Черноголовская газета №51 (342) 20 - 26 декабря 1997 года
Хроника Никольской церкви села Макарово
Александр Мельников, село Макарово
19 декабря Православная церковь отмечает день Святителя Николая.
Это престольный праздник многочисленных русских храмов, освященных в честь Св. Николая, и, в частности, церкви в селе Макарово, прихожанами которой являются многие жители Черноголовки и окрестных сел. Думается, многим из них, а также всем интересующимся историей наших мест, будет интересен материал, собранный краеведом Александром Павловичем Мельниковым, в котором содержатся сведения о превратностях судьбы многострадального макаровского храма на протяжении его многовековой истории.
Июня 15 дня 1881 г.
В Московскую Духовную
Консисторию
Вследствие отношения за . 3267, Строительное Отделение имеет честь препроводить при сем рассмотренный в техническом отношении проект, на постройку новой каменной, во имя Святителя и Чудотворца Николая церкви, в погосте Пружках, Богородского уезда, для дальнейшего со стороны Духовной Консистории распоряжения, согласно 206 и 209 ст. 12 т. Св.Зак.Уст. Стр. (по проб. 1876 г.)
Более ста лет стоит в Макарове кирпичный храм Николая Святителя. Это четвертая по счету церковь на погосте Пружки - так издавна называлось здешнее поселение. Три предыдущие постройки канули в Лету. Но некоторые сведения о них мне удалось обнаружить в архивах.
Первая церковь "древляна, клетцки"(деревянная, срубленная в клеть, то есть, в четыре угла) во имя Николая Святителя была построена при великом князе Василии III в 1520 году. Следующая - в 1628 году - при Михаиле Федоровиче, и наконец, третья - в 1781 году во времена правления Екатерины Второй. Единственное, что известно об этих церквах - это годы постройки, и то, что все три были деревянными.
В 1881 году во времена царствования Александра II была заложена нынешняя кирпичная церковь, построенная в соответствии с проектом архитектора Зборжевского, на месте предыдущей, сгоревшей в ночь на 6 марта 1881 года.
Возможно, впрочем, что церквей здесь строилось и больше, но подтвердить этого никто не может, поскольку "запустение было так велико, что во многих местах не осталось никого, кто бы мог дать показания о селах и их прежних владельцах". Так говорит историк С.Б. Веселовский в своей работе "Заселение Подмосковья в XIV-XVI вв. "Началось все с набега ханского военоначальника Едыгея зимой 1408 года. Целый месяц татары творили злое дело, пока Едыгей стоял под Москвой. Наконец, получив 30 тысяч рублей "откупа, стянул он свои загоны и "отыде восвояси с бесчисленыым полоном и богатством".
Не успело население Подмосковья оправиться от татарского погрома, как в 1418 году разразилась сильнейшая чума. "Мор бысть силен зело по всей земле русской" и продолжался три года подряд. В следующие два года случился неурожай и голод.
Служба в кирпичной Никольской церкви началась в 1886 году. Как указывается в "Сборнике статистических сведений по Московской губернии за 1899 г.", приход за десятилетие (с 1886 по 1896 годы) вырос до 1306 человек при средней численности народа в семи приходских селениях 1377 человек. Причт состоял из трех членов: священник, диакон и псаломщик, оставшиеся в штате от предыдущей, сгоревшей церкви.
В начале лета 1882 года из Спасской церкви села Петровского, Богородского уезда был перемещен на должность четвертого члена диакон Константин Даев. 29 июня того же года Благочинный Николаевской церкви погоста Пружков Петр Беляев известил письмом священника Спасской церкви: "вследствие поступления к моей Николаевской церкви четвертого члена штатного диакона, а у нас издавна положен причт из трех членов, согласно правил о местных средствах содержания православного приходского духовенства и о разделе этих средств между членами причтов (высоч. утвержд. 24 марта 1873 г.) на основании .. 21, 24 и 25. Предписываю вам дозволить продолжать пользоваться диакону К. Даеву участком той земли, которой он владел, а именно: усадебной, полевой и покосной впредь до нового распоряжения епархиального начальства". Священник Спасской церкви Евлогий Виноградский и псаломщик Алексей Озеров, ознакомившись с содержанием письма, срочно написали прошение Преосвященному Александру епископу Можайскому викарию Московскому: "Просим ваше Преосвященство разрешить наше недоумение. Имеет ли право Пружковский диакон Даев пользоваться землей при нашей Спасской церкви, если он перемещен 31 мая к Николаевской церкви погоста Пружков? ... Переговоры шли 6 лет. И все это время диакон Даев пользовался землей при селе Петровском. Наконец, в 1888 году он получил надел на землях Никольской церкви.
На новое место службы Константин Даев приехал с супругой Дарьей. Здесь, в Макарове, у них родился сын Сергей, который пошел по стопам отца. Начав в местной церкви простым чтецом, он по указанию Святого Синода позднее был перемещен в Троице-Сергиеву лавру, где закончил семинарию, затем академию и прошел путь от диакона до архимандрита. В последние годы своей жизни служил в Елоховском Богоявленском соборе в Москве, где сегодня установлена рака с его мощами.
В нынешнем беспокойном столетии церковь Святителя и Чудотворца Николая в погосте Пружки и ее служители перенесли невзгод больше, чем за все предыдущее время со дня постройки.
Так, в ночь на 2-е июня 1917 года церковь обокрали. Сторож Семен Егорович Зеленов на дознании, которое проводил начальник Ивановской волостной милиции Андрей Алексеевич Ульянов, показал: "В час ночи 2-го июня, обходя церковь, увидал, что решетка на одном из окон со стороны кладбища сломлена, прутья от нее лежат на подоконнике. Обойдя церковь еще раз и не обнаружив ничего подозрительного, я побежал за вторым сторожем - Герасимом Ивановичем Глуховым. Послав его к церкви, я поспешил к священнику отцу Иоанну. Когда мы открыли церковь и вошли внутрь, нам представилась безрадостная картина. Обычно чистый пол в этот раз был усеян множеством бумаг (как потом выяснилось - бумаги выброшены из ящика церковного старосты), сам ящик взломан, на дне его и рядом с ним валялось несколько медных монет. Двери в алтарь у правого клироса оказались распахнуты, хотя на ночь их обычно запирают на внутренний замок. Подойдя ближе, увидели на дверях следы взлома: двери в местах притвора сильно поцарапаны каким-то металлическим предметом, сломанная личинка замка и металлическое гнездо, в которое входила личинка, валялись на полу. Двери левого клироса злоумышленнику открыть не удалось, он только сильно изуродовал дверной косяк. Краска, шпаклевка, позолота и мелкие щепки валялись тут же на полу. По-видимому, этой дверью занимались первой, но открыть не смогли и перешли к правому клиросу. Кроме беспорядка в алтаре, считая сброшенную на пол одежду церковнослужителей и рассыпанные по полу свечи, никаких нарушений не замечено.
На следующий день, как только церковный староста Федор Яковлевич Аронин, проживающий в 5 км от церкви в деревне Алексеевка, пришел на службу, Ульянов допросил и его. Аронин показал: "Мой ящик оказался вскрытым. Из него украли церковных денег 12 рублей ассигнациями. Денежные документы разбросаны по полу. Собрали. В наличии все".
Судя по многочисленным нарушениям (перепилам), заметным на вновь соединенных решетках, закрывающих по сей день окна церкви, обкрадывали ее несколько раз. А священник Иоанн Смирнов, производивший вместе с другими осмотр места преступления, через несколько лет был убит на пороге церковной сторожки, в которой проживал.
В 1929 году церковь закрыли, колокола сбросили. Один из них, по просьбе макаровских жителей, оставили в селе. Его поместили на высокую П-образную опору около пожарного сарая. Колокол прослужил долгую службу, призывая колхозников на работу или собрания. Рано утром в летнюю пору будил мужиков на покос. Конечно, случались и пожары, о которых узнавали опять же по звону колокола. В ночь с 4 на 5 ноября 1989 года колокол похитили.
По рассказам старожилов села, колокола в проклятом 1929 году сбрасывали с колокольни трое мужиков. В течение последующих двух лет все они, по разным причинам, ушли из жизни. Один искупался во время разлива реки, получил воспаление легких и умер. Второй распрощался с жизнью добровольно - повесился. До того, будучи в подпитии, часто жаловался дружкам: "Надоели упреки матери". Третий уехал из села, обосновался в Щелкове, но каждый праздник ходил пешком в церковь, то в соседнее село Петровское (там церковь не закрывали), то в Троице-Сергиеву лавру. Замаливая свои грехи. Да видно, грехов было много - однажды домой не вернулся - пропал. "Бог их всех покарал", - говорили старухи.
В 1930 году в Макарове организовали колхоз. Коров, лошадей в него сдали, а ставить некуда - нет помещения. Начали строить. По плотницким правилам, чтобы не гнили от соприкосновения с землей нижние венцы сруба, под углы надо было положить большие камни. Тут и подал мысль какой-то умник - сгодятся плиты с могил. Заодно разобрали и ограду, стоявшую вокруг церкви. Верхнюю часть - металлическую решетку - пустили на изготовление строительных скоб и борон. Кирпич от низа ограды и столбов пошел на устройство печей в скотных дворах.
В самой церкви поочередно размещались: цех по выделке кож, изготовлению значков и брошек (образцы продукции - на фото внизу). Все эти цеха и мастерские числились в Ногинском райпромкомбинате, но и местный колхоз получал от их деятельности большие доходы. Возглавлял эти производства известный в нашем селе (хотя он был не местным жителем), удачливый предприниматель Моисей Владимирович Розенберг.
Прекратили свою деятельность мастерские в 1940 году. С 1941 года в пустующей церкви и в некоторых сельских домах стал размещаться пионерский лагерь от электростальского завода ( фото вверху). В церкви располагалась столовая, здесь проводились торжественные собрания, по окончанию которых обычно бывал концерт. Прекрасная акустика позволяла слышать артиста из любого уголка храма.
В начале 50-х годов в Макарове поселилась строительная часть. Церковь заняли под вещевой и продовольственный склады. На территории вокруг церкви разместились казармы, мастерские и другие вспомогательные службы (ямы от них сохранились до наших дней). Единственным наземным строением было здание солдатской столовой. Оно стояло на месте нынешних центральных ворот. Штаб части располагался в десяти метрах от наружной стены алтаря. Коническая бетонированная яма, оставшаяся от фонтана, стоявшего перед входом в штаб, видна и сейчас. Единственным незастроенным местом около церкви оставалось старое сельское кладбище, вход на которое был свободным.
В 1956 году из шлакоблоков впритык к церковной стене, с южной стороны, была пристроена кухня. На месте главного входа (паперти) устроили глухой входной тамбур. Солдатская столовая была переведена в помещение церкви. Через год-два, бросив церковь и все строения на произвол судьбы, часть переехала в Черноголовку, на 23 км.
Жалкое зрелище представляла церковь и окружающая ее территория после отъезда военных. В своде над трапезной - большое отверстие от дымовой трубы, разрушен пол из керамических плиток изумительной красоты, привезенных с завода Э.Э. Бергенгейма из Харькова в 1881 году (см. фото обратной стороны плиток).
Двери и оконные рамы выломаны. Здание церкви с тех пор стояло бесхозным, открытое всем ветрам и атмосферным осадкам. Стала осыпаться со стен штукатурка с остатками живописи. Церковь высилась как немой укор жителям окрестных сел - бывшим прихожанам, которые ничем не могли ей помочь. Такой она и предстала перед членами православной общины в 1990 году. О том как она восстанавливалась, лучше расскажет настоятель Никольской церкви села Макарово отец Вячеслав Перевезенцев, руководивший ходом работ.
Сегодня в теплой церкви, параллельно со службой, полным ходом идет реставрация. Несмотря на недостаток средств, сделано очень много как по внешнему, так и по внутреннему ее обустройству.
Поделитесь с друзьями