Уроки проводила очень интересно. Не из учебника. Мы готовились к уроку по рекомендованной литературе (не учебник).

Дмитрий Владимирович Подлипский. Учитель физики. Был создан специальный „физический“ кабинет. Уроки сопровождались опытами. Нам это очень нравилось. В подготовке „опытов“ мы тоже принимали участие. Удивительно, но наш 10 „Б“ класс дошёл до „последнего звонка“ в полном составе. С первого класса по десятый класс. Были, конечно, пополнения – но только 2 – 3 человека. Мы были очень близки друг другу, понимали друг друга с полуслова и были готовы помочь в трудную минуту.

Мне нравились родительские собрания, проводимые вместе с учениками. Здесь не слукавишь и никуда не денешься. Все узнаешь из уст классного руководителя, а не в „пересказе“ родителей после собрания. Это способствовало улучшению дисциплины и улучшению подготовки домашних заданий. А в переходный возраст помогало родителям и школьнику понимать друг друга, а в итоге повысить успеваемость.

Со мной учились: Таня Хандрикова (стала нейрохирургом), Нина Клинова (дочь врача), Миша Сенкевич (мама  –  детский врач), Всеволод Алхазов, Серёжа Цыпкин, Мария Лихтенштейн (врач терапевт), Катя Никифорова (завуч школы № 12), Зоя Волкова (врач), Дора Волк (врач), Лев Неклюдов (работал в области космонавтики), Овручский Семен (инженер на заводе «Эмальпосуда»), Лютиков Гурий (спорторганизатор), Ермакова Мария (врач).

В 10 „А“ классе учились: Мухин Иван (связист), Медзай Борис (Медведев-Зайцев), Тарасов Николай (сотрудник молокозавода), Нефедов Александр (директор школы № 4 и №  19, учитель немецкого языка), Гаранина Нина (врач-гинеколог), Солодова Евгения (врач), Кретинин Виктор (военный-танкист), Терехов Анатолий (военный, служил в авиации).

Мы очень любили свою школу, гордились школой и её учителями. Это накладывало свой отпечаток на наше поведение. Не допускали шалостей и вольностей. Всегда помнили, что мы учащиеся „Храма Знания“».

Стрелковый кружок. 1939 год. В центре - директор Екатерина Сергеевна Фомина.

В 1939 году окончил школу № 2 Виктор Анисимович Кретинин, а в 1940 году был призван в Красную Армию. Служил в Монголии и до начала войны в учебном танковом полку готовил танкистов для будущих сражений. Будучи офицером, воевал в Белоруссии, Польше и День Победы встретил в Берлине. Награждён орденом Красного Знамени и многими медалями. Стихи писал с детства, поэтому своё ликование по поводу окончания войны выразил в стихах.

Мы будем работать с утроенной силой,

Чтоб в наших просторах войны не бывать!

Мы сделаем всё, чтоб её можно было

Последней войною назвать!

В 1955 году закончил Московскую бронетанковую академию, где получил специальность инженера-механика по эксплуатации, ремонту и производству танков. Общий трудовой стаж 52 года. Он был членом Ногинского объединения «Лира». Оптимист и весельчак, он очень любил свой город и гордился им.

Течёт Клязьма, так мне дорогая,

мимо города, в котором я живу

и которым я, как матерью родною,

с детских лет безмерно дорожу…

 

Городов под стать Ногинску много,

но горжусь и дорожу лишь им – 

по нему хожу я, как хозяин,

по нему хожу как господин!

До последних дней Виктор Анисимович оставался интересным, благородным человеком.

 

Пишет дочь Терехова Анатолия Васильевича Наталья, выпускница школы № 2.

«Мой отец тоже был выпускником школы имени Короленко, окончил её незадолго перед войной. Был призван в армию. Отец прошёл всю войну и в дальнейшем связал свою жизнь с армией. Как часто он рассказывал нам о своих школьных годах, об учителях, о разных забавных случаях на уроках. От него я услышала о замечательных преподавателях, таких, как Захаров Владимир Иванович (учитель физики), Соколов Сергей Сергеевич, Медведевы-Зайцевы (не помню точно, но их сына, по-моему, одноклассники звали «медзай»). Когда встречались трудности по физике или математике, папа всегда приходил мне на помощь, а я удивлялась, как это он до сих пор помнит теоремы и правила, которые мы проходим в 6 – 7 классе. Встречались они со своими одноклассниками (теми, кто остался в живых после войны) часто, собиралось очень много знакомых, так как практически у всех были братья или сестры, которые тоже учились в „Короленко“. Было удивительно наблюдать, как все эти люди, за плечами которых трудные годы, сохранили светлые воспоминания о школе и почти родственные чувства ко всем, кто был связан с „Короленко“. Как светлели лица, как молодели и становились прежними девчонками и мальчишками умудренные опытом взрослые люди. К сожалению, таких встреч с каждым годом становится все меньше...».

Слава о школе Короленко ушла далеко за пределы Ногинска. В Московских ВУЗах знали и знают о высоком уровне подготовки. К абитуриентам, выпускникам школы им. Короленко, относились по-особенному, спрашивали фамилии преподавателей (особенно по математике и химии).

Выпускники 10 ”Б” 1940 года.

Сурский Герман Васильевич, после окончания 10-го класса в 1940 году был призван на военную службу, как и большинство ребят, окончивших школу в этом году. Военную службу проходил на Дальнем Востоке и в Южно-Уральском военном округе на должностях рядового и сержантского состава. В боевых действиях не участвовал. Был демобилизован из вооружённых сил СССР в 1947 году. В этом же году поступил на первый курс Московского института механизации и электрификации сельского хозяйства, на факультет электрификации. В 1952 году закончил обучение, получив специальность инженера-электрика сельхозпроизводства. С 1951 по 1954 год работал младшим научным сотрудником в НИИ совхозов в лаборатории электрификации в г. Зерновом Ростовской области. В 1954 году вернулся в Ногинск. С 1954 по 1959 год работал преподавателем электротехники, машиноведения и труда в средней школе № 3 в Ногинске. С 1959 по 1982 год работал инженером-конструктором на Ногинском опытном заводе монтажных приспособлений.

«В школе Короленко я начал учиться с 5-го класса. Здание школы им. Короленко мне очень понравилось. Красивая, оригинальная архитектура, высокие, светлые классы и коридоры. Учителя были с хорошей профессиональной подготовкой. Запомнилась Нина Николаевна Исаева, которая учила нас математике и была классным руководителем все годы нашей учёбы в школе Короленко, вплоть до выпуска в 1940 году. Нина Николаевна была строгим педагогом и умела поддерживать нормальную дисциплину в классе. В то же время она была опытным учителем. Я помню, как она перед объяснением теоремы Пифагора, говорила на уроке, что эту теорему в женской гимназии называли „Мостом для ослов“. После такого вступления, все ученики слушали объяснения доказательства теоремы особенно внимательно. Никто не хотел прослыть ослом.

В 5-6 классах уроки русского языка и литературы вела Екатерина Александровна Иванова, которая давала глубокие знания этих предметов учащимся. Ботанику преподавал в нашем классе Дмитрий Дмитриевич Знаменский. Объяснив какую-нибудь тему, он спрашивал: „Всё ясно?“. Потом, в шутку, говорил: „Всё ясно, бестолково и непонятно“. Уроки истории, в 5-м или в 6-м классе, вела Раиса Владимировна Захарова – дочь учителя физики В. И. Захарова.

Учителем географии был Сергей Сергеевич Соколов по прозвищу „СССР“. Это был требовательный педагог, который хорошо знал предмет и давал учащимся твёрдые знания. На его уроках всегда была хорошая дисциплина, его боялись. Он не делал длинных нравоучений на повышенных тонах нерадивому ученику, он просто направлял свой пристальный взгляд на провинившегося, и этого было достаточно, чтобы в классе воцарился полный порядок.

Черчение преподавал у нас Борис Кузьмич Логинов, который в общении с учениками был очень демократичным, не держал „дистанцию“. На его уроках при обсуждении какой-нибудь выполненной работы, его стол часто окружали ученики и сообща оценивали достоинства и недостатки. Помню, как однажды, таким образом, просматривали чертеж одной ученицы, где в графе „Чертил“, она написала: „Чертила“. Борис Кузьмич громко произнес это слово и засмеялся, конечно, засмеялись и мы.

Химию нам преподавал Борис Николаевич Пыляев, добрый, обаятельный человек. Я не помню, чтобы он кого-нибудь ругал. Немецкому языку нас учила Валентина Ивановна Богородская. Вот у неё на уроках часто бывало очень шумно. К своему стыду, я тоже частенько разговаривал на её уроках и не только на её... Физику нам преподавал Дмитрий Владимирович Подлипский. Кабинет физики находился на втором этаже школы, вправо по коридору, в самом конце, налево. Как правило, окна в нём всегда были завешаны темными шторами. В старших классах литературу у нас вела Анфиса Андреевна Карпова. Дисциплина на её уроках была слабая, но, тем не менее, литературу мы знали неплохо».

Марк Кац закончил физический факультет МГУ, потом работал учителем физики в школе № 3 Ногинска, в школе Короленко и в Педучилище. Яков Бурштейн получил высшее юридическое образование. Работал в Ногинске в следственном отделе прокуратуры, затем в следственном отделе милиции, где вскоре возглавил этот отдел. Закончил службу в должности заместителя начальника милиции в звании полковника. Валентина Костюшина и Серафима Эйдельман получили высшее медицинское образование и работали врачами педиатрами, в Ногинске и в Москве.

Борис Лазаревич Марков – доктор технических наук, профессор, заслуженный деятель науки и техники, автор ряда книг в области металлургии. В марте текущего года ему исполнилось 86 лет, но он продолжает работать на кафедре теплофизики Липецкого Государственного Технического Университета.

Пичугина Раиса Акимовна (Хожателева) окончила пединститут и работала завучем школы № 6 г. Ногинска.

Зоншайн Михаил – врач, работает в Канаде.

В 40 же году окончил школу Богатков Борис. Он рано начал писать стихи и уже в Ногинске печатался в местной прессе. После школы поступил на вечернее отделение Литературного института и работал в Москве проходчиком на строительстве метро. Далее война, фронт, ранение и госпиталь в Новосибирске. И снова упорно «штурмует» военкоматы. Отправили на фронт Сибирской добровольческой дивизии. Его стихи отражают всю гамму чувств, всё богатство человеческих переживаний. Будни войны не погасили его поэтического порыва:

«…За врагами, я парень русский,

наблюдаю, гневно дыша.

Палец твёрдо лежит на спуске

Безотказного ППШа.

 

Впереди – города пустые,

нераспаханные поля.

Тяжко знать, что моя Россия

От того леска не моя…»

или

«Всю ночь в разведке удалой

мы не смыкали глаз.

И чернокрестье смерти злой

Бродило возле нас».

В августе 1943 года пал при штурме Гнездиловских высот, поднимая в атаку взвод. Всей жизни – 20 лет и 4 месяца.

Газета «Боевая красноармейская» выпустила листовку с призывом «передай по цепи». «Вечная слава гвардейцу Борису Богаткову, показавшему в бою богатыр­ский дух и непобедимую силу советских патриотов».

---

[1] Владимир Галактионович Короленко родился в 1853 году 27 июля в г. Житомире в семье уездного судьи, который отличался редкой нравственной чистотой. В 1868 году отец умер, и мать с четырьмя детьми оказалась в отчаянном положении, жить пришлось на крошечное пособие. В 1870 году Владимир оканчивает реальное училище в г. Ровно с серебряной медалью и поступает в Петербургский технологический институт. Средств на жизнь и учёбу не было. Пришлось вынести самую тяжелую нужду. Он добывал деньги к существованию, занимаясь раскрашиванием атласов, чертежами и корректор­ской работой. Деньги отдавал в семью, а сам перебивался редкими (иногда раз в месяц) благотворительными обедами кухмистерской. В 1872 году, благодаря стараниям матери, Короленко переезжает в Москву и поступает в Петровско-Разумовскую земледельческую академию (ныне Тимирязевская), но уже в 1874 был отчислен за то, что подписал коллективный протест против ареста студента. Был сослан в Вологодскую губернию, потом ссылку заменили поднадзорным жительством в Крон­штадте. Семья переехала в Петербург. Короленко, вместе с братьями, занимается различной деятельностью, чтобы прокормить семью. Встречается с прогрессивной молодежью, и по доносу агента III отделения в 1879 году был арестован и сослан в Вятскую губернию, а в начале 80-х годов был поселен в Восточной Сибири в 300 верстах за Якутском.

Шесть лет, проведенные в тюрьмах и ссылках, стали его «хождением в народ». Сибирь произвела на него огромное впечатление и дала материал для лучших его очерков. Дико-романтическая природа сибирской тайги, ужасающая обстановка жизни поселенцев в якутских юртах, полная самых невероятных приключений жизнь бродяг с их своеобразной психологией, типы правдоискателей рядом с типами людей почти озверевших – все это художественно отразилось в превосходных рассказах Короленко из Сибирской жизни.

В 1885 году ему было разрешено поселиться в Нижнем Новгороде. Вокруг Короленко формируется кружок людей с прогрессивными взглядами. Его поездки в провинцию дают интересный материал о жизни простых людей.
Последующие 11 лет – это годы расцвета его творчества, активной общественной деятельности, семейного счастья.

В 1885 году в столичном журнале «Русская мысль» печатают его очерки и рассказы. В 1886 году писатель пишет повесть «Слепой музыкант», выдержавшую при жизни автора 15 изданий. 90-е годы – вершина его писательской и общественной деятельности. Выходят в свет его рассказы «На солнечном затмении», «Река играет» и многие другие. Это рассказы о верхневолжской жизни, где мало романтического, а много горя, невежества, беспомощности.

В 1894 году Короленко ездил в Англию и Америку. Итогом его поездки стала повесть «Без языка», где он отразил свои впечатления. В 1895 году Короленко становится членом редакции журнала «Русское богатство», в котором он теперь издает большинство своих произведений. В1896 году семья Короленко покидает Нижний Новгород и поселяется в Москве. Но московская жизнь отвлекает его от творческой деятельности, и в 1900 году семья переезжает в Полтаву, где он много работает: пишет статьи в газеты, очерки. Пишет письма известному общественному деятелю Луначарскому и просит обратить внимание на бедственное положение народа, особенно детей. Большую работу ведет по организации бесплатных столовых для голодающих, приютов для беспризорных.

В Полтаве в квартире у Владимира Галактионовича была очень хорошая, светлая, залитая солнцем комната, служившая ему спальней и рабочим кабинетом. Комната была без обоев, на окнах не было портьер, на полу ковра. Владимир Галактионович считал, что роскошь и богатство только мешают работе. Вся квартира была обставлена также скромно, как и кабинет. Отсюда он очень часто уезжал и во Францию, и в Румынию, в Германию, в Петербург, потому что, живя в Полтаве, он продолжает редактировать петербургский литературный журнал «Русское богатство». О своём переезде Владимир Галактионович напишет своим друзьям: «В Полтаве отлично – весь город, точно один сад!».

Сразу по приезду в Полтаву, Короленко чувствовал себя бодро и хорошо, заранее предугадав, что его стоянка в Полтаве будет длительная, может быть на всю жизнь. В первый год пребывания Короленко в Полтаве, он нашёл то, что искал – тишину и покой для работы. 26 октября 1900 года он писал Н. Ф. Анненскому: «Вы знаете мои планы и мечты относительно Полтавы: полная свобода в образе жизни и в работе».

В Полтаве Короленко работал над своими беллетрическими темами. Им написаны «Государевы ямщики», «Последний луч», «Феодалы», «Мороз», «Не страшное», «История моего современника». Гостями короленковского дома были И. Тобилевич, П. Мирный, М. Коцюбинский, В. Катаев, И. Козловский, И. Вересаев, А. Луначарский, И. Бунин, А. Свешников. Имя Короленко скоро приобрело широкую известность в городе не только как писателя, но и как человека, чутко откликающегося на чужое горе и страдание. У Владимира Галактионовича скоро появляется много «подопечных» в лице ссыльных, учащихся, безработных. На его средства учился юноша в школе садоводства, курсистка на высших женских курсах, он даёт возможность жить и лечиться в Крыму от туберкулёза соученице дочери Наташи, он помогает высланной в Полтаву студентке и многим другим. Недаром о Короленко говорил современник А. Горнфельд, что лучшее его произведение – это он сам, его жизнь, его существо.

По возвращении из якутской ссылки Владимир Галактионович много работал как газетный корреспондент и любил эту работу, считая её очень важной и нужной. Он чувствовал всегда большую потребность откликаться на важнейшие события общественной жизни. И в Полтаве такая возможность явилась, когда в 1905 году группа лиц при участии В. Г Короленко приобрела газету «Полтавщина». С тех пор в ней всегда появлялись статьи и заметки, написание Короленко.

Короленко защищал людей вне зависимости от их национальности. Когда в октябре 1905 года в Полтаве с минуту на минуту ожидалось начало еврейского погрома, то Владимир Галактионович Короленко три самых решительных дня провёл на базаре, откуда должен был начаться погром, с опасностью для собственной жизни удерживая толпу от кровавых эксцессов.
После Великой Октябрьской социалистической революции в Полтаве по инициативе некоторых общественных деятелей была создана «Лига спасения детей», ставившая перед собой задачу оказания помощи нуждающейся детворе. В 1919 году много детей из Москвы и Московской губернии было эвакуировано на Украину. На Полтавщине очутилось около семи тысячи детей. В октябре 1918 года «Лига спасения детей» взяла на себя заботу об эвакуированных детях и об отправке продовольственных эшелонов голодающим детям Москвы и Петрограда. Владимир Галактионович был избран почётным председателем Лиги. Было решено детей вывезти из Москвы и разместить в окрестностях Полтавы. В своих заботах о детях Короленко был неутомим. Он лично договаривался обо всём, добивался разрешения на поселение детей в окрестных имениях, хлопотал об обеспечении колонии деньгами и продуктами. Дети, которые попали в полтавскую губернию, не погибли только потому, что в Полтаве жил Короленко. В ночь на 29 июня состоялось экстренное заседание Совета защиты детей, на котором присутствовала старшая дочь писателя София Короленко. Ей было передано два миллиона рублей на содержание детских домов и колоний. В два часа ночи она вернулась домой и принесла с собой чемоданчик с деньгами. Вскоре два вооружённых бандита явились к Владимиру Галактионовичу и потребовали от него выдачи денег. Получив отказ, один из бандитов два раза выстрелил, борясь с Короленко, но, к счастью, в него не попал. Одна пуля застряла в дверях, которые вели из передней в комнату дочерей. На помощь кинулись жена Евдокия Семёновна и дочь Наталья. Соня же, схватив чемоданчик с деньгами, кинулась на улицу и помчалась к своей подруге Л. Кривинской. Так деньги для детей были спасены.

В 1921 году, когда Поволжье постигла засуха, в Полтаве организовался Комитет помощи голодающим, почётным председателем которого был избран Короленко. Комитет проводил большую работу по сбору средств и продовольствия. В Полтаву прибыли дети с Поволжья, которых нужно было принять, накормить, одеть. Кроме того, из Полтавы в г. Пугачёв, Самарской губернии, был направлен врачебно-питательный отряд имени Короленко, который успешно развернул свою работу: организовал детский дом на 300 детей, три больницы, выдавал ежемесячно по 1500 продовольственных пайков. Короленко обратился к населению Украины с воззванием, в котором говорилось, что большая беда постигла некоторые губернии страны, погиб озимый и яровой хлеб. Сотни тысяч людей нуждаются в поддержке. Писатель призывал всех граждан внести свою лепту помощи – деньгами, зерном, мукой, крупой, сухарями, овощами, одеждой, посудой и т. д.

24 июля 1921 года Владимир Галактионович получил телеграмму из Москвы об избрании его почётным председателем Всероссийского комитета помощи голодающим.

Также Короленко занимался редакторской работой. Долгие годы он был редактором журнала «Русское богатство». Работа над редактированием рукописей продолжалась и в Полтаве. Первое требование к автору – это требование разборчивости почерка. «Написано неряшливо, значит написано без любви, – говорил Короленко, – а литературное произведение, сделанное без любви, хорошим быть не может». Вторым основным условием успешности литературной работы Короленко всегда выставлял упорный и систематический труд. Мысль, что чем художник крупнее, тем быстрее он достигает полноты и законченности в художественном произведении, он считал неправильной и поверхностной. В одной из записей ранних своих дневников Владимир Галактионович, цитируя Пушкина: «Что в час написано, то в час и позабыто», говорит далее: «Если бывает, что объект внимания сразу находит себе форму, сразу отливается в звучные строфы, в которых нельзя исправить ни одного слова, то это ведь только бывает, а не необходимо». Упорному труду Короленко придавал в деятельности писателя не меньшее значение, чем природному его таланту. Подобно многим крупным художникам, Владимир Галактионович способность к напряженному упорному труду вводил в состав самого понятия «талант». Короленко подчёркивал, что масштабы повествовательного полотна зависят не только от широты темы и жанровых особенностей произведения, но и от объёма и выразительности жизненного материала, которым располагает автор. Тема большого масштаба может быть реализована автором бегло и поверхностно, если он слабо знает быт и среду, которую берётся описывать. В свою очередь, когда у автора нет недостатка в материале, но он не в состоянии отобрать характерное и типичное.

В 1905 году в Полтаве Короленко начал работать над своим самым замечательным произведением «Историей моего современника», над которым он трудился до конца своей жизни. Это произведение – не мемуары, а художественное произведение, широкое полотно народной жизни целой исторической эпохи. Короленко рассказывает не только о себе, своей семье, студенческих годах. Он пишет о современниках.

25 декабря 1921 года Короленко умер. Три дня Полтава прощалась с писателем. Двери короленковского дома стояли настежь с утра до ночи. Не было ни распорядителей, ни почётного караула, никто не направлял движения непрерывного людского потока. Но тишина и порядок не нарушались. «Прощалось с отцом всё население Полтавы, – вспоминала старшая дочь писателя, – от школьников до стариков из инвалидных домов, люди всех званий, профессий, возрастов, положений». Вся Полтава пришла отдать последний долг человеку, по праву заслужившему звание «Совести земли русской». 

Поделитесь с друзьями