Окрестности деревень Фрязиново и Чужова в 1584–1624 гг. Часть 1
М.Фёдоров-Чеберако
Начало…
Наукоград Фрязино, ныне известный как город отечественной электроники, расположен на северо-востоке Московской области, по обе стороны шоссе Москва-Щёлково – Фряново, в 40 километрах от центральных районов столицы и в 20 – от МКАД, конечная станция электрички Москва-Болше-во-Ивантеевка-Фрязино-пассажирская, идущей с Ярославского вокзала столицы.
Карта Фрязино, ок. 2000 г.
Город возник в советское время. В 1933 году на левом берегу протекающей здесь речки Любосеевки, на окраине деревни Фрязино, в пустующих зданиях бывшей текстильной фабрики стал создаваться завод «Радиолампа». На другом берегу началось строительство рабочего поселка, который в 1951 году был преобразован в город.
Местные краеведческие издания единогласно утверждают, что он расположился на земле двух старинных деревень – Фрязино и Чижово. И это так. Краеведы и старожилы могут даже назвать линию раздела бывших деревень – улицу Московскую. Если въезжать в город со стороны Москвы, то левая сторона будет исконно фрязинская, правая – чижовская, о которой, кстати, и напоминает всем название автобусной остановки на Проспекте мира. Сообщая о том, что деревни старинные, краеведы приводят и дату их первого упоминания в сохранившихся до нас исторических источниках: 1584 – 1586 годы, называют и сам документ – писцовую книгу тех лет писцов Тимофея Андреевича Хлопова и его помощников.
Конечно, у читателей этих изданий может сложиться впечатление, что именно так было и 100, и 200, и 300, и 400 лет назад: ведь деревни-то были старинными, существовали-то с 1584 года, а то и раньше, что вся территория нынешнего города и была землей только этих бывших деревень, потому что других деревень краеведы не называли. Если не называли – значит, их не существовало.
Но так ли это было? Существовали ли другие деревни? И если – да, то – какие и где они располагались.
Вот с данных вопросов и начинается, на наш взгляд, историческая география города Фрязино.
Таким образом, краеведы указали нам местность, на территории которой расположился наш город, (а местность – это, пожалуй, главный, или, по крайней мере, один из главных объектов исторической географии), указали нам поселенческие элементы, время их первого упоминания – 1584–86 гг. и источник сведений – писцовую книгу Тимофея Андреевича Хлопова «с товарищи». Всё – исторически конкретно.
1979 год. Первый очерк о городе и его «странность»
Естественно, нам надо начать с первого историко-краеведческого очерка о городе. Он был опубликован в 1979 году в первой из трех книг, посвящённых городам Подмосковья. Готовился к печати и выпускался этот цикл лабораторией русских городов, существовавшей в то время на историческом факультете МГУ им. Ломоносова. Иначе говоря, публикация происходила на высшем научном уровне.
Тем не менее, даже не читая очерк, а просто пролистывая его, замечаешь одну странность, которой не наблюдаешь в очерковых материалах о других городах Подмосковья. В нём нет фамилий людей, кто создавал город и кто работал в нём. Город предстаёт как неживой, как будто всё, что делалось здесь, творилось какими-то существами, а не людьми или людьми, не имеющими фамилий. Для любого, самого захудалого иностранного разведчика очерк – клад, так как заставляет подумать, чем же все-таки занимаются здесь люди. Неужели такая уважаемая редакция не могла потребовать от автора, чтобы он указал фамилии лучших людей города? Если он не знает их, то какое моральное право имеет говорить о городе. Ладно, если уж автор такой специалист по истории города, пусть пишет, а фамилии пусть ему назовут в горисполкоме или в партийных инстанциях. Разве нельзя было сделать это? Но в том-то и дело – автор хорошо знал людей, о которых можно бы и нужно бы написать. Он и взялся за написание очерка только ради того, чтобы хотя бы просто назвать этих людей. Когда он рассказывал мне о них, у него в глазах блестели слезинки. Но на одном из совещаний, посвящённых подготовке очерка, все присутствующие дружно решили: ни каких фамилий не называть. Мог ли автор ослушаться такого вердикта? К тому же, он сам хорошо понимал целесообразность, справедливость и гуманность принятого решения.
Действительно, кто они – лучшие люди города? Посетите городскую аллею трудовой славы. Там стоят бюсты Героев Социалистического Труда. Конечно, в городе людей лучших гораздо больше, чем только изображённых на бюстах. Но Герои Соцтруда – это официальное, государственное признание их заслуг. Казалось, о них надо написать в очерке. Например, об электронщике Н.Д. Девяткове. А можно ли?
В 1985 г. в издательстве «Советская энциклопедия» вышла книга «Великая Отечественная война 1941–1945: энциклопедия». Готовил её к печати, в основном, Институт военной истории Министерства обороны, иначе говоря, военные специалисты, знающие, что такое военная и государственная тайна. На странице 236 читаем: «Девятков Николай Дмитриевич (р. 1907), учёный в области электроники, акад(емик) АН СССР(1968), Герой Соц. Труда (1969). Окончил Ленин гр (адский) политехнич. ин-т (1931). Осн. труды по генерированию, усилению и преобразованию сверхвысокочастотных колебаний и исследованию механизма этих процессов. В годы войны вёл разработки и руководил производством различных типов электровакуумных приборов для радиолокационной аппаратуры. Ленинская премия (1965), Государственная премия СССР (1949). Награждён 2 орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, Трудового Красного Знамени, Красной Звезды». Можно ли было публиковать такую справку в очерке, посвящённому городу Фрязино? Понятно, нельзя. Сразу бы стало ясно, чем занимаются люди в этом городе. Сейчас, когда это хорошо известно во всём мире, можно и книги издавать, и бюсты ставить.
Хотелось бы ещё сказать о бюстах. Кажется, в таком городе, как Фрязино, ни в коем случае нельзя разделять аллеи трудовой и воинской славы. Сказать о людях, чьи бюсты стоят в аллее трудовой славы, что они кавалеры только этой славы, значит, ничего не сказать о них, да и славу их трудовую принизить, потому что она была перемешана со славой воинской, со славой обороны страны. Вспомним, какой первый орден получил Н.Д. Девятков. Орден Красной Звезды – боевой. Ещё не было нашего города, не было и посёлка, а постановление Совета Труда и Обороны о создании здесь завода «Радиолампа» уже вышло с грифом «СО»: «секретно, оборона». Укреплением обороны страны – вот чем занимались люди, живущие здесь.
Однако мы совсем забыли об исторической географии города. Вернёмся к ней.
Конкретный историзм: где именно?
Как известно, краеведение – это ведение о каком-то крае, месте, о какой-то местности. Историческое же краеведение придает этому ведению, узнаванию, познанию историческую направленность. Поскольку краеведение – это знание о конкретных местностях, то и история о них тоже должна носить конкретный характер. История же протекает во времени. Таким образом, конкретными должны быть и пространство, и время.
Рассмотрим с этой точки зрения первый очерк о городе.
Нас сразу же может смутить фраза: «Молодой подмосковный город вырос на земле деревень Фрязино и Чижово…». Позднее эта фраза с добавлением слова «старинных» и без слова «молодой» станет почти крылатой и, в общем-то, не будет вызывать никаких сомнений. Особенно это случится после присоединения деревни Чижово к городу Фрязино. Но автор-то писал её в 1979 году, когда присоединения ещё не было. Значит, уже в то время автор считал, что и на «исконной земле», которую мы привыкли рассматривать всю только принадлежащей бывшей деревне Фрязино, было и что-то чижовское! Итак, вопрос: принадлежала ли хотя бы часть «исконной» фрязинской земли, расположенной по левую сторону Московской улицы, чижовцам?
Ответим: принадлежала. Да ещё какая! Точнее, в каком месте! Там, где железнодорожная станция «Фрязино – пассажирская» и торговый комплекс «Апельсин»! По утверждению нашего краеведа А.С. Батькова, страстного чижовца, его дед Сальников (на фото), являясь председателем чижовского колхоза «Трудовой пахарь», судился с заводом «Радиолампа» из-за потравы последним колхозных посевов. Действительно, такой суд был, и чижовцы выиграли его.
Спрашивается, могла ли «Радиолампа» потравить эти посевы, если бы они росли на чижовской земле, находящейся по правую сторону Московской улицы? Конечно, нет. Посевы были на левой стороне, на территории, принадлежащей чижовцам, но переданной «Радиолампе», потому что здесь разворачивался основной фронт подготовительных работ. Посевы, в общем-то, мешали рабочим. И те потравили их. Но на суде представитель «Радиолампы» даже не стал спорить: и руководству, и коллективу слишком хорошо было понятно, что такое потравленные посевы.
Читатель же сам может убедиться в том, где находилась чижовская земля, рассмотрев схематический чертёж к акту от 8 декабря 1933 г. по землеустройству завода «Радиолампа».
Извилистая линия с кружочками – это и есть граница земли деревни Чижово, верхняя часть . Документ хранится в Центральном государственном архиве Московской области. (ЦГАМО, фонд 2157, опись 1, дело 1140, лист 223.).
Конкретный историзм: когда?
Вернёмся ещё раз к фразе: «Молодой подмосковный город вырос на земле деревень Фрязино и Чижово…». Сегодняшние краеведы несколько переиначили её: город вырос на земле двух старинных деревень – Фрязино и Чижово. Спрашивается, почему автор очерка написал слово «молодой» и не написал слова «старинных»? Может быть, он не знал, что эти деревни старинные? Но он тут же написал дату их первого упоминания – 1584–86 гг. Как видим, автор хотел подчеркнуть конкретику историзма времени, временную конкретику происходившего, ибо происходившее всегда происходит во времени, но не во времени вообще, а конкретно, когда именно. Вспомним уроки истории в школе. Нас же всегда заставляли запоминать, учить важнейшие даты происходившего, касалось ли это массовых событий или фактов жизни выдающихся людей. Так и здесь. В одном случае, говоря о городе, автор подчёркивает, что он молодой, появился совсем недавно, в советское время, в другом случае, он конкретизирует, уточняет старину, ведь старина бывает разной. По существу в обоих случаях идёт речь об одном и том же – о движении истории, о её динамизме. Фраза же о старинных деревнях скрывает это движение.
Но если мы говорим о движении истории, то слово «молодой» приобретает для нас ещё другой оттенок. Указывая с помощью этого слова вполне определенное время, автор тут же сообщает о двух деревнях. Да, именно в это время на будущей городской территории, и даже на исконной, были земли только двух деревень. В этом читатель легко убедится сам, рассмотрев чертёж. Причём, даже земля, на которой обосновался ОРС (отдел рабочего снабжения) Соболевско – Щёлковской фабрики, не принадлежала ему, а являлась чижовской.
Но всегда ли так было ?! Слово «молодой» заставляет нас поставить этот вопрос и подумать. Невольно напрашивается ответ: « не всегда». Между тем, стоит убрать это слово да ещё прибавить такое косное, застойное слово «старинные», как ответ будет иной: «всегда».
Глубины времён и глубины щёлковского моря
Обратимся в глубины времён. Кажется, уж там-то никто не потребует от нас соблюдать принцип конкретного историзма, проявляющий себя в принципе конкретного пространства, конкретной местности и принципе конкретного времени.
Расскажем один, думается, поучительный случай. Рассказчик будет говорить о себе и от своего лица.
…Лет двадцать назад я лежал в инфекционном отделении фрязинской городской больницы. Инфекционное отделение – это как тюрьма. Особенно если человек практически здоров и ничто его не беспокоит. Больные изнывали от скуки, от безделья и оторванности от внешнего мира. Были рассказаны – пересказаны анекдоты и всякие случаи из жизни обитателей палаты, обсуждены всякие малейшие новости.
И вот однажды один из ярых любителей анекдотов вдруг сказал как бы между прочим:
– Читал я как-то в районной газете, что в Щёлкове миллионы-миллионы лет назад было море. Как вы думаете, было оно или нет?
Новость взбудоражила всех. Посыпались реплики.
– Это что – новый анекдот?
– Вранье! Щёлково же далеко стоит от морей и океанов.
– А, может, было. Откуда мы знаем. Это ученых надо спросить, а мы – темнота.
– Паш, – обратился к анекдотисту его сосед, – а в газетке случаем не говорилось насчёт Фрязина. Если в Щёлкове было море, оно могло затопить и нашу территорию.
Началось обсуждение о Фрязине.
Я молчал. Анекдотист заметил это:
– А ты что молчишь? Молви хоть словечко.
– А что говорить? – вяло заметил я.
Он взорвался. Воскликнул:
– Ну, говори – было море в Щёлкове или нет?
– Было.
Он опешил. Все тоже с интересом наблюдали этот спектакль.
– Откуда ты это знаешь?
– В карьере Щёлковского рудоуправления находят останки существ, обитавших в этом море.
(Ворвёмся в этот диалог. Сейчас эти останки представлены в первой витрине первого экспозиционного зала Щёлковского историко-краеведческого музея.)
– Да-а. А как насчёт Фрязина? – продолжил расспрос анекдотист.
– Не знаю.
– Как не знаешь!? – возмутился он. – Про Щёлково говоришь уверенно, а про Фрязино не знаешь. Разве может быть такое?
– Да, ясно. Раз в Щёлкове было, значит и у нас было. Море есть море. Всё зальёт, – сказал его сосед.
– Да нет. Ничего не ясно, – равнодушно проговорил я.
– Ну скажи свои сомнения, – попросил анекдотист. – Разговор-то идёт у нас занятный. Это не то, что анекдоты травить. Скажи.
– Сказать можно, – согласился я. – Мои сомнения – в двух штуках. Первая – Гребенская гора. Была она тогда или нет?
– А почему бы ей не быть?
– А почему ей обязательно быть? Она могла образоваться позднее, когда моря уже не было.
– Что ты привязался к этой горе? Ну, пусть, она была. Тогда что?
– Тогда возникает вторая штука – глубина моря.
– Причём здесь глубина моря. Неужели оно не могло преодолеть Гребенскую гору?
– Оно было мелким.
Проскочим миллионы лет и вернёмся в 16-й век нашей местности. И вновь нам придётся иметь дело с водным пространством.
Фрязинское озеро
Здесь вдруг возникает неожиданный, странный и, скажем честно, несколько каверзный вопрос. Вопрос, который круто поворачивает направление нашего дальнейшего исследования как раз в нужную нам сторону. А именно: какой же из двух деревень – Фрязину или Чижову принадлежало красивейшее фрязинское озеро Большое? Действительно, если Чижово владело землей на, казалось бы, исконной фрязинской территории, почему бы ему не иметь и фрязинское озеро? Правда, деревня Фрязино находилась ближе к озеру, чем Чижово, но причём здесь расстояние и, к тому же, не так уж и далеко от озера Чижово.
Как же ответил бы на этот вопрос наш краевед М.С. Баев. Вот что писал он в своей изумительной книге «Вторичное открытие села Гребнева»: «…деревня Малое Сотниково (Реткино) располагалось где-то при фрязинском озере, поскольку в её угодьях было «лесу болота в бревно и в жердь в длину на версту, поперек на полверсты…», а это и есть то торфяное болото, на месте которого, после выработки торфа в 19-м веке, появилась впадина, залитая почвенными водами в начале 20-го века и образовавшая современное озеро». (С. 38).
Михаил Сергеевич данное утверждение высказал на основе знакомства с писцовой книгой 1584–1586 гг., в которой, как мы уже знаем, фигурируют и две наших старинных деревни. Таким образом, 400 с лишним лет назад не было никакого озера, было болото, числившееся за деревней Малое Сотниково. Значит, 400 лет назад на территории, которая ныне является городской, было не две деревни, а три. Но, может быть, их было тогда не только три, а больше?!
Пустое пространство
Итак, что же находилось в 1584–1586 гг. на том пространстве, которое ныне является городским?
Подчеркнём: мы начинаем анализ данного территориального пространства, каким оно было в 1584–1586 гг., именно потому, что это первое упоминание его в исторических источниках.
Источник же, на который мы будем ссылаться, – писцовая книга тех лет, составленная писцами Тимофеем Андреевичем Хлоповым «с товарищи».
Теперь возьмём карту современного Фрязина с масштабом 1:10 000. Прочертим на ней два прямоугольника.
Первый прямоугольник
Первая горизонтальная его линия пройдет через ДВА ПРУДА Любосеевки около станции Фрязино-пассажирская и главной проходной научно-производственного предприятия «Исток». Левая, начальная точка линии начинается от единого угла автобазы и двух других соседних хозяйств. Правая, конечная точка приходится на «змейку» дома с цифрой 19, чуть повыше этой цифры.
Вторую горизонтальную, параллельную первой, линию нагляднее начать с перекрестья шоссе Щёлково – Фряново и улицы Полевой. Мысленно, по карте эта линия идёт по улице Советской, пересекает улицы Центральную, Октябрьскую, проходит через Дворец культуры «Истока», выходит на угол улиц Станционной и Чкалова, подходит к станции Фрязино – товарная и лесочку около неё.
Вертикальными линиями соединяем начальные и конечные точки горизонтальных линий прямоугольника. Подсчитаем длину и ширину его и переведём эти данные с карты на землю Длина составит 2,1 км, ширина – 0,8 км. Итого площадь нашего прямоугольника на земле составит 168 гектаров.
Теперь подсчитаем, сколько же земли было у деревень Фрязино и Чижово в 1584–1586 гг.
Обращаемся к историческому источнику, который мы указали, – к писцовой книге тех лет, точнее, к её копии, так как подлинник её, как говорится в одном писцовом документе, «изстлел».
Цитируем: «Деревня Фрязиново, а Самсоново тоже, на речке на Любосевке, а в ней пашни паханые середние земли 8 четьи да перелогу 27 четвертей в поле, а в дву потомуж, сена 10 копен, лесу дровяного 5 десятин».
Итак, мы видим, что в те годы деревня называлась не Фрязино, а Фрязиново, причём у неё было и другое название – Самсоново, которое вскоре перестало употребляться. Земля была средняя по своему качеству. Паханой пашни 8 четей, или четвертей, и переложной 27 четвертей. Всего – 35 четвертей. Но это – в одном поле. Дело в том, что при описании и подсчёте земли писцы делили её на 3 примерно равные части, 3 поля и подсчитывали только одну часть. При описании они и указывали количество земли в этой части. В нашем примере – 35 четвертей. И затем к указанному количеству добавляли слова «а в дву потомуж», т.е. в каждой из двух остальных частей по тому же, по такому же количеству, как и в первой части. Таким образом, всей пашни в деревне было не 35 четвертей, а в 3 раза больше, т.е. 105 четвертей. Одна четверть, или четь, составляла половину десятины. Таким образом, у деревни было пашни 52,5 десятины.
Кроме того, у неё было сена 10 копён и леса дровяного 5 десятин. Обычно считалось, что 10 копен сена накашивалось с одной десятины. Таким образом, всей земли у деревни насчитывалось 52,5 + 1 + 5 = 58,5 десятины. Переведём эти десятины в гектары. Для этого обычно умножают на коэффициент 1,09. 58,5 х 1, 09 = 63,765 га. Однако в нашем случае дело обстоит сложнее. Умножение, которое мы произвели, касается десятин 17-го века. У нас же десятины 16-го века. Для чистоты анализа следует действовать по-другому. Но мы не хотим утруждать и себя и читателей этим подсчётом. Отметим лишь, что разница получается незначительной и ей можно пренебречь. Поэтому вернёмся к указанной нами цифре – 63,765 га.
Площадь нашего прямоугольника = 168 га. Предположим, что вся земля деревни находилась только на одном, правом берегу, т.е. там, где ныне «Фрязино-пассажирская», «Олимп» и т.д. Таким образом, даже в этом случае вся земля деревни не смогла покрыть площадь прямоугольника, она закрыла её приблизительно на одну треть.
Подсчитаем теперь землю деревни Чижовой.
«Деревня Чужова на речке на Любосевке, а в ней пашни паханые середние земли 11 четьи да перелога 10 четвертей с полуосминою в поле, а в дву потомуж, сена 10 копен».
Грубо считаем: 11+10=21, 21х3:2= 31,5; полуосмина, умноженная на 3, дает осмину и полуосмину, т.е. нехватает полуосмины до четверти, примем этот результат за четверть и поделим на 2, получим 0,5 десятины. Общий результат пашни: 31,5+0,5= 32 десятины. Ещё у нас есть 10 копён сена, т.е. десятина. Итого 33 десятины земли. Переводим в гектары: 33х1,09=35,97 десятины. Приблизительно 36 гектаров.
Чужовские десятины прибавим к фрязиновским, допустив, тем самым, что вся земля деревни Чужовой входит в наш прямоугольник. 64 га фрязиновских + 36 га чужовских дают 100 га, т.е., и в этом случае, не хватает земли для заполнения нашего прямоугольника. Но у нас же её больше нет, у нас действует утверждение наших краеведов о том, что город расположился на земле 2 старинных деревень. Может быть, мы неправильно взяли прямоугольник, надо было взять его с меньшими размерами, такой, чтобы он соответствовал всей земле указанных деревень, но взяли-то мы размеры прямоугольника не просто так, не наобум, а чтобы площадь его хотя бы приблизительно соответствовала площади жилой части послевоенного, 1940-х – 1950-х гг. города.
Таким образом, даже с помощью примитивного подсчёта земли этих 2 старинных деревень мы показали поразительную неправильность этого утверждения применительно ко времени 16-го века.
Однако вспомним, что писал в своей книге М.С. Баев о деревне Малое Сотниково, в угодьях которого было болото, превращённое Рабенеками и фрязинцами в красивое озеро. Да, такая деревня значится в писцовой книге.
«Деревня Малое Сотниково, а Реткино тоже, … а в ней пашни паханые середние земли 6 четвертей да перелогу 24 четьи в поле, а в дву потомуж, сена 10 копен, лесу болота в бревно и в жердь в длину на версту, а поперег на полверсты».
Лес на болоте, которое имеет в длину версту и в ширину на полверсты, – слишком явный ориентир, показывающий на будущее фрязинское озеро. Другого такого яркого ориентира, свидетельствующего о нашем озере, просто нет во фрязинской округе. Но поскольку мы не включили это озеро в наш прямоугольник (нижняя горизонтальная линия не дошла до озера), мы и не будем учитывать его площадь в наших подсчётах деревенской земли. Сколько же было земли у Малого Сотникова без болота? 6+24=30 четвертей пашни в одном поле. В 3-х – 90, или 45 десятин. Ещё одна десятина сена. Всего 46 десятин, или 50,14 гектара.
Итого, если допустить, что вся земля деревни Малое Сотниково входила в наш прямоугольник, то деревенской земли в нём насчитывалось 150 га. Даже в этом случае остаётся пустой земли 18 га.
Но весь «фокус» заключается в том, что наше исходное положение было неверным. Во-первых, мы допустили, что деревня Фрязинова находится на правом берегу. Но все наши сведения о деревне как раз говорят об обратном: она находилась на левом. Может быть, она первоначально была на правом. Но это надо ещё доказать. То же касается и Чужовой. По всем нашим представлениям, она находилась около мостика через Любосеевку, т.е. вне нашего прямоугольника. Деревня Малое Сотниково также могла быть на другом конце болота, там, где огромная поляна у озера, где детская купальня и территория бывшего пионерлагеря. Она могла располагаться и там, где ныне «Майский чай» и бывшая воинская часть.
Словом, все эти деревни оказываются вне нашего прямоугольника. А ведь территория, зафиксированная этим прямоугольником, и есть истинная, старая часть городской территории, точнее её жилой части. Как же можно после этого говорить о том, что наш город расположился на земле двух старинных деревень! Пока что главное городское пространство предстаёт перед нами как пустое пространство. Никаких деревень здесь не было! Не так ли это?
Но явная несуразность данного утверждения о пустом, без всякого человеческого жилья пространстве сразу бросается в глаза, как только мы взглянем на микроместность, где ныне находятся железнодорожная станция Фрязино-пассажирская и торговый комплекс «Апельсин». Чтобы такое место и пустовало! На Любосеевке! И чтобы его не захотели поиметь если не фрязиновцы, то чужовцы, обосновавшиеся около какого-то узкого мостика! Дед Батькова не зря судился с «Радиолампой». Его крестьянский ум не мог воспринять, как может пропадать такое место.
Другой прямоугольник
Рассмотрим теперь второй прямоугольник. Его базовой горизонтальной линией будет хорошо известная фрязинцам улица Полевая от перекрестья её с шоссе Щёлково – Фряново до новой автостанции, до середины улицы 60-летия СССР. Верхней, параллельной ей линией будет воображаемая линия, продолжающая верхнюю линию первого прямоугольника после цифры 19 и до точки, помеченной на карте.
От этой точки и до автостанции на Полевой будет на карте 8 см, или на местности 800 метров. От перекрестья до автостанции будет 600 метров. Таким образом, площадь прямоугольника составит 480 000 квадратных метров, или 48 га.
Мы уже знаем количество земли деревни Чужовой. Оно составляло 36 га. Таким образом, и здесь получилась бесхозная, пустая земля. Между тем, мы и здесь не включали в прямоугольник собственно чужовскую землю – мостик, а также территорию справа от Полевой, где 6-я школа, если идти от перекрестья к автостанции, не говоря уж о квартале домов, окаймленном улицами 60-летия СССР и Барские пруды.
Таким образом, район Полевой, район Чижова явно опровергает утверждение наших краеведов о том, что город Фрязино расположился на земле 2-х старинных деревень. Данные писцовой книги 1584–1586 гг. прямо свидетельствуют, что это совсем не так.
Возникает вопрос: может быть, в те годы, именно в те годы на территории, которая ныне является городской и вроде бы состоит из земель двух бывших деревень – Фрязино и Чижово, существовавших когда возникал, рождался город, в давние-давние времена, 400 лет назад вместе с этими деревнями были и другие деревни. Пустые пространства, а также утверждение М. С. Баева о существовании третьей деревни – Малое Сотниково заставляют нас поставить этот вопрос.
Но если они были, они должны быть записаны в писцовой книге 1584–1586 гг. Возможно, Михаил Сергеевич Баев, углядев в писцовой книге Малое Сотниково, не обратил внимания на другие селения, которые существовали тогда в округе деревень Фрязиново и Чужово. Таким образом, мы должны внимательно изучить в этой книге окрестности деревень Фрязиново и Чужово.
Поделитесь с друзьями