Окрестности деревень Фрязиново и Чужова в 1584–1624 гг. Часть 3
М.Фёдоров-Чеберако
Малое Сотниково, а Реткино тоже
«Деревня Малое Сотниково, а Реткино тоже, а в приправочных книгах та деревня Малое Сотниково не написана, а в ней пашни паханые середние земли 6 четвертей да перелогом 24 четьи в поле, а в дву потомуж, сена 10 копен, лесу болота в бревно и в жердь в длину на версту, а поперег на полверсты».
«… в приправочных книгах … не написана…».
Вспоминаю, какой воодушевляющей силой оказалась для меня эта фраза весной 1986 года, когда я искал, как мне казалось, какой-то новый документ о первом упоминании Гребнева. Запись касалась только одной этой деревни. Значит, остальные деревни, пустоши, вся вотчина были записаны в приправочных книгах. Приправочной для книги 1584–86 гг. была писцовая книга 1573–74 г. Вот и искал я эту книгу в мае того года, а нашёл кандидатскую диссертацию историка Владимира Борисовича Павлова-Сильванского, в приложении к которой был полностью опубликован документ, названный автором находки как «Явочный список». Одна из записей документа касалась продажи владельцем гребневской вотчины окольничим Василием Фёдоровичем Воронцовым этого своего владения Богдану Яковлевичу Бельскому. Совсем скоро я увидел в РГАДА и сам документ с записью.
Однако не только этим, но и самим своим названием эта деревушка вызывает повышенный интерес к ней. Но об этом будем вести речь позже.
Сейчас же нам надо точнее выяснять, где же она располагалась. Запись о болоте свидетельствует, что земля деревни подходила прямо к болоту. Иначе говоря, земля деревни находилась между пустошью Ерденёво и болотом. Но она и болото находились вправо от Ерденёво, если учитывать шаблон записи писцов. Он всё время, если рассматривать грубо, приблизительно, требовал движения прямо на запад. Малое Сотниково стояло же не на западе, а скорее на севере, оно было не прямо, а в стороне от магистрально-шаблонного направления. Иначе говоря, писцы нарушили этот шаблон. Но нарушение было ещё до них, до Тимофея Андреевича Хлопова «с товарищи»: они действовали так, как было написано в приправочных книгах.
Почему же нарушался шаблон? Потому, что впереди нечего было описывать – был лес, но он не принадлежал какой-либо из деревень.
Но почему же запись не пошла влево?! Действительно, если взглянуть на первую карту гребневской вотчины, (а эта карта датируется 1767 г., т.е. годом спустя полтора столетия после описываемого нами времени, поэтому требуется осторожность с её использованием и ссылками на неё), то можно заметить, что лес был только впереди, влево также было свободное пространство.
Почему же левая сторона не привлекла внимание писцов? Вероятно, там была территория деревень уже другого села – нового. Писцам пришлось обратить своё внимание направо, туда, где была деревня Малое Сотниково, а Реткино тоже, земля которой «тянула» к селу Гребеневу.
Количество её земли мы уже подсчитывали – чуть больше 50 гектаров.
В тексте записи писцовой книги 1584–1586 гг. нет упоминания о Любосеевке. Точно так же, как и у пустоши Ерденёво. Но, как мы знаем, земля пустоши соприкасалась с речкой. Может быть, нечто подобное было и с Малым Сотниковым? Откроем писцовую книгу письма и меры. «Пустошь, что была деревня Малое Сотниково, а Редкино тожь, на речке на Любосивке, а в ней пашни лесом поросли середние земли 30 четвертей в поле, а в дву потомуж, сена по речке по Любосивке 10 копен, лесу поверстного в длину на версту, а поперег на полверсты».
Как видим, к 1622–1624 гг. деревня превратилась в пустошь. Общее количество пашни было прежнее, но она, теперь уже вся, поросла лесом. Запустение началось раньше, ещё при Иване Грозном, в год его смерти лишь 18 четвертей из 90 пахалось, остальные были в перелоге. Теперь они не нужны были людям, жившим когда-то здесь. Но сохранилась десятина сена. Значит, ею пользовались. И это были те, кто жил теперь в Ерденёве.
Таким образом, помня о геометризме писцов, мы можем предположить следующие границы Малого Сотникова. Это прежде всего граница с Ерденёвом. (Если ориентироваться на наше озеро и двигаться в направлении к нему, то влево, западной границей Малого Сотникова будет лес, справа, восточной границей – Любосеевка). Границей, параллельной границе с Ерденёвом, будет дальний берег Ерденёвского болота. По-видимому, дворы деревни стояли где-то около нынешнего «Майского чая».
Сотниково Большое
Хотя Михаил Сергеевич Баев разглядел в писцовой книге Малое Сотниково, он, к сожалению, ничего не сообщил нам ни о Ерденёве, ни даже о Сотникове Большом. А очень жаль: его мнение было бы для нас очень ценно. Именно сейчас, когда надо решать, на каком же берегу Любосеевки находилось Сотниково Большое – на правом или на левом. Впрочем, вначале напомним читателям, что пишут наши источники об этом селении.
«Деревня Сотниково Большое, а в ней пашни паханые середние земли 7 четвертей да перелогом 3 четьи в поле, а в дву потомуж, сена 10 копен, лесу пороснягу десятина».
Книга письма и меры констатирует: «Пустошь, что была деревня Сотниково Большое, а в ней пашни паханые середние земли осьмина, лесом поросло девять четвертей с осминою в поль, а в дву потомуж, сена по речке по Любосивке десять копен, лесу непашенного десятина».
Итак, в деревне было земли: пашни 10 четвертей (7+3) х 3 : 2, т.е. 15 десятин + десятина сена + десятина поросли, всего 17 десятин. К 1622–1624 гг. запахивалась лишь осьмина пашни, остальная пашня успела зарасти лесом. Десятина пороснягу превратилась в непашенный лес.
17 десятин, или чуть более 18,5 га. Где же находилась эта земля. Так и хочется предположить, что она примыкали к восточной стороне Ерденёвского болота, соседствовала с Малым Сотниковым, соприкасались с речкой Любосеевкой и землей деревни Бабиковой, а Былково тоже. Но… Если Сотниково Большое и Бабикова, а Былково тож находились совсем недалеко от Малого Сотникова, не много ли деревень будет при Ерденёвском болоте? Если бы эти три деревни были бы здесь, то, наверное, и Ерденёвская дорожка проходила бы мимо восточного берега болота, а не западного. Эти сомнения заставляют нас предполагать о том, что Сотниково Большое и деревня Бабикова могли находиться уже на другом, на левом берегу Любосеевки, по соседству с деревней Фрязиново, там, где ныне стоят сосенки и действует ИРЭ.
Деревня Бабикова, Былково тоже
«… а в ней пашни паханые середние земли 8 четьи да перелогом 2 четверти в поле, а в дву потомуж, сена 30 копен, лесу дровяного 5 десятин».
Книга письма и меры сообщает: «Пустошь, что была деревня Бабиково, а Был(ь)ково тож, а в ней пашни лесом поросли середние земли десять четьи в поле, а в дву потомуж, лесу непашенного пять десятин».
В 1584–1586 гг. количество земли было: пашни 10 четвертей (8 паханой+2 перелогом), или 15 десятин + 3 десятины сена + 5 десятин непашенного леса = 23 десятины. К 1622–1624 гг. количество земли оказалось меньше – 20 десятин, не стало 3 десятин сена.
Здесь мы встречаем любопытное обстоятельство: в 1584–1586 гг. деревня накашивала сена больше других деревень в 2 и даже в 3 раза, причем её земля не соприкасалась с Любосеевкой, о которой нет никаких упоминаний в писцовых записях о деревне. Спрашивается, зачем ей столько нужно было сена?! Судя по общему количеству земли и паханой пашни, деревня не отличалась многолюдством в сравнении с остальными деревнями. Скорее всего, сено шло на продажу: рядом была Хомутовка.
Но вот деревня исчезла, и исчез покос. Между тем у пустошей Сотниковых он продолжался, так же, как и в Ерденёве. Очевидно, бабиковский покос был уже не нужен.
Где же находилась деревня? Явно на дорожке к Хомутовке.
Поищем эту дорожку
Чтобы поискать её, продолжим межевое описание вотчины. Так как, по нашим представлениям, дорожка должна была выходить на Хомутовскую дорогу, нам нужно выяснить, нет ли об этом записи в межевом описании.
Мы остановились на том, что межа отделила пустоши Максимову и Заднюю гребеневской вотчины от пустошей Бутусовой и Гребенниковой вотчинной земли Спас – Ефимьева монастыря. Цитируем дальше.
«А в межах меж ими ручей и сенные покосы по ручей меж ими пополам до Хомутовской дороги на березу, на ней грань, под нею межевая яма.
От березы и от ямы Большою Хомутовскою дорогою.
А от Большой Хомутовской дороги направо на березу, на ней грань, под нею межевая яма. По правую сторону вотчинная земля боярина князя Дмитрея Тимофеевича Трубецкого пустоши Дербиловой, а Ополихина тож, а по левую сторону помесная земля Гаврила САЛ(Ь)МАНОВА пустоши Степанковой».
«А от березы и от ямы прямо старою межею на виловатою березу, на ней грань, под нею межевая яма.
От березы и от ямы тою ж старою межею на межевую яму.
От старой межевой ямы на Долинку, от долинки по правую сторону вотчинная земля боярина князя Дмитрея Тимофеевича Трубецкова села Гребенева пустоши Дербиловой, а по левую сторону помесная земля Гаврила Сал(ь)-манова пустоши Степан(ь)ковой да пустоши Рыловой.
Повторяем фотографию Ю.А.Камышовой (ок.1933). Нас интересует деревня Фрязино (см. увеличенный фрагмент фотографии). Ясно видно, что из деревни идёт дорожка. Это и есть Рыловская дорожка.
А от долинки старою межею через Рыловскую дорошку поточинкою в болото на осину, на ней грань, а от осины прямо старою межею поперег болота на двойную березу, на ней грань. От березы ж на березу ж, на ней грань, от березы на старую межевую яму. От старые межевой ямы на осину, на ней грань, от осины на осину ж, на ней грань, под нею межевая яма.
По правую сторону вотчинная земля боярина князя Дмитрея Тимофеевича Трубецкого села Гребенева пустоши Лачуги, а по левую сторону помесная земля Гаврила Сал(ь)манова пустоши Рыловой. От осины и от ямы прямо старою межею на березу, на ней грань.
По правую сторону вотчинная земля боярина князя Дмитрея Тимофеевича Трубецкого пустоши Лачуги, а по левую сторону вотчинная ж земля Семена Чемоданова пустоши Тумановой…»
Сведений о пустошах Максимовой, Задней, Дербиловой, а Ополихина тож, нет в описаниях гребеневской вотчины ни в писцовой книге 1584–1586 гг., ни в книге Письма и меры. Появляются эти пустоши лишь в межевом описании. Это означает, что в указанные годы они не были в составе вотчины, приобрела их, по-видимому, после 1613 года Марья Воронцова. Описание вотчины в книге письма и меры 1622–1624 гг. делалось Лаврентьем Кологривовым и Дружиной Скирины с писцовой книги 1584–1586 гг. Они, конечно, знали о появлении этих пустошей, но данное обстоятельство их не интересовало, потому что с пустошей перестали брать в казну деньги, брали только с людей, т.е. «живущих пустошей», иначе говоря, с деревень.
В межевом же описании им пришлось указать эти пустоши, потому что они находились на границе вотчины. Не указав их, мог бы возникнуть спор между владельцами-соседями по поводу принадлежности пустошей их собственнику.
Пустошь Лачуга указана в писцовой книге как Алячугина. Она «тянула» не к селу Гребеневу, а к селу Новому. У неё было: «пашни лесом поросло середние земли 17 четвертей с осьминою в поле, а в дву потомуже, сена 20 копен». Иначе говоря, около 26 десятин пашни и 2 десятины сенных покосов, всего 28 десятин, или 30,52 га.
Самое же главное в цитированном нами фрагменте межевого описания – мы нашли указание о Рыловской дорожке, которая шла от Фрязиново в Рылово, превратившееся к 1622–1624 гг. в пустошь.
Деревня Офонасьево, а Потепалово тож
«… на речке на Любосивке, а в ней пашни паханые середние земли 12 четьи да перелогом 4 четверти в поле, а в дву потомуж, сена 15 копен, лесу дровяного 6 десятин».
Количество земли у деревни: пашни 16 четвертей (12+4) х 3 : 2 + 1,5 десятины сена + 6 дес. леса = 31,5 десятины, или 34,335 га.
Книга письма и меры сообщает о деревне: «Пустошь, что была деревня Офонасьево, а Потепалово тож, на речке на Любосивке, а в ней пашни паханые середние земли четверть да лесом поросли пятьнатцать четвертей в поль, а в дву потомужь, сена по речке по Любосивке пятьнатцать копен, лесу непашенного шесть десятин».
Как видим, к 1622–1624 гг. деревня запустела, хотя три четверти пашни ещё запахивались и сена 15 копён накашивалось.
Однако: где располагалась деревня? В писцовых описаниях отмечается, что она находилась на Любосеевке. Возникает вопрос: была ли она соседкой Сотниково Большого, которое тоже стояло на речке? Если была, то почему записана не сразу после Сотниково Большого, а лишь после Бабикова, а Былково тож? Ведь они обе были деревнями на речке? Этот вопрос вынуждает нас предположить, что деревня, а затем пустошь находилась на левом берегу речки, но по другую сторону деревни Фрязиново, рядом с селом Новом, там, где речка совершает диагональный поворот в сторону этого села.
За ней располагались 6 десятин леса и деревня Овечкина.
Деревня Овечкина
«… а в ней пашни паханые середние земли 18 четвертей да перелогом 6 четьи в поле, а в дву потомуж,сена15 копён, лесу дровяного 7 десятин».
В тексте нет упоминания о Любосеевке, поэтому сразу взглянем в книгу письма и меры, тем более накашивалось не 10 копён, а 15, как и в Офонасьеве, а Потепалово тож.
«Пустошь, что была деревня Овечкина, на суходоле, а в ней пашни лесом поросли середние земли дватьцать четыре четьи в поль, а в дву потомуж, сена по оселку пятнатцать копен, лесу непашенного семь десятин».
Количество земли было немалое. Пашни 24 четверти (18 + 6) х 3 : 2 = 36 десятин + 1,5 дес. сена + 7 дес. леса. Итого: 44,5 десятины, или 48,5 га.
Любопытно, что несмотря на запустение деревень Офонасьевой и Овечкиной, покос продолжался, сено косилось в прежнем количестве. Можно предположить, что в нем нуждались ездоки по дороге на Хомутовку.
Последней в списке деревень и пустошей, «тянущих» к селу Гребеневу, значится пустошь Костянтиновская.
Пустошь Костянтиновская
«… пашни лесом поросло середние земли 30 четьи в поле, а в дву потомуже, сена 10 копен». Земли у пустоши: 30 х 3 : 2 + 1 десятина сена = 46 десятин, или 50 га.
Однако места для неё, кажется, нет в окрестностях деревни Фрязиновой. И действительно, в книге письма и меры читаем: «Пустошь Костянтиновская, Сухарева тож, на речке на Здеховке, а в ней пашни лесом поросли середние земли тритьцать четвертей в поль, а в дву потомуж, сена по оселку десять копен».
Итак, пустошь находилась в Трубинской местности и никакого отношения не имела к окрестностям деревень Фрязиновой и Чужовой.
Почему же она была записана так, будто имеет касательство к Фрязиновской округе? Напомним о правиле для писцов, о котором мы ранее говорили: первым, естественно, записывается село, за ним по порядку все деревни и только после них идут уже пустоши. Вот пустошь и открыла ряд пустошей, относящихся к селу Гребеневу, но тут же и закрыла этот ряд, так как считалась единственной. Пустошь Ерденёво была особой и не шла в счёт.
Окрестности деревни Чужовой
Как, наверное, заметили читатели, деревни Чужовой, о которой мы мельком упоминали раньше, не оказалось в списке деревень и пустошей, относившихся именно к селу Гребеневу. Она «тянула» к другому селу Гребневской вотчины – селу Новому, которое располагалось на месте нынешней деревни Ново.
Эта деревня, как известно, не входит в состав территории города Фрязино, и потому мы можем не вести здесь о селе Новом речь Все же укажем сведения о нём.
В 1584–1586 гг. : «С. Новое, на речке на Любосевке, а в нём церковь Никола Чюдотворец, древена, вверх, с трапезою, без пения: пашни паханые середние земли 18 четьи да перелогом 22 четверти в поле, а в дву потомуже, сена 20 копен, лесу рощи 5 десятин да лесу ж пашенного 6 десятин».
В 1622 – 1624 гг.: «Село Новое на речке на Любосивке, а в нём церковь во имя Кирила Белозерского Чюдотворца, древян, шатром вверх, стоит пуст, бес пения. А в нём (т.е. в храме) образы и всё церковное строение Вотчинниково (!). Да в том же селе крестьян: во дворе Захарко Савельев да дети ево Степанко да Васка, да Овдокимко, во дворе Степанко Григорьев да дети ево Родька да Трофимко, во дворе Стенька Резанов да брат ево Мишка, во дворе Алешка Титов. Пашни паханые середние земли тритцать четьи да лесом поросло десять четьи в поль, а в дву потомуж. Сена по речке по Любосивке дватцать копен. Лесу рощи пять десятин да лесу ж непашенного шесть десятин». (РГАДА, там же, лл. 550 об.-551.
Открывает этот список деревня Шелкова на реке на Клязьме. Естественно, она не имеет никакого касательства к нашей теме. Далее следуют: «Деревня Носова… Деревня Морозова… Деревня Игнатова… Пустошь Новое… Деревня ЧУЖОВА…». Все они, кроме Чужовой, незнакомы нам, и вряд располагались на территории, которая сейчас интересует нас. И потому мы пока остановим перечисление и займёмся Чужовой.
Деревня Чужова
«… на речке на Любосевке, а в ней пашни паханые середние земли 11 четьи да перелогом 10 четвертей с полуосминою в поле, а в дву потомуж, сена 10 копен».
Количество земли мы уже подсчитывали, но повторим подсчёт. Пашня: (11+10) х3 : 2. В одном поле – 21 четверть, в трёх – 63 четверти. Кроме того, есть ещё полуосмина в поле, в трех полях – восьмина с полуосминою, для ровного счета полуосмину дотягиваем до восьмины, будут 2 восьмины, или 1 четверть. Прибавим её к 63 четвертям, будет 64, или 32 десятины. Всего же с десятиной сена 33 десятины, или 35,97 га, т.е. около 36 га.
К 1622–1624 гг. деревня выглядела так: «…Чижева на речке на Любосивке, а в ней крестьян: во дворе Ивашко Лукьянов, во дворе Аникейко Алексеев, во дворе Иевко Микифоров, во дворе бобыль Евсейко Лукьянов, во дворе бобыль Федька Петров. Пашни паханые середние земли дватьцать пять четвертей в поль, а в дву потомуж, сена по речке по Любосивке десять копен».
Посчитаем землю. Пашня – вся пашется, нет перелога и запустения. 25 четвертей х 3 : 2 = 37,5 десятины, или 40,875 га, т.е. около 41 га. Прибавка в 5 га, и это в такое тяжелое время. Внушительно выглядит и число дворов – 3 крестьянских и 2 бобыльских. ПОЧЕМУ ТАК СЛУЧИЛОСЬ? НЕ «ВИНОЙ» ли тут РАСПОЛОЖЕНИЕ деревни?
Как же располагалась она?
Гребеневская межа
Для ответа на наш вопрос приступаем к рассмотрению интересного и очень важного документа при исследовании всей гребеневской вотчины, важного потому, что он касаетс не только Чужовой, но и позволяет нам узнать границы вотчины и нутро будущего гребневского имения.
Позже в истории вотчины будет ещё один документ и даже появится первая карта вотчины, но кое-что уже будет сокрыто. Вот вам лишь один пример. Многие жители города, конечно, знают, где расположена новая автостанция, которой суждено быть одним из ярких ориентиров в нашем исследовании.
Если вы стоите на улице Полевой прямо перед этой автостанцией, лицом к ней, то справа будет квартал многоэтажных жилых зданий, окаймленный улицами 60-летия СССР, Полевой и Барскими прудами. Вопрос: кому принадлежала земля под этими зданиями 400 с лишним лет назад? Ответ вы не получите ни в позднейшем описании, ни на карте. Между тем в том описании, которое мы сейчас начнем цитировать, он будет сразу и повторится несколько раз.
Ещё одно замечание. Мы позволим себе цитируемый полностью текст публиковать не сплошь, а разбивая его на отдельные куски и давая им в скобках поясняющие заголовки. Другие пояснения в скобках – также наши.
Итак…
« А межа вотчине боярина князя Дмитрея Тимофеевича Трубецкова селу Гребеневу и деревням и пустошам.
(Вотчинная земля села Гребенева и пустошь Ефаново)
На тройную березу, а против тое березы береза ж, а на них грани, под ними две межевые ямы. По праву сторону вотчинная земля боярина князя Дмитрея Тимофеевича Трубецкого Села Гребенева, по левую сторону помесная (поместная) земля князя Ивана Ромодановского пустоши Ефаново.
А от тех дву берез и от ям старою межею ( т.е. межою прежних межевых описаний) на осину. А на ней грань, а под нею межевая яма.
А от осины и от ямы налево на ель. А на ней грань, а под нею межевая яма.
А от ели и от ямы прямо на осину. А на ней грань. А под нею межевая яма. По праву сторону вотчинная земля боярина князя Дмитрея Тимофеевича Трубецкова Села Гребенева, а по левую сторону помесная земля князя Ивана Ромодановского пустоши Ефановой.
А от осины и от ямы прямо на дуб, на нем грань. А под ним межевая яма. По правую сторону вотчинная земля боярина князя Дмитрея Тимофеевича Трубецкого, а по левую сторону помесная земля князя Ивана Ромадановского пустоши Ефановой.
(Остановка). Итак, где же мы находимся? Откуда началось наше движение и куда мы направляемся?
Можно ли установить это по указанным в документе ориентирам и помеченным нами завышениям слов? Ясно, что мы не могли начать наше движение от дворов села Гребенева, потому что дворы не могут находиться на меже, на границе. Правда, очень редко, но случалось, что граница проходила прямо в селении, отделяя одни дворы от других. Но если бы так произошло в Гребеневе, в межевом описании это было бы отмечено обязательно. У нас же идут ориентиры – тройная береза, осина, ель, осина, дуб. Это – поле, скорее всего. Но где оно?
Мы смотрим на первую карту Гребнева 1767 г.
Вокруг села немало полей. Межевание могло начинаться маршрутом, описанным в писцовой книге 1584–86 г., т.е. в направлении к Трубино. Ведь деревни именно этого направления «тянули» к селу Гребеневу. В таком случае межовщики должны были описать юго-восточную границу деревни Фроловой, затем восточную границу деревни Ситниковой и придти в трубинскую местность. Таким образом, всё должно было начинаться на левом берегу Любосеевки.
Но… это – наши предположения, мы не знаем, где находились Фролова и Ситникова, они могли быть и на правом берегу.
Поэтому мы выбираем правый берег. Здесь тоже есть поля около Гребнева. Тут можно двигаться в 3 направлениях: в сторону Трубино через Любосеевку, по диагонали в сторону Щёлково или прямо – в направлении к Чижово.
Выбираем последний вариант, не выигрышный для гребеневской вотчины, так как при нём пустошь Ефаново очень близко подходит к Любосеевке, тем самым предполагая, что когда-то речка была границей между соседними владениями. идём по тропке, которая приведёт нас к Проезду десантников. Мы ищем деревни Фролову и Ситникову. В межевом описании они и Любосеевка должны быть указаны. Но в цитированном нами отрывке их нет, хотя прошли какое-то расстояние.
(Гребенская Московская Дорога!!!)
«А от дуба и от ямы прямо через две дорошки на межевую яму.
А от ямы через гребенскую московскую дорогу на межевую яму.
А от ямы старым межником подле болотца на межевую яму.
По правую сторону вотчинная земля боярина князя Дмитрея Тимофеевича Трубецкого Села Гребенева, а по левую сторону помесная земля князя Ивана Ромодановского пустоши Ефановой.
(Появились две дорошки и – главное – Гребенская Московская ДорогА, которую мы пересекаем. Но в каком месте? Где? Куда направлена дорога и где всё это происходит?)
(Деревня Чижева)
А от той ямы налево на ель. А на ней грань. По правую сторону вотчинная земля боярина князя Дмитрея Тимофеевича Трубецкого Села Гребенева деревни Чижевой, а по левую сторону помесная земля князя Ивана Ромодановского пустоши Ефановой.»
Итак, запись о деревне Чижево резко прояснила нам ситуацию. Никаких деревень Фроловых и Ситниковых не предвидится. Они находились на левом берегу или, может быть, на правом, но остались не записанными, потому что не стояли на меже, были внутри вотчины. Определилось и направление межевания. Межовщики пошли к деревне Чижово. Значит, ЗЕМЛЯ деревни находилась в меже и Чужова являлась границей вотчины 1584–86 гг., граничила с Ефаново. Теперь мы совсем другими глазами смотрим на Гребенскую Московскую дорогу. Мы стоим на левом берегу Любосеевки, на взгорье, у входа на Гребневское кладбище.
Лёд на Барских прудах. По нему идёт дорожка от одного берега к другому, обозначающая Гребенскую Московскую дорогу, которая скрыта льдом.
Сзади нас, правее ограда церковной территории и ворота. Они не открываются и второпях можно пройти мимо них на кладбище. Но торопливость напрасна, если, конечно, у прохожего есть время. Их надо разглядеть. Кажется, они, так же, как и мы, смотрят на запад, на Барские пруды и на дорогу, погружающуюся в воду. Дорога идёт из дальнего леса, проходит мимо и рядом с конечной остановкой автобусов №13 и 14.
Не она ли и есть Гребенская Московская? Глядя на неё, невольно вспоминаешь нашего краеведа М.С. Баева (на фото). Он, страстный исследователь дорог нашего края, исходивший не только гребневскую округу, но и побывавший в дальних местах от неё, отмахавший своими ногами 40 километров заглохшей Александровой дороги из Переславля-Залес-ского в бывшую Александрову слободу – резиденцию Ивана Грозного, всё-таки больше всего любил Гребнево и его усадьбу и, конечно, знал дороги к ней, не только те, которые знает и которыми ходит обычный человек, но и другие.
Правда, Михаил Сергеевич не знал того, что узнал я в РГАДА, и то, что читает сейчас читатель в межевом описании. Он не был в этом архиве, но, не зная названия дороги, предполагал её предназначение.
Ещё одно замечание к цитировавшемуся тексту. В нём мы читаем, что направление движения изменилось: налево, но слегка, по-видимому, по диагонали, так как нет поясняющего слова: «круто». Возникает предположение: если мы идём недалеко от берега Любосеевки (а до сих пор мы шли прямо), то теперь, вероятно, должны удаляться от неё. Не так ли происходит и с нынешней дорожкой?
«А от ели старою межею через дорошку на березу, а на ней грань, а под нею межевая яма.
А от березы и от ямы тою ж старою межею на пять берез, а на одной березе грань, под нею межевая яма. По правую сторону вотчинная земля боярина князя Дмитрея Тимофеевича Трубецкого Села Гребенева деревни Чижовой, а по левую сторону помесная земля князя Ивана Ромодановского».
«А от березы прямо старою межею к Мельничному врагу» (оврагу-пруду).
.Мельничный враг
Мельничный овраг – очевидно, овраг, по которому текла речка, впадающая в Любосеевку, и на которой стояла мельница. Где мы видели такой овраг около Чижова? Это бывший и хорошо известный чижовцам, да, пожалуй, и многим горожанам овраг, один конец которого выходит к берегу Любосеевки, а на другом его конце стоит новое здание автовокзала.
Воденая рытвина
«А Мельничный враг со сенными покосы по Воденую рытвину пополам со князем Иваном Ромодановским пустоши Ефановой».
Мельничный враг – колхозный пруд
Пустошь Ефанова
Таким образом, та территория, которая слева была по нашему ходу, являлась пустошью Ефановой, принадлежавшей на поместном праве князю Ивану Ромодановскому и, стало быть, не входившей в состав Гребневской вотчины. Однако она, вероятно, частью своей территории составляло то, что ныне вошло в городскую черту. Например, квартал зданий, о котором мы уже упоминали и который сейчас окружён улицами Полевой, Барские пруды, 60-летия СССР, находится на этой пустоши.
Расскажем чуть подробнее о ней. Цитируем важную выписку из писцовой 1584–1586 гг.
«За Богдановым крестьянином Белского на оброке за Гаврилком за Яковлевым Рохмановское поместье Образцова: пустошь, что была деревня Вырубова: пашни перелогом середние земли (и) лесом поросло 30 четьи в поле, в а в дву потомуже, сена 20 копён.
Пустошь Нестерово: пашни перелогом и лесом поросло 30 четьи в поле, а в дву потомужъ, сена 20 копён.
Пустошь Оксёново: пашни лесом поросло худые земли 22 четверти с осминою в поле, а в дву потомужъ, сена 20 копён.
Пустошь Софонова, а Ефаново тож: пашни паханые худые земли 8 четьи, да перелогом 12 четьи с осминою в поле, а в дву потомужъ, сена 15 копен.
Да за ним же на оброке князь Ивановское поместье Бахтеярова: пустошь Старое: пашни перелогом середние земли (и) лесом поросло 12 четвертей с осминою в поле, а в дву потомужъ, сена 10 копен, лесу в кол и в жердь 3 десятины.
Пустошь Ярцово: пашни перелогом середние земли 12 четвертей с осминою в поле, а в дву потомужъ, сена 10 копён.
Пустошь Прошево: пашни перелогом середние земли 25 чети в поле, а в дву потомужъ, сена 20 копён. И всего за Богдановыми крестьяны Белского за Гаврилком с товарищи 7 пустошей, что были деревни…».
Напомним, что в 1584–1586 гг. гребеневской вотчиной владел Богдан Яковлевич Бельский. Его крестьяне Гаврилка Яковлев «с товарищи» взяли на оброк 7 пустошей поместей Рохмана Образцова и князя Ивана Бахтеярова. Пройдёт время, и все эти пустоши войдут в состав гребневской вотчины. А пока они принадлежали другим хозяевам.
Среди этих пустошей нас интересует сейчас бывшая деревня Софонова, у которой было и другое название – Ефаново. Пашни паханой у неё насчитывалось 8 четей и в перелоге 12 четей с осминою в поле. В трех полях – 60 четей с 3 осминами, или 61 четверть с осминой, что составляло около 31 десятины. К ним следовало прибавить 1,5 десятины сенокоса. Итого: чуть больше 32 десятин.
Напомним, почти столько же было и у деревни Чужовой. Читатель сам может оценить, как это выглядело на местности. Весь квартал жилых зданий, опоясанный улицами 60-летия СССР, Полевой и Барские пруды, стоял на земле пустоши Ефановой.
Но началась – то пустошь ещё ДО этого квартала, до Гребенской московской дороги!
В 1622–1624 гг. пустошью уже владел князь Иван Ромодановский.
Вяз и Гребенская большая дорога
Однако продолжим цитирование межевого описания.
«…да на ВЯЗОК(!!!), а на нём грань.»
Рассмотрим подробнее фотографию пруда, её верхнюю часть. Нас будут интересовать два географичесских объекта – вяз и слева от него и перед ним дорога.
Что это за дорога? Может быть, это Гребенская Московская, о которой мы только что говорили и отметили её погружение в воду Барских прудов? Конечно, нет. Удостоверимся в этом.
В центре снимка мы видим вяз. 400 лет назад на его месте был вязок. Сейчас дерева нет. От него остался только корень. Может быть, и его выкорчевали в последние годы. Корень этот находился почти прямо против оврага, т.е. нынешней новой автостанции. Если на этом месте, на улице Полевой встать спиной к Щёлковско-Фряновскому шоссе, то впереди, вдали мы увидим лесопосадку. Там и проходит к Барским прудам, к селу Гребеневу Гребенская Московская.
Дорога же, о которой мы ведём сейчас речь, подходит к Чижовскому колхозному пруду. О существовании её 400 лет назад нам сообщает книга письма и меры в межевом описании, которое мы цитируем.
Дорога называлась тогда Гребенской Большой. Первое её слово – Гребенская – указывает её направление, место, куда она шла – в Чужову и в другие селения гребеневкой вотчины. Второе её определение – Большая –подчеркивает её ширину, её эксплоатационные качества. Обращаем внимание читателей на следующее весьма важное для нас обстоятельство: дорога на снимке показана слева от вяза. Дальнейший наш путь по меже будет почти всё время прямо.
Иначе говоря, дорога будет слева. Это означает, что она шла по земле Ивана Ромодановского, а не по гребеневской земле. И так будет до тех пор, пока она не пересечёт межу.
На снимке также показано и другое: как дорога подходит к водомоине, пересекает межу (напомним: межа проходила по середине оврага и водомоины) и входит на чужовскую землю.
Вязок и Водомоина
Водомоина подходила к вязку и, повернув не очень круто направо, уходила в лес. Её 400-летний маршрут легко было проследить в недавние годы и кое-что увидишь даже сейчас на опушке лесочка у городской черты. Она шла почти всё время прямо, вдоль опушки, мимо места, где сейчас находится автозаправочная, через шоссе Щелково-Фрязино около последней городской остановки автобусов, если ехать в сторону Москвы, и далее к бывшей воинской части.
« А от вяска на виловатый дуб, а на нем грань. А от дуба прямо на межевую яму.
(Деревня Чижово и пустошь Вырубова.)
По правую сторону вотчинная земля боярина князя Дмитрея Тимофеевича Трубецкого деревни Чиживой, а по левую сторону помесная земля князя Ивана Ромодановского пустоши Вырубовой».
Выберем теперь из цитаты, приведённой нами из писцовой книги 1584–1586 гг., сведения об этой пустоши, которая раньше, ещё до 1584–1586 гг., была деревней. «…пашни перелогом середние земли и лесом поросло 30 четьи в поле, а в дву потомужъ, сена 20 копен». Подсчитаем: 30 х 3 : 2 = 45 десятин. 45 + 2 (сено) = 47 десятин. Это – большая пустошь. Как увидит читатель, она полосой шла вдоль межи. Забегаем вперед, отметим, что вдоль межи, как бы повторяя и сопровождая её, проходила Гребенская Большая дорога.
(Пустошь Еремино)
«А от той ямы направо на старую межевую яму. По правую сторону вотчинная земля боярина князя Дмитрея Тимофеевича Трубецкого села Гребенева(!!!), а по левую сторону помесная земля князя Ивана Ромодановского пустоши Ереминой…».
Сразу обращает на себя внимание отсутствие указания на деревню гребеневской вотчины, просто сообщается, что земля принадлежит селу Гребеневу. Очевидно, здесь был лес.
(Дальнейшее движение по меже. Пустоши Игнатова и Вырубова)
«А от той старой ямы старою межею на дуб. А на нем грань, под ним межевая яма.
А от дуба и от ямы тою ж старою межею поперег болотца на дуб. На нем грань, а под ним межевая яма.
А от дуба и от ямы налево на ель. На ней грань, под нею межевая яма.
А от ели и от ямы направо старою межею на сосну. На ней грань, под нею межевая яма.
А от сосны и от ямы тою ж старою межею налево на осину. На ней грань, под нею межевая яма.
А от осины и от ямы на дуб. На нем грань, а под ним межевая яма.
А от дуба и от ямы на дуб же. А на нем грань, под ним межевая яма.
А от дуба и от ямы на ель. На ней грань, под нею межевая яма.
А от ели и от ямы налево дорошкою. А з дорошки налево ж на межевую яму.
По правую сторону вотчинная земля боярина князя Дмитрея Тимофеевича Трубецкого Села Гребенева пустоши Игнатовой, а по левую сторону помесная земля князя Ивана Ромодановского пустоши Вырубовой».
Как мы видим, вместо простого указания на село Гребенево появляется пустошь Игнатова. Таким образом, тот лес, о котором мы только что говорили, по-видимому, был границей земли, которая до сих пор была территорией, ныне являющейся городской. Судя по межевым ямам, если расстояния между ними соблюдались, мы ушли от того леса на 1,9 км.
Но мы ведём речь о пустоши Игнатовой. В 1584–86 гг. она была деревней. В «ней пашни паханые середние земли 6 четей в поле, а в дву потомуже». Это – 6 х 3 : 2 = 9 десятин. К 1622 г. пашни «лесом поросли», но на оселке накашивалось 20 копен. Напротив пустоши Игнатовой продолжалась пустошь Вырубова. Пустошь Ерёмино временно оттеснила её с межи, а потом уступила ей место.
Поделитесь с друзьями